– Я – друг в часы тьмы, – сказала она. – Я – свежий ветер под палящим солнцем. Я – вода и вино, которыми щедро делятся с ближним. Я – отдых после боя и исцеление ран. Я – друг в часы тьмы, – повторила она. – Я здесь ради тебя, Фалькио валь Монд.
С такими словами к возлюбленным не обращаются – так в ее ордене приветствовали незнакомцев. Еще несколько мгновений она не отрывала от меня взгляда, но затем повернулась к моим друзьям, стоявшим неподалеку.
– Добро пожаловать в Мерисо, – сказала она. – Я – Эталия, сестра Милосердного света.
Дариана фыркнула.
– Шлюха? Твой грандиозный план привести нас в Рижу заключался в…
– Помалкивай, – яростно прошептал Кест.
– Мир тебе, мечник, – сказала Эталия. – Твой гнев ранит меня даже больше, чем ее слова.
– Простите, – сказал он и отступил.
Эталия подошла к нему и заглянула в глаза:
– Я бы помогла вам, святой клинков, ради вашей любви к Фалькио и ради вас самого, но я не могу сделать этого. Вы должны оставить это место и направиться в святилище в Араморе. Потому что сейчас вы не более чем охапка хвороста, которая может вспыхнуть от одной искры.
– Я потерплю.
– Имеющий глаза да увидит вашу силу воли. Но ее недостаточно.
– Тем не менее, сударыня, я потерплю.
Эталия улыбнулась и коснулась его щеки. Она вздрогнула, словно обожглась, и тут же убрала руку.
– Спасибо, что попытались, – поблагодарил Кест.
Эталия повернулась к Валиане и почтительно присела.
– Миледи, мы встречались прежде, но не думаю, что вы меня помните.
– Простите, – сказала Валиана. – Я… встречалась со многими, но теперь я совсем не та, кем была прежде.
– Всё к лучшему, вы согласны? Плащеносец. Первая призванная с тех пор, как погиб король.
– Ошибаешься, шлюха, – сказала Дариана, надавив голосом и поглядев на Кеста. – Их сотни.
На лице Эталии не нашлось места ни страху, ни гневу – она посмотрела на Дариану как на маленького сердитого ребенка.
– Но они не совсем такие, вы согласны?
– Тут ты права.
– Ми… – Я осекся, потому что собирался назвать ее «миледи», словно чужую. Нет, подумал я. Нет. Даже если жизнь нас развела, я знаю, что она настоящая, она была со мной и в какой-нибудь другой жизни она могла бы… нет, точно стала бы моей. – Эталия, нам нужно попасть в Рижу.
– Я знаю, – сказала женщина. – Но должна предупредить тебя, что Рижу стал еще опасней с тех пор, как ты там побывал. Я уехала оттуда, как и многие другие сестры моего ордена.
– Ты можешь помочь нам попасть туда?
– Могу, – вздохнула она. – Кое-что осталось неизменным: я знаю стражников, охраняющих ворота, они… испытывают благодарность по отношению к сестрам Милосердного света. Когда вы собираетесь туда отправиться? Вы бы могли провести ночь в Мерисо, а утром…
– Сегодня вечером, – сказал я. – Нам нужно попасть туда сегодня вечером.
Она не дрогнула лицом.
– Как скажете. Идемте, нужно подготовиться.
Она повела нас в Мерисо, и ее ладонь скользнула в мою.
Это всё, что мне осталось.
Той же ночью невероятной красоты юноша в прекрасных одеждах из тончайшей красной парчи, приличествующей рижуйскому дворянину, провел нас сквозь первые и вторые городские ворота. Он представлялся Эрастианом, и это наверняка прозвище: не мог же он в самом деле быть святым романтической любви. Я так предположил, потому что он часто останавливался, чтобы прочистить нос, потом вдыхал щепоть бело-голубого порошка и чихал в шелковый носовой платок.
Эрастиан не рассказал, откуда он знает Эталию и сестер Милосердного света. Я беспокоился, что потом будет с сестрами, если их участие в этом деле откроется. Как мог я убеждал Эталию уехать на юг, на маленький остров неподалеку от побережья Бэрна, но она отказалась.
– Через третьи врата пройдете сами, – сказал Эрастиан, нарушая ход моих мыслей. – Я послал им весточку, и стражники пропустят вас без расспросов. Но они не должны видеть меня.
– Благодарю вас, – сказал я и протянул руку, но он лишь вежливо улыбнулся, словно не увидел моего жеста, и пошел к воротам, которые остались позади нас.
– Как ты думаешь, кто он такой? – спросила Валиана.
– Не знаю, и, кажется, он не очень хочет, чтобы мы узнали.
– Тогда будем надеяться, что он нас не предаст, – сухо заметил Кест.
Когда мы медленно прошли сквозь последние ворота, отделявшие нас от города, я испытал настоящее облегчение: никто не вылил нам на голову кислоту из трубок, проложенных внутри каменной арки, и не расстрелял арбалетными стрелами сквозь маленькие отверстия в стенах.
– И что теперь? – спросила Дариана, не в силах скрыть удивление, что нам удалось так далеко забраться. – Нам все равно еще нужно попасть внутрь дворца, не так ли?
– У меня есть план, – ответил я.
Она посмотрела так, словно думала, что я лгу, но у меня в самом деле имелся план. В конце концов, во дворец герцога всегда можно попасть двумя путями. Как приглашенный гость. Или как узник.
Нам не понадобилось слишком много времени, чтобы найти одного из соглядатаев Шивалля: Рижу кишел ими, как гнилое яблоко червями. Несмотря на всю свою продажность, они считали плащеносцев пустым местом. Но, к счастью, с нами была Валиана.
Потратив деньги на слишком дорогое платье, бархатный плащ, туфли на невероятно высоких каблуках и медную тиару, покрытую тончайшим слоем золота, она превратилась из закаленной путешествиями шкурницы в дочь маркграфа, которая только что приехала из герцогства Бэрн. Я немного сомневался, что она все еще сможет сыграть роль надменной аристократки, но был поражен, с какой легкостью девушка нагнала страха на соглядатая Шивалля.
– Примите мои извинения, миледи, клянусь, я не хотел вас оскорбить.
– Встань с колен, – приказала Валиана. – Если еще раз попытаешься приложить свои грязные губы к моей руке, то останешься без зубов.
– Конечно-конечно, – поспешно ответил он, вставая и отряхиваясь. – Но буду честен с вами, миледи. Вы просите о том, что стоит немалых денег, и даже такому человеку, как Тесиан, организовать это будет сложно.
Человек по имени Тесиан оказался толстым лысеющим мужчиной, от которого так и разило тошнотворной смесью ароматических масел. Я, конечно, вовсе не разбираюсь в парфюмерном искусстве, но, по-моему, выливать их все разом на себя не стоило.
– Боюсь, мы можем потратить не слишком много денег на этот раз. – И Валиана кинула на стол Тесиана пять золотых монет Швеи. Вообще-то, по любым меркам, это была довольно значительная сумма.
Тесиан поглядел на нас, словно пытался понять, кого мы ограбили по дороге в его лавку.
– Я… сочувствую вашим несчастьям, моя прекрасная леди. – Он помолчал, и я почти увидел, как жернова жадности смололи в пыль его страхи. – И все же… – сказал он, беря каждую монету жирными пальцами и потирая ее. – Я не могу гарантировать вам безопасность при встрече с советником герцога. Шивалль… э-э-э… не всегда идет навстречу.
– Но вы же сделаете всё, что в вашей власти, чтобы убедить его отнестись к нам по справедливости, не так ли? – спросила девушка и положила на стол еще две монеты.
– Конечно-конечно, миледи, даже не стоит об этом спрашивать. Тесиан всегда был близким другом Шивалля, миледи, очень хорошим другом. Мы как братья – вообще-то даже ближе, чем братья.
И в это я уж точно мог поверить.
Монеты тут же исчезли в маленьком красном кошеле Тесиана, висевшем у него на поясе.
– Позвольте спросить, как вы меня нашли? Таких людей, как я, э-э-э, нелегко вычислить.
– Воистину так, – ответила Валиана. На самом деле нам пришлось обойти целый квартал, пока мы не нашли аптекаря. – Но мы были настойчивы и уповали на святых.
Тесиан улыбнулся.
– И святые ответили на ваши мольбы. Уверены ли вы, что избрали правильное место для встречи? Если… Я не утверждаю, что это произойдет, ибо Тесиан – близкий друг Шивалля, и все это знают, но если возникнет какое-то… скажем, недоразумение, то здесь может появиться сотня рыцарей, и в этом случае боюсь, что даже такой прекрасной леди, как вы, миледи, будет сложно избежать встречи с ними.
Для тайных встреч в Рижу существует специальный протокол. Проводятся переговоры, стороны приходят к соглашению, а затем встречаются в условленном месте. В этом случае я выбрал Тейяр Рижу, Рижуйский валун. В последний раз именно здесь я произвел чрезвычайно негативное впечатление на людей герцога Джилларда и, в частности, на Шивалля. При желании он мог бы с легкостью продемонстрировать свою силу на этой широкой, открытой площади, хотя тем самым, несомненно, нарушил бы условия встречи, о которой мы так поспешно договорились.
– Мы бы опечалились, если бы произошло подобное недоразумение, – сказала Валиана. – Предполагаю, что ваше влияние… позволит избежать неприятностей.
– Конечно, – ответил Тесиан. – Я лично отправлюсь в церковь и помолюсь за вас всем святым самым осторожным и тихим голосом.
Он протянул Валиане руку, чтобы заключить сделку, – она тут же повернулась ко мне и высокомерно сказала:
– Шкурник, пожми руку этому человеку от моего имени. Я бы не хотела повредить свой маникюр.
Сначала я решил, что она меня разыгрывает, но потом понял, что если бы Тесиан пожал ей руку, то он бы сразу почувствовал мозоли на ладони, которых не бывает у благородных дам. Умно. Она всегда была такой умной?
Я пожал руку Тесиану – ощущение оказалось даже хуже, чем я ожидал, – мы вышли через заднюю дверь его лавки и отправились к Тейяр Рижу.
– Отличная работа, – похвалил Кест Валиану.
– Ага, – поддакнула Дари. – Ты вполне убедительно ведешь себя как надменная стерва.
– Старые привычки, – одарила нас улыбкой Валиана. – А теперь давайте найдем переулок потише, где я смогу снять с себя эти смехотворные тряпки. Не хочу встречаться с Шиваллем без плаща и клинка.
– Неужели мы и впрямь доверим свои жизни этому жирному слизняку? – спросила Дариана. – И не просто жирному слизняку, а тому, который работает на другого жирного слизняка – на Шивалля, уже пытавшегося убить Фалькио? Ты не боишься, что он просто тебя продаст?