венные, и я не увидела у них зла. Что же они творят сейчас?
Я поискала взглядом детей и поняла, что мы успели.
Глава 16. У собак есть хозяин, а у кошек — обслуживающий персонал!
— У вас кот сильно газированный — Почему? — Его когда трясешь, он шипит.
Детей в яму они скинуть не успели, они стояли по колено в снегу. В основном это были девочки, судя по длинным распущенным волосам. Всего их было восемь. Скинуть не скинули, но успели раздеть. Одежда лежала тут же сваленная небольшой кучкой. На детях были только легкие штаны и рубашки. Все это было белого цвета и не бросалось в глаза, я и заметила то их не сразу. А вот Тиль держал в руках какой-то куль, который я ошибочно приняла за тряпье и только потом сообразила, что это младенец. Я снова прикрыла на мгновенье глаза.
Так, Лика. Успокойся. Тебе не справиться с толпой. Сначала нужно попробовать уладить все миром. Ну, почти миром.
— Одевайтесь! Живо! — отрывисто бросила я детям.
— Брендан, забери у него младенца и укутай, — я стащила с плеч плащ подбитый мехом и протянула парню.
А потом я продолжила командовать.
— Тиль, одевайся сам и помоги одеться остальным детям. Живо! — прикрикнула я, потому что дети уже и замерзли и плохо понимали, что происходит.
Как ни странно, Тиль очнулся и стал быстро натягивать одежду на замерзающих детей. Я восхитилось мужеством парня. Он-то в отличие от маленьких прекрасно понимал, что его ждет.
— Брендан, бери всех детей и отправляйся в мой дом. И носа оттуда не высовывать. Уходите тихонько, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, — прошептала я, склонившись над младенцем в его руках.
Ребенок был закутан в мой плащ и держал его Брендан крайне неумело. Но ребенок был жив, и это на данный момент пока главное. Не успел он замерзнуть толком. Мы вовремя.
— А ты? — так же шепотом спросил Брендан.
— А я буду разговаривать по душам с населением.
С этими словами я обернулась к притихшей толпе.
Уже одно то, что мне дали одеть детей, вызывало надежду на то, что им и уйти позволят.
Лица на меня смотрели со странной смесью эмоций. От лютой ненависти до робкой надежды. И я вдруг поняла, где уже видела подобное. Папочка как-то затеял очередной эксперимент. Он хотел зарядить ножны, чтобы они вдруг сделали его всемогущим, всесильным и что-то там еще. Он собирался пойти войной на королевства соседей. Я особенно не вникала. Маленькая была еще. Папочка сошел с ума не сразу. Это длилось долгих десять лет. И вот тогда на площади, когда я смотрела на людей сквозь балясины балкона присев на корточки, я видела смесь тех же эмоций. Тогда я ничем помочь не смогла.
Я снова прикрыла глаза. Ямы две. Два года назад некто запустил цепочку и потревожил артефакт. Может быть так, что это его влияние я сейчас наблюдаю? Проснувшийся артефакт такой силы и без хозяина на многое способен. Может быть это только жертвы? Тогда я тем более не имею права никого сегодня убить, не поняв, с чем имею дело.
Я слышала, что иногда в деревнях и в самом деле был такой суровый обычай отправлять зимой детей в лес. Но это было в лютый голод. И да, отправляли в основном девочек. Но тут явно что-то другое.
— Я забираю детей себе, — сказала я не очень громко.
Толпа загудела, а потом староста вдруг закричал истеричным голосом.
— Они жертва. Жертва во имя процветания деревни!
— Вот как? Сильно она процветать будет, если ты детей невинных убьешь? Дети это будущее деревни. А ты своими же руками это будущее убиваешь! — я тоже повысила голос, пытаясь докричаться не до этого остолопа, а до тех, кто в толпе и способны еще рассуждать.
— Мы принесем их в жертву и лес снова наполниться дичью! — последовал новый довод.
— Вот как? А сильно он наполнился дичью после того как вы убили почти всех стариков в первый год? А на второй год стада оленей наполнили лес? Почему же вот сейчас это вдруг произойдет?
Я сделала шаг вперед. Толпа выстояла, а вот староста с сыновьями попятились.
— Нам нечем кормить своих детей! А это сироты! Их кормить некому! — продолжал выкрикивать старый хрен.
— Я буду кормить этих сирот! А ты во имя твоего гибельного процветания можешь засунуть в эту яму своих внуков, раз прокормить не можешь. Только вот я и их вытащу и себе заберу!
И я сделала еще несколько шагов, но уже не в сторону толпы, а только к группе, что стояла вокруг старосты.
Краем глаза я увидела, что Брендан и Тильпин уводят стороной детей, направляясь к моему дому. Ну, вот и славно. А с остальным я как-нибудь разберусь. Главное детей я вывела.
В глазах старосты по-прежнему бушевал огонек безумия, сдаваться он явно не собирался. Но вот двое его сыновей ездили со мной в город и своими глазами видели то, что я сделала с бандой разбойников. Поэтому в их глазах я увидела панику и страх.
— Да пусть забирает! — внезапно заорал один из них.
Толпа как будто именно этого и ждала.
«Да, пусть». «Вот она-то их и накормит». «Правильно». «Кому они нужны?» Все эти реплики раздавались в толпе, и я немного выдохнула.
— И если вдруг кому-то еще раз придет в голову идея выставить на мороз умирать от голода ребенка, то лучше такому человеку мне на глаза не попадаться, — и я обвела толпу прищуренным взглядом.
Толпа молчала. И я продолжила.
— Всех детей, что не можете прокормить, ведите ко мне. Я сама разберусь и с лесом, и с жертвами, и кого чем кормить.
— Мы не дадим вам ни куска мяса из общей добычи! — проорал староста.
Я подошла к нему совсем близко и прошептала так, чтобы слышали только он и два его сына.
— Да подавись.
Староста стал пятиться, но ноги запутались в снегу и он упал на задницу. Глядя на эту картину в толпе послышались смешки. А когда староста попытался подняться, я постаралась, чтобы он снова упал.
Это и впрямь выглядело комично. И толпа стала смеяться.
И вот тогда я выдохнула окончательно.
Я снова пошла на толпу. Мне домой нужно. У меня там полон дом детей и два парня, которые вряд ли подходят на роль нянек. Толпа расступалась, давая мне дорогу. Я с облегчением поняла, что большинство довольны таким исходом. Люди продолжали улыбаться. То и дело в толпе звучали одобрительные возгласы. Ну еще бы! И от ртов избавились и не убили никого. А в жертву во имя процветания тут, похоже, никто толком и не верил.
Я шла сквозь толпу и уговаривала себя не торопиться. Ноги сами хотели пуститься в бег. Очень хотелось попасть домой и выйти из толпы. Но я справилась, прошла и даже шаг ни разу не ускорила.
И тут я увидела небольшую группу оборотней. Кошечки сидели и смотрели на все это представление издалека. Интересно, если бы толпа начала меня рвать на мелкие кусочки, то они бы вмешались?
Ответ я получила незамедлительно. Они перекинулись в человеческий облик и двинулись ко мне.
— Госпожа ведьма, зря вы так рисковали. Можно было дождаться, когда их в яму скинут и тихонько вытащить. Мы так и собирались поступить. Брендан — пацан еще, но вы-то почему так рисковали? — обратился ко мне один из них.
— Ага. Они бы еще тут долго детей промораживали, потом почти голых в яму скинули, потом бы расходились еще полдня. Кого тогда пришлось бы из ямы доставать на таком морозе? Половина была бы уже мертва, а другая отморозила себе все, что только можно. Пальцы вообще вряд ли бы удалось спасти. А уж про простуду от переохлаждения я молчу. Горячка всем была бы гарантирована, — ответила я.
— Мы как то об этом не подумали. Оборотни мороз по-другому переносят, — и он запустил руку в волосы и подергал их в знак своего полного тугодумства.
Я хмыкнула. И двинулась в сторону дома. Оборотни шли следом, а самый крупный из них пристроился идти рядом со мной.
— Я не рисковала зря. Если спасать, то спасть. А иначе и лезть вообще не стоило. Кстати, что вы тут делаете?
— Его светлость оставил меня за старшего. И сказал приглядывать за вами и деревней. Я сразу понял, когда Брендан убежал весь белый, что в деревне что-то назревает. И мы прибежали вмешаться, так как знали, что и без вас не обойдется.
— Хм. И вы бы вмешались? Если бы, ну…
— Разумеется, госпожа ведьма. Не дело они тут устроили. И вы поступили правильно. Мы бы вмешались и сделали все, чтобы вы не пострадали.
— Спасибо. А как вас зовут?
— Оливье́р, Оливьер Альтеклер, госпожа ведьма.
— А куда делся Ганелон?
— Он напросился с Его Светлостью. Вот уж не знаю, что ему понадобилось в столице, но они уехали вместе, — пожал плечами оборотень.
Мне он почему-то понравился сразу. Возможно своей рассудительностью и спокойствием. А еще тем, что прибежал меня вытаскивать из неприятностей. Я очень люблю, когда меня из них вытаскивают. Вот мог бы и в замке остаться? Или промедлить, прибежать, когда от меня только мокрое место осталось бы. А он примчался почти сразу за Бренданом. И это радовало.
— Госпожа ведьма? Можно спросить? — почтительно наклоняясь ко мне, спросил Оливьер.
— Лика, меня зовут Лика. Спрашивайте. Вы же вроде бы меня спасать прибежали?
— Вы стояли там перед всей этой толпой. Вам не было страшно? Толпа обычно внушает ужас неподготовленным к ней.
— У меня уже был некоторый опыт выхода к толпе, — ответила я, решив не уточнять, что перед королевским балконом толпа обычно гораздо больше.
— Но вы ведь не знали, что мы рядом и готовы вмешаться?
— Нет, не знала.
— Вы настолько сильны или настолько безрассудны?
— Не то и не другое. Я прекрасно понимала, что одной мне с этой толпой вооруженных топорами и ножами мужиков не справиться. И была готова дорого продать свою жизнь. Я хотела дать возможность Брендану увести детей, перетянув агрессию толпы на себя. Он в и дети должны были успеть уйти. А потом я бы отступила в лес. Ну, если бы смогла.
— План был очень рискованный. Вы не находите, госпожа ведьма?
— Лика. Да. Риск был, но дать погибнуть такой страшной смертью детям я не могла. Я бы перестала быть собой. Да и лес бы мне этого никогда не простил. Так что выбора на самом деле не было, — ответила честно я.