– Ох, старичок, – Манэ внезапно помрачнела, – лучше бы ты уговаривал и приводил аргументы, как обычно. Вместо этого ты словно… – Она запнулась.
– Что?
– Словно хочешь дойти до конца, а потом гори все белым пламенем. Ведь после этого заказа будут и другие. Или я чего-то не знаю?
– Как я могу знать что-то, чего не знаешь ты? – Старый лис обезоруживающе улыбнулся. – Под твоими веками скрыты все секреты Мира.
– Старый льстец и лжец. – Девушка махнула на него рукой, но без всякого энтузиазма.
Вор посерьезнел.
– Мой горизонт планирования в какой-то момент сузился до минимума. Времена, когда я думал, что тащу на себе всю Симфарею, давно прошли. Ошибки молодости. Спасибо за беседу. Увидимся.
– Буду ждать, старичок. Буду ждать.
– Напоминаю про розы.
Манэ хмыкнула, но, не споря, отсчитала с прилавка пару благоухающих изысканных цветков, их лепестки отдавали лиловым оттенком. Вытянула откуда-то сверху синюю ленту в тон, ловко перевязала стебли, увенчав их небольшим бантиком. Протянула куцый букетик Сэту, тот без особого почтения сунул его под мышку. Не выдержала Ани:
– Зачем нам цветы?
Вор ответил ей, глядя на Эдвина:
– Помимо них, у меня в загашнике есть пара заготовленных фраз. По ним меня опознают как исполнителя, а я, в свою очередь, могу быть уверен, что общаюсь с человеком заказчика. Но любые кодовые слова и пароли можно выпытать или подслушать. На случай утечки есть договоренность, что я прихвачу с собой пару цветов, перевязанных лентой. – Сэт хмыкнул. – Небольшая перестраховка, нелепая в своей простоте. Больше подходящая для детских сказок. Но вполне рабочая.
– Предосторожность никогда не бывает лишней, даже если выпытают одно, забудут про другое. – Манэ покосилась на Лиса. – Пара цветков? Сорт неважен?
– Так точно.
– И ты выбрал кремерские розы?
– Как видишь.
– Уверена, ты в восторге сам от себя. – Манэ фыркнула над какой-то понятной только им обоим шуткой.
– Есть немного. – Сэт перехватил букет поудобнее. – Передавай папаше привет, как увидишь. Пошли.
Эдвин рассеянно кивнул Манэ, мало что поняв из услышанного. Они успели отойти на пару шагов, но девушка за прилавком вновь подала голос:
– Сэт!
Она впервые за все время обратилась к вору по имени. Лис медленно обернулся.
– Удачи.
Юноша перехватил ее взгляд, девушка мягко улыбнулась на прощание. А затем прикрыла глаза, словно от усталости. А быть может, силясь рассмотреть весь Мир, скрытый под ее веками.
Глава 25. Увидимся на той стороне
Увидев замешательство на их лицах, старик вздохнул.
– Позвольте, я все же расскажу все по порядку. Придется вновь откатиться к моему многострадальному возвращению. Первые дни было очень плохо, я метался между сном и явью. В какой-то момент, вынырнув из забытья, я обнаружил, что уже никогда не смогу пройтись по улочкам родного города. Не то чтобы у меня с тех пор была такая возможность…
Опустив руку, Фелестин задумчиво провел ладонью по культе.
– Быть может, даже хорошо, что все это время я был без сознания. По словам доктора, который меня выхаживал, конечности приходилось отнимать постепенно. Он надеялся, что заражение не пойдет дальше, но оставшиеся в тканях руны подтачивали меня все больше и больше. В какой-то момент он сдался. Еще пара операций, и у меня бы не осталось даже той части тела, на которой все мы сидим. А на следующий день я впервые увидел, как от удивления у человека отпадает челюсть.
– Отмирание прекратилось? – В глазах Рика впервые за все время блеснул интерес.
– Более того, оставшаяся после ампутации рана зарубцевалась. И довольно быстро. Как и мелкие ссадины на теле. Доктор прямо сказал, что никогда не видел ничего подобного. После чего я стремительно пошел на поправку. Оставил где-то во впадине обе своих ноги, но излечился.
Райя закусила губу.
– Думаете, если бы целитель не начал процесс ампутации, а просто подождал, вы излечились, а заодно и остались бы на ногах? Если да, то как такое возможно?
– Поначалу я так и рассудил. Не скрою, присутствовала некоторая обида, мягко говоря. – Фелестин хмыкнул. – Человеческая природа такова, что мы молимся о малом, но, получив желаемое, осознаем, что этого недостаточно. Однако с годами мои изыскания показали, что не все так однозначно.
– Поэтому вас огородили от Мира? Из-за исцеления?
– Именно так. К моменту моего возвращения в Аргент церковники и владыка уже подготовили мне уютную конуру, сродни той, в которой мы сейчас находимся. Когда допросы закончились, дверь за моей спиной закрылась. С тех пор я посвятил жизнь исследованию впадины и того, что со мной случилось. Даже радовался поначалу, ведь это и так было дело всей моей жизни. Идиот, – тут старик обезоруживающе улыбнулся, – у нас с Вильгельмом были крайне разные взгляды и цели. Но выбора он мне не оставил.
– Что вы искали?
– Ну… Для начала хотелось разобраться, каким образом я оказался в Баше. Сразу скажу, что ответа так и не нашлось за все эти десятилетия. Что касается чудесного выздоровления… Эта тема крайне заинтересовала владыку по одной простой причине: выяснив, как нивелировать последствия рунного отравления, он смог бы больше не зависеть от белоголовых, направляя на рудники обычную рабочую силу. Тезисы, которые звучали в те годы, сводились к тому, что в случае успеха от источников тряски начали бы просто избавляться, не тратя ресурсы на их транспортировку и особое содержание. Распределительные пункты планировалось переделать в…
– …бойни. – Вернон выплюнул слово, словно какую-то мерзость, попавшую в рот.
Рик покосился на него.
– Ты что-то об этом знаешь?
– Нет. Тридцать лет назад я был юнцом, горящим в восточном пламени. Но я прекрасно представляю образ мышления Вильгельма.
Фелестин кашлянул.
– Меня подобные идеи не привлекали вовсе, но выбора особо не было. Между изысканиями во имя сомнительной цели и смертью я выбрал изыскания. В процессе получалось уделять время тому, что интересовало лично меня, было не так плохо…
– И что в итоге?
– Не шибко много, особенно если учесть количество затраченных лет. Но без лишней скромности скажу, что многие результаты моей работы вы видите вокруг себя в повседневной жизни. Уже упомянутые маски, я значительно улучшил их работу. Отдельные мази, в производстве которых используются переработанные руны… Много чего еще, но все это мелочи в сравнении с тем, чего можно было бы добиться.
– Вы проводили опыты?
– Еще как. И главный подопытный сидит перед вами. Я изучал собственную кровь, рубцовую ткань… Удалось выяснить много интересного. Например, вы знали, что у белоголовых сопротивляемость ранам, нанесенным рунным оружием? Порезы затягиваются с потрясающей скоростью, сродни…
– Да, мы в курсе. – Рик медленно провел рукой по груди.
– Значит, вы действительно прошли долгий путь. – Старик хмыкнул. – Это держится в строжайшем секрете, во многом поэтому рунные клинки больше не входят в стандартное вооружение. А на рудниках они и вовсе строжайше запрещены. То мое исследование стало настоящим прорывом, но ни к чему не привело. Мое тело подобные свойства не сохранило – проверяя сопротивляемость своего организма к подобным ранам, я чуть не лишился еще и руки…
– А еще рунное оружие охрененно дорогое. – Вернон словно очнулся от забытья.
– Уже не столь дорогое, как в былые времена. Расходы рун на производство и бытовые потребности мне тоже удалось уменьшить.
Райя нервно спросила:
– Но главной цели вы так и не добились?
– В Аргенте – нет.
Уточнение ей не понравилось.
– Это подводит нас к моему пребыванию здесь. – Фелестин обвел взглядом импровизированный кабинет.
– Как долго вы здесь?
– С конца прошлого года.
Конец прошлого года. Вскоре после того, как, по словам Пинкуса, с рудника начали вывозить белоголовых. Что-то не вязалось. Райя закусила губу.
– Я был ограничен в передвижениях, пусть и не полностью. Но с этой каталкой, сами понимаете… За мной уже давно перестали наблюдать так пристально, а Вильгельм, как мне кажется, вовсе забыл о начинаниях тридцатилетней давности, забот у него за эти годы прибавилось. Этим и воспользовались, чтобы выкрасть меня из Аргента.
– Выкрасть?
– Очень громкое слово, но я был даже несколько польщен. Пока не понял, что из одной тюрьмы попал в другую, куда более суровую. В столице я хотя бы видел свет и пейзаж за окном. А теперь… Все последние месяцы я провел в этих коридорах. По большей части.
– И кто это сделал? Кто перевез вас из Аргента сюда?
– Хороший вопрос. А под чьим замком мы сейчас находимся?
Райя похолодела, проговорила одними губами:
– Осфетид?
– Могу лишь предполагать, – калека пожал плечами, – но звучит логично, правда? Сам я общался только с доверенным лицами, которые очень быстро и крайне доходчиво объяснили мне, чего они хотят и что будет, если я откажусь.
– И чего же они хотели?
– Великие умы мыслят одинаково? Не знаю, откуда в Фароте всплыло мое имя, но пожелания были схожи со столичными, многолетней давности: выяснить, как нейтрализовать влияние рун на организм. С одной лишь разницей: у похитителей нашлось, что предложить мне взамен.
– Взамен? – Рикард взъерошил свои короткие волосы.
– Им было известно, как много лет я буксовал в своих исследованиях. Поэтому мне дали хорошего пинка под зад, если можно так выразиться. Бумаги, бесконечные бумаги, явно заполненные знающим человеком, хотя отнюдь не ученым. Разобраться было очень тяжело, даже мне, но когда туман расселся, мои руки затряслись.
– Это помогло в исследовании?
– Не просто помогло. Настоящий прорыв. Представьте, что вы зашли в тупик и пытаетесь ногтями стесать проход среди камней. А потом кто-то просто взрывает преграду порохом, создав путь достаточно широкий, чтобы смогла пройти целая толпа. За прошедшие месяцы я продвинулся дальше, чем за все годы до этого.