Хм… разумеется, если не брать в расчет глаз.
Глаза ящера были необыкновенными. Хотя бы потому, что имели разный цвет, как у иных котов. Один оттенком напоминал редкий вид оникса, прозрачно-коричневый, с характерными для этого камня узорами, а другой – расплавленное золото вперемешку с каплями солнечного янтаря. И все бы ничего, да только радужку золотого глаза прорезали сразу три, а карего – целых четыре черных трещинки, сходящиеся к центру.
И это вместо привычно круглого или, на худой конец, вытянутого зрачка!
Смотреть в глаза дракону было странно, по ощущениям сходно с внезапным падением в бездонный колодец: дух захватывало. Эти древние глаза были старше самого старого знания, какое только уцелело в безжалостных жерновах времени, стирающих в пыль все сущее. Старше настолько, что даже самого понятия времени в них еще не существовало.
Воздействие было мягким, подобным тому, какое оказывают зеркала цветных калейдоскопов. Словно в ярком детском сне, непрерывно изменялись причудливые узоры, складывались мозаики, которым не дано повториться, а сочетания красок и вовсе не встречались в реальности. Все это невинное волшебство приводило мозг в состояние легкого шока, после которого рассудочная деятельность постепенно замедлялась и развивался эффект эйфории. Изысканная игра цвета и бликов уводила за собой, незаметно утягивая в неведомый, нереальный мир чудес…
Дракон укоризненно качнул головой, выводя Себастьяна из состояния экстатического транса.
– Судя по всему, один только ты во всей Бреонии ни сном ни духом не ведаешь, что не стоит смотреть в глаза дракону, – громким шепотом доверительно сообщил представитель старейшей расы. – Не слыхал расхожей фразы, предостерегающей делать это, а?
Себастьян вздрогнул, очнувшись, и попытался собраться с мыслями. Надо заметить, сделать это оказалось нелегко: мысли растекались, как клейстер. Таким же текучим, вязким был и голос ящера. В остальном он представлялся вполне обычным, за исключением одного: голос этот заполнял сознание полностью, до самых краев.
– Думаю, в данных обстоятельствах это сродни совету сберечь волосы, когда голова уже лежит на плахе, – не сразу отозвался Себастьян, тем не менее не преминув отвести взгляд от многоцветья проницательных глаз.
Обрадованная вниманием окружающая действительность, о которой совсем позабыли в свете внезапного появления дракона, до крайности изумила ювелира. Она походила на наркотический бред, в котором неизвестный злой волшебник, дурачась, остановил время!
Конечно, в заведениях, подобных «Шелковой змее», традиционно не было часов, но Себастьян не сомневался, что стрелки на них застыли бы так же, как и люди вокруг: те напоминали манекенов, оставленных в разнообразных затейливых позах. Глаза Софии, устремленные прямо на него, казались пустыми стеклянными пуговицами. Сам воздух прекратил движение: клубы дыма замерли, точно нарисованные, и даже музыкальные аккорды повисли в пространстве.
И все-таки это было слишком невероятно. Ну не могут живые существа обладать таким могуществом! Они не боги, чтобы забавляться с тонкой, непостижимой материей времени… Это чересчур. Должно быть, дракон попросту зачаровал его, загипнотизировал и внушил нужные образы. А может, на самом деле их общение длится сотые доли секунды, просто разум цепляется за привычное восприятие времени? Или же…
– А ты необычайно любознателен для того, кому осталось жить считаные минуты, – благожелательно заметил дракон, присаживаясь на свободный стул.
Себастьян ошарашенно покрутил головой. Что за черт! Опять кто-то беспардонно лезет в его мысли как ни в чем не бывало, будто на лбу у него написано «Добро пожаловать!». Начинает складываться какая-то малоприятная закономерность.
Что ж, это говорит только об одном: старейшая раса действительно обладает способностями к телепатии, причем высшего порядка. Невозможно даже отследить присутствие дракона в сознании.
Еще одна легенда полностью подтвердилась.
– Может, еще и пальцы загибать начнешь? – насмешливо предложил ящер, разглядывая Себастьяна с заметным интересом, как диковинную зверушку. Хотя можно поспорить, кто из них двоих тут диковинная зверушка. – Рассчитываешь прославиться монографией «Быт и нравы драконов»? Думаю, она вызовет нешуточный спрос. Есть шанс озолотиться, а ты ведь как раз неровно дышишь к золоту.
Себастьян продолжал растерянно смотреть перед собой и только моргал, не в состоянии парировать уколы. Происходящее казалось невозможным – он разговаривает с драконом! Наяву. В самом сердце крупного человеческого города! Значит, и вправду падки они до развлечений далеко за пределами своих пещер. Себастьян был уверен: это не погубивший Моник дракон, хотя что-то схожее в его ауре, несомненно, проскальзывало. Должно быть, общее для всего драконьего рода… но это только предположение.
Ну и как говорить с тем, кто и без того знает все, что ты собираешься сказать? Да и есть ли смысл озвучивать мысли, которые у древнего ящера как на ладони?
– Нет-нет, – горячо воспротивился этой идее дракон, для убедительности активно замахав руками. – Я предпочитаю вербальное общение. Лучше все-таки произносить вслух, хоть какие-нибудь внятные слова, предложения. Мысли смертных так суетливы… бывает нелегко выделить из общего беспорядочного смешения ту глупость, на которой они, то есть вы, остановились.
Мысли смертных? Себастьян задумался. А интересно, себе подобных драконы тоже «читают»? Бедняги, если так. Никакой тебе личной жизни!
Дракон снисходительно улыбнулся, но на этот раз промолчал, ободряюще глядя на ювелира. Дескать, давай, скажи свои последние слова, приятель, не теряйся.
– Я предлагаю начать Игру, – неожиданно для самого себя произнес Себастьян, решившись проверить еще один расхожий слух.
От этих слов не дрогнул ни единый мускул, но что-то в светлом лике дракона неуловимо изменилось. Словно на солнце набежала тень от крохотного облачка.
– Да ты сегодня в ударе, наемник. Есть ограничения по условиям?
– Нет.
Если честно, Себастьян сам едва ли понимал, во что ввязывается, каковы условия и точные правила знаменитой драконьей Игры, похожей на своеобразный обмен желаниями. Он рискнул играть вслепую: терять все равно было нечего, а если верить тем же легендам, драконы никогда не убивают игроков.
Драконы уважают Игру.
– Принято. Тогда приступим: чего ты хочешь?
– Я ищу одну вещицу… Драгоценный минерал, называемый «Глаз Дракона». Скажи мне, где он.
Себастьяном двигало не только желание выйти сухим из воды, но и банальное любопытство: насколько далеко простирается всеведение таинственных существ? Сможет ли он получить ответ на вопрос, занимающий сейчас добрую половину Ледума?
Дракон улыбнулся, как показалось, с некоторым облегчением и полуприкрыл свои удивительные глаза.
Себастьян боялся пошевелиться, внимательно наблюдая за происходящим. На лице представителя старейшей расы застыло отстраненное выражение, как если бы тот покинул человеческое тело, а сквозь узкие щелочки сомкнутых век разливалось многоцветное переливающееся свечение. Вся кожа светилась в полумраке, будто посеребренная. Словно сочился сквозь нее свет из иного мира, где материя и энергия находятся в другом состоянии.
Мира, где существует только информация.
Это продолжалось какие-то секунды или минуты, которые очень сложно было отследить в царящей вокруг атмосфере безвременья. Себастьяну становилось немного не по себе в безмолвном обществе кукол, когда дракон наконец вернулся из путешествия в неведомые сферы. Глаза его открылись и, ожив, осветились лукавством.
Только сейчас Серафим понял то ощущение, которое не покидало его все это время. Дракон словно существовал одновременно в каких-то дополнительных незримых измерениях и выглядел полнее, полноценнее всего вокруг. Так выглядят живые люди на фоне нарисованных.
Дракон был велик.
– Ситуация складывается довольно-таки противоестественная, смертный, – спокойно заметил он. – Имея возможность потребовать все что угодно и получить это, ты задал вопрос, ответ на который тебе известен. Но сделка есть сделка, и ничто в мире не отменит ее. Возможно, тебя утешит то, что лично я высоко ценю подобную оригинальность. Тебе удалось немного меня позабавить.
Себастьян, весьма озадаченный таким заявлением, хотел было возразить. Но ящер сделал предостерегающий жест рукой и самым серьезным тоном продолжил:
– Великолепный черный турмалин, оправленный в серебро и именуемый «Глазом Дракона», известный защитный оберег, в настоящий момент находится у тебя.
Вот это новость! Никогда еще ювелир не чувствовал себя таким глупцом. Ну почему, почему у него не хватило ума уточнить, который именно «Глаз Дракона» из пары камней-близнецов ему нужен?! Ответ был абсолютно точен, правдив и, хуже всего, совершенно бесполезен. От досады Себастьян только прикусил язык, стараясь ненароком не высказать вслух все, что на нем вертелось. Утешало одно: проклятый ящер слышит его малоприятные мысли. Но теперь ничего не поделаешь, как говорится, сам дурак.
В свое оправдание Себастьян мог сказать, что не каждый день приходится играть с драконом, чтобы быть полностью готовым и не совершать ошибок.
– Теперь твой черед выполнять обязательства, – усмехнулся дракон, ясно видя его разочарование. – Как заведено, я дам задание, соразмерное сложности твоей собственной просьбы. Слушай внимательно, повторения и объяснений не последует. Ступай в девятую сторожевую башню. Забери то, что принадлежит тебе, – и верни то, что тебе не принадлежит. Когда управишься, наша Игра будет завершена.
– Что? – бестолково переспросил Себастьян, даже не задумываясь над смыслом загадочного второго предложения, так как уже первое погружало в оцепенение. – Всем известно, что в защитной системе Ледума только восемь сторожевых башен.
– То, что известно всем, не всегда является правдой. – Дракон сощурил глаза, как сытый кот, греющийся на полуденном солнышке. – Обратись к своему сознанию – и поймешь, что делать.