Он осторожно взял разносчика на руки и понес по коридору – дорогу он помнил. Белый был невероятно тяжел, однако откуда-то взялись силы идти быстро. Павел был поражен, как можно в свои последние минуты думать о каких-то ритуалах. Он не мог этого понять, он не верил...
Как и первый раз, пилоты не отреагировали на их появление. Лишь когда Павел приблизился к одному из хороводов, они разомкнули круг и впустили в него Белого. Он уже «плыл», но собрал последние остатки сил и попытался удержаться на ногах. Колени подламывались. Тогда пилоты окружили его, обхватили своими хрупкими руками и помогли устоять.
Разносчик запрокинул голову к потолку, его губы беззвучно повторяли какое-то слово. Павлу показалось – «успеть, успеть...»
Пилоты держали разносчика минуту, или немного больше, а затем он обмяк и тяжело свалился на пол, уставив в потолок пустые остекленевшие глаза.
Павел облизал пересохшие губы, развернулся и пошел к Денису.
...Все кончилось.
Павел сидел на полу и безучастно смотрел, как двое солдат накладывают пластырь на бедро Дениса, как устраивают его на носилки, наскоро собранные из подручных средств. Денис улыбался и все время повторял: «Спасибо, ребята, спасибо...»
Ноги у Павла мелко и противно дрожали, голова раскалывалась. На самом деле он сейчас должен был плакать, хохотать, биться головой о стены, сходить с ума... Но весь пережитый ужас почему-то вылился в это омерзительную дрожь и слабость.
Рядом сидел на корточках Виктор. Он иногда трогал Павла за плечо – успокаивал – как-то слишком ласково, не по-солдатски...
Все кончилось.
Помощь пришла неожиданно быстро. Павел взял рацию и передал Заслону, что сейчас к ним пойдут «зомби», чтобы их встретили и не перестреляли по ошибке. Потом доложил, что с ними произошло. Сказал, что с ним один раненый и один убитый, объяснил, как пройти.
Не прошло и десяти минут, как из бокового коридора выбежал встревоженный Виктор и с ним еще трое. Двое солдат и Мартин – тот самый офицер-иностранец, которого они с Денисом вытащили и излечили.
Долг платежом красен. Теперь пришла очередь Мартина их вытаскивать...
– Американец, – сказал Виктор, заметив, что Павел смотрит на Мартина.
– Я знаю.
– Так это вы его к нам подогнали?
– Да. А что?
– Ничего. Просто крутой мужик. Нас прижали с двух сторон, а тут он... Выскочил, как начал палить. Как Рэмбо, знаешь?
– Люди-то пошли к вам? – спохватился Павел.
– Кто, «зомби»? Пошли. Косяками. Еле успеваем принимать и обрабатывать.
– Значит, получилось.
– Да. Теперь уже получилось. Этих чудил мы разогнали по этажам. Они уже и не сопротивляются, только прячутся. Нас-то становится все больше, а их – меньше. Но и мы пять трупов с собой увозим...
– Значит, все кончилось, – сказал Павел самому себе.
– Ну... Почти. Там у космонавтов какие-то проблемы. Я не вникал, но они никак не могут связаться с Землей.
– Нужен телефон?
– Нет, на «Буране» все это есть. Просто, как я понял, их начальство куда-то улетело, а в дежурке какой-то чурбан сидит. Ничего без начальства сделать не может. Ему говорят: «Это мы, которые пропали!» А он твердит – никого нет, свяжитесь с нами вечером.
– Ладно... Это мелочи.
– Я тоже так думаю. Пойдем?
Павел с трудом встал, перевесил поудобнее автомат.
– Постой! – встрепенулся Виктор. – А этого... Белого тоже нужно взять?
– Нет, Белого не нужно.
– Почему? Мы мертвых тоже берем. Их ведь потом хоронить надо, по-людски чтобы...
– Все равно. Не нужно.
– Ну, как знаешь.
Они вновь шли по лабиринту, и Павел хотел взять носилки, на которых несли бледного, но счастливого Дениса. Но он боялся, что не удержит – сил оставалось самая малость.
Мартин шел рядом и улыбался всякий раз, когда они встречались глазами. Виктор иногда хлопал его по плечу и подбадривал шутками, которых иностранец, конечно, не понимал, но все равно улыбался еще шире.
Неожиданно захрипели рации – они висели на поясе почти у каждого. Виктор поднес динамик к уху, молча выслушал и повесил черную коробочку на место.
– Застава передает, – сказал он. – Говорят, слева от них кто-то копошится. Сходим проверим, не возражаешь?
Павлу совершенно не хотелось впутываться в какие-то новые истории, но возражать он не посмел.
– Эй, Джек! – весело крикнул Виктор. – Пойдем еще постреляем, а?
– Он не Джек, а Мартин, – поправил Павел.
– Ну, пусть Мартин. Пойдем?
Иностранец, услышав свое имя, тут же изобразил полную боевую готовность.
– Вот и хорошо, – заключил Виктор. – Нам лучше зайти со стороны. Значит, ребята пусть несут, а мы где-нибудь свернем...
Они проводили солдат с носилками почти до самого конца и пошли в обход. Виктор уже достаточно хорошо разбирался в географии коридоров и переходов, примыкающих к шлюзовым отсекам, поэтому быстро вывел Павла и Мартина в нужное место.
Они медленно шли мимо прозрачных боксов, где покоились молчаливые небесные машины, и тщательно осматривали каждый уголок. Впереди уже маячил ярко раскрашенный хвост «Бурана».
– Вроде тихо, – сказал Виктор.
Павел кивнул.
– Ну, ладно, пошли, – решил Виктор и закинул автомат за плечо.
– Пошли, – согласился Павел. И тут же схватил Виктора за руку. – Стой!
Они уже почти миновали вход в нижние боксы, где тоже размещались небесные машины, но не такие, как здесь, а огромные – каждая величиной с пятиэтажный дом. В последний момент Павел заметил, что в проходе мелькнула неясная тень.
– Там кто-то есть, – неуверенно сказал он.
– Пошли, – с готовностью ответил Виктор. – Нам партизаны не нужны.
Они быстро прошли по короткому переходу, через пологий спуск и сразу оказались перед открытыми прозрачными переборками, за которыми темнела громада небесной машины.
– Эге! – воскликнул Мартин, указывая наверх.
Павел и Виктор задрали головы и одновременно заметили маленькую неуклюжую фигурку, карабкающуюся по трапу. Через секунду у обоих уже не оставалось сомнений – это был доктор Краб.
– С-сука! – процедил Виктор и вскинул автомат. – Смыться решил?
Он прицелился. Павел сморщился, ожидая грохота выстрелов, и вдруг ему показалось, что Краб остановился и повернул в их сторону свои тусклые глаза-шарики.
В этот момент Павел вдруг все понял.
– Не надо! – закричал он и наотмашь ударил рукой по стволу автомата.
Пули с визгом пробороздили железный пол.
– Ты что! – крикнул Виктор. – Ты что делаешь?!
– Не надо, – повторил Павел, и в его голосе прозвучало нечто такое, чему Виктор, кажется, поверил.
– Я тебя не пойму, – недовольно проговорил он, опуская автомат.
– Не надо. Идем отсюда, сейчас будет старт.
Они выскочили из прохода и почти сразу услышали, как за их спинами зашипели закрывающиеся переборки.
Павел понял все. То, что делал доктор Краб в последнее время, было продиктовано нормальным стремлением живого существа к свободе. Именно поэтому он не стал вторгаться в сознание Павла и подчинять его Зеленой песне, он не вживил в него приемник, он так же, как пилоты-ячейки, сделал ставку на Павла. И не ошибся – именно с подачи Павла на «Покровителе» началась заваруха, и Краб получил возможность уйти. Вот почему он отказался управлять пленниками, и Воспитателю пришлось пробовать самому. Доктор Краб не желал мешать восставшим, он не хотел, чтобы на небесном острове восстановился порядок, потому что тогда не смог бы получить долгожданную свободу.
Пол вздрогнул, и послышался тяжелый низкий вздох.
– Стартовал, – произнес Виктор. – Интересно, куда?
– Домой, – просто ответил Павел.
Он отчетливо понимал, что Краб был виновником многих несчастий, он обрек на мучения и смерть многих людей, но...
Но Павел уважал волю к свободе. Так как сам знал, что такое плен.
– Пошли, – сказал он. – Не спрашивай меня ни о чем.
У «Бурана» их встретили пятеро вооруженных охранников – четыре солдата и один штатский.
– Ну теперь-то все? – поинтересовался штатский.
– Теперь все.
– Будете улетать – нас не забудьте.
Они поднялись в грузовой отсек «Бурана». Было тесно, все сидели на полу и вполголоса переговаривались. В кормовой части отсека разместили убитых. Раненых уложили по центру на какие-то тряпки. Среди них лежал и Денис, прикрыв глаза рукой. Отдельной кучкой сидели иностранцы – их было всего человек восемь, и Мартин сразу присоединился к ним.
Павел заглянул в кабину и узнал среди трех пилотов Валеру. Тот лишь кивнул ему и отвернулся к приборам. Павел не обиделся, понимая, что сейчас не до него.
– Шеф, когда поедем? – раздался из отсека веселый голос.
– Скоро, – ответил кто-то из экипажа. – Невесомость все хорошо переносят? Смотрите, новую машину мне не заблюйте.
Пассажиры дружно рассмеялись, но пилот совершенно серьезно добавил:
– У кого есть тряпки – заворачивайтесь. Нас может хорошенько тряхануть.
У экипажа что-то не выходило. Павел чувствовал это по напряженным интонациям в разговорах, по крепким словечкам, по нервным, торопливым движениям рук.
– Валера, – решился спросить он. – У нас проблемы?
– Ага, – ответил космонавт. – Маленькая такая проблемка. Никто не подумал, как мы будем отсюда выбираться.
– А в чем дело?
– На ихних машинах есть аппаратура для дистанционного открывания шлюзов. А у нас-то – откуда?
– У вас же пушки на боках. Разве нельзя прострелить?
– В том и дело, что нельзя. Такой выстрел должна санкционировать Земля. А на космодроме сейчас никого нет. Все начальство отдыхает с американцами, и никто не знает где – то ли на природе, то ли в сауне, то ли в кабаке.
– Стреляйте без санкции. Другого выхода ведь нет?
– Ты не понял. Санкция – это не значит, что генерал скажет нам «стреляйте, ребята». Это закодированный радиосигнал, снимающий блокировку с пушек. И его можно подать только из ЦУПа. А там без приказа начальства никто пальцем не шевельнет. У нас порядки строгие.