– Нонна, если ты любишь своего парня, то я обязательно постараюсь с ним подружиться.
– Люблю, – прорыдала Нонна и неожиданно заявила: – А я частного детектива наняла.
– Кого наняла? – изумился Сафронков.
– Частного детектива.
– Зачем?
– Чтобы защитить вас и Софию Александровну.
– Час от часу не легче, – вырвалось у Данилы Ильича, – и кто он?
– Кто он? – повторила Нонна недоумённо.
– Как фамилия этого твоего детектива?
– Мирослава Волгина.
– Женщина?! – изумился Сафронков.
– Девушка.
– И много ты ей задолжала?
– Я нисколько никому не задолжала, – сердито проговорила Нонна.
– Она что же, на общественных началах работает?
– Она работает за гонорар. Но аванс я внесла. А остальное – когда она найдёт убийцу вашей Софьи.
– И ты что же, всерьёз веришь, что какая-то там сыщица-любительница распутает дело, по которому у полиции пока ни тпру ни ну?!
– Да! Я верю, что именно она и распутает!
– Ладно, не злись. Я расплачусь с ней.
– А вот об этом вас никто не просит. И вообще, идите домой! Мне нужно всё обдумать и поговорить с бабушкой.
Данила Ильич хотел возразить, но, взглянув на дочь, понял, что лучше поступить сейчас так, как она просит. Он вздохнул и, сказав:
– Я ухожу, до свиданья, Нонна, – направился к двери. И пока шёл, всё время, как выстрела в спину, ждал слова «прощай»! Но оно, к его облегчению, не прозвучало. Девушка тихо сказала:
– До свиданья, Данила Ильич.
«Не папа», – сжалось сердце Сафронкова. Но он понимал, что хочет слишком многого от девушки, на которую свалился такой тяжёлый груз.
Глава 24
На следующий день с утра Мирослава снова отправилась в салон красоты «Шамаханская царица». Она поздоровалась с узнавшим её охранником и была чуть ли не с хлебом-солью встречена девушкой Леной на рецепции. Мирослава догадалась, что в салоне заметный спад посетителей. Всё-таки женщины в большинстве своём натуры впечатлительные, и среди них немного тех, кто хотел бы оказаться в месте, где убивают клиенток. Не вот всех подряд, но одну-то всё-таки убили. И вдруг это маньяк? – подумает иная дама. Хотя наверняка найдутся среди постоянных клиенток «Шамаханской царицы» любительницы острых ощущений и просто любопытные. К какому типу её отнесли охранник Корней Горячев и Елена Королькова, Мирослава могла только догадываться.
Ева Монина тоже обрадовалась появлению клиентки.
– А я уж подумала, что вы испугаетесь и больше не придёте, – с улыбкой проговорила она.
– Я не из пугливых, – ответила Мирослава.
После завершения сеанса их разговор снова коснулся гибели Софьи Сафронковой.
– Задушенная Сафронкова ведь никогда у вас прежде не бывала? – небрежно спросила Мирослава.
– Ни разу, – подтвердила Монина.
– Очень странное убийство. Ведь её здесь никто не мог знать.
– Никто!
– Я бы ещё поняла, если бы убили первую жену Сафронкова… – обронила Мирослава.
– Первую? – переспросила Ева.
– Ну да, может, она здесь когда-то бывала прежде, – сказала детектив, хотя знала наверняка, что София Александровна никогда не посещала «Шамаханскую царицу».
– Софья – его вторая жена? – почему-то сильно удивилась массажистка.
– Вторая.
– Разве у него была ещё и первая жена? Я не знала об этом.
«А почему вы должны были знать об этом?» – подумала Мирослава. Но ничего не сказала, только пожала плечами.
Ева молчала некоторое время, а потом спросила:
– А вы что, знаете первую жену Сафронкова?
– Да, мне приходилось встречаться с ней, – небрежно кивнула Волгина.
– А как её зовут? – осторожно спросила занервничавшая массажистка.
– София.
– Как то есть София?! – не скрывала своего удивления Ева. – Ведь ту, что убили, звали Софьей.
– Да. Первую Софией, вторую Софьей, – ответила Мирослава, – почему это вас так удивляет?
– Просто странно как-то, – замялась Ева, но, не сдержавшись, спросила: – А та, которая первая, тоже блондинка?
– Да, натуральная. И глаза у неё голубые. А вторая была крашеная и с цветными линзами.
– А ведь Софья и впрямь была крашеная. Только я не придала этому значения, – пробормотала Ева себе под нос.
Но Мирослава расслышала и спросила:
– А почему вы должны были придавать этому значение? Вам-то какая разница?
– И впрямь никакой, – опомнившись, ответила Монина.
– Вы ведь не знали первую жену Сафронкова?
– Откуда?! – слишком поспешно и громко ответила Ева.
– Мало ли, – повела плечом Мирослава.
– Я вообще не знала, что у него две жены.
– Но вы знали самого Данилу Ильича?
– Нет!
«Угу, – подумала Мирослава, – но о том, что Сафронков – Данила Ильич, Ева знает. Хотя могла услышать это случайно от следователя. Но это вряд ли».
– Бедная девочка, – между тем слишком уж как-то покаянно пробормотала Ева.
Мирослава демонстративно зевнула и стала прощаться.
– Вы придёте завтра? – спросила Монина.
– Что, клиенток мало? – сочувственно спросила Волгина.
– Да. Мы поначалу думали, что эта история быстро забудется и не отразится на посещении салона, – вздохнула Монина. – Ведь у нас очень качественные и относительно недорогие услуги. К тому же многие женщины посещали нас не один год, но увы. – В знак сожаления и непонимания она развела руками.
– Со временем всё наладится, – приободрила её Мирослава, – и дела салона пойдут в гору.
– Да, Павел Антонович сейчас этим занимается, готовится новая реклама в СМИ и ролики на телевидении.
– Силаев – это ваш директор? – Мирослава сделала вид, что забыла о том, кто есть кто в салоне.
– Что вы! – запротестовала Ева. – Директор у нас Алевтина Самойловна Горшкова, а Силаев Павел Антонович – старший менеджер.
– Да, припоминаю, кажется, вы мне говорили.
Ева кивнула и похвалила Силаева:
– Он хваткий человек, я уверена, что он сумеет вернуть нашему салону былую привлекательность, – с оптимизмом проговорила Монина.
Мирослава поспешила покинуть массажный кабинет, прежде чем Ева снова начнёт спрашивать её о том, придёт ли она завтра. Сразу из салона она поехала к Наполеонову. Нельзя сказать, что следователь слишком уж обрадовался её появлению в своём кабинете. Тем более что приехала она с пустыми руками.
– Ты зачем пришла? – спросил он не слишком вежливо.
– Соскучилась.
– Если бы соскучилась, то пришла бы с гостинцами, – не поверил он.
– Верно мыслишь, Шура. Я пришла по делу.
– По какому такому делу?
– Не притворяйся! Ты давно догадался, что у меня есть клиент, заинтересованный в раскрытии дела об убийстве Софьи Сафронковой.
– Муженёк её, что ли? – попытался выпытать информацию Шура.
– Неважно!
– Как это – неважно?
– Так! Зато я, кажется, знаю, кто убил Софью.
– И кто же?
– Я скажу тебе это после того, как ты предъявишь Сафронкову фотографии массажистки Евы Мониной.
– Это ещё зачем? – искренне удивился следователь.
– За надом!
– Объясни!
– Они должны быть знакомы.
– С какого перепугу? Я, конечно, знаю, что мужики тоже в салоны шастают. Но Сафронков?!
– Шура! Ты хочешь раскрыть дело?
– Хочу.
– Тогда не разглагольствуй, а вызови к себе срочно Сафронкова.
Шура посмотрел на подругу детства и стал быстро набирать на сотовом номер его телефона.
Мирослава проговорила:
– Нет, не зови его сюда.
Взгляд Шуры стал недоумённым.
– Просто спроси его, где он сейчас находится, и скажи, что скоро подъедешь. Пусть ждёт.
Сафронков удивился звонку следователя не меньше, чем Наполеонов приходу Мирославы. Но спорить с представителем власти не стал.
– Хорошо, приезжайте, если вам приспичило.
– Ну и хам же, – пробормотал Наполеонов, отключив связь.
– Что он тебе сказал?
– Что могу приехать, если приспичило.
– Превосходно, едем. Где он сейчас?
– Дома! И, кажется, не слишком трезв.
– Дьявол! – вырвалось у Мирославы.
– А по-моему, просто прохиндей, – не согласился Шура.
– Точнее, бабник, – ответила она.
– Неужто новую невесту себе приглядел? – усомнился Шура.
Мирослава покачала головой и первой устремилась из кабинета.
В машине Шура попросил:
– Ты бы всё-таки объяснила толком, зачем мы к нему едем, что будем ему говорить! А то я чувствую себя дураком, – пожаловался следователь.
– Ну что ты, Шурочка. – Мирослава ласково погладила его колено.
– Не заигрывай, – сердито проговорил он.
– Ни-ни, – улыбнулась она. И видя, что он надулся, проговорила: – Понимаешь, у меня есть версия. Я в ней почти уверена. Но нужно, чтобы Сафронков опознал Монину.
– Как кого?
– Как женщину, с которой он был знаком раньше.
Шура недоумённо посмотрел на подругу и покачал головой. Но спорить не стал.
Сафронков действительно был дома. Открыв им дверь, он перевёл мутный взгляд с Мирославы на Наполеонова и спросил:
– Чего надо?
Верхние пуговицы дорогого халата были расстёгнуты, и гости имели возможность лицезреть рыжеватые кустики волос на его груди.
По всему было видно, что приглашать непрошеных гостей в квартиру Данила Ильич не собирается, поэтому Наполеонов, презрев законы вежливости, толкнул хозяина в грудь, а когда тот отшатнулся, вошёл в квартиру, увлекая за собой Мирославу.
– Вы чего дерётесь? – закричал последовавший за ними хозяин.
Шура прошёл в одну из комнат и сказал.
– Садитесь, Сафронков, у нас к вам разговор имеется.
– Какой ещё разговор? – стал возмущаться Данила Ильич. – Вы ни черта не делаете! Убийцу моей жены не ищете! Только шляетесь и шляетесь! Покоя приличным людям не даёте.
– Да заткнитесь вы уже! – рявкнул следователь.
Данила Ильич замолчал и вопросительно уставился на него. Видимо, такой грубости от обычно вежливого Наполеонова он не ожидал.
– Вот, посмотрите на эти фотографии. – Следователь сунул Сафронкову под нос кипу снимков, среди которых были все сотрудники «Шамаханской царицы». Данила Ильич покорно стал их перебирать. Через некоторое время он спросил: