– Да.
– Почему?
– Точно объяснить не могу. Но надо, чтобы немного сливалось.
– Откуда ты знаешь?
Бен пожал плечами. «Просто знаю», – говорило это телодвижение, и Эдди вопросов больше не задавал.
Отдохнув, Бен взял третью доску (самую толстую из тех четырех или пяти, которые он притащил через весь город в Пустошь) и очень тщательно установил ее за доской, которая стояла ниже по течению, под углом к ней, одну боковину уперев в дно, а вторую – в доску, которую держал Билл, создав тем самым подкос, как и на вчерашнем рисунке.
– Готово. – Он отступил на шаг, вновь улыбнулся Биллу и Эдди. – Можете их больше не держать. Земляная перемычка между досками примет на себя давление воды. С остальным справится подкос.
– Вода не смоет его? – спросил Эдди.
– Нет. Вода будет только загонять его глубже.
– Если ты о-ошибся, мы те-ебя у-убьем, – пообещал Билл.
– Это круто, – добродушно ответил Бен.
Билл и Эдди отошли от плотины. Две доски, которые образовали ее основу, чуть затрещали, покачнулись… и… и все.
– Срань господня! – восторженно воскликнул Эдди.
– Это з-здорово. – Билл широко улыбнулся.
– Да, – кивнул Бен. – Давайте поедим.
Они уселись на берегу и поели, особо не разговаривая, наблюдая, как вода собирается перед плотиной и обтекает ее с торцов. Их усилиями берега уже начали трансформироваться, Эдди это видел. Отведенные на периферию потоки прорезали в них дугообразные пазы. У него на глазах изменившая направление течения вода вызвала небольшое обрушение на дальнем берегу.
Выше по течению, у самой плотины, образовалось некое подобие круглой заводи, в одном месте вода выплеснулась на берег. Сверкающие, отражающие солнечный свет струйки побежали в траву и под кусты. Эдди начал медленно осознавать то, что Бен знал с самого начала: они уже построили плотину. А зазоры между торцами досок и берегами превратились в водоотводные каналы. Бен не мог сказать это Эдди, потому что не знал термина. Выше по течению Кендускиг становился все более полноводным. Журчание мелкого ручья, бегущего по камням, бесследно исчезло: все камни выше плотины ушли под воду. Время от времени куски дерна и земли с подмытых берегов с плеском падали в воду.
За плотиной русло практически пересохло; тоненькие ручейки бежали по центру, но не более того. Камни, которые находились под водой бог весть сколько времени, подсыхали под солнцем. Эдди смотрел на подсыхающие камни с изумлением… и с тем самым странным чувством. Они это сделали. Они. Он увидел прыгающую лягушку и подумал, что мистер Лягушон, возможно, гадает, а куда делась вода. Тут Эдди громко рассмеялся.
Бен аккуратно складывал пустые обертки в пакет для ленча, который принес с собой. Эдди и Билл изумились количеству еды, которую доставал и деловито выкладывал из пакета Бен: два сандвича с арахисовым маслом и джемом, один сандвич с колбасой, сваренное вкрутую яйцо (плюс соль в клочке вощеной бумаги), две слойки с фруктовой начинкой, три больших печенья с шоколадной крошкой и кекс.
– И что сказала твоя мама, когда увидела, как сильно тебе досталось? – спросил Эдди.
– Г-м-м? – Бен оторвал взгляд от все увеличивающейся запруды перед плотиной. – А! Я знал, что вчера она собиралась в магазин за продуктами, поэтому успел прийти домой раньше ее. Принял ванну и вымыл волосы. Потом выбросил джинсы и свитер. Не знаю, заметит ли она, что их нет. Свитер скорее всего не заметит, у меня свитеров много, а джинсы мне, наверное, придется купить. Прежде чем она начнет шарить в ящиках.
От мысли о том, что придется тратить собственные деньги на столь зряшную вещь, по лицу Бена пробежала тень.
– А ка-ак т-ты вы-ывернулся с-со с-своими си-иняками?
– Я сказал, что очень обрадовался окончанию занятий, выбежал из школы и свалился с лестницы. – Он удивился, даже немного обиделся, когда Эдди и Билл расхохотались. Билл, который как раз жевал кусок шоколадного торта, испеченного матерью, подавился, у него изо рта вылетел фонтан крошек, и его согнул приступ кашля. Эдди, по-прежнему хохоча, принялся колотить его по спине.
– Так я почти что упал с лестницы, – добавил Бен. – Только из-за толчка Виктора Крисса, а не потому, что бежал.
– Мне бы-ыло б-бы о-очень жа-арко в та-аком с-свитере. – Билл доел шоколадный торт.
Бен замялся. И, казалось, не хотел отвечать.
– В нем лучше, когда ты толстый. Я про свитер.
– Не видно твоего брюха? – спросил Эдди.
Билл фыркнул.
– Не ви-идно си-си-си…
– Да, моих сисек. И что с того?
– Да, – кивнул Билл. – И ч-что с то-ого?
Повисла неловкая пауза, а потом Эдди переключил их внимание на другое:
– Посмотрите, какой темной становится вода, когда обтекает плотину с этой стороны.
– Вот те на! – Бен вскочил. – Поток вымывает засыпку. Черт, какая жалость, что у нас нет цемента!
Нанесенный урон быстро компенсировали, но даже Эдди мог понять, что произойдет, если постоянно не подсыпать землю и камни в зазор между досками: поток все вымоет, доска, стоящая выше по течению упадет, за ней последует вторая доска, и с плотиной будет покончено.
– Мы можем укрепить края, – решил Бен. – Вымывание это не остановит, но оно замедлится.
– Если использовать только землю и песок, их вымоет, так? – спросил Эдди.
– Мы воспользуемся кусками дерна.
Билл кивнул, улыбнулся, составил большой и указательный пальцы правой руки в букву «о».
– По-ошли. Я и-их вы-ырою, а ты по-окажешь м-мне, ку-уда по-оложить, Большой Бен.
– Господи, – прозвучал за их спинами пронзительный, радостный голос, – у нас теперь пруд в Пустоши. Пупочная шерсть и все такое!
Эдди повернулся, заметив, как напрягся Бен при звуках незнакомого голоса, как поджались его губы. Выше их, на тропинке, которую днем раньше пересек Бен, стояли Ричи Тозиер и Стэнли Урис.
Ричи прыжками спустился к ним, не без интереса глянул на Бена, ущипнул Эдди за щеку.
– Не делай этого! Я терпеть не могу, когда ты так делаешь, Ричи.
– Брось, тебе это нравится, Эдс. – Ричи широко ему улыбнулся. – Так что ты говоришь? Сегодня поржать удалось или как?
Рабочий день их пятерка завершила около четырех часов пополудни. Они сидели на берегу, но уже гораздо выше (то место, где перекусывали Билл, Бен и Эдди, ушло под воду), и смотрели вниз на результаты своего труда. Даже Бену с трудом верилось в то, что он видел. К усталости и удовлетворенности достигнутым примешивались тревога и испуг. Думал он о «Фантазии» [123] и о том, что Микки Маус сумел привести в действие метлы… но не знал, как их остановить.
– Усраться и не жить, – пробормотал Ричи Тозиер и сдвинул очки к переносице.
Эдди посмотрел на него и увидел, что Ричи не паясничает, лицо у него задумчивое, даже серьезное.
На дальней стороне речки, там, где земля сначала поднималась, а потом резко шла вниз, они уже создали новое болото. Папоротник и остролист на фут ушли в воду. Даже с того места, где они сидели, не составляло труда увидеть, как болото выпускало все новые щупальца, распространяясь на запад. Перед плотиной Кендускиг, еще утром мелкий и безопасный, налился водой.
К двум часам дня расширяющееся водохранилище стало таким большим, что водосливы превратились чуть ли не в реки. Все, кроме Бена, отправились на поиски дополнительных стройматериалов. Бен остался у плотины, методично забрасывая дерном появляющиеся течи. Сборщики вернулись не только с новыми досками, но и с четырьмя лысыми покрышками, ржавой дверцей от легковушки «хадсон-хорнет» модели 1951 года и большим куском гофрированной стальной обшивки. Под руководством Бена они пристроили к исходной плотине два крыла, блокировав сток, и с этими крыльями, расположенными под углом к течению, плотина заработала еще лучше.
– Приложили эту речушку по полной программе, – прокомментировал Ричи. – Ты гений, чел.
Бен улыбнулся:
– Невелик труд.
– У меня есть «Винстон», – добавил Ричи. – Кто хочет?
Он достал из кармана брюк мятую красно-белую пачку и пустил по кругу. Эдди, думая о том, как вредно отразится сигарета на его астме, отказался. Стэн тоже отказался. Билл сигарету взял, Бен, после недолгого раздумья, последовал его примеру. Ричи вытащил книжицу спичек, с надписью «РОЙ-ТАН» на лицевой поверхности. Сначала дал прикурить Бену. Потом Биллу. Уже хотел прикурить сам, но Билл задул спичку.
– Премного тебе благодарен, Денбро, – вскинулся Ричи.
Билл виновато улыбнулся:
– Т-три на о-одну с-спичку – э-это к бе-еде.
– Беда у твоих стариков случилась, когда ты родился. – Ричи прикурил от другой спички. Лег, подложил руки под голову. Сигарета торчала вверх. – Вкуса «Винстон» лучше нет – эталон для сигарет. – Он чуть повернул голову, подмигнул Эдди: – Верно, Эдс?
Бен (Эдди это видел) смотрел на Ричи с восторгом, к которому примешивалась опаска. Эдди мог его понять. Он знал Ричи Тозиера уже четыре года, но так и не смог разобраться, что это за человек. Он знал, что Ричи получал пятерки и четверки за учебу и при этом – тройки и двойки по поведению. Отец регулярно его за это ругал, а мать плакала всякий раз, когда он приходил домой с такими оценками за поведение, и Ричи обещал исправиться и, возможно, даже исправлялся на пятнадцать минут или даже полчаса. К сожалению, Ричи не мог усидеть на месте больше минуты, а рот у него просто не закрывался. Здесь, в Пустоши, никаких проблем из-за этого у него не возникало, но Пустошь не была сказочной страной, а они могли оставаться бесшабашными парнями лишь несколько часов кряду (сама идея бесшабашного парня с ингалятором заставила Эдди улыбнуться). Главный недостаток Пустоши заключался в том, что из нее рано или поздно приходилось уходить, а когда они попадали в большой мир, дерьмо, которое так и перло из Ричи, постоянно приводило к столкновениям: то со взрослыми, что не сулило ничего хорошего, то с такими, как Генри Бауэрс, что было совсем плохо.