Маркграф фыркнул, но тоже приступил к еде. Брендан помялся, но сел с нами за стол и тоже приступил к трапезе. Я отдала должное и вкусному мягкому хлебу, и зелени. И только когда съела все дочиста, приступила к рассказу о том, как умерла старая Клара.
Брендан собрал ложки и миски обратно в корзину, а вот хлеб и молоко прятать не стал. Налил три полных кружки, взял он их из моего шкафа, и снова сел за стол, внимательно слушая, что я рассказываю.
Я не стала рассказывать о лаборатории, ограничилась только описанием событий, так, как они мне виделись.
После того как я закончила Маркграф помолчал, а потом задал вопрос.
— Я так понял, что старая Клара повесила на своего убийцу проклятие, которое должно было его убить? Так?
— Да.
— Значит мне нужно искать того, кто умер за последние два года?
— Нет. Убийца Клары жив. Иначе бы она знала о его смерти. Мир мертвых тесен. Но во время разговора на кладбище она этого не сказала. Так что он жив и продолжает служить вам, — разочаровала я его.
— То есть проклятье не сработало?
— Нет, оно не могло не сработать. Но скорее всего убийца понял, что с ним и отправился к другой ведьме. Возможно, даже той, что живет в ближайшем городе. Она смогла нейтрализовать его. Снять не получится в любом случае. В конечном итоге оно его все же доконает. Но вот жить с ним он может долго, — пояснила я.
— И кого же мне искать? — снова спросил Маркграф.
— Того, кто регулярно ездит в город. Ему необходимо наведываться к ведьме часто. Того, кто жаловался на здоровье. Возможно, сильно сдал физически, так как, несмотря на помощь другой ведьмы, проклятье все равно действует. Того, кому постоянно нужны деньги, потому что ведьма берет за подобные услуги очень дорого.
— Дорого? И сильно дорого? — уточнил он.
— Сильно. Посмертные проклятья убитой ведьмы — жутко дорогая вещь. Мы не сильно жалуем тех, кто убивает ведьм, поэтому это дорого. Правда есть вариант, что подобный человек мог угрожать своей помощнице. Тогда она может помогать за меньшую цену, — размышляла я вслух.
— Вариантов много, — кивнул Маркграф.
— Увы.
— А у вас нет соображений, зачем он убил старую Клару?
— Нет. Здесь множество вариантов. Просто огромное количество. Правда…
— Что? Договаривайте.
— Ваш последний поход? Я так поняла по отдельным намекам, что закончился он весьма плачевно?
— Да. Вам еще не рассказали, но клан белых барсов — это клан наемников. Нам платят — мы работаем. Как правило, все же на службе у короля, но бывает, что крупные землевладельцы поручают работу. Захватить мятежный замок, освободить захваченную землю, устроить небольшой набег. Мы наемники. Нам подходит любая работа.
— И что случилось в последнем походе?
— На наш отряд сыпались неприятности как из рога изобилия. То, отправившись на разведку, попадем в засаду, то на привале нападут именно с той стороны, где расположились на отдых мы, то вся еда вдруг оказалась отравлена и оправились после него не все. И неожиданные смерти и пропажи людей и оборотней преследовали нас весь поход. Еще ни разу мы не возвращались с такими потерями, — и он хмуро посмотрел на меня.
— Простите. Мне очень жаль, что пришлось напомнить о потерях. Только вот Клара несколько раз попросила присмотреть за вами. А еще убили ее как раз накануне вашего отъезда. Не так ли? Вы ведь отправились как раз два года назад? — уточнила я.
— Да. Мне было тогда ужасно некогда. Сборы, выезд. Я узнал о ее смерти уже когда мы отъехали прилично от замка, я не смог тогда вернуть. О чем, признаюсь, теперь жалею, — кивнул он мне.
— Не думаю, что это простое совпадение. И я больше того вам скажу…
И тут я услышала на улице знакомый крик.
— Ах ты тварь пернатая! — завопила я.
— Это вы мне? — на меня уставились две пары пораженных глаз.
— Да вы-то тут причем? — я выскочила из-за стола и рванула на улицу.
Глава 4. Кактус — единственное домашнее растение, которое может противостоять вашему коту, но, это не точно…
— …Что за ерунда! — возразил доктор Грейстил. — Разве кошки способны сделать хоть что-нибудь полезное?
— Ну, например, они могут смотреть на человека высокомерно и надменно, — ответил Стрендж, — заставляя его смутиться и задуматься о собственном несовершенстве, — чем не моральная польза…
"Jonathan Strange Mr. Norrell"
— Ты где был! Нет, ты, где был, наглый пернатый кобель?
Я разъяренной фурией вылетела на крыльцо. За мной послышались шаги и два моих гостя рванули за мной и застыли у меня за спиной.
— Что «угу»? Что ты мне тут «угукаешь»! Я уже два раза попала в переделку! Два раза выбилась из сил! Ночевала на кладбище!
— Лика? Это большая белая сова. Ее клюв способен выклевать вам глаза, а лапы расцарапать лицо и руки. Они опасны. И птица никак не может быть кобелем, — Маркграф тронул меня за плечо.
Но я скинула его руку и решительно направилась к птице.
— Что значит ты разведывал территорию? Ты должен меня охранять! А не летать одни праведники знают где! Ты знаешь, что тут убили ведьму? Тут убийца ходит, а я тут одна! Нет, они не в счет. Они вообще не обязаны меня защищать.
— Лика? Почему это мы не в счет? — снова послышалось за спиной.
Но я махнула им рукой, чтобы не вмешивались, когда я тут скандал устраиваю.
— А тебе не приходило в твою пернатую голову, что я волновалась? Тут орлы горные шляются, где не попадя! Мне и ястреб на голову чуть два раза не сел пока я спускалась. Что значит ты пропах ведьмой и тебя не тронут? Я тебе все перья повытаскиваю, петух ты выщипанный.
Я дошла до сидевшей на покосившемся остатке забора птице и радостно обняла пернатого нахала. Ру потерся мягкой головой об мое лицо. Он тоже был рад меня видеть. Оперенье у него очень пушистое и приятное на ощупь. А еще Ру очень большой для совы, просто огромный. И я конечно преувеличила. Никакой орел или незнакомый ястреб не рискнет напасть на него. Снежные совы вообще птицы не маленькие, а Ру — гигант. Да и весил он прилично. А еще он был наглым, вредным, вечно всем недовольным моим лучшим другом.
Вдоволь на обнимавшись с Ру, я решила проявить строгость.
— Шлялся всю ночь непонятно где! Вся защита дома сегодня на тебе. У меня нет сил ставить ни ловушки, ни проклятья. Сегодня я сплю. А ты охраняешь. Я было уже собралась мальчика просить! Да не того мальчика, другого. Тот мальчик меня вчера охранял, не могу же я его постоянно просить. Да. Вот представь себе. В дом лети!
Я обернулась на стоящих столбом «мальчиков» и направилась в дом. Ру бесшумно полетел за мной. Ага. Летает он совершенно бесшумно и очень смертоносно. И да. Он и в самом деле может выклевать глаза, расцарапать лицо, и причинить много неприятностей не только человеку, но и оборотню. Так что, доверив ему свою защиту на сегодняшнюю ночь, я ничуть не преувеличила.
Маркграф посторонился, давая нам с Ру дорогу и открывая дверь. Ру залетел и по-хозяйски устроился на шкафу с посудой. Он пару раз угукнул и в целом остался доволен своим местоположением. Все видно и слышно.
— Лика? Это кто? — спросил Маркграф заходя следом.
— Это крошка Ру. Моя сова.
— Крошка?
— Ну, когда я его так называла — он был крошкой. Я же не думала, что он такой вымахает. А теперь уже поздно переименовывать, — пожала я плечами.
— Фух. Я-то уж было подумал, что новый вид оборотня, о котором я и не слышал, — пояснил свой вопрос Маркграф.
— Лика? Я сегодня уже отдежурил, если нужно я могу и остаться? — вдруг влез Брендан.
— Где это ты можешь остаться? — нахмурился Маркграф.
— Ну, покараулить? — замялся Брендан.
— Я тебе покараулю. А ну марш в замок!
Брендан подскочил на месте и расстроено вышел за дверь.
— Лика, я…
— Вы совершенно спокойно можете возвращаться в замок. Меня больше не нужно опекать. Ру вернулся и дом полностью безопасен. Мало кто решится побеспокоить покой ведьмы в ее собственном доме, — и я убедительно посмотрела ему в глаза.
— Ну вот тут бы не был бы так уверен. Старая Клара наверняка думала так же, — возразил Маркграф.
— Я моложе, сильнее, у меня другая специализация, я не полагаюсь только на ведьмовские способности. Так что я справлюсь.
— Это я уже понял. Лика, я…
Стоило ему только протянуть руку в попытке дотронуться до моего лица, как со шкафа раздался предупреждающий угук Ру. А я отступила на шаг.
— Вам лучше уйти, Маркграф, — и я снова отступила на шаг.
— Да, разумеется. Простите, Лика, — и он отступил к двери.
Глядя мне в глаза и делая шаг назад, он вышел за дверь, а я выдохнула. И только когда услышала, как захлопнулись все две двери, обратилась к Ру.
— Нет, ты видел? Больше не вмешивайся, я сама разберусь. Что значит, он мне нравится? Понятное дело он мне нравится, только вот у меня проблем выше, чем башня донжона в его замке. Так что нет. Все, спать. Завтра тяжелый день. Что? Да знаю я, что у меня каждый день тяжелый. Тем более спать.
Я выбрала самую дальнюю спальню. Чтобы незваному гостю дойти сюда понадобится преодолеть целых четыре двери, и я определенно услышу, как их будут открывать. Так что со стратегической точки зрения она была самой выгодной. И самой большой, и кровать тут была самая большая. Люблю большие кровати, это у меня еще от папочкиного дома видать привычка осталась. Так! Не те мысли перед сном. Папочку вспоминать совершенно ни к чему, а то всю ночь будут кошмары сниться. Лучше вспомнить пронзительный взгляд кошачьих глаз Маркграфа, его волевой подбородок и мягкие губы. Хм. Будет хороший сон.
И я завалилась спать в одежде. Потому что ванну так и не приняла, но хоть поела и то хорошо.
Утром я поняла, что дом нужно мыть и ванна отменяется. Зачем мыться, если потом опять пачкаться? И я приступила к уборке. Где-то что-то делала магией, но в основном все же руками, тряпкой, веником и самой обыкновенной водой. Эх, видел бы меня сейчас мой папочка. Его бы хватил трясунчик. И я бы с удовольствием на это посмотрела. Эх. Мечтать не вредно, вредно не мечтать.