— Кто это?
— Где?
— Здесь на экране. Вы знаете его?
— Да, это наш врач Синельников. Он здесь сто лет работает, с самого открытия.
— Вы уверены?
— Ну конечно.
— И где он теперь?
— Здесь.
— Как «здесь»? Он же вышел.
— Он покурить вышел. А как всё началось, ваши его обратно загнали и уже не выпускали.
— Синельников, говорите? Давайте его сюда.
Привели Синельникова. Вроде он, вроде похож. А на «Объект» — нет.
— Вы, когда курить выходили, никого не видели?
— Нет, только пациенток наших.
— Спасибо.
— А когда вы нас по домам отпустите?
— Отпустим, не беспокойтесь. Позже…
Нет, этот отпадает. Больше мужики из больницы не выходили. Надо отсматривать дам-пациенток.
— Давай сначала.
Толстая дама, с коляской, еще одна… Дальше. Дылда. Коротышка… Коротышка сразу отпадает. Так не скукожиться. Хотя? Но с ней после. Дылда… Останови кадр! Рост? Примерно такой же. Комплекция? С натяжкой, но может быть. Живот фигуру сильно меняет. Руки большие, мужские. Может, она?
— Пригласите сюда персонал. Весь!
Персонал втиснули в кабинет.
— Прошу посмотреть на экран. Кто-нибудь знает эту женщину?
— Нет.
— Нет.
— Это моя пациентка Федорова Мария.
— Вы уверены?
— Ну, конечно.
— Адрес ее знаете?
— В регистратуре есть.
— Сюда эту Федорову. Немедленно. Смотрим с самого начала.
Толстая дама, дама с коляской, еще одна… Дылда. Коротышка…
— Кого из этих женщин вы знаете? Кого видели? Кто к вам на консультацию приходил? Эта?
— Это наша. Она каждую неделю ходит. У нее сложный случай, плод…
— Плевать мне на ее плод. Она сегодня у вас была?
— Да, была.
— А вот эта?
— Это моя. Я ее сегодня принимал.
— Точно?
— Ну, конечно. Ее карточка до сих пор у меня на столе.
— А вот эта? С коляской? Кто ее принимал?
— Нет. Сегодня на приеме такой не было. У меня точно не было.
— И у меня.
Даму с коляской никто вспомнить не мог.
— Кто в регистратуре сидел?
— Я.
— Брала она у вас талончик?
— Вот эта? Не помню. Может, брала… Их столько, что не упомнишь.
— А вы постарайтесь.
— Нет, кажется, нет. Я могу карточки посмотреть.
— Ну так смотрите!
— Дай запись. И выведи таймер.
Пошла запись. В углу забегали цифры. Вот идет «Объект»… Вот открывает дверь… Заходит… Вот выходит толстая пациентка… Вот дама с коляской…
— Стоп! Время?
Нет, не получается. Никак не получается! Чтобы зайти, дойти до кабинета, открыть дверь, закрыть дверь, раздеться, одеться, макияж нанести, выйти… Нет! Не сходится по времени. Никак не сходится!
— Давай следующую.
А нет следующих. Все следующие опознаны, доставлены и в коридоре на стульчиках сидят. И встревоженные мужья рядом. В остатке только та дама с коляской. Только она зашла и ни в один кабинет, ни к одному врачу не попала и в регистратуру не обращалась!
Но время! Время!
— Ну-ка позови сюда Сергеева. Быстро, шнуром!
Прибежал взмыленный Сергеев.
— Привет, Сергеев. Чего так долго?
— Я как только приказали! Я бегом!
— Ты где в армии служил, в ВДВ?
— Ну да.
— За сколько секунд раздевался?
— Пока спичка горит. Как все.
— А это сколько?
— Сорок пять секунд.
— Сорок пять, говоришь? Сейчас мы с тобой нормативы перекрывать станем. Сможешь?
— Не знаю… Сколько времени прошло. И потом, там же не просто одежда, там форма была.
— И теперь будет! Эй, кто-нибудь… Сгоняйте в ближайший магазин и купите… Ну-ка, дай запись… Купите юбку, кофту, шаль вот такую. Размер пятьдесят шестой. Еще туфли… Какой у тебя размер, Сергеев?
— Сорок пятый.
— Сорок пятый! Быстро — одна нога здесь, вторую, если опоздаешь, — вырву!
— Я что должен?!
— Ты, Сергеев, никому ничего, кроме банка, не должен. Ты обязан! Обязан выполнить приказ вышестоящего начальства.
— Но…
— Никаких «но»!
Притащили одежду.
— Раздевайся, Сергеев.
— Зачем?
— Чтобы одеться. Вот в эту форму. Время пошло.
Сергеев споро скинул одежду.
— А трусы?
— Трусы можешь оставить. Сколько?
— Пятьдесят две секунды.
— Ты что это, Сергеев? А как же нормативы?
— Так это не форма.
— Давай еще раз!
Сорок восемь секунд. Сорок три. Тридцать девять.
— А еще быстрее?
— Невозможно.
— Ну, тогда одевайся.
— Во что?
— Вот в это!
Сергеев стал крутить в руках, искать, с какой стороны влезть в юбку. А время шло, шло…
— Стоп! Приведите ко мне каких-нибудь дам. Пусть его проконсультируют.
Привели дам.
— Объясните ему! А то он только снимал. С других. А теперь надевать надо. На себя.
Объяснили. Показали. Помогли.
— Ну что? Время?
Сергеев аж взопрел весь, пока напяливал юбку, кофту, застегивал пуговички, всовывал ноги в туфли, заворачивался в шаль.
— Ну, что там?
— Хреново. Две с половиной минуты.
Не идет, никак не идет.
— Быстрее можешь?
— Попробую.
Две минуты десять секунд. Две… Минута пятьдесят секунд! Плюс тридцать девять секунд на то, чтобы раздеться. А еще дойти, зайти, закрыться… Блин! А еще парик, макияж. Она ведь с прической, накрашенная была!
— Сергеев.
— Я!
— Сейчас краситься будешь.
— Чем?
— Помадой, твою мать!
— Но я… Но меня! Пацаны!..
— Отставить разговорчики! Или тебе помада таким пустячком покажется! Или я тебя сейчас здесь на кресле разложу и рожать заставлю! А доктора помогут. Они здесь большие специалисты по этой части. Ну!
— Есть краситься.
Итак: минута пятьдесят секунд, плюс тридцать девять секунд, плюс…
— Расстояние от входа до кабинета измерили?
— Девять метров.
— Сколько времени? Если на всё? Зайти-дойти-выйти? С коляской.
— Секунд двадцать. И еще пять секунд магнитофон включить.
Ну да, еще магнитофон.
— Что с макияжем?
Нормально с макияжем. Вон стоит красавчик, глазки долу опустил.
— Кто красил? Кто помогал?
— Я сам.
— Время?
— Полторы минуты.
Итого… Нет, не получается! Никак ни получается. Ну, никак!
— Кто видел эту бабу? Сюда их!
Привели шпиков из наружки.
— Когда она вышла, то куда пошла?
— Верх по улице, там машина стояла.
— Номера запомнил?
— Нет. Я же не думал… И потом, машина боком стояла, так что номеров не видно было.
— Дальше!
— Дальше она коляску в машину погрузила и уехала.
— Кто еще что видел? Кто что сказать может? Ну хоть что-нибудь! Может, несоответствия какие заметил, нестыковки? Поведение, жесты, мимика?
— Нет, обычная беременная баба. Живот у нее большой, так что она вразвалку шла, как корова по льду.
— А ребенок?
— Да, точно, ребенок в коляске кричал и она к нему наклонялась, а живот мешал. Потом она ему бутылочку с соской сунула, и он замолк.
Баба, живот, ребенок… Но, главное, время… Время! Как же он смог, как он, сволочь, отсюда ушел? Как?!
Входная дверь. Открыть. И уже там, за дверью, быстрыми шагами, почти бегом… Двенадцать шагов. Дверь в кабинет уже открыта, не надо ключ искать, в замочную скважину тыкаться не надо. Толкнуть ногой, шагнуть внутрь
Теперь они его уже хватились, но в женскую консультацию сразу не полезут — побоятся засветиться. Начнут дам-сотрудниц вызывать, на это уйдет несколько минут. Но все входы-выходы уже перекрыли. Сейчас наверняка оббегают здание, чтобы блокировать двор…
Прикрыть за собой дверь, одновременно сдернуть пиджак вместе с пуговицами, которые на честном слове держатся. Ботинки без шнурков, на резинке, такие слетают в момент. Теперь штаны! Штаны без ремня, на единственной прицепке держатся. Дернуть, уронить, переступить. Две секунды… Рубаха… Сколько он тренировался, вот так, одежду скидывать! Сколько одежды перепортил! Время, время… Носки снимать не надо, они женские, какие надо.
Всё, одежда сброшена, а вместе с ней все их микрофоны и маячки! Голый, аки младенец. И невидимый!
Теперь одеваться…
Юбка лежит расправленная, раскрытая для прыжка. Вшагнуть в нее, вздернуть вверх одним движением. Заранее подогнанная резинка обхватила талию. Готова юбка!
Кофта… Висит на плечиках, растянутая тонкими нитями, как шкурка убитого зайца, только руки сунуть в рукава. Все пуговички спереди застегнуты. Всё подготовлено, проверено, отрепетировано — у кофты сзади спина распорота от воротника до низа. Сунуть руки, набросить на грудь, как передник, сжать липучку, чтобы ткань на спине сошлась. Есть кофта! Накинуть шаль, дабы всё это безобразие от посторонних взглядов скрыть.
Туфли… Это дело секундное. Туфли изнутри смазаны, чтобы ножка лучше скользила.
Парик… Заранее подогнанный и сто раз примеренный. Набросить, поправить. Парик роскошный, по самые плечи, чтобы прикрыть лицо. Отлично!
Теперь детали… Детали — это главное!
Двумя отработанными до автоматизма движениями намазать губы. Женщины так не умеют. Не умеют вслепую, им нужно возле зеркала повертеться. А он может с закрытыми глазами, на ощупь, потому что тренировался! Готовы губы!
Пудра… Это мгновенно. Веки — двумя мазками. Пусть чуть криво… Идеальный макияж ему не нужен — не на танцы собрался. Кто будет присматриваться к беременной даме, да еще с коляской? Каким кавалерам нужны многодетные мамаши? Тем более, можно будет склониться над младенцем, спрятав лицо. Это нормально, это в образе. Наклониться и пройти мимо ближних филеров.
Что еще? Оглядеться, поправить одежду. Сбросить все приспособления для быстрого одевания — плечики, ниточки, резиночки — в коляску. Убрать «следы преступления». Всё? Всё!
Включить магнитофон. Выкатить заранее приготовленную коляску, повернуться, сказать: «Спасибо, доктор!» — и уже спокойно, чтобы внимания не привлекать — вдруг они успели зайти в консультацию? — направиться к выходу.