– Но если мы останемся уменьшенными, то приспешники, ныряя сюда, будут в десяток раз больше, чем должны быть! Ох! Уже!.. Да ты посмотри на них, Ави! Мы с ними и в нормальном размере не справляемся! – возразила Дану, звонко и взволнованно.
Волки ее завыли, набрасываясь на стрекочущее племя саранчи.
– Селесту. Не. Трогать, – отчеканила Авена. – Рэндом, попробуй увести Зверя как можно дальше. Попробуй обмануть. Пусть думает, драконов тут нет.
– Дохлый номер! Вон же драконы, там же приспешники, все всех уже за-сек-ли! – Рэнди указал на очевидное. Потом джокер вогнал свой серп в призрачное сердце двухметровой сколопендры. – Но я попробую. Интересно, что станет с нами после исчезновения Вселенной… Чмоки! – И блондин исчез.
Получившая приказ Дану тоже мигнула. Мгновение спустя я увидела ее сидящей на спине Петра. Волки богини остались на плато, острыми зубами разрывая всех нападавших, до каких дотягивались.
Привратник Петр рассекал багровое небо, хлопая крыльями и воя. Одно крыло у него было подбито. Десяток бесформенных серых тварей облепили брюхо старого ящера, но Дану боролась не с ними, а с приспешниками, похожими на китов, которые парили под самым куполом. Это уже не командоры… Это покруче.
Кромен теперь напоминал кракелюрную краску, нанесенную на мыльный пузырь. Трещины были больше, чем осыпающиеся щиты между ними. Карланон, цедя заклятья меж зубов, пытался восстановить купол.
Мир визжал, хрипел, выл и пульсировал болью.
Я не могла разобрать ни праха.
Я ничего не видела. Почти ничего не слышала. Мозг отключился. Остались одни инстинкты: пали во все, что серое, черное и бестелесное. И как люди понимают, где враг, в обычных войнах?
Все смешалось…
– Слушай меня, Тинави. Ты слышишь меня? – Ко мне подбежал Теннет, которому Авена перекинула свой меч. Мы с ним встали спина к спине.
– Слышу!
– Ты должна помочь Карлу удержать кромен. Ускорь процесс восстановления. Все остальное – затормози.
– Что?
– Тебе надо сделать два вихревых потока. Один квантовый, другой корпускулярный (и не говори, что невозможно). Как было в тридцать третьем веке на Лайдо`ре. В пятом я провернул то же самое в мире Трех Солнц. Давай вспоминай, живо!
– Как я могу вспомнить то, чего никогда не знала?!
– Тебе передалась моя магия, идиотка! Все мои силы, знания, память – твои. Ты не врубилась, дура? Думаешь, сама драконам противостояла, пигалица недоделанная?! – орал маньяк.
– Как это? – охнула я.
– А вот так это! Непознанный юморок папочки! – Теннет зарычал.
Я аж присела. И тотчас хищная стрекоза чуть не протаранила меня на манер старинных автоматонов Ключ-Королевства, что раскинулось на древесной планете в любимом Теннетовом мире… И точно.
Я же помню. И знаю.
До пепла много всего, чего не должна помнить и знать – и дело не ограничивается «чертом».
И дневная паника моя – не паника, а пресловутая чувствительность хозяина времени…
Теннет развернулся и мечом отрубил стрекозе башку. Голова насекомого грузом упала к моим ногам.
– Приди в себя, Тинави! – заорал маньяк. – Шутки кончились! Ты замедлишь это чертово время?
– Хорошо… А ты подскажешь, если что?
– Нет! У меня другое дело! – гаркнул маньяк и рубанул очередного мясистого мотылька. – И еще: не лезь на рожон! Ты все еще смертна – просто с доступом к моим файлам, как сказал бы Карл!
И Теннет убежал от меня, перебежками, к лагерному костру, к ребятам, на ходу убивая направо и налево.
Там, среди шалашей, Кадия всеми силами пыталась не подпустить тварюг, расстреливая их из лука. Полынь бок о бок с ней плескался магией – Старинная Кара Табахати, его любимое заклятье, гремело и тряслось над лагерем. Мелисандр хлопал ртом под защитой маленькой и злой драконьей королевы; Андрис зашвыривала приспешников горючими смесями Иноземного ведомства; Дахху что-то усердно, но, кажется, не вполне по-военному колдовал…
Я с трудом оторвала взгляд от ребят и отыскала Карла на поле брани.
Он стоял неподалеку. Все новые и новые приспешники пытались напасть на него, но хранителя оберегал дозор из нескольких драконов, метко плюющихся пламенем. Карл не смотрел на врагов. Он смотрел на небо и бесконечно дорисовывал, как кистью, полотно кромена там, где оно лопнуло трещинами.
Я Прыгнула к учителю, ласково прижав искорку-Лиса к себе. Она грела и щекотала, светлая и доверчивая, как и сам Лиссай.
– Ты тут? Умница. Ускоряй меня, – кивнул Карл, когда я очутилась подле него.
Я исполнила этот приказ. Руки сами знали, что и как плести.
– Почему я – вместо Теннета? – спросила я, не прерывая колдовства.
Из-под моих пальцев вырывались миражные галактики, мириады громко тикающих часов, смерчи из песка времени – все они вспыхивали и гасли, растворяясь в заклинаниях Карла. Нас с хранителем тишиной отрезало от остального мира.
– Кто-то должен был – баланс восстановился. Нэт не мог – дискредитирован, – обрывочно объяснял Карл. – Странно, что так быстро. Но почему бы и нет, в конце концов.
– Но отчего именно я? Из-за крови?
– Кровь – глупость. Крохотная фора. Первый из шагов. Ты – из-за твоей практики. Из-за того, что ты в курсе. Из-за того, что ты сейчас здесь – где и нужна сила Теннета. Из-за того, что веришь во все это. Тысяча причин. Всегда есть тысяча причин.
– И что теперь?
– Боремся до конца.
– А потом?
Карл скосил на меня грустные глаза. Поджал губы:
– И поэтому тоже ты. Из-за надежды… Потом будет потом. Ускоряй, Тинави.
Я повиновалась.
Прошла, наверное, тысяча лет. Или всего лишь несколько секунд. Черт его знает. В смысле, прах. Прах его знает – как бесят эти новые слова в моей голове! Чертово… прахово наследие Теннета!
Мы с Карлом были сосредоточены на западном секторе кромена, когда в восточном что-то пошло не так.
– Вот и пробили нашу прошивку… – буркнул мальчик, всем корпусом развернувшись туда.
Я невольно прижала руку ко рту.
Одна из трещин кромена разорвалась, брызнув во все стороны осколками, будто ее снесло тараном. За образовавшимся окном на мгновение мелькнуло синее небо. Потом в окно полезла сама смерть.
Огромная. Подрагивающая. Хлюпающая. Причмокивающая. Заполненная роем мух – миллиардами, триллиардами мух и мотыльков. Гадина.
Мухи жужжали, скучивались, даря несчастному зрителю очертания узко посаженных глаз, толстого носа, кривого рта Зверя. Короткие, жирные руки, массивные ноги – каждая размером с башню. Отсутствующая шея.
Да, он действительно подрос со времен Святилища… Плюс эффект уменьшенной Лайонассы.
Красный огонь горел в груди Зверя, где-то там, за непробиваемым слоем мошек и мотыльков. Целая мушиная страна нависла над нами в облике Зверя. Целая прорва ненависти и безнадеги. В мозгу мелькнуло очередное приобретенное воспоминание – Гойя, «Великан» и «Сатурн».
– Дану, Селеста, уводим драконов в другой мир, – скомандовала Авена. Пусть богиня и сражалась далеко от меня, ее было превосходно слышно. Тонкие настройки божественного эквалайзера.
– Карл, Тинави, дождитесь конца.
– Есть, – хором ответили мы.
Богини-хранительницы исчезли вместе с частью драконов. Оставшиеся ящеры трогательно столпились в западной части плато, прикрывая друг друга кожистыми крыльями.
– Карл, давай накроем их щитом? – предложила я.
Зверь сделал исполинский шаг, одним махом перешагнув далекий гребень Перепончатых гор. Я поперхнулась, осознав, как быстро он преодолеет расстояние в сотню километров… Голова монстра упиралась в купол. Ноги монстра врастали в бедные земли Лайонассы. Красный маяк в корпусной черноте змеился раскаленным оком.
– А лучше переведем их в другой мир, вслед за драконами… – передумала я. – Мы можем эвакуировать всю Лайонассу? Есть такая опция? Карл? Карл?
Карл застыл, глядя на Зверя, под чьими исполинскими ступнями крошились тысячелетние горы моего мира. Старшие приспешники рванули к своему хозяину лебезящей, шуршащей и стрекочащей свитой, оставив нас в покое. Временно.
Я посмотрела на Карла. Глаза хранителя поблекли от тоски. Россыпь родинок-созвездий на носу горела, как августовский Млечный Путь.
– Опять я виноват, Тинави, – грустно сказал он. – Уже отнюдь «не дважды моя вина»…
– Вот уж точно не время для скорби! – Я задохнулась от возмущения.
Зверь сделал еще один шаг.
Надеюсь, это не старинный Асулен превратился в труху под его левой ступней… Я все пыталась как-то замедлить Зверя, что ли. Безуспешно. Он продолжал стирать из бытия дальние горы и приближался, неумолимо приближался. Его разраставшаяся тень черным покрывалом укрыла весь север Лайонассы.
Карл повернул ко мне свое юное лицо:
– Тинави. Убей меня.
Я сбилась с заклинаний и моргнула:
– Что?!
– Убей меня. – Хранитель вложил мне в руку ученический меч, болтавшийся до того на поясе комбинезона.
Я вяло попыталась вернуть оружие.
– Убей – и сразу Прыгай в Зверя. Прямо в него. В ту красную точку. Это квинтэссенция его бытия. Небытия… Блин. Неважно. Туда прыгай. И держись за нее. Она материальна, в отличие от всего остального.
– Но п-почему бы нам просто не зарядить т-туда заклятьем? – От волнения я стала заикаться.
– Мы с Авеной уже пробовали, когда спасали сестер. Его не уложить заклятьем. Он сильнее каждого из нас. Он как Отец. Соответственно, нужен Отец, молния Отца. Она появится… Если кто-то убьет меня. Или другого из его детей, – торопливо объяснял Карл.
– А почему, – возмутилась я, – а почему вы не провернули этот хитрый план в каком-то другом мире?! Почему у нас?!
– Потому что это очень грустный план, разве нет? – тихо сказал Карл. – Конечно, мы не хотели осуществлять его.
– Значит, я погибну? – Глаза у меня расширились.
– Да, – подтвердил Карл. – Тинави, я бы не стал тебя просить, но я не вижу других вариантов. – Он обвел взглядом пустоту вокруг нас с ним.
– Прощай, Карл. – Не дослушав, я кивнула.