Это письмо изменило всю жизнь молодого человека, что-то тронуло незнакомые доныне тосканские струны его души.
Конечно, он мог нанять управляющего и продолжать гастроли, и заниматься любимой музыкой, но он вернулся, вошел в двери замка, увидел туманы и холмы и остался навсегда.
– Жалеешь?
– Не знаю… иногда жалею, иногда думаю, что это судьба, которая была мне уготована всегда, и я просто вернулся на положенное мне место.
– Так что, я не граф, я внук графа, и зовут меня вообще-то Роберт, – грустно улыбнулся он. А Петер Хоффман мой однокурсник по университету в Берне.
– Приятно познакомиться, Роберт, – серьезно взглянула на него Саша. – А группа как же, без тебя?
– А группа приезжает сюда, в Кастельмонте, и мы устраиваем джазовые вечера, и собирается много народу, а летом, во время музыкального фестиваля, мы даем мастер классы. И, кстати, мы записываем музыку, это она с дисков играет фоном в столовой. И саксофон – это я.
– И замок теперь твой?
– Не совсем. Мои две трети, а еще треть у тетки в Риме, но детей у нее нет, и однажды эта часть тоже будет моей. А все остальное, – он улыбнулся Саше, – мое.
– Что остальное?
– Да вся улица. И соседние дома. И тот, напротив, где живет Фиона.
– Да ты магнат!– засмеялась Саша
– А налоги! – всплеснул руками Роберто, – а реконструкция, а реставрация! – Он задохнулся от возмущения, но, засмеявшись, махнул рукой.
– И ты все это один? Но… можно я задам тебе личный вопрос…
– Я понял, – не дал ей договорить Роберто. – Все нормально, и со мной все нормально, – он улыбнулся, но тут же стал серьезным. – Может, я идиот, но этому замку нужна графиня. Я не про титул. Титул приложится, я ж наследник.
Я о другом, если ты сможешь понять. Я о женщине, которая станет хозяйкой замка. Такая женщина в его жизни пока не появилась. А с моей все понятно с того дня, как я вошел в эти двери, чтобы остаться навсегда…
Роберто махнул уходящему Сашиному поезду на Верону, и остался на перроне, а скорый поезд помчался в Верону, где девушке предстояла первая пересадка.
В Вероне Александра почти сразу же пересела на поезд до Больцано, и снова Роберто купил билеты в первый класс и еще в замке замахал руками, когда Саша попыталась вернуть деньги.
Это было здорово, потому что денег у нее как раз было не много, собираясь на неделю в Италию, она даже не думала ехать куда-то кроме Тосканы, тем более спасать своего недавнего врага, ведь Татьяна вела себя именно как враг, а не оппонент в судебном процессе.
Час пути до Больцано Саша раздумывала, не совершила ли она глупость, обеспокоившись судьбой неприятной ей женщины, и дала себе слово, что если найдет Татьяну живой и здоровой, то немедленно вернется в Тоскану.
В другое время она наслаждалась бы видами за окном, в этой части Италии она никогда не была, но сейчас ее мысли были заняты совсем другим.
На станции в городе Больцано, словно чаша, окруженном горами, Саша купила билет на ближайший местный поезд внутренних линий региона Трентино, идущий до известного еще с австрийских времен фешенебельного курорта Мерано.
Час в поезде она уже не вспоминала о Татьяне, а лишь вертела головой во все стороны.
Поезд шел по долине, словно по бальной зале, окруженной стенами высоких гор, на которых уже лежал снег, на небольших уступах пристроились замки, а внизу, в самой долине, встречались россыпи ферм или маленькие городки.
Саша читала о необычном воздухе в конце апреля, когда зацветают тысячи яблочных деревьев, и все вокруг наполняется их медовым ароматом. Но сейчас, осенью, яблони облетели и лишь тяжелые темные деревья на горах еще не сбросили свои листья.
На станции Мерано – именно так должен выглядеть вокзал Баден-Бадена, каких-нибудь Мариенбадов и прочих вод со старинными традициями, по мнению Саши – к ней сразу направился высокий русоволосый мужчина лет сорока.
– Вы, конечно, Александра, – он протянул руку, – а я Петер. Давайте ваш чемодан, я припарковался справа от выхода.
В машине он сказал, что сначала они заедут в большой супермаркет, чтобы Саша купила себе все необходимые продукты.
– У Вас же будет кухня, будете готовить, – ответил он на удивленный взгляд девушки.
Она постаралась выбрать то, что можно было просто разогреть, положила в корзину несколько бутылок минеральной воды и бутылку знаменитого местного белого вина.
Машина оставила позади тихий и сонный Мерано и начала подниматься вверх, кружа по извилистым горным дорожкам.
Позади осталась деревня Дорф Тироль, необычайно привлекательно выглядевшая сверху, и вот, наконец, машина остановилась на парковке у старого, явно австрийского по архитектуре замка и Саша замерла в восхищении.
Под ногами и вправо и влево и вперед лежала огромная долина, окруженная высокими горами со снежными шапками. Вокруг зеленели деревья, некоторые даже усыпанные цветами, чего Саша никак не ожидала увидеть в горах в ноябре.
Замок, довольно внушительный, казался теплым и очень комфортным с белыми ставенками на квадратных окнах, бежевым фасадом и коричневой черепичной крышей, зубчатой стеной и коричневым фахверком на беленых стенах.
– Пойдем дальше? – позвал ее Петер.
– А-а???? – девушка вопросительно показала на замок.
– Нет, нам не сюда, засмеялся он. – Это Шлосс Турнштайн, ну, то есть, по-вашему, по-итальянски, Кастельторре. Он частный, но здесь один из лучших ресторанов в долине, и комнаты сдают. А название такое из-за башни. Сначала здесь башни ставили, а потом вокруг них вырастали замки. Этот – 12 век, есть и старше.
Петер с чемоданом храбро шел вверх, по крутой заасфальтированной дороге, на следующем повороте оказалось, что Кастельторре уже остался внизу, ниже на ярус горы.
– Здесь повсюду яблоневые сады и виноградники, здешний яблочный сок и вино славятся по всему миру, поэтому передвижение на автомобиле запрещено, так и ходим пешком, но мы привыкли. – Петер показал Саше на доску с картой на парапете над обрывом. – Это дорога замков, здесь их четыре, включая самый главный замок всего Тироля, Шлосс Тироль. Вон он, впереди.
Саша взглянула и замерла.
Никогда в жизни ей не приходилось видеть такого классического и прекрасного замка из старинных рыцарских романов. Его башни высились на утесе, высоко над долиной и сейчас, в надвигающихся ноябрьских сумерках, уже светились огнями подсветки на фоне синих и голубых там, где при свете дня лежал снег, гор.
– А мы пришли, – Петер показал Саше на комплекс из белых зданий с такими же черепичными коричневыми крышами, как и у недавно виденного замка Турнштайн, или Кастельторре. Над строениями возвышалась колоколенка старинной церкви.
–Добро пожаловать в Санкт Петер, или Сан Пьетро.
Петер толкнул дверь, и они вошли во двор, полный деревьев и цветов.
– Не ожидала такого в ноябре. – сказала Саша.
– О-о, это Больцано и его горы, хоть и в двух шагах, а все в снегу, там и горнолыжные курорты. А здесь снега практически не бывает, и зимой почти все отели закрыты. Знакомьтесь, моя жена, Анна.
Приятная женщина средних лет обняла Сашу, и пригласила в дом, дала ключ от двери, справа от входа в общем коридоре.
Саша вошла и онемела. В простой, по-деревенски обставленной деревянной добротной мебелью комнате на двух стенах были широкие окна в таких же деревянных коричневых рамах.
Вид из окон открывался и на долину, казавшуюся бесконечной в огнях городков и деревень, и на Шлосс Тироль, освященной громадой высящийся на утесе.
Слева из коридора была дверь в небольшую кухню и ванную комнату, а справа – в спальню, где две стены так же были полностью заняты окнами, и стояла широкая кровать с мягкими не по-итальянски огромными подушками, пуховым одеялом и пледами.
– Мы затопили, холодно не будет, это на всякий случай, – вошедшая следом за Сашей Анна кивнула на кровать. – Вам нравится? А телевизора у нас нет, зачем он тут.
– Мне очень нравится, – сказала Саша, – это потрясающе. А зачем тут телевизор, с такими видами?
Анна поставила на стол небольшой поднос с горячим тирольским черным хлебом, нарезкой местного копченого окорока – шпека, солеными огурчиками и несколькими ломтями местного сыра.
– Отдыхайте, уже поздно, а завтра с утра Петер все объяснит, что и как найти.
Саша быстро поела, выключила свет и забралась под пуховое одеяло, подставив под спину подушки. Виды в окнах были нереальными, и нереальным казалось то, что всего несколько часов назад она завтракала в тосканском замке под осенними дождями.
В комнате было очень тепло, и девушка осторожно приоткрыла одно из окон, запустив в комнату свежий горный воздух
Она ждала тосканской деревенской тишины, но здесь было столько звуков!
Уже умолкли птицы, осенняя ночь ранняя, лишь несколько запоздалых птичек еще о чем-то переговаривались.
Потом и они умолкли, оставив лишь звенящий фон особо громогласного сверчка-солиста, который свиристел во всю мощь своих сверчковых легких, судя по звуку, размером он был с хорошую корову!
– Сверчок в ноябре? – изумилась девушка – и ладно бы он лирическое что-то насвистывал, нет, он явно был поклонником группы «Металлика»!
У Саши, которая как раз собиралась заснуть в сельской идиллии, возникло желание поймать сверчка и открутить ему голову, но потом она подумала: – Кто я здесь, понаехавшая. А он тут живет и имеет право орать по ночам!
Все ближе слышались далекие звуки колокольчиков, это запоздалые козы возвращались домой, звуки приближались, все быстрее становился ритм, видимо, почуяв дом, козы бежали все резвее.
Потом заухала сова, одна, другая, и вдруг, слегка испугав Сашу, откуда-то издалека послышался протяжный волчий вой.
Тут уж она закрыла окно, хорошенько задвинув шпингалеты, завернулась в одеяло, для верности водрузив сверху один из пледов, и уснула, утонув в мягкой перине и пуховых подушках.
Проснулась девушка от колокольного звона – далекого и мелодичного, видимо здесь, на горе, были слышны колокола церквей всех ближайших деревушек.