Сомов оказался менее брезгливым. Он осмотрел все конечности поверженного и остановил свой выбор на главном оружии скорпиона. Как ни странно, кончик хвоста продолжал светиться в темноте, и парень решил взять его себе вместо факела.
– Зачем тебе эта гадость? – спросил «гном».
– Теперь и я при оружии, да еще отравленном.
– Смотри, сам не поранься. – Гога вдруг споткнулся на ровном месте.
– Ты чего?
– По моему, я нашел камень, – словно не веря самому себе, с благоговением прошептал Скальнов.
– Ну и что? – Сомов устал после ночной схватки и не понимал странного восторга друга.
– Как что?? Пустыня заканчивается! Впереди горы!
Утром Зерг подошел к Эдуарду, когда тот важной походкой покидал шатер принца.
– Нам нужно как можно скорее отсюда уходить.
– С какой это радости?
Студента вполне устраивало его нынешнее положение. Впервые в жизни его побаивались. Вся работа, которую он, согласно своей высокой должности был обязан исполнять, – утром надевать диадему на голову принца, а вечером снимать. И никаких проблем. И это при том, что лучшие девушки племени только и ждут, когда он удостоит их своим благосклонным вниманием. Проблем с питанием – никаких, да и конкурентов в ожидаемом будущем не предвидится. Чем не жизнь?
Вчера перед сном новый шаман имел непродолжительную беседу с воеводой. Судя по всему, тот не особо ладил с прежним колдуном и просто мечтал от него избавиться. Тема разделения властных полномочий была затронута Жарзугом вскользь, но Марицкому не очень понравилась фраза: «Те, кто следует моим советам, живут долго». Получалось, что ему предлагали действовать по указке. Студент не остался в долгу, ответив: «Умный человек следует только умным советам». На том они и расстались.
– Но ведь ты же хочешь помочь Михаилу?
Эдуарда возмутила такая постановка вопроса.
– Это он тебе сказал?
– Я и сам видел. Вы же друзья.
– Хреновый из тебя наблюдатель! Если хочешь знать, твой Михаил выдернул меня из моего мира и потом бросил на произвол судьбы. Поэтому никаких моральных обязательств по отношению к нему у меня и в помине нет. Понятно?!
– Оно, конечно, понятно… Тогда зачем ты с ним в Темьград пошел?
Зергу так и хотелось раздавить новоиспеченного шамана, но настраивать против себя целое племя… Да и по поводу недавно открывшихся способностей Эдуарда у мрага появились свои планы.
– Почему я обязан отчитываться тебе в своих поступках? Скажи спасибо, что тебя в моем племени вообще за человека принимают.
– Спасибо, шаман, – седой сделал ударение на последнем слове. – Вот я и предлагаю удалиться, пока тебя, к примеру, не попросили вызвать тучу или отогнать полчища саранчи от посевов. Как я узнал у тех, кто благодаря твоим стараниям меня за человека принимает, это как раз прерогатива местного колдуна. То есть твоя.
Зерг решил подтолкнуть «эльфа» в нужном для себя направлении. Студент сразу изменился в лице.
– И давно у них дождя не было?
– С неделю. Если и завтра не грянет, готовься. Я, к сожалению, пока ничем помочь не могу.
– И что тогда делать? – Настроение несостоявшегося филолога окончательно испортилось.
– А вы сходите завтра в соседнее племя. – Воевода появился неожиданно для обоих собеседников. – Пусть их шаман для нас постарается. Он нашего вождя уважает. Да и вам вряд ли откажет.
Эдуард недовольно покосился в сторону Жарзуга. Меньше всего ему хотелось, чтобы тот слышал их разговор с мрагом.
– Пусть Эдуард один идет, он же шаман, – усмехнулся седой.
В словах обитателя мрачного мира звучала неприкрытая насмешка. Марицкий решил не оставаться в долгу:
– Слушай, Зерг, а что будет, если попытаться открыть обруч тьмы не тем ключом, которым его закрывали?
– Петля затянется так быстро, что голову снесет с плеч.
– О, даже так! Тогда у меня лично для тебя есть очень интересная информация.
Загадочность речи насторожила прощенного преступника:
– Какая?
– Вот сходим завтра в гости, я тебе все и расскажу. – Студенту не хотелось идти одному, свита в расчет не принималась. Он повернулся к Жарзугу: – Ты тоже с нами пойдешь?
– Мне нельзя, – ответил воевода.
– Почему?
– Могут подумать, что мы воевать идем.
– А кто же тогда переводить будет?
– Один из твоих рабов. Их же не просто так подбирали принцу. Один обучал будущего вождя иностранному языку, другой – умению сражаться без оружия, третий, наоборот, показывал, как управляться копьем и саблей, а четвертый – врачеватель, знаток приготовления залечивающих снадобий.
– Прямо не охранники, а гувернантки, – съязвил Марицкий.
Воевода не понял значения нового для него слова, но ехидный тон от него не скрылся.
– Не беспокойтесь. И врачеватель, и толмач – каждый в бою стоит троих.
– С чего ты взял, что я волнуюсь? – Студент снова принял важную осанку. – Скажи лучше, далеко ли нам идти?
– Если с восходом солнца выйдете, к полудню наверняка будете на месте, – ответил Жарзуг.
После полудня в этих краях наступала страшная жара, поэтому все дела старались заканчивать до того, как солнце оказывалось в зените. Затем следовала длинная сиеста, и лишь за пару часов до захода можно было снова заняться делами на свежем воздухе. В остальное время люди спасались под тенью шатров или в протекавшей рядом речке, хотя последнее было довольно опасно, особенно после гибели колдуна. Если до вчерашнего дня тот отгонял речных хищников от пляжа, то сейчас они нашли милое местечко, где можно неплохо пообедать. Подобная ситуация также не прибавляла авторитета новому колдуну племени.
Воевода выдал распоряжения стоявшим возле него двум воинам и ушел, оставив чужаков неподалеку от красного шатра. Зерг, проводив его внимательным взглядом, обратился к Эдуарду:
– Знаешь, мне его предложение кажется подозрительным. У кого бы нам еще выяснить про соседей?
Рабы Марицкого неотступно следовали за хозяином, стараясь предугадать любое желание того, кто сохранил им жизнь.
– Кто из вас понимает мой язык? – спросил студент.
Один из атлетов вышел вперед и поклонился.
– Почему сразу не сказал?
Тот пожал плечами.
– Отвечай сейчас же, я приказываю!
– Хозяин не разрешал мне говорить, я и молчал. Раб имеет право делать только то, что приказывает хозяин.
– Что за племя, о котором говорил воевода? Они действительно уважают нашего вождя?
– Они уважали отца нынешнего принца. Но он погиб месяц назад.
– И что теперь?
– Пока ничего. Они нас не беспокоили. Мы их тоже. Но все может измениться.
– От чего это зависит?
– Кто первый покажет свою слабость, тому и идти на уступки.
– А как они могут воспринять нашу просьбу о помощи? Разве это не проявление слабости? – заговорил Зерг.
Толмач вопрошающе взглянул на хозяина.
– Отвечай, – кивнул Эдуард.
– Раньше такого не случалось.
– Может, расспросить Жарзуга? – предложил Марицкий.
– Он нам всей правды не скажет. Но мы ведь можем и не ходить к соседям. Запасемся продуктами, а сами пойдем своей дорогой. Договорились?
– Утром решим. – Студенту не хотелось заключать с мрагом никаких сделок, даже устных. Он повернулся к красному шатру и невесело побрел к своим женщинам, страдая от мысли, что завтра с ними придется расстаться.
Гога оказался прав: на рассвете они действительно оказались в горной местности. Солнце осветило багровые скалы, нависавшие, словно застывшие океанские волны. К западу вершины становились круче, на некоторых даже виднелись ледяные шапки, что совершенно не сочеталось с жарой в здешних краях: вопреки ожиданиям путешественников прохлада после захода солнца так и не пришла. Конечно, изнуряющей жары, как днем, не было, но песок за ночь практически не остыл.
– Ура, мы выбрались! – Скальнов радовался как ребенок. Скалистые кряжи ему явно пришлись по душе.
У Михаила смена ландшафта подобного восторга не вызвала. Парень на исходе ночи обнаружил неприятность, которую пока не мог себе объяснить. Еще вчера он спокойно просовывал между обручем и шеей четыре пальца, а сегодня это получалось с трудом.
«Или шея у меня распухла, или пальцы после разборок с клешнелапым налились мускулами, – пытался он успокоить себя. Здравый смысл подсказывал совершенно противоположное объяснение. – С таким рационом, как вчера, можно лишь похудеть, да и прогулка заставила попотеть. Где уж тут распухать? Разве что с голодухи. Так и с этим пока проблем не было».
Парень не без оснований полагал, что обруч начал сокращаться, а потому ему срочно захотелось выяснить, действительно ли это так? Если – да, то отыскать причину и по возможности устранить ее. Иначе до Врат Мрачности ему точно не добраться.
– Ты чего такой кислый?! Мы из пустыни выбрались, скорпиона завалили, вышли в горы!
– Да радуюсь я, только молча, – улыбнулся Мишка. – Конечно, на камень смотреть гораздо приятнее, чем на песок. Но пробираться здесь ничуть не легче. Опять же, мне нужно срочно отыскать Зерга, без него я в Роктанию не попаду, а жить с этим ошейником – удовольствие ниже среднего.
– Подумаешь, кольцо на шее! От него ни холодно, ни жарко. Считай, что это у тебя украшение такое.
– Все бы ничего, но это украшение, насколько тебе известно, имеет мерзкий характер. Оно может задушить.
– Ешкин кот! Прости, я на радостях совсем забыл. Тогда вперед, может за этими горами нас Зерг и поджидает?
– Это самое… мне кажется, или я, как его… речь людскую слышу? – раздался скрипучий голос, и через пару секунд из-за скалы, хромая на правую ногу, выбрался неказистый старичок в короткой безрукавке из меховой шкуры рыжего зверька. Вместо штанов на нем была надета кожаная юбка серого цвета, а обувью служили вывернутые наизнанку шкурки мелких грызунов, зашнурованные высушенными сухожилиями.
– Здравствуйте! Вы не представляете, как мы рады вас видеть! – Сомов от неожиданности даже выронил обрубок скорпионьего хвоста.