– Попытайся вывести девушку из храма, – прошептал Карим рыжеволосому целителю. – Похоже, элементи в клетке теряет право называться диковинкой.
– Поздно, Карим, родичи «диковинки» уже тут. Ни один покупатель не уйдет обделенным.
Разъяренные серокожие элементи набросились на магов откуда-то сверху.
Крики, мельтешение, боевые заклинания, летящие не столько в монстров, сколько в людей. При виде обозленных существ, похожих, как близнецы, на того, что метался в клетке, волосы зашевелились на голове.
– Девушка, будь рядом, ясно? – гаркнул на меня Карим.
И запустил в прыгнувшего на нас элементи «огненное копье».
Конечно-конечно! Вот только освобожу Юлиана и вцеплюсь в своего спасителя, как репей. Я не заметила, как оказалась возле клетки. Взглянув на замок, в отчаянии поняла, что открыть его можно лишь магическим ключом.
– Юлиан! Держись!
Воздушник, удирающий от недружелюбного соседа по клетке, повернулся на крик и вдруг завопил:
– Сзади!!!
Поздно. Охнув, я отлетела на несколько метров от клетки. Глядя на клыки и горящие злобой глаза нависшего надо мной элементи, внутренне похолодела от ужаса. И замерла, боясь вздохнуть. Сбивший с ног рычащий монстр расставил лапы по бокам от моих плеч, пригнул голову и… принюхался, как собака-ищейка. В свою очередь и я невольно вдохнула «ароматы», исходящие от твари. Пахло почему-то рыбой. Серокожий шумно выдохнул мне в лицо и, звонко клацнув зубами, отскочил в сторону.
Неприличное слово, произнесенное мысленно Грэмом, точно охарактеризовало мое состояние.
«Юлиан», – вскоре напомнил сатуриец, и я подхватилась с пола.
Поднялась, чтобы увидеть, как распорядитель выпускает мага. А в глубине клетки в предсмертных корчах извивался истекающий кровью элементи. Хлопнув Юлиана по плечу, распорядитель что-то произнес. Стихийник кивнул, нахмурился и стал озираться по сторонам. Заметив меня, целую и невредимую, он посветлел лицом и помахал призывно рукой. Не знаю почему, но мне вдруг расхотелось к нему подходить. Да и зачем? Он теперь справится сам, и моя помощь ему не нужна.
Я стала искать выход из храма. Вокруг страшно кричали люди. Рычали взбешенные твари. Летали заклинания «огненных» и «ледяных копий». Метались полупрозрачные «воздушные мечи», свистели над головами «земляные комья», разъедающие тело до кости. Каждый защищался, как мог, не думая, что его действия могут зацепить человека вместо элементи.
«Надо бежать, пока тебя еще кто-нибудь не захотел обнюхать», – веско произнес Грэм.
«К магам, купившим меня, возвращаться глупо».
«Полностью согласен… уходим, Эва!»
Стараясь не попасть под шальное заклинание, я осторожно пробиралась к выходу. В жесткой сече людей с элементи на меня никто не обращал внимания. Но долго везет лишь любимчикам богов, которые сегодня не на моей стороне. Я наткнулась на Фирона.
– Определенно это мой день! – И мужчина, нехорошо улыбнувшись, провел молниеносный захват. Приставив нож к моей шее, возбужденно прошептал: – Привет, беглянка! А меня послали за тобой герцог Доминни и принц Артур. Как же они обрадуются твоему возвращению!
«Не делай резких движений, – приказал сатуриец. – Он держит у твоего горла купленный на торгах артефакт Мульхема. Малейший порез – и ты истечешь кровью».
Рискнуть и противопоставить возможностям прославленного оружия хваленую регенерацию хэмеллов не хотелось. Накатили апатия и усталость, и я, смирившись с судьбой, послушно пошла вместе с Фироном прочь из храма.
Яркое полуденное солнце ослепило привыкшие к тусклому освещению глаза. Беззаботный щебет птиц, свежий воздух после затхлости и сырости заброшенного храма – все как-то не вязалось с абсурдностью ситуации. В шаге от свободы попасть в руки посланника моих врагов – наверное, боги, сейчас смеются надо мной. Древний мудрец оказался прав: строишь самоуверенные планы, а Судьба стоит за твоей спиной и крутит пальцем у виска…
Ситуацию хуже этой и не придумаешь.
– Эй, вы! Подождите! – грозно окликнули сзади.
Рука Фирона дрогнула – и я почувствовала, насколько остра сталь знаменитого творения Мульхема.
Глава 10Гнев магистра
Аква, школа ордена Воды,
54-й день пришествия Эвгуста Проклятого
– А рыбу жалко, – печально признался Марион, глядя на куски оледеневших до каменного состояния лещей и карасей, которые густо покрывали пологий берег озера. – Популяция восстанавливаться будет долго, если опять не запустим в этот загон малька.
– Столько усилий впустую, – пробормотал Лидо, – женщины ничего не смыслят в рыбалке и не понимают, что для мужчин это святое.
Четырехметровый ледяной куб вынырнул из глубин озера – и разлетелся на тысячи частиц, сверкающих, как бриллианты.
Сиелла, остановившаяся у самой кромки берега, замораживала воду в гигантские глыбы и тут же их разбивала, порой превращая в сплошное крошево. На куски раскалывались и невезучие обитатели водных глубин.
– Помогает? – участливо поинтересовался подошедший сзади Марион.
Второй хранитель благоразумно стоял в нескольких шагах от своего магистра.
– Может, применишь свой гнев с пользой? И взорвешь старый сарай за конюшней? – меланхолично предложил Лидо. – Ханна давно просит снести его и отдать ей землю под грядки экспериментальной моркови.
– Только не сарай! Я пообещал его старшекурсникам, чтобы они отточили на нем заклинания «третьей волны».
– «Только не старшекурсникам»! – насмешливо передразнил друга Лидо. – Вдруг зацепят и конюшню? Если не забыл, наш маг-строитель угрожал уйти, если и в этом учебном году опять придется ее восстанавливать? Он уволится, и что тогда?
Марион фыркнул:
– Тогда ты будешь делать цементирующий раствор, а я заставлю левитировать кирпичи.
– Как всегда, себе выбираешь, что легче?
Сиелла, против воли слушая шутливый разговор хранителей, улыбнулась. Никто из них не сказал ей, что она истеричка и ведет себя недостойно должности магистра ордена. Что к подлости Альберта Элевтийского пора привыкнуть. Что свой гнев нужно уметь контролировать. Что ее поведение со стороны выглядит не только странно, но и смешно.
Да, смешно. И оправдаться, что на то есть причины, не выйдет. Она умела быть честной сама с собой. То, что Альберт в ее отсутствие провел ритуал над ее учениками, ужасно и обидно, поскольку она нашла им замену. Трое магов, осужденные за серьезные преступления, согласились поносить ограничивающие магию ошейники, чтобы затем принять участие в ритуале «живых ключей». После чего все прегрешения им списались бы.
Теперь в этом нет нужды. Альберт успел связать учеников Сиеллы со своими. Корину и рыжим близнецам придется пройти нелегкие испытания, а каким будет результат, не знает и Благая Семерка.
Сиелла зло стиснула зубы. Как же она ненавидела магистра ордена Земли! Своевольный, самоуверенный! Мало того что приехал в ее школу раньше времени, так и успел похозяйничать! За меньшее вызывают на дуэль, но в ее случае это станет явной глупостью – Альберт не проиграл ни одного поединка чести. Если с ним не справился Вариор Эспинс, то и ей не удастся.
– Спасибо вам, – обернувшись к хранителям, произнесла магесса, – спасибо, что всегда поддерживаете и понимаете. Спасибо, что не клянете всех богов Межграничья за то, что вами командует женщина.
– Спасибо, что не клянешь богов за то, что доводится командовать бабником и растяпой, – отозвался Лидо.
«Слишком бабник», – сказал о Лидо предыдущий магистр, выбирая себе преемника. Мариона он обозвал мягкотелым растяпой. И только Сиеллу признал годной – на недостатки собственной внучки Харис предпочел эгоистично закрыть глаза.
– Благодарю за поддержку, но сейчас я хочу побыть одна. Пожалуйста, не идите за мной.
Хранители остались на берегу, а Сиелла отправилась в сад. Беседку, густо увитую отцветшими розами, она давно полюбила за возможность уединиться. Но сейчас та оказалась занята. Развалившись в кресле с высокой спинкой и положив ноги на резной столик, магистр ордена Земли, тихо посапывая, спал.
От первой мысли испепелить мебель, чтобы Альберт грохнулся на пол, Сиелла избавилась с трудом. Вторая – ударить по голове граблями, которые кто-то оставил у стены беседки, – показалась заманчивой, но недостойной стихийницы. И только третья идея позволяла мстительнице остаться не пойманной.
Если попытаться проникнуть в голову землевика, сработают ментальные охранки. Но если наслать на него магический кошмар – несерьезное и недостаточно вредоносное заклинание, чтобы против него ставили защиту на время сна, – маленькая месть может свершиться. Припомнив сновидение-страшилку, которым баловалась еще в школьные годы, мучая своих врагов, Сиелла сформировала мыслеобраз и послала в «подарочек» дорогому гостю. В злорадном ожидании бежали секунды, Альберт все так же безмятежно сопел. Успев пожалеть о детском поступке, водница попыталась отозвать заклинание. И не почувствовала свое творение. Перейдя на магический уровень зрения, повторила попытку – негативный мыслеобраз, приблизившись к светловолосой голове дремлющего магистра, растворился, как утренняя дымка.
У Сиеллы словно спала пелена с глаз. По-новому взглянув на своего извечного недоброжелателя, она вдруг отметила несколько любопытных деталей в его внешности: характерный подбородок, нос с горбинкой, цвет волос, который он слегка оттеняет краской. Как же она раньше не замечала! Впрочем, слепы все, кто окружал Альберта. От понимания того, что узнала тайну магистра Земли и он у нее на крючке, к Сиелле вернулось хорошее настроение. Нет, отличное, великолепное настроение!
Терять ключи от Грани Дюжине не впервой: их нечаянно ломали, крали, ими шантажировали. Чтобы Стена не пала, артефакты заменялись людьми, поэтому ритуал получил название «живые ключи» и проводился уже трижды. В первый раз погибли все двенадцать «ключей», во второй – пятеро и «ключник», маг, который проводил обряд. Последний ритуал считался самым удачным: все его участники заработали магическое истощение, а «привратник», маг, который страховал «ключника», сошел с ума.