— Вот тебе и золотая рыбка. Короче говоря, у бывшего преподавателя Элиной соседки в Архивном работает сестра бывшей жены.
— Что-что? — не поняла я. — Помедленней, пожалуйста!
— Неважно! Короче, велено позвонить по этому номеру и спросить Ольгу Михайловну. Она уже в курсе, что будут звонить от Виктора Семеновича.
— Господи!
— Ты поняла? — спросила меня крестная, как слабоумную.
— Нет! — ответила я честно. — Но это неважно. Позвоню.
— Я тебе перепишу ее номер.
И тетя Женя оторвала чистый уголок от газеты.
«Обрастаю газетными обрывками,» — подумала я.
— Возьми.
— Спасибо.
Обрывок газеты с нужным номером перекочевал в мои руки.
— Теперь самое главное, — продолжала тетя Женя. — Ее сестра разошлась с мужем интеллигентно, зла на него не держит, поэтому такса у Ольги Михайловна для тех, кто приходит от Виктора Семеновича, не ломовая.
У меня в голове помутилось, но я не перебивала.
— Если простая консультация, то купишь коробку конфет. Она предпочитает «Вечерний звон». Или «Визит». Если нужны будут ксерокопии документов, то к коробке приложишь конверт.
— Пустой? — спросила я. — В смысле, для ксерокопий?
Тетя Женя молча покрутила пальцем у виска.
— Ксерокопии ты можешь засунуть куда угодно, — ответила она грубо. — А в конверте должна быть одна тысяча рублей. Доступно?
— Вполне, — ответила я, вспомнив Стругацких.
— Вот и умница. А теперь давай, чеши домой, мне на работу пора уходить.
— Спасибо вам, тетя Женя, — поблагодарила я, поднимаясь с места. — Просто не знаю, что бы я без вас делала.
— Вот и проверишь в скором времени, — ответила крестная.
И прежде чем я успела сообразить, что она имеет в виду, меня выставили на лестничную клетку и захлопнули дверь.
К Архивному институту я подъехала через полтора часа. В руках я держала непрозрачный пакет, в котором лежала коробка конфет «Визит» и конверт с тысячей рублей.
Проходная впечатлила меня количеством стражи. Интересно, что здесь охранять? Ах да, тут же полно всяких печатей…
— К кому? — спросил меня неприветливый охранник за стойкой.
— К Варакиной Ольге Михайловне.
— Пропуск есть?
— Нет. Она сказала, чтобы я ей по внутреннему номеру позвонила, когда приеду.
— Ну, звони, — разрешил страж и кивнул на допотопный аппарат, висевший на стене.
Я созвонилась с архивной дамой и через пять минут Ольга Михайловна, сияя улыбкой, бежала по лестнице вниз.
— Ирочка! — с чувством воскликнула она и, к моему изумлению, крепко меня обняла. — Племяшка!
— Подыгрывай! — шепнула она мне на ухо.
— Тетя Оля! — послушно залепетала я.
— Ты давно приехала?
— Нет, я недавно…
— И сразу ко мне! Моя ты умница!
Ольга Михайловна обернулась к охранникам и пояснила:
— Это моя племяшка из Ростова. Собирается поступать в этом году. Ничего, если она ко мне пройдет? А то неудобно в коридоре разговаривать…
Охранник немного помялся.
— В пакете что? — спросил он меня.
— Конфеты, — ответила я, сделав круглые детские глаза. — Тети Олины любимые.
— Моя лапочка! — умилилась тетя Оля.
— Ну, ладно, — решил охранник. — Только Церберу на глаза не попадайтесь, а то мне нагорит.
— Ни в коем случае! — пообещала тетя Оля и потащила меня за собой.
Проходя мимо охранника, я распахнула пакет, приглашая его заглянуть. Но тот вяло отмахнулся: иди, иди…
— Какие конфеты? — спросила вполголоса Ольга Михайловна, пока мы поднимались по лестнице.
— «Визит».
— Отлично.
В кабинете моя новоявленная тетушка вытряхнула коробку конфет на свой стол. А вслед за ней выпал конверт с деньгами.
— Тоже мне? — спросила Ольга Михайловна деловито, указывая на него.
— Если вы мне поможете.
— Что за вопрос! Конечно, помогу! Какие бумажки нужны? Только даты поточней называй, а то я в пыли надолго утону.
Я почесала затылок.
— Ясно, — сказала Ольга Михайловна обреченно. — Дат не знаем.
— Не знаем, — созналась я.
— Паршиво, деточка моя.
Ольга Михайловна снова вздохнула и нерешительно посмотрела на конверт. Я видела, что ей очень не хочется рыскать в пыли, и она мысленно соизмеряет, стоит ли сумма таких мучений.
— А что нужно-то? — спросила она наконец, так и не приняв никакого решения.
— Мне нужны документы на одного польского ювелира.
— Имя?
— Ян Казицкий.
— Казицкий, — повторила Ольга Михайловна. — Что-то знакомое… Ну-ну, продолжай.
— Что продолжать? — удивилась я.
— Ориентиры давай! Ты представляешь, сколько в Польше было ювелиров по фамилии Казицкий?! Год давай! Хоть примерный!
— Значит, так, — принялась я размышлять вслух. — Этот ювелир был прадедом одного моего знакомого. Знакомому примерно сорок-сорок два, значит прадеду…
Я замолчала и с надеждой уставилась на Ольгу Михайловну.
— Прадед? — медленно переспросила она. — Прадед Юрки Казицкого?
— Точно! — осторожно подтвердила я.
— Вот откуда я эту фамилию помню, — пробормотала Ольга Михайловна. Потом вдруг поперхнулась, посмотрела на меня и нерешительно спросила:
— Позволь, Юрка же… умер?
— Умер, — подтвердила я. Мне было ужасно неуютно, потому что я не могла понять, как вести себя в сложившейся ситуации.
— И зачем тебе эти материалы?
— Мне не хотелось бы это обсуждать, — быстро ответила я.
Ольга Михайловна прошлась по кабинету.
— Сокровища вы ищете, что ли? — спросила она вполголоса.
— Кто это «мы»?
— Неважно.
Она пошла к двери, коротко приказала:
— Жди!
И вышла. К своему ужасу я услышала, что дверь кабинета закрыли на ключ.
Снаружи.
Я присела на краешек стула и попыталась собрать разбежавшиеся мысли. Выходит, Ольга Михайловна уже сталкивалась с просьбой собрать документы, касающиеся прадеда моего покойного соседа. Кто ее попросил? И почему она меня заперла?
Я огляделась. В кабинете стоял телефонный аппарат. Я быстро схватила трубку и набрала номер телефона тети Жени. Несколько минут мне в ухо летели ровные гудки, потом трубку снял Лешка.
— Да…
— Леша, быстро посмотри, номер определился? — лихорадочно попросила я.
— Номер?
— Да-да! На определителе у вас какой сейчас номер?
Лешка еще немного подумал. Он меня в могилу сведет своей флегмой.
— А ты сама не знаешь, откуда звонишь? — наконец ответил он.
— Ты, тупица, говори быстро! — закричала я в полный голос.
Лешка икнул и продиктовал мне номер телефона, с которого я звонила.
— Не тот, — прошептала я и положила трубку.
На обоях Казицкого был записан другой номер. Значит, он звонил не Ольге Михайловне. Значит, не он просил ее собрать документы, касающиеся жизни его прадеда.
Не успела я выработать план действий, как ключ в замке повернулся снова и Ольга Михайловна вошла в кабинет. Тут же быстро закрыла дверь и велела:
— Говори шепотом!
— Почему? — не поняла я.
— Потому, что Цербер на работе. Если увидит, чем мы тут занимаемся, все, конец.
— Цербер — это ваш начальник? — догадалась я.
— Замначальника. Въедливый, сволочь… Вот, смотри.
Ольга Михайловна положила на стол толстую кожаную папку.
— Здесь все, что мне удалось найти в архиве о Яне Казицком. Документов много, тебе придется не один день на них потратить. В общем, давай так. Я тебе все отксерю, и ты уберешься от греха подальше. Идет?
— Идет!
Ольга Михайловна быстро взялась за дело. Через пятнадцать минут передо мной лежали копии документов.
— Так, а как ты все это вынесешь? — задумчиво спросила моя заботливая тетушка.
— Что, не разрешается выносить? — проявила я наивность.
— Не будь дурочкой!
— Но это же копии!
— Все равно нужно разрешение… Давай так.
Ольга Михайловна задрала мою майку на спине и сунула кипу бумаг за пояс джинсов.
— Кофточку не одевай, просто накинь, — наставляла она. — Вот так. И иди уверенно, я тебя со спины прикрою. Поняла?
— Поняла.
— Вперед.
Она отперла дверь и вышла в коридор. И тут же сделала ладонью отчаянный жест, который я поняла без слов. На цыпочках пробралась к двери и спряталась за ней.
— Здравствуйте, Александр Иванович! — радостно произнесла моя новоявленная тетка.
— Мы уже виделись, но все равно здравствуйте, — ответил голос, при звуке которого у меня на голове зашевелились волосы. А если заглянет?
Но шаги не замедлились возле кабинета, а проследовали дальше по коридору.
— Я на обед собираюсь, — повысив голос, закричала Ольга Михайловна вслед уходящему.
И издали глухо донеслось:
— Не опаздывайте.
— Чтоб ты подавился, — сквозь зубы пробормотала Ольга Михайловна и позвала:
— Ира! Быстро!
Я выскочила из-за двери, успев кинуть панический взгляд по сторонам. И увидела в самом конце коридора высокую удаляющуюся фигуру. Что ж, значит, уже оклемался после удара спортивной сумкой по голове…
Ольга Михайловна схватила меня за запястье, и мы осторожным галопом потрусили к лестнице.
— Наш Цербер, — объяснила Ольга Михайловна, чуть задыхаясь. — Не дай бог он тебя застукает. Представляю, что тогда будет.
«Нет, милая, ты даже представить этого не можешь!» — подумала я и ускорила бег трусцой.
Перед самым выходом мы притормозили.
— Ну, Ириша, счастливо, — запела моя благодетельница, снова превращаясь в тетю Олю. — Занимайся, как следует, конкурс в этом году большой.
— Хорошо, — ответила я пионерским голосом и покосилась на охранника. Тот высунулся из-за стойки и взволнованно спросил:
— На Цербера не напоролись?!
— Бог миловал, — ответила Ольга Михайловна.
Охранник издал вздох облегчения и впал в нирвану. Ольга Михайловна подтолкнула меня вперед и пошла сзади, прикрывая мою спину. Больше всего я боялась того, что какая-нибудь бумажка вылетит у меня из-за пояса, и нас разоблачат в самый последний момент. Это было бы обидно. Однако все обошлось. Охранников удалось миновать без приключений.