Манэ отсалютовала, приложив пару пальцев к виску.
– Так точно.
– Если моя деятельность, – вор помялся, – носит практический характер, то ее ценность совсем в другом. Манэ помогает подготовиться, получить сведения, которые было бы невозможно добыть никаким иным путем. Именно с ней я советовался в начале года, прежде чем отправиться в Теодору.
– К слову об этом, как прошло? – Девушка взглянула на него с нескрываемым интересом.
Вор неопределенно покрутил ладонью.
– Я вернулся живым. Уже хорошо.
– Звучит не очень весело.
– Заказ еще не выполнен. Но крайне вероятно, что скоро мне вновь придется покинуть столицу. Надолго ли – неизвестно. Поэтому я решил обновить имеющиеся в загашнике сведения.
Ани смерила взглядом продавщицу цветов.
– А откуда она берет эти сведения?
Прозвучало резко, но Эдвин понимал, чем вызван вопрос. Выглядывая из-за копны цветов, Манэ явно не походила на осведомителя людей, которые организовывали кражи ценностью в сотню тысяч золотых. Но внешность обманчива… От Иеремии они тоже хотели получить сведения и едва не поплатились жизнью.
Вор развел руки в стороны, мол, не мои секреты. Покосился на девушку, та, словно и не заметив грубости, наклонилась вперед.
– Я отвечу, потому что любое дело ладится, когда есть доверие. У Лиса есть грешок, он любит темнить. Да, старикан? Даже среди своих… Не морщись, все это знают. Что касается сведений… Лис гуляет через ту сторону. Я смотрю сквозь нее.
Брови Эдвина поползли вверх, Парацельс с интересом уточнил:
– В каком смысле?
– В прямом.
Сэт кивнул.
– Манэ может перенестись через ту сторону, но не физически. Так подумать, навык куда полезнее моего.
– Не прибедняйся.
Повисло молчание. Юноша подумал, что на фоне последних событий подобные сведения впечатляют куда меньше, чем могли бы. Ани уже менее резко спросила:
– И как это происходит?
– Объяснить, как я это понимаю, или по-глупому?
– По-глупому. – Сэт хрустнул костяшками пальцев. – У нас не так много времени.
– Если по-глупому, – Манэ закатила глаза, – то я легко могу увидеть любое место, в котором бывала сама. С любой точки, где находилась физически. А если совсем упростить, то закрываю глаза и словно вижу движущиеся картинки на обратной стороне век. Как будто вновь стою там, в этот самый момент.
– Как долго? – Гааз почесал подбородок.
– Не очень долго, – Сэт покачал головой, – это выматывает в той же мере, что и мои перемещения. После каждого такого видения ей нужно долго восстанавливаться.
– Прошу прощения, но как это могло помочь Сэту с Теодорой? Или же вы бывали там на каждом этаже и в покоях владычицы?
– Отнюдь, ведь я не договорила, дедуля. Кстати, можно на «ты». – Манэ подмигнула ему. – Я бывала много где, но точно не везде, толку от меня в таком случае было бы мало. Только если вам не интересно, что происходит на кухне в доме моего папаши. Впрочем, если подумать… О чем это я? Ах да, – девушка улыбнулась каким-то своим мыслям, – к счастью, с другими людьми это тоже работает. Если очень захотеть, я смогу увидеть любое место, где бывал каждый из вас. Потребуется физический контакт, и это забирает кучу сил. Еще голова потом раскалывается… Поэтому такие видения куда короче. Чтобы снарядить Лиса сведениями в дорогу, нам пришлось потратить кучу времени. – Она посмотрела на вора с некоторым упреком. – Я до сих пор не восстановилась до конца.
– Мне жаль. – Сэт закусил губу.
– Надеюсь, то, что мы сумели разглядеть, оказалось полезным.
– Ты даже не представляешь насколько.
Девушка кивнула.
– В свою очередь, Лис очень полезен для нашего дела, даже если заказ не выдавался ему лично. Старичок бывал много где…
– Не будем углубляться, – вор вновь прервал ее, – я уже объяснил, зачем мы здесь.
– Я так и не восстановилась до конца, как и было сказано. – Манэ уже не улыбалась. – Что ты хочешь узнать?
– Пока только старые добрые сплетни. Что слышно в городе?
Девушка заметно расслабилась, пожала плечами.
– Что может быть слышно? Все на ушах стоят. Вы же слышали про Фарот? – Дождавшись утвердительного кивка, лениво проговорила: – Это основная тема последних недель. Учитывая, что никто не горит желанием делиться с народом информацией, болтают такое, что не знаешь: смеяться или плакать.
– Что там происходит?
– Почти треть Фарота канула в небытие. Унесло даже часть обители Осфетида, почти всю северную часть города, немного зацепило западную и восточную. Избавлю вас от цифр. Просто поверьте, что потери воистину монументальны, как и образовавшийся там кратер.
Все замолчали, пытаясь осмыслить услышанное. Эдвину было проще, он в Фароте никогда не бывал. Зато Парацельс даже слегка побледнел. Манэ тем временем продолжала говорить:
– Урбейн заставляет церковников разбивать лбы в кровь, читая проповеди о случившемся. Аккуратно обходя острые углы, например, как такое вообще могло произойти, публично власть выражает полную поддержку пострадавшим.
Сэт хмыкнул. Факт, что катастрофа действительно произошла, его явно не слишком впечатлил.
– Публично, а то как же. А что на самом деле?
– Политический кризис или, как минимум, его зачатки. – Манэ закусила губу. – С подобным Вильгельм явно еще ни разу не сталкивался. Уж не знаю, повредился ли Осфетид умом или же не смог справиться со всеми потерями, но он практически прямо выступил против Аргента. В его риторике сквозит обвинение столицы во всех грехах. Казалось бы, недоглядели они сами. Но эти люди годами учились извращать правду. Теперь основной вопрос на повестке дня: стоит ли и без того мнимое покровительство Вильгельма того?
– Представляю, как он бесится, – Лис оскалился, – но эта хрень тянется с лета. Неужели они так и не обуздали Фарот за это время? Могли подключить Байрона…
– Могли, но Осфетид ослабил любое влияние довольно одиозным способом. Просто-напросто закрыл город и отказался обсуждать что-либо до прибытия делегации. Никаких контактов, во всяком случае официальных. Лишь старые добрые слухи и пропаганда.
– И что в итоге?
– Вильгельм тянул как мог и все же около недели назад отправил своего дипломата. Думаю, со дня на день Осфетид попытается выторговать себе хоть что-то. По слухам, на фаротском руднике большие проблемы, в довесок ко всем остальным несчастьям. Фарот сейчас шаток как никогда и явно будет пытаться минимизировать ущерб, а быть может, и урвать что-то сверху.
Сэт пожал плечами.
– Погибли тысячи людей, но теперь это лишь повод для высокородных выторговать себе перину помягче. Ничего нового. Говоришь, проблемы на руднике? В любой другой день за подобное известие Вильгельм отхлестал бы любого из правителей. Думаю, Осфетид спустит все на тормозах и заодно попытается уменьшить влияние гвардии в городе. Попросит денег на отстройку Фарота, которые потратит на восстановление обители. Но не более.
– Быть может. – Слова Лиса Манэ явно не убедили, но она тоже пожала плечами. – В любом случае, это все, что я знаю. Новости так себе, хотя нас они напрямую не касаются. Пока что.
У Эдвина голова пошла кругом. В политических играх он смыслил еще меньше, чем в географии, однако известия в любом случае звучали тревожно. Достаточно было взглянуть на Гааза, на которого, в отличие от Сэта, было страшно смотреть. Пожилой врач словно постарел еще на десяток лет за последние пять минут. Ани явно чувствовала настроение целителя, но на ее лице царило замешательство.
– Другие новости на повестке дня? – Сэт неопределенно покрутил головой.
– Другие новости… Приближенные Вильгельма если и не в панике, то где-то рядом. Хейзел, Лукс и прочие трясутся, словно листья на ветру. По слухам, владыка рвет и мечет. Из-за происходящего в Фароте обнажились проблемы, которые умело замалчивались кучу лет. За двадцать лет любая лояльность ослабнет, если она вообще была. Осфетида явно не шибко волнует, что у него под боком, прямо в городе, расквартирован гвардейский полк.
– Есть подозрение, что какая-то его часть могла кануть в небытие.
– Тоже верно. Но это не объясняет, почему его мало волнует, что десяток таких полков может выдвинуться маршем из столицы, прямо в сторону Фарота. Вильгельму достаточно пошевелить пальцем.
Гааз внезапно подал голос:
– Возможно, он будет напирать на несостоятельность церковного института? Они проморгали белоголового посреди многотысячного города. Стабильность на континенте довольно сильно зависит от веры людей в подобные вещи. В обмен на поддержку официальной риторики он может выторговать себе какие-то послабления и дотации, которые помогут пережить последствия катастрофы. Вильгельму явно будет выгоднее расстаться с горсткой рун и золотых монет, нежели пойти с оружием на ближайшего вассала, создав опасный прецедент.
– А дедуля умен. – Манэ стрельнула в него глазами. – Звучит интересно. Но порой Мир отказывается подчиняться какой-либо логике. Смотришь на то, что творят люди, и глаза лезут из глазниц. Но озвученный вариант в целом неплох и не должен сильно отразиться на нас. В любом случае, переговоры начнутся со дня на день. Думаю, мы так и не узнаем, о чем они там болтали, но со временем последствия этого разговора волнами разойдутся по Миру, и все уляжется.
У Манэ оказалось куда больше общего с Лисом, чем Эдвину показалось в начале. В первую очередь ее тоже волновало их ремесло и то, как события в Мире могут повлиять на выполнение заказов. Все остальное было второстепенно. Вера в собственное дело у обоих граничила с фанатичностью, пусть и не было никаких горящих глаз и торжественных жестов, столь присущих церковникам.
– Если не считать всего этого, в остальном в городе спокойно? – Сэт отлип от прилавка.
– Я бы точно не употребила это слово, но да. – Манэ пожала плечами, покосилась на вора с интересом. – Что, даже не будешь настаивать и просить заглянуть для тебя куда-то?
– Лучше восстановись до конца. А пока все потрясения сосредоточены в Фароте и на верхних этажах столичного замка, у нас будет время закончить свои дела. Меня это полностью устраивает.