— Это очень ценная зацепка, Лу, — говорит он, отворачиваясь, чтобы убрать каталку обратно в отсек сорок семь.
«Если пообещаешь сделать еще два кувшина фангрии, я расскажу тебе самое интересное», — пишу я, хватая его за руку, чтобы показать ему записку.
Брови Ашена сдвигаются, а на уголках губ появляется интригующая улыбка.
— И что же?
«А ты обещаешь? Четыре кувшина?» — я кокетливо улыбаюсь, размахивая перед ним запиской.
— Договорились, хотя я пожалею об этом, когда придется тащить тебя домой.
Я одариваю Ашена лукавой улыбкой, представляя эту заманчивую идею. Пишу, поворачиваю записку к нему и наблюдаю, как он читает, заметив, как в его глазах вспыхивает удивление, когда они встречаются с моими.
«Гибрида отравили», — написано там. «Крылом Ангела».
ГЛАВА 18
Я стою перед запотевшим зеркалом и провожу по нему ладонью. Да, знаю, останутся разводы. В этом и смысл. Назову это местью за то, что Ашен упаковал мое белье, но забыл про фен.
Душ, конечно, потрясающий – восемь тысяч чертовых струй, которые смывают с меня запах гибрида. Но он совершенно не оснащен для такой леди-вампирши, как я.
Во-первых, никакого кондиционера. Только шампунь.
Во-вторых, мыло для мужчин, пахнущее так, словно все лимоны мира выжали, смешали с древесным маслом, а потом спрессовали в этот кусок. Как после этого Ашен умудряется благоухать табаком и чернилами – загадка века.
И, наконец, отсутствие фена просто выводит меня из себя.
Как ни странно, меня успокаивает отсутствие следов присутствия другой женщины в ванной и вообще в его жилище. Если не считать постельного белья для секса, конечно. Но оно, к счастью, чистое. Я проверила, пока он принимал душ.
Заглядываю в свою сумку, набитую вещами, которые я практически не ношу. Вот, например, длинное черное платье в пол, купленное на Хэллоуин для нашей с Эдией импровизированной детективной вечеринки. Раскрыли дело минут за пятнадцать, потом напились текилы и смотрели «Чужого». Не представляю, зачем Ашен взял это платье с собой. Еще пара свитеров, которые давно пылятся в шкафу. Наверное, решил, что вампиры всегда мерзнут. Но спасибо ему за мою оранжевую толстовку оверсайз, которую я не надевала года два. Видимо, он просто закинул ее в сумку, не заметив, что под ней висит еще одно платье.
Оно белое. Короткое. Кружевное, милое и сексуальное. С легкой юбочкой, глубоким V-образным декольте и открытой спиной с тонкими перекрещивающимися бретельками. Идеально подходит для светлой души, собирающейся на званый ужин в Царстве Теней, особенно если учесть, что самый светлый оттенок, который я здесь видела, – угольно-серый.
План «Привлечение и Уничтожение» снова в действии.
Знаю, что вы думаете: «Лу, это не похоже на секретную миссию!» Да, я согласна. Но есть несколько вещей, которые вы забываете. Во-первых, мне смертельно скучно. Не здесь, в Царстве Теней, а в принципе, в жизни. До Ашена все было предсказуемо и уныло. И как ни странно, несмотря на всю жуть этого места, здесь, в его мире, мне даже весело. Это волнующе, это страшно. Я до сих пор хочу разрушить здесь все, и, наверное, именно это и привлекает. Может быть, еще и потому, что мне кажется, будто Ашен начинает видеть этот мир моими глазами.
К тому же, не забывайте, как я люблю рисковать. Надеть белое платье на ужин в Царстве Теней и напиться фангрией – это настоящий вызов. Но не волнуйтесь, для дополнительной защиты я наложила на себя заклинание, пока мылась. Эдия научила меня ему много лет назад. Оно лишает голоса на сутки, чтобы у меня не было соблазна сорваться и по пьяни начать исполнять «Богемскую рапсодию». Вы уже знаете, как я классно пою. Но обычно это заклинание – головная боль, потому что каждый раз, когда я его использую, то встречаю подонка, которого хочется прикончить. А не петь, когда хочется убивать, – это усложняет задачу...
Но я же не дура.
Я стащила обсидиановый клинок из пиджака Ашена. Вы этого не знали. Как и того, что яд «Крыло Ангела» прилипает ко всему намертво. И надолго. Так что беру влажную туалетную бумагу и осторожно, очень осторожно, протираю лезвие, перенося яд на мой нож и катану. Потом мою руки. Раз шесть.
Закалываю волосы в гладкий пучок – все равно не успеют высохнуть. Делаю макияж. Окей, может, немного перестаралась. Смоки. Стрелки. Накладные ресницы, почему бы и нет? Это все Ашен упаковал, так что с него и спрашивайте. К тому же, это создает интересный контраст с моим невинным платьем. Надеваю каблуки и пристегиваю нож к бедру, так, чтобы кончик виднелся из-под подола. Выглядит довольно горячо, если честно. Я властная сучка, и я сияю, как блеск для губ. Спасибо Doja Cat за эту песню, которая крутится у меня в голове, заряжая энергией. Выхожу из ванной, расправив плечи и высоко подняв голову.
Войдя в гостиную, вижу Ашена, сидящего на краю кровати, закинув ногу на ногу и читающего книгу. На мгновение я застываю, рассматривая его. Безупречный черный костюм, шелковый галстук, начищенные туфли. Нога покачивается, словно маятник часов. Прядь волос упала на лоб, взгляд обращен вниз. Пальцы нервно касаются губ. Он настолько увлечен чтением, что не замечает моего появления. Кажется, у него своя собственная гравитация в этой комнате. Темная звезда, небесная сила, прекрасная и смертоносная. Притягивает меня.
Делаю запись в своем блокноте.
«Пора расплачиваться, Жнец. С тебя много кувшинов».
Швыряю блокнот на кровать рядом с ним. Он вскидывает голову, удивленный, а потом смотрит на меня.
Секунда кажется слишком долгой – он как будто не узнает меня.
Что-то происходит в его голове, он откладывает книгу и встает.
— Лу… ты…
Многообещающее начало. Я стараюсь не улыбаться и вопросительно поднимаю брови. Жнец сглатывает.
— Ты выглядишь... Это я упаковал что ли?
Ухмыляясь, я подхожу к кровати и забираю свой блокнот. Специально поворачиваюсь спиной, чтобы он мог оценить открытый вырез.
«Это ты упаковал. Что, не нравится?»
Я показываю ему записку с невинной улыбкой, но с дьявольским блеском в глазах.
— Нет, нет...
«Значит, все-таки НЕ нравится».
— Нет, я хотел сказать, что да, очень нравится, — взгляд Ашена блуждает по моим обнаженным плечам, скользит по ключицам, задерживается на цепочке от Эдии. Его глаза опускаются ниже, следуя за глубоким вырезом платья. Мурашки бегут по коже, когда он смотрит на мои ноги, на край кинжала, пристегнутого к бедру. В его взгляде читается одновременно голод и страх.
«Уверен? По лицу не скажешь. Кажется, тебе совсем не нравится». Кружусь вокруг своей оси. Смотрю на туфли, потом снова на Ашена. «Я могу переодеться», — пишу я, но этого не будет.
— Нет, нет. Ты...
«Только скажи, что я похожа на гибрида, и я тебя прикончу».
— Ты очень красиво выглядишь, Лу.
Все озорство пропадает, и я смотрю на Ашена. Я знала, что он это скажет, рано или поздно, но дело в том, как он это произнес. Как он произнес мое имя. В его голосе появилась теплота и едва уловимая грусть, словно он смотрит на то, что уже потерял.
В животе все скручивает от нервов. Глубоко вздыхаю и снова пишу в блокноте.
«Спасибо, ты тоже неплохо выглядишь».
Ашен опускает взгляд на свой костюм и снова смотрит на меня, в уголке его губ появляется еле заметная улыбка.
— Спасибо.
«Обычно ты выглядишь как бомж. Приятно видеть тебя таким нарядным». Я протягиваю ему записку и подмигиваю, когда наши взгляды встречаются. В его зрачках вспыхивает искра, и он отворачивается, но я вижу, как расплывается улыбка на его губах.
— Пойдем, вампирша, — говорит он, поднимая сумку с кровати, перекидывает ее через плечо и предлагает мне руку. — Твоя фангрия ждет.
Я беру Ашена под руку, и мы выходим из комнаты, направляясь по коридору к лестнице. В просторном холле нас встречают несколько Жнецов. Пара тихо разговаривает, они кивают Ашену, когда мы проходим мимо, но их взгляды оценивающе изучают меня. Я чувствую тяжесть их внимания и думаю, не компрометирует ли Ашена появление со мной под руку. Почему-то мне не хочется ставить его в неловкое положение. Не знаю, почему.
Я начинаю отдергивать руку, не отрывая взгляда от той пары, и Ашен, нахмурившись, смотрит вниз. Заметив это, он перехватывает мою руку и возвращает ее на место.
— Все в порядке, — говорит он, не глядя больше на них. — Они просто не привыкли видеть здесь светлую душу. Такую, которая сияет, как ты.
Я вопросительно смотрю на него, но он не отвечает. Он лишь кладет свою руку поверх моей и смотрит на каждого встречного, словно бросая вызов любому. Никто ничего не говорит.
Мы идем по дороге, окутанные привычным, густым туманом, скрывающим от нас самые темные стороны этого мира. Сворачиваем на узкую улочку, и я чувствую, что по обеим сторонам стоят дома, но сквозь туман их не разглядеть. Только тропинки, железные ограды и высокие кусты. Все остальное растворяется в дымке.
Мы переходим еще одну дорогу и доходим до высоких железных ворот с надписью «Bit Akalum». Дом Еды. Впереди мерцают приглушенные огни, и сквозь туман доносится музыка. Я указываю на вывеску свободной рукой, с легкой усмешкой на губах.
— Все как написано, — говорит Ашен, и я слышу в его голосе едва заметную, но явную усмешку. — После сегодняшнего вечера, пожалуй, придется переименовать в «Дом Фангрии».
Я улыбаюсь ему. Он как будто прочитал мои мысли.
Мы идем по тропинке к большому зданию из черного камня с крытой верандой. Под навесом висят фонари, освещая нескольких Жнецов с напитками в руках. Музыка, как путеводный свет в тумане, манит нас, низкая и мрачная, минорные аккорды, насыщенные мелодии в низких октавах. Нет слов, только виолончель и фортепиано, но я могла бы сочинить что-то. Песню об этом месте. Песню о призраках, скрывающихся в темных углах, и о страхе в тумане. Мы поднимаемся по ступеням, но я не замечаю Жнецов, проходящих мимо, слишком поглощена завораживающей музыкой.