– Остановись, Кест! – крикнул я. – Это, черт побери, приказ!
Кест пренебрег моими словами – Шуран полностью поглотил его внимание. Наблюдение за тем, как он охотится за рыцарем-командором, вызывало во мне лишь тошноту и омерзение. Он был намного быстрее, при этом использовал свои навыки, чтобы сковать движения Шурана: складывалось ощущение, что он невидимой иглой и нитью сшивает саван вокруг живого тела противника. Кест собирался убить рыцаря-командора на виду у его парней и разрушить все наши надежды на союз с Арамором. Шуран опять отступил и упал на одно колено.
– Вставай, – потребовал Кест. – Встань в последний раз. Или сдайся, и я милостиво отсеку твою алчную голову.
Шуран держал клинок прямо перед собой, хотя не мог подняться.
– Подумайте! Неужели вы действительно этого хотите? Хотите начать войну между герцогом Араморским и девочкой, которую собираетесь сделать королевой?
Кест не ответил – только ухмыльнулся и знаком приказал Шурану подняться. И никакие силы ада не дали бы рыцарю-командору шанс выжить в следующей атаке. Да простят меня святые, подумал я и вытащил из внутреннего кармана плаща метательный нож.
– Во имя левого сосца святой Лайны, что ты делаешь? – прошипел Брасти, тронув меня за плечо.
– Предотвращаю войну, – ответил я, замахнулся и метнул маленький нож Кесту в плечо.
Он лишь слегка двинул клинком в мою сторону и сбил нож прямо в воздухе. Но я знал Кеста лучше, чем кто бы то ни было в целом мире, и, конечно же, понимал, на что он способен, – как только первый нож покинул мою руку, я тут же достал второй. С тихим стуком он вонзился в его бедро. Если бы Кест надел плащ, то он бы его защитил. Неужели он специально оставил его? Может, в глубине души Кест хотел, чтобы я его остановил?
– Умно, – сказал он мне, ухмыльнулся и вытащил нож.
О, черт…
Я поднял воротник, повернулся и пригнулся – как раз вовремя, потому что почувствовал, как клинок ударил в костяную пластинку, которая была пришита к плащу изнутри. Удар был не слишком болезненным, но глубоко ранил мои чувства. Знал ли Кест, что я смогу вовремя защититься, или он настолько тронулся, что в самом деле решил убить меня?
Я снова повернулся к противникам и увидел, что Шуран пытается воспользоваться ранением Кеста, чтобы повернуть ход боя. Слишком поздно. Большой рыцарь получил от Кеста такое количество ударов, что я удивлялся, как он до сих пор может держать клинок. Шуран зарычал и ринулся в последнюю сокрушительную атаку, но Кест ударил по крестовине его меча и повернул против часовой стрелки, выбив оружие из руки Шурана.
Кест ухмыльнулся.
– Осталось лишь одно движение, сэр рыцарь.
Шуран рухнул на колени, опустив руки по бокам. Его рыцари готовы были ринуться на Кеста, но рыцарь-командор поднял руку.
– Нет! Мы – рыцари герцога. Люди чести. Когда всё закончится, бегите. Все. Врассыпную. Пусть тот, кто первым увидит герцога, передаст ему, что плащеносцы нас предали.
– Кест! – снова крикнул я. – Остановись! Ради любви к королю, ты должен остановиться!
Он повернулся ко мне, и на какой-то миг мне показалось, что он пришел в себя, словно победа развеяла его безумие. Только это продлилось недолго.
– Я скоро, Фалькио, – ответил он и вновь повернулся к Шурану.
Кест для меня был ближе, чем брат. Мы знали друг друга с детства, и с тех самых пор я любил его. Но я не мог позволить ему разрушить замысел короля. Я выскользнул из плаща и обнажил рапиры. Бросил Брасти:
– Если не получится, тебе придется застрелить его.
– Хочешь, чтобы я выстрелил в Кеста?
– И не один раз, а столько, сколько потребуется. Будешь стрелять до тех пор, пока он не перестанет двигаться.
– Он не сможет отбить стрелу, Фалькио.
– Сможет, – сказал я и пошел к Кесту. – Просто продолжай стрелять до тех пор, пока он не затихнет.
Кест приложил клинок к шее Шурана и косо посмотрел на меня.
– Почему ты снял плащ, Фалькио?
– Убьешь его – я следующий. Отдай мне клинок, Кест, или дерись со мной.
Он прищурился.
– Думаешь, сможешь меня победить? Даже без плаща? Фалькио, ты, похоже, тронулся умом.
– Давай узнаем.
Выражение его лица слегка изменилось, словно он вдруг перестал понимать, где находится. Он был близок к тому, чтобы вернуться к нам, но насколько близок, я не знал. Я сделал еще шаг.
– Фалькио, остановись… – предупредил он. – Я не хочу убивать тебя.
– Тем не менее у тебя есть только два варианта.
Мы стояли уже совсем близко друг к другу. Проклятье, из всех смертей, которые я себе представлял – и надо заметить, ум у меня весьма изобретательный, – о такой я никогда даже подумать не мог.
Кест посмотрел на меня, затем на Шурана, губы его шевелились, словно он говорил сам с собой: я видел, как они снова и снова выговаривали слово «нет». Вдруг он замахнулся клинком и направил острие вниз, в грудь Шурана. Под таким углом он мог бы с силой пронзить грудную пластину доспехов.
– Нет! – крикнул я, проклиная самого себя, прыгнул и сделал выпад.
Кест без всяких усилий отбил мою рапиру и с легкостью подбросил свою шпагу в воздух так, чтобы схватить ее за лезвие и нацелиться на Шурана навершием рукояти. Он ударил Шурана в грудь, как крестьянин, который пытается вколотить кол в землю. Двор наполнился звоном, напоминавшим бой церковного колокола, – Шуран все еще стоял на коленях, шатаясь от мощного удара. На левой стороне грудной пластины осталась круглая вмятина от навершия рукояти Кеста. Он отметил место, куда бы вошел клинок – прямо в сердце Шурана.
Мой лучший друг смотрел на меня мутным взором, губы его дрожали, затем он повернулся к рыцарю-командору из Арамора и сказал:
– Я сдаюсь!
И без чувств рухнул на землю.
Дальше начался хаос. Как только Кест упал, люди Шурана взяли противников в кольцо: пятеро охраняли командира, остальные стояли над телом Кеста. Я подбежал к нему, но рыцари дали понять, что они меня не пропустят. Брасти, Валиана и Дариана присоединились ко мне, выстроившись напротив рыцарей.
– Остановитесь, – прошептал Шуран, он тяжело дышал и едва смог выговорить.
Большой рыцарь снял шлем, со лба его стекал пот, придав обгорелой части лица неестественный блеск.
– Все закончилось. Никто не погиб и не должен погибнуть.
– Расступитесь, дайте нам осмотреть нашего друга, – сказал я. Рыцари сдвинули ряды.
– Ваш бешеный пес теперь наш пленник, – заявил один из них. – Он пытался убить рыцаря-командора Арамора.
– Он не в себе, – сказал я. – Он бы никогда…
Шуран махнул рукой.
– Это поединок, честная драка, – сказал он, обращаясь к своим людям.
– Но, рыцарь-командор, – возразил парень, – этот человек…
– Выстроиться позади меня! – приказал Большой рыцарь, и его воины, действуя на удивление слаженно, тут же оставили Кеста и выстроились в шеренгу в четырех футах позади Шурана. Рыцарь-командор сделал шаг назад, чтобы уступить мне место, – я встал на колени рядом с Кестом. Сердце его билось, но медленно, гораздо медленнее, чем мое. Может, теперь это нормально для Кеста? Я понятия не имел: раньше у меня в друзьях святые не ходили. Он выглядел так, словно принадлежал к миру иному. Красное сияние не исчезло, но как бы приглушилось, словно он несколько дней простоял на солнце. Кожа была сухой, почти обгоревшей.
– Что, тысяча чертей, с ним стряслось? – спросил я.
Ответа я не ждал, но, к моему удивлению, Шуран заговорил:
– Думаю, это горячка святого.
Брасти встал рядом.
– Шутите? Горячка святого – это же красная сыпь по телу, детская болезнь!
– Родители называют так этот недуг, потому что симптомы похожи. Но существует и настоящая горячка святого, и назвали ее так по особой причине. Мало что написано об истинной природе святых, но я читал в одной книге, что у них внутри гнездится какая-то болезнь. Когда Кест в последний раз проводил время в святилище? Ни разу с тех пор, как он убил предыдущего святого клинков?
– Он победил его в честном бою, – заметил я. – Кавейл пытался убить нас.
– И все равно, почему Кест не…
Брасти вышел вперед.
– Мы лишь хотим вам сказать, железный человек, что понятия не имеем, о чем вы тут говорите.
Рыцарь-командор посмотрел на Кеста широко распахнутыми глазами.
– Боги! Не удивительно, что на него нашло это безумие. Поверить не могу, что он так долго сдерживал его…
– Какое святилище вы имели в виду? – спросил я.
– Церковь. Любую часовню. Он должен провести в ее стенах три ночи, пока…
– Он не может войти в церковь, – сказал я. Нашу последнюю встречу с Трин я не скоро забуду. – Кест не смог переступить через круг из камней.
– Вот как нужно сделать, – объяснил Шуран. – Пойдите в церковь и попросите священнослужителя убрать один из камней, и тогда Кест сможет туда войти. После этого священник должен поставить камень на место и восстановить круг…
– Разве он тогда не попадет в ловушку в церкви? – спросил Брасти.
Дельный вопрос, подумал я.
– В этом-то всё и дело. Он будет заперт внутри святилища. Нужно сдерживать ту силу, что сжигает его изнутри. Святой должен смириться в церкви, чтобы спастись. Если рассказы правдивы, то спустя три дня священнослужитель сможет снова убрать один камень, и святой выйдет в мир, способный контролировать собственное безумие.
– Вы очень много знаете о святых, – заметил я.
– Разве не все люди надеются стать чем-то большим, чем они являются?
Этот ответ меня насторожил, но одного взгляда на лицо Кеста хватило, чтобы вспомнить, что у нас есть неотложные заботы. Кожа его бледнела, становясь нормального цвета, но он выглядел исхудавшим и изможденным.
– И что же мне делать теперь? – пробормотал я.
– Ничего, – сказал Шуран, возвращая клинок в ножны и отходя от нас. – Я не знаток, но читал, что Кест на какое-то время придет в себя. Когда накатывает приступ горячки, он… проходит очень бурно, но потом человек может контролировать себя в течение какого-то времени. Однако я бы очень советовал вам, когда вы закончите дела с герцогом Исолтом, найти святилище для Кеста.