Я свернул одну из лиан в некое подобие кольца, спиралью, и положил на развилке. Прямо под деревом, которое делило тропу на две, чуть в сторону правой дорожки.
Если начну плутать, хоть какой-то шанс выйти по собственным знакам.
Пошел вперед, на ходу подбирая листья. Через пять минут у меня уже была набедренная повязка из лианы и этих листьев.
Потом пришла пора обновить обувь, листья стерлись и изорвались, почти моментально. Ног и листья тут разные. Пока я шел, я начал различать, какие из них прочнее, какие мягче, какие тоньше. Так что вторая инкарнация моих сандалий состояла уже из нескольких слоев и должна была прослушать чуть дольше. Это я еще до коры не добрался.
Подобрал палку, простую упавшую с дерева сухую ветку. Пройдя немного, нашел другую, попрочнее, и выкинул первую. Вторая казалась прочнее, и один конец я даже смог обтесать о столы, от этого он не стал сильно острым, оно протыкать листья для поделок хватит.
Нашего огромный, недавно упавший лист, сделал из него кулек и потащил с собой. Будет вещмешок, за неимением лучшего. Такими темпами скоро начнут валить деревья и строить дом.
Пройдя несколько сотен метров, я вышел на еще одну развилку, так и не обнаружив никаких признаков, что по тропе когда-либо ходили люди, что я иду верным путем.
Нашел место под деревом, положил на него новую спираль, и сверху — две коротких палочки. Придётся скоро использовать римские цифры, или палочки нужно будет насыпать горстями.
Обозначив место, я развернулся и двинулся назад. Сначала надо было проверить второй маршрут, наиболее очевидные варианты, прежде чем углубляться в этот зеленый лабиринт. Нельзя рваться вперед наугад, уходить все дальше. Может повезет, но скорее всего — нет, у меня было уже три возможных варианта разных дорог, и уверен, что их станет еще больше.
Буду исследовать территорию постепенно.
Вторая тропа, к которой я вернулся, уходила все глубже, не раздваиваясь, ног и не заканчиваясь. Здесь тоже не обнаруживалось никаких следов людей.
У меня все время возникало ощущение, что я даром теряю время, но это не меняло ничего. Нужно было двигаться, планомерно исследовать тропы, а ощущение — такое ощущение здесь могло возникнуть в любом месте. Куда ни пойди — не зная дороги все равно бредешь вслепую.
В этом сумраке было влажно, но тропы были утоптаны давным-давно. И либо шагающий шел своей дорогой очень осторожно, либо я не знал, куда смотреть.
Но следов я не видел.
Никакого тебе оттиска ступни в грязи, да и грязи тут не было. Внизу было влажно, да, но до сих пор я вообще не встретил открытой воды ни разу. Если тут и шел дождь, то достаточно давно, и деревья разобрали всю влагу. Вообще не уверен, что дождь успевают тут долететь до земли.
Не было зарубок, или следов того, что кто-то чистил себе дорогу.
Ну и напоследок, никто не разбрасывал мне здесь клочки одежды, не ронял снаряжение или какие-то еще вещи, которые могли бы выдать, что дорогой, тропой пользовались люди.
Я уже начал сомневаться, что вообще видел шагающего, и что он что-то кричал со скалы, разыскивал меня. Никаких признаков. Он ушел, и я остался в девственно диких джунглях.
Я сжал в руке шпильку, которую тащил с собой от самой скалы. Единственное живое свидетельство того, что люди здесь все же есть, и с моих сознанием, по крайней мере в этом вопросе, все в порядке.
За час ходьбы по второй тропе мало что поменялось. Она дважды сошлась с другими. Но сошлась, а не разошлась. Пришлось что-то придумывать, рисовать в голове карту. Могло случиться, что одна из влившихся троп приведет меня обратно, к тому месту, где я развернулся на соседнем маршруте.
Я не придумал ничего лучшего, чем перевернуть свою спираль, обозначая тем самым изменение направления развилки, и снова положил сверху палочки. Одну, у второй развилки две.
Это сейчас могло показаться, что все эти развилки легко запомнить и так. Я знал, что чуть позже, даже завтра, повстречав еще десятки подобных перекрестков, я запутаюсь окончательно.
Поэтому специально прятал свои значки, клал их там, где вероятность что их случайно заденет какое-нибудь животное, невелика.
И лишь затем, через час пути, через две развилки, я услышал шум впереди. Звери. А у меня в руках только палка, моток лианы на плече, и стальной штырь.
Не дожидаясь встречи, я отошел в сторону, в лес. Не хватало мне еще попасть под копыта мигрирующего стада. Или, того хуже, — в зубы охотящейся стаи.
Хотя, от стаи я бы не ушел, если только она не очень сытая.
Но это были не хищники.
Взрослый выводок диких свиней, по крайней мере, весьма их напоминающий.
Матерый самец впереди, с одним клыком вместо классических двух. Но это не из-за того, что они тут единороги, Клык размещался, где полагается быть клыку, просто второй был обломан.
В-общем, мелких отличий множество, но так — кабан кабаном. Встреть я его где-нибудь на Земле, в лесу или в зоопарке, решил бы, что это просто такая порода.
Этот самец недовольно принюхивался, и вертел толстой шеей.
Я не двигался. Ушел я совсем недалеко, и понятно, что он меня почуял. Но я сошел с тропы. Уважение оказано. Нужно быть полным дебилом, чтобы лезть в заросли в поисках неприятностей. Давай, иди себе, не нарывайся на стальной штырь, окорок. Ты же не хищник.
Вепрь послушался.
Опустил голову и потрусил вперед. За ним несколько взрослых свиней и выводок, тоже уже подрощенный.
В животе заурчало, но я сдержал мысли об еде. Кто его знает, может, они мысли и вправду тут читают.
Лишь когда они отошли подальше, я вспомнил одну интересную деталь, до которой мне не было дела, пока я тут дрожал за деревом в опасении, что вепрь бросится на меня. Когда он поднимал голову, принюхиваясь, вся шерсть на его морде была влажной.
Они шли с водопоя. И водопой совсем недалеко.
Я вышел к ручью через пару сотен метров. Удобное место они выбрали, хороший берег. Ручей, конечно, невелик, но походить к воде я сразу не стал. Где водопой, там не только копытные, но и хищники. Которые, практически наверняка, слыхом не слыхивали ни о каком водяном перемирии.
Лишь осмотревшись, убедившись, что ничьи жадные глаза не следят за мной из укромного места, я приблизился к воде. Воды в ручье было по колено, не больше, но она текла быстро, что радовало — значит, вода будет чище.
А еще в ней плескалась рыба.
Я поднял голову. Кабаний выводок не случайно уходил от водопоя. Судя по всему, все-таки началось смеркаться. А это значило, что мне пора пересмотреть приоритеты. Крохотный просвет над ручьем, конечно, не давал надёжной картины, но я чувствовал — начинает темнеть.
Как только станет темно, на арену выйдут совсем другие животные, это наверняка. Метаться по джунглям, даже не сходя с тропы, в темноте не вариант. Надо было устраиваться на ночлег. А значит, вода — рядом, еда — в ручье плавали рыбы, которые, если суметь их загарпунить, можно рискнуть съесть. Все равно, рано или поздно, попробовать местную пищу мне придется.
Укрытие и огонь. Тут достаточно тепло, и ничто не предвещает дождя, так что без укрытия я как-то протяну. Пора заняться огнем.
Но сначала надо было отойти от водопоя. Чтобы пробиться наверх по течению, пришлось повозиться. Двадцать метров стоили мне десяти минут и промоченных ног, как бы я ни пытался не залезать в ручей. Но оставаться прямо на звериной тропе, у водопоя диких животных, идея так себе.
Мне нужно было хоть немного отойти в сторону, чтобы не попасть под копыта рассерженного чужаком вожака следующего стада.
Не было у меня веселой компании, с которой я разжигал костры в детстве, не используя спичек.
Но костер я все же развел. Каким-то чудом, все теоретические знания можно было выкинуть коту под хвост, как только доходило до дела. Множество деталей, которые нужно испытать на собственной шкуре, и лишь тогда ты сможешь сказать, что что-то умеешь.
Может, мне просто повезло. Но я кое-чему научился, и, думаю, в следующий раз это будет проще.
Особенностью этих джунглей было то, что здесь нигде не было камней. Вообще, никаких. Надо было поискать хоть что-нибудь у скалы, но тогда мне было не до этого. А затем, весь свой путь, я не видел ни одного булыжника, ни одного камушка. Все камни были где-то глубоко под землей, заваленные тысячелетними наслоениями перегноя, утонувшими глубоко.
Но в ручье я камни нашел. Некрупную гальку, пару острых камней, похожих на кварц. Этого мне было достаточно.
Я расщепил один конец выбранной палки, вставил внутрь него несколько деревяшек, а потом замотал все это лианой, получив примитивный трезубец. Непуганая местная рыба не ожидала от меня подобной наглости, и еще до темноты у меня был и огонь, чтобы согреться и отпугнуть ночных хищников, и рыба, неторопливо жарящаяся на палочках вокруг костра.
С водой пришлось повозиться, но я все же нашел, где отодрать кору, не слишком толстую не слишком тонкую. Лизнул ее на всякий случай, не хотелось вскипятить воду только для того, чтобы понять, что она испорчена и превратилась в горький отвар.
Но эта кора была достаточно нейтральной по вкусу, поэтому я замотал ее, как смог, вокруг квадрата из палочек, получив небольшую плашку. В этой плашке я и вскипятил воду. Вода очень хорошо отводит тепло, поэтому, если не перебарщивать и не спешить, воду можно вскипятить даже в пластиковой бутылке. Хотя, бутылок тут не было, да и кора выглядела более безопасной для здоровья, чем пластик.
Понадобится ли мне тут здоровье, вот вопрос.
Я ел уже в полной темноте, подкидывая ветки в костер очень осторожно. По одной, по две. Дров во влажном лесу раздобыть нелегко, тем более, в полной темноте. Мне придется довольствоваться тем, что я набрал до полных сумерек.
К тому же, я понятия не имел, какого развития достигла местная цивилизация. Отсюда казалось, что она вообще не существовала. Но стальная лестница на скале, экзотический автомат в руках у шагающего, все это говорило об обратном. Может, он уже навел на окрестности ближайший спутник и отслеживает любой тепловой след.