Детки в клетке
Катя вжалась в сырую землю и почувствовала, как мокрая трава щекочет щеку. Идея партизанской войны ей не нравилась, но Артур настоял: нужно действовать осторожно. «Только тогда у нас будет шанс выжить», – сказал он. Идея «выжить» ей нравилась, так что Катя согласилась.
Поэтому уже около часа они пробирались, полуприсев, по лесу, карабкались на горки и скатывались в ямы, чтобы обойти грызунов. Их вела Такса – девочка лет пятнадцати, с черными всклокоченными волосами. Она была признанным следопытом, поэтому Артур попросил ее помочь.
Еще с ними пошел Носач. Он вызвался добровольцем, хотя и ворчал всю дорогу, будто его кто-то заставлял.
Дом Спящей ведьмы был уже в паре сотен метров. Казалось бы, рукой подать. Только была проблема: дом стоял в центре поляны, а поляна кишела грызунами. Одни спали, другие разрывали землю, что-то вынюхивая, третьи лаяли друг на друга, и все – Катя не сомневалась, – все были готовы напасть при первой команде.
Она вздохнула: это будет немного труднее, чем казалось вначале.
Такса похлопала по плечу и показала взглядом: «Собираюсь уходить». Катя кивнула. Она не хотела никого заставлять. Тем более детей. Тем более тех, кто и так многое пережил. Если Артур и Носач не пойдут дальше, она не будет против. Она справится одна. Вот только как?
– Кто-то должен отвлечь их, – шепнул Артур, – если грызуны погонятся за одним из нас, Катя сможет пробраться внутрь.
– А еще, вероятно, одного из нас убьют, – заверил Носач.
– Пусть убивают, – возразил Артур, – я все равно устал бегать.
Носач схватил его за шиворот.
– Я тебе дам устал! – прошипел он сквозь зубы. – Герой хренов.
– Ну не всем же прятаться, как крысам! – Артур тоже схватил Носача, и теперь они, пылая ненавистью, держали друг друга за грудки. – Или один из нас, или все.
– И, конечно, кто еще может вызваться добровольцем, если не его величество благородная жопа! – зашипел Носач.
– А кого ты предлагаешь? Может, себя?
– Да фиг там!
– Тогда не мешай мне!
– Хочу и мешаю, ясно?
Катя приподняла голову. Ситуация из разряда тупиковых. Нужно пробраться в дом и убить ведьму, но с такой толпой грызунов им не справиться даже втроем. Артур прав: один может попытаться отвлечь, но тогда грызун схватит его и…
…и притащит в дом?
Катя растерла лицо ладонями:
– Парни, мы идиоты.
Грызуны поймали ее и бросили в клетку к другим детям. Она врезалась в ногу чернокожего лопоухого мальчика. Он дернулся назад и с ужасом посмотрел огромными глазами с длинными черными ресницами.
Катя встряхнула головой, поднялась, насколько позволяла клетка, – для этого пришлось сгибать шею и вжимать плечи – и отряхнулась.
– Знаете, – сказала она, обращаясь ко всем сразу, – этой ведьме стоило бы поучить грызунов вежливости.
Никто даже не улыбнулся. Маленькая девочка со светлыми волосами взяла ее за руку и потянула вниз.
– Не нужно шутить, – сказала она тихо, ее голубые глаза очень по-взрослому смотрели на Катю. – Нужно молиться.
Катя нахмурилась. Она позволила поймать себя одному из грызунов и притащить в домик ведьмы. Плюс в том, что теперь она внутри. Минус – она сидит в клетке. Артур и Носач ждали снаружи, готовые подстраховать или помочь, если ей придется сражаться. Но Катя надеялась, что справится сама: все пройдет просто: ведьма откроет клетку, Катя убьет ее, и кошмар закончится.
А потом все в Зеленой Горе возьмутся за руки и хором споют «Джингл Беллз».
В животе резануло. Катя встряхнула головой и осмотрелась. Клетка стояла посреди комнаты. Помимо Кати, в ней были еще четверо: темнокожий мальчик с длинными ресницами, светловолосая девочка – Катя сразу узнала в ней Элли, о которой Артур болтал без умолку, – толстая нелепая деваха с большим ртом, которым она то и дело хлопала, и парень лет семнадцати – такой длинный, что его волосатые ноги занимали половину клетки.
Они даже не пытались бороться, и это напугало больше, чем все остальное.
Катя отогнала ненужные мысли. Сейчас нет времени размышлять о вопросах морали. Сейчас – действовать.
Небольшая ведьмина избушка не отличалась от картинки из сказочных книг. Каменные стены, деревянный пол, в углу свалены ведра и тазы – все из дерева или кости. Над входом висели часы с костяным маятником. Он качался туда-сюда, отсчитывая секунды. Вдоль стен, подвешенные к потолку, сушились травы, на полках шаткого шкафа пестрели колбы с разноцветными зельями. В углах поблескивала серебряная паутина, и – самое главное – большая печь.
В доме было натоплено. Запах горящих поленьев и пряных трав щекотал нос. Рядом с печью стоял большой костяной котел. Он весь закоптился и почернел, и вода в нем тоже почернела. Катя смотрела на нее и пыталась понять, как так получилось, что много лет ведьма охотится на детей. И никто – никто! – об этом не знает. Где прославленные охотники? Где те, кем так восхищался Хору? Про которых говорил, что она никогда не станет такой же?
Никто из них не нашел и не убил ведьму.
Она сжала руки. Это длится семь лет с момента появления Оракула. А сколько лет прошло до этого? Сколько родителей не дождались детей только потому, что эта тварь перехватила их здесь и убила?
Катя проверила прутья, стараясь удержать закипающие слезы. Ее опыт подсказывал, что, попав в сложную ситуацию, люди обычно выбирают один из двух вариантов: впадают в отчаяние или злятся. Она предпочитала последнее.
Она повернулась к остальным и потрепала Элли по волосам.
– Артур и Носач ждут снаружи, – сказала она, – мы с ними пришли сюда, чтобы спасти вас и убить ведьму.
– Ну да, – рассмеялся парень, – ты новенькая, наверное? Все еще надеешься.
Катя сморщила нос. И почему жизнь вечно сталкивает ее с заносчивыми типами?
– Оракул считает иначе, – сказала она, пробуя костяные прутья на прочность, – она уверена, что я убью ведьму. И я собираюсь исполнить это пророчество.
Дети переглянулись.
– Оракул никогда не ошибается, – прошептала Элли.
– Оракул водит вас за нос, – возразил парень, – вы умираете за нее, а она просто врет.
Элли сложила руки на груди, вздернула нос и отвернулась.
– Недаром Артур назвал тебя Крысой, – шикнула она.
– Да ты посмотри на нее! – От волнения парень так взмахнул ручищей, что задел прутья. – Как она справится с ведьмой? Она просто девчонка.
Все уставились на Катю. Катя даже не оглянулась: осматривала комнату, стараясь отыскать, что можно использовать как оружие.
– Эта «девчонка» – охотник, убивать ведьм, демонов и тени – у нее в крови, – процедила она сквозь зубы. – У «девчонки» есть сила.
Время шло издевательски медленно. Качался туда-сюда костяной маятник, трещали дрова в печи, снаружи хрипели и тяжело дышали грызуны. Катя привалилась к прутьям клетки спиной, стараясь унять нарастающую резь в животе. Боль не сулила ничего хорошего. Но Катя надеялась, что справится.
Наконец наступило утро. Первые лучи солнца коснулись пола, осветили висящую в воздухе пыль. Зашумели деревья, завыли грызуны. Катя увидела тень. Тень промелькнула мимо окна, потом мимо еще одного. Раздался кряхтящий смех, тень когтистой руки легла на пол возле клетки…
Заскрипела входная дверь, и дети в едином порыве отпрянули от дверцы.
Из приоткрытой щели показалась серая сморщенная рука, желтые когти застучали по дереву, и скрипучий, царапающий голос с насмешкой пропел:
– Рано, рано мы встаем…
Дверь раскрылась. Ведьма в черном балахоне медленно прошаркала внутрь. Капюшон скрывал ее лицо – торчал только серый нос с черной бородавкой.
– Знаем, знаем без часов, что обед для нас готов… – Пальцы ведьмы прошлись по полке с зельями, намотали паутину, и ведьма слизнула ее, как сладкую вату. Она повернулась и сняла балахон. Длинный нос втянул воздух, сухие губы расползлись в улыбку, обнажив гнилые зубы.
– Долго, долго у решетки мы стоим, разинув глотки. – Белые глаза вперились в Катю. Катя вздернула подбородок.
– Как тебя зовут, ведьма?
– Так ли это важно, дитя? – Ведьма подошла к печи и подкинула поленьев. – Ты ведь не представляешься каждому пельменю.
Катя собралась было ответить что-нибудь в таком же духе, но логика ведьмы обескуражила.
– Была уже одна, которая тоже меня недооценивала, – проговорила она наконец, – Ангаль думала, что сможет забрать мое тело. Но я убила ее. И тебя убью.
Ведьма поставила котел на печь. Повернулась и в два шага достигла клетки.
Ее сухие пальцы схватили Катю за щеки.
– За обедом, за обедом не болтаем мы с соседом, – прокряхтела ведьма. Она так давила, что Кате казалось, ей вот-вот сломают челюсть, – забываем обо всем и жуем, жуем, жуем…
Другой рукой ведьма открыла клетку и выволокла Катю наружу.
– Хочешь быть первой, дитя, так будь. Болтливые языки самые вкусные.
Катя огляделась – искала хоть что-то похожее на оружие. Ни кочерги, ни ножа, ничего… Но у нее родилась идея – она вспомнила детские сказки.
– Ты ведь на самом деле не ешь детей, – сказала Катя, отступая к котлу. Она прикоснулась к черной силе и снова осмотрелась. Ведьма надвигалась, широко расставив руки. – Я уже бывала в таких пространствах. В прошлом был большой зеленый шар от Ангаль. Меня пытались уничтожить с помощью большого зеленого шара, – Катя даже засмеялась. – Согласна, – она посмотрела через плечо, – шар – это не так круто, как большой зачарованный лес и страшные монстры. Так что я бы дала тебе приз за оригинальность. Очень по-взрослому: запугивать детей котлом и костями.
Живот болел все сильнее. Катя едва держалась на ногах, но не подавала виду – ей осталось сделать всего несколько шагов, а потом будь что будет.
– Хватит! – ведьма зажала уши руками. – Ты так много болтаешь, что взорвешь мне голову.
– О, было бы неплохо, – усмехнулась Катя, – но у меня есть идея получше.
Она извернулась, подскочила справа и что было сил толкнула ведьму в закипающий котел. Кажется, так их и побеждают. Ведьма крякнула, посмотрела на Катю, словно не понимала, что происходит, и изо всех сил завопила.