Вот оно.
– Второй нож, – крикнул я Дариане. – Вытащи еще один метательный нож!
Кест улыбнулся мне и сделал шаг вперед, прорвав мою оборону и оставив маленькую отметину на другой щеке. Наверняка она была точно такой же длины, что и предыдущая.
Дариана вынула нож и прицелилась в Кеста.
– Нет! – закричал я, отбегая на несколько шагов назад и проклиная самого себя за то, что сейчас будет. – В меня! Ты должна метнуть его в меня.
– Что? Ты с ума сошел?
– Просто делай, что говорят. Давай!
Кест на мгновение замешкался, но почти сразу раскусил мой план – однако даже он не смог бы так быстро преодолеть это расстояние. Краем глаза я увидел, как Дариана размахнулась и бросила нож, и тут до меня дошло, что нужно было чуть конкретней сказать ей, куда целиться.
Кинжал просвистел в воздухе и воткнулся мне в левое плечо, и я закричал от боли очень громко и долго. Оказалось, даже когда знаешь, что сейчас будет больно, легче не становится.
У Кеста округлились глаза.
– Болван! Чертов болван! Да у тебя теперь никаких шансов! – отчаянно прокричал он; казалось, он почти умоляет.
Я рухнул на колени. Проклятье, нож, попавший в плечо, приносил мучительную боль. Я надеялся, что он не повредил мыщцу: если мне каким-то образом удастся пережить следующие несколько минут, то она мне еще пригодится.
– Прости, – сказал я, вынимая нож из плеча и яростно моргая, – но я не в состоянии сейчас драться с тобой честно. – На всякий случай я уронил нож на землю. – Может, если ты готов подождать, то через пару недель я подлечусь и устрою тебе порку, которую ты заслуживаешь.
Кест прорычал что-то невразумительное в ночное небо. Казалось, красное сияние сжигает его изнутри, пожирает его душу. Он бросил свой клинок, и тот пролетел в нескольких дюймах от моего лица и вонзился в ствол дерева, растущего позади. Святой рухнул на колени в нескольких шагах от меня и начал колотить кулаками об землю, снова и снова, пока они не покраснели, но уже не из-за свечения, а от крови.
– Прекрати, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Достаточно.
Сначала мне показалось, что он меня не слышит, но, когда я подошел ближе, Кест остановился и стоял на коленях, опустив голову, словно силы покинули его. Он больше не кричал, но вместо этого начал рыдать.
– Что со мной происходит? – стонал святой. – Как это остановить?
Его колотило.
– Я не знаю, – ответил я, встал на колени и обнял его.
Мы постояли так какое-то время – сзади Дариана подбирала ножи. Потом Кест оттолкнул меня.
– Я должен уйти, – сказал он.
– Что? Куда?
– Святая… Биргида… предлагала, чтобы я пошел с ней, но я отказался. Объяснил, что должен остаться с тобой, чтобы охранять тебя. – Он горько рассмеялся.
– Как ты ее найдешь?
– Я… Она рассказала мне об одном месте, что-то вроде храма. Он называется Деос Сават. Здесь, в Араморе. Мы должны были отправиться туда, чтобы я завершил ритуал и обрел контроль над собой. Я отказался. Сказал, что могу сдержаться. Боги, Фалькио. Какой же я болван.
С одной стороны, мне хотелось улыбнуться, потому что Кест всегда тихо, но упорно настаивал на том, что ограничения обычного человека к нему не применимы. С другой стороны, я понимал, что вскоре потеряю лучшего друга.
– На сколько тебе нужно уйти? – спросил я.
– Не знаю. Я ничего об этом не знаю. Я думал… думал, что поражение Кавейла – это моя победа. Думал, что всё будет лучше, но это не так, Фалькио. Я не стал лучшим фехтовальщиком, чем был прежде. Когда я впервые почувствовал… в общем, то, что перешло ко мне от Кавейла, это было как… даже не знаю. Словно я вдребезги пьян и в то же время абсолютно трезв. Но что-то внутри меня сломалось. Раньше я дрался, потому что хотел этого или так было нужно. А теперь… мне приходится.
– Знаю, – тихо сказал я.
Несколько лет я жил, повинуясь безумию, которое не имело ничего общего с отвагой или долгом. Эталия исцелила меня, но вряд ли она могла бы помочь Кесту. Я думал о том, что сделала Швея, о том, что мне предстоит и как сильно я нуждаюсь в поддержке Кеста. От нахлынувших мыслей произнести то, что нужно, оказалось еще тяжелее.
– Тебе нужно идти. Ты должен отправиться в тот храм и найти Биргиду.
Кест поглядел на меня.
– Не знаю, если у меня получится, Фалькио… Не знаю, смогу ли я после этого вернуться. Если я не обуздаю… чем бы «это» ни было, то…
– Ты вернешься, – твердо сказал я и пошел подбирать наши плащи, стараясь не обращать внимания на ножевую рану в плече, хотя от каждого шага все тело пронизывала острая боль. – Ты со всем разберешься, а затем найдешь меня. И мы спасем этот дрянной мир от него самого.
– Откуда ты знаешь? – спросил он.
Я бросил ему плащ.
– Мы плащеносцы, – сказал я. – Только это и умеем.
Он рассмеялся.
– Что смешного?
– Ничего, – ответил он, поднимаясь на ноги. – Просто мне пришло в голову, что, если бы Брасти был с нами, он бы как-нибудь пошутил – правда, не знаю как, – а затем я подумал, что Брасти бы подтрунивал надо мной за то, что я не могу придумать шутку, а потом я начал смеяться. Странно, правда?
Он надел плащ, подошел к дереву, вынул свой клинок, а затем исчез в лесной чаще.
– Ты теряешь много крови, – заметила Дариана.
Я взглянул на плечо и заметил, что кровь пропитала рубаху.
– Меньше, чем мог бы. Ты умудрилась не разорвать мне мыщцу. Отличный бросок.
– Я же не могла допустить, чтобы ты умер у меня на руках.
Я сунул руку во внутренний карман плаща, достал бинт и принялся заматывать плечо.
– Дай-ка мне, – сказала она. – Ты всё неправильно делаешь.
Она отобрала бинт и отложила его в сторону.
– Что ты хочешь?
Дариана достала из кармана пузырек с мазью.
– Нет смысла просто заматывать рану: так ты все равно истечешь кровью, просто чуть медленней.
Она была права. Я совсем забыл об этом. Дариана нанесла тонкий слой мази на края раны, а затем наложила крепкую повязку на плечо. Делала она это медленно и осторожно и тем самым довела меня до бешенства.
– А побыстрее нельзя?
– Не хочу проделывать все это ради того, чтобы ты просто откинул копыта еще до того, как мы начнем.
– Что начнем?
Она закрепила бинт и помогла мне надеть плащ.
– Ну вот, так-то лучше.
Я заглянул ей в глаза – она улыбнулась.
– Итак, ты не погиб, и двенадцать плащеносцев под прикрытием не вернулись вместе с тобой, так что же ты там узнал?
– Мрачную истину, – сказал я, повторив слова старика.
– И что это значит?
– Там нас ждал старик: он сказал то, чего мы все боялись.
Если дашини совершили самоубийство после того, как я уничтожил двух их собратьев в Рижу, то убийцы, раздирающие Тристию, не члены их ордена. Так кто же они? Чем дольше я думал, тем становилось яснее. На самом деле всё очевидно: многие годы по стране ходили слухи. В животе все скрутилось узлом, сердце билось глухо. Кто еще, кроме дашини, мог пробираться в замки, минуя охрану и рыцарей, чтобы убить тех, кто защищает герцогов, и не только герцогов – чтобы, черт побери, убить их всех, а потом выскользнуть непойманным из дворца? Мне было известно лишь еще об одной группе людей, способной на такое.
– И что это? – спросила Дариана.
Истина, от которой нам изменяет отвага и сердце готово сдаться. Те, кого мы больше всего боялись, – это мы сами.
– Убийцы – плащеносцы, – печально сказал я. – Это делают наши.
– Что? Да ты… Ты уверен?
Я не ответил. Чувствовал ли я себя когда-либо более одиноким, чем сейчас? Последние несколько недель я боялся остаться парализованным, заточенным внутри своего тела. И вот без всякого паралича я попал в ловушку полного одиночества.
Я поглядел на Дариану и побоялся, что от этой неизбывной печали могу проговориться о том, что узнал.
– Спасибо за мазь, – поблагодарил я, потом поднял рапиры, но не вложил их в ножны.
– Ждешь беды? – спросила она.
Я попытался поднять рапиры и занять защитную позицию, но от боли в левом плече чуть не потерял сознание, поэтому выронил оружие.
– Ты не испугалась.
– Что ты имеешь в виду?
– Кеста. Он сказал, что займется тобой после меня, но ты не испугалась – даже не очень-то удивилась, когда это произошло.
– Ты рехнулся? Конечно, я испугалась. Но какой смысл убегать в слезах? Вообще-то я спасла тебе жизнь, помнишь?
Она выглядела сбитой с толку и даже сердитой, на лице не появилось даже намека на обман. Но я уже изучил ее.
– Ты лжешь, – сказал я. – Ты знала, что он это сделает. – Я оглядел поляну и красные камни, окружавшие ее. Как я раньше об этом не подумал? – Эти камни – их здесь не было, когда мы проходили в первый раз. Ты принесла их, чтобы горячка святого усилилась, не так ли?
Она не дрогнула лицом, но подняла руку, отведя указательный палец от большого на дюйм.
– Совсем немножко, – ответила она. – Она бы у него и так началась. Но мы не были уверены, что он вскипит, когда нам нужно.
Я подумал: наверное, стоит позвать Кеста, но знал, что он уже слишком далеко. Может, все равно стоило, но меня настораживало еще кое-что. Она не испугалась.
– Скольких ты с собой привела? – спросил я, оглядывая деревья вокруг поляны. – Они хорошо прячутся.
Дариана кивнула, словно мы с ней пришли к соглашению.
– Нас девять, и Кест уже далеко ушел.
Из-за деревьев появились фигуры, один за другим они вышли на поляну и окружили меня, держа клинки наготове. Все были одеты в плащи.
– Лучше так, – сказала Дариана. – Если бы нас было меньше, ты бы попытался подраться с нами, а это не помогло бы ни тебе, ни Швее.
– Думаешь, я позволю просто так убить себя?
– Убить тебя? Нет, первый кантор, это проблему не решит. Ты же хочешь обличить Швею? Наорать на нее? Начать угрожать ей? Вот и замечательно, мы тебя к ней и отведем.
Я посмотрел на людей, окруживших меня.
– Вы понимаете, что она собирается разрушить всю страну? Убить герцогов? Вооружить крестьян и толкнуть их на путь восстания? Начнется гражданская война и хаос на целое десятилетие.