Катя вдруг почувствовала, что все на нее смотрят не отрываясь. Что она стала немного героем. Это придало сил.
– Мне! – Кравцов поднял руки.
Катя посмотрела на него. Медленный и слабый. Он не сумеет помочь – будет только мешать. Она покачала головой: «Сама справляюсь», – и ударила что было сил.
Когда урок закончился, Катя согнулась, опираясь на колени, чтобы отдышаться, поправила растрепавшийся хвостик и стерла выступивший на лбу пот. Она не успела победить, но только потому, что черной силы днем не хватало. Если бы они играли ночью, у нее не было бы даже одышки, но, к сожалению, в мире не проводят ночных соревнований по вышибанию. Не бывает ночных олимпиад и турниров по футболу. Карьера спортсмена не для охотника.
– Эй, неплохая игра, Макарова! – Кравцов похлопал ее по плечу. Его слова сработали, как стартовый свисток. Все те, кто еще сорок минут назад косился и ворчал, теперь хвалили ее наперебой. Спорт в жизни гимназии играл очень важную роль, и даже авторитет Вятского не мог ничего с этим сделать. Катя заметила его настороженный взгляд и улыбнулась в ответ.
«Понял теперь?»
Подошел Гоша.
– Ты использовала свои штучки, чтобы победить? – заключил он.
Катя пожала плечами.
– Не чтобы победить, а чтобы уделать Вятского, это благородная цель. Борьба с великим злом, – она тут же сменила тон, заметив недовольство друга. – Да ты просто злишься, что вы проиграли!
– Была ничья, – напомнил Гоша.
Отдышавшись, Катя выпрямилась в полный рост и только теперь заметила: к ним идет Вятский. Сердце подпрыгнуло. Не будет же он снова… Конечно, она легко даст отпор, но если у него есть штучки вроде – она сглотнула – вроде пистолета…
От усталости мысли текли медленно. Она отвлеклась и едва заметила момент, когда Вятский схватил ее за локоть.
– Идем, котик, надо поговорить.
– Эй, – Гоша попытался оттолкнуть его руку, но ему не удалось. Вятский смерил его недовольным взглядом:
– Просто разговор, – пояснил он, посмотрел на Катю и убрал руку. – Идем.
Не говоря больше ни слова, он направился к выходу, и Кате ничего не оставалось, как пойти следом.
Вятский вывел ее на улицу, на заднее крыльцо. Холод почти обжигал, но ни он, ни Катя, казалось, этого не замечали. Вятский оперся на перила, достал сигарету и сунул в рот.
– Не против?
Катя была против, но не успела ответить: он щелкнул зажигалкой и затянулся. Оставалось только пожать плечами: зачем все спрашивают, если не хотят знать ответа?
– Значит, это правда? – спросил Вятский, прожигая ее взглядом. – Охотники, ведьмы, тени – все, что ты рассказывала Гоше?
Катя нахмурилась.
– Ты ведь ничего не помнил.
Вятский выдохнул дым.
– Я соврал.
– Ну конечно, – закатила она глаза.
Он смерил ее недовольным взглядом, потом стал рассматривать падающие снежинки. Сгреб немного снега с перил и смял в маленький ледяной комок.
– Мне нужно было время, чтобы все обдумать, – комок полетел в стену и осыпался крошкой, – но я видел его фиолетовый хвост, видел, что их глаза светятся. Все, что ты говорила Гоше, – это единственный вариант.
– Как насчет еще одного, – подсказала Катя. Она сделала шаг в сторону и медленно, чеканя каждое слово, проговорила: – Ты сошел с ума.
– Черт! – Вятский саданул ладонью по стене. Катя вздрогнула, рука потянулась к рюкзаку, но замерла. Если он собирается драться с кирпичом, кто она такая, чтобы мешать? – Хочешь сказать, я псих?
– Ты только что стенку ударил, – напомнила Катя.
– Ладно, – Вятский поднял руки, – раз я все это придумал, ты не будешь против, если я как-нибудь ночью позвоню? Твои родители, конечно, поворчат, но я скажу, что это срочно, так что, думаю, они все равно заглянут в твою комнату и…
– Ну, ладно! – взорвалась Катя. – Поздравляю, ты нас раскрыл.
Она сама удивилась, как легко уступила. Наверное, в глубине души она хотела, действительно хотела, чтобы Вятский все помнил. Тогда он знал бы, какую опасность она представляет. И держался бы подальше.
И, если уж говорить начистоту, ею владело еще одно – противоположное – чувство. Хотя от Вятского тогда было мало пользы, он по-своему пытался помочь и вел себя, нужно признать, достаточно смело. В какой-то – очень малой – степени Катя была ему благодарна, и какая-то – очень малая – ее часть верила, что он заслужил знать правду.
Поэтому она не стала уходить от разговора. Вместо этого выплеснула всю накопившуюся злость. Как будто в душе сидела заноза, а теперь Катя вытащила ее, и из ранки полился гной:
– Что собираешься делать дальше? – накинулась она на Вятского, удивляясь собственной обиде. – Обзвонишь СМИ? Уверена, твою историю с удовольствием напечатают в «Пещере».
– Я просто хотел попросить о помощи. Это по твоей части.
– Правда? Может, стоило подумать об этом, когда впечатывал меня в раковину?
– Я именно об этом, – тихо проговорил Вятский, уставившись на стену: – Хочу понять, почему я это сделал.
Катя уже открыла было рот, но задохнулась на полуслове. Почему?! Он серьезно?
– Потому что ты мерзкий тип, – скорее констатировала, чем спросила она. И собралась уже уходить, но Вятский схватил ее за локоть.
– Нет, послушай, – он впился в нее взглядом, – я сам ни за что не стал бы этого делать. Я имею в виду, – он зажмурился, – это не я, понимаешь?
– Нет, – честно призналась Катя и добавила, немного подумав: – Странно, что я не доверяю парню с пистолетом, правда?
– Пистолет – это другое, – он отмахнулся, как будто речь шла о каких-нибудь конфетах, – он для защиты. – Вятский прикрыл глаза, отгоняя какие-то только ему известные воспоминания. – Я долго думал и понял, что это единственное объяснение: что-то управляло мной. Я имею в виду… Слушай, – Вятский понизил голос, – ведь все это существует? Демоны, магия, охотники. Возможно, что-то в этом роде и повлияло на меня? Ты должна, по крайней мере, проверить. Это твоя работа.
Катя посмотрела со злобой.
– Я ничего тебе не должна.
Вятский выбросил окурок и спрятал руки в карманы штанов. Катя вдруг вспомнила, как он пытался поддержать и успокоить ее, когда их закрыли на заброшенном заводе, как он принял удар на себя, даже не понимая, с чем столкнулся. Как изо всех сил терпел, когда Бьянка нападала. Все это легло на одну чашу весов, а обида – на другую. Катя хотела бы определиться в своем отношении, но весы раскачивались, и перетягивало то одно, то другое.
Вятский ждал еще несколько секунд, потом, поджав губы, подытожил:
– Ясно.
Развернулся и направился в школу.
«Ох, да чтоб тебя!» – подумала Катя и схватила его за руку.
– Я попытаюсь разобраться, – пообещала она, – и если не найду ни одного убедительного доказательства, что ты действовал не по своей воле, ты больше никогда. Никогда, – повторила она медленно, – не подойдешь ко мне, не заговоришь со мной и даже не посмотришь.
Несколько секунд он молчал, а потом протянул руку.
– Идет.
Катя на рукопожатие не ответила.
Глава 2Бесконечная история
– Пойдешь завтра в «Поплавок»? – спросил Гоша. – Будут показывать «Назад в будущее». Должно быть круто.
Они шли по уже растаявшему снегу. Машины проносились мимо, разбрызгивали грязь, и небо было под стать грязи – тяжелым и серым.
Катя вздохнула.
– Не могу, завтра у меня по расписанию контракт с дьяволом.
– А?..
– Нужно кое-что сделать для Вятского, – пояснила она и поправила лямку рюкзака, – но я знаю, кто может сходить с тобой. Мариам уже давно пытается затащить меня в «Поплавок» – хочет что-то там исследовать. Совместите приятное с полезным.
Гоша засомневался.
– Не уверен, что она согласится.
– О, поверь, она будет в восторге.
– Что?.. Нет! – Мариам натянула капюшон, торчащий из-под парки, и отвернулась. Темнота скрывала лицо, но Катя была уверена, что Мариам покраснела. – С чего ты вообще взяла, что я захочу пойти?
– Ты говорила об этом каждый день, – спокойно напомнила Катя, – что-то вроде: ну пожалуйста, мне очень нужно.
– Я не имела в виду… Мне нужно помочь маме с уборкой кухни. А это о-о-очень долго, – многозначительно пояснила она.
– Ну вот и отлично! – Катя почувствовала сгусток тени недалеко от шоссе и двинулась в его сторону. – Сначала Гоша поможет тебе с уборкой, а потом вы сходите в кино.
– Нет! – Мариам замахала руками. – Он не согласится.
– Ну конечно, согласится. – Катя достала кинжал и размотала тряпку, защищающую лезвие. – Я всегда зову его, когда мне нужно убраться. Правда, обычно он думает, что мы будем играть в приставку. Зато потом терпеливо сносит все испытания, уготованные ему в моей комнате. Не подходи. – Катя сделала знак рукой, приказывая Мариам остановиться.
Она прикоснулась к силе. Пространство вокруг потемнело, очертания предметов стали четче. Мир вокруг словно замедлился. Катя вытащила нож и приготовилась к атаке. И снова это неприятное чувство: рукоять не ложится как надо, большой вес, неправильный баланс. В последнее время оно приходило все чаще, и иногда Кате хотелось совсем по-детски заскулить: все должно быть по-другому!
– Кать, – осторожно позвала Мариам, – мне кажется, ты используешь слишком много силы. Она пропитывает тебя, как масло.
– Разве идея не в том, чтобы ее использовать? – возразила Катя. – Я охотник, а суперсила – моя особенность. Можешь представить Питера Паркера без паутины?
– Да, но… – Мариам начала теребить парку руками, – Питер Паркер не был связан с источником большого зла. Это действительно может быть опасно.
Катя вздохнула. Если Мариам так этого хочет, почему бы не ослабить связь с силой? Раз плюнуть.
Тень выступила навстречу, ее мазутные лапы потянулись вперед. Катя двигалась медленно, полушагами, держа кинжал наготове. Тень – достаточно медлительное существо, но способность вытягивать лапы – опасная ловушка. Их длина, как отпечаток зубов, уникальна у каждой особи, и невозможно предсказать, насколько они вырастут. Поэтому одно из главных правил, которому учил Хору, – не торопиться. Лучшая тактика – кружить на безопасном расстоянии. Смотреть, как далеко вытягиваются лапы, отмечать особенности, шаги, движения, махи. Бой – это не заученный танец, который, стоит один раз запомнить, можно повторять в любое время. У каждого сражения свой отпечаток, схема, которую нужно распознать, а потом вписать в нее себя – чем умелее это сделаешь, тем меньше потратишь сил.