— Я считала, что после субботней встречи у вас вряд ли возникнет подобное желание, — призналась Лори.
— Отчего же? Вы меня заинтриговали. Не каждый день встречаешь кусающихся девушек. Кстати, я вчера бродил вокруг вашего дома. Впрочем, Мэтью, наверное, доложил?
— Что? Вы вчера снова приходили к нашему дому?
— Разумеется. Неужели вы считаете, что маленькое недоразумение, случившееся в субботу, смогло бы расстроить мои планы относительно вас?
— Ничего не понимаю. Мне казалось, будто я довольно твердо объяснила, что не желаю вас больше видеть.
— Да уж, ваши заявления тверды, прямо как ил в Миссисипи. То вы утверждаете, что я вам нравлюсь, однако в следующий миг обращаетесь с моим языком так, будто это сандвич какой-то.
— Я не хотела причинять вам боль, — потупилась девушка. — Кстати, как он у вас?
— Побаливает малость, особенно когда приходится облизываться. А так ничего
Лори отвернулась, и утреннее солнце позолотило ее ресницы, отчего глаза показались еще более яркими.
— Ну, простите меня. Все так глупо вышло, — еле слышно пробормотала Лори. — Я так надеялась, что до этого не дойдет.
— Могло бы, конечно, и не дойти, но ведь дошло же, — подхватил Джини. — Давайте завалимся сегодня куда-нибудь поужинать и навсегда забудем о том досадном испорченном ужине.
Лори протянула руку и сжала его ладонь. Пальцы ее оказались теплыми и необычайно длинными, а крепкой хватке Лори позавидовал бы и мужчина.
— Джини, — проникновенно начала девушка, — я хочу сказать, что вы, пожалуй, самый привлекательный мужчина из тех, кого мне доводилось видеть. И вы мне действительно очень нравитесь, гораздо больше, чем даже предполагаете. Однако именно поэтому я вынуждена вам отказать. Я не пойду с вами ужинать.
Слова девушки ошеломили Кейлера. Не поверив собственным ушам, он тряхнул головой:
— Мне почему-то всегда казалось, что самой невероятной логикой обладают только политики. Ее нельзя объяснить. Но вас я сейчас совсем не понял. Может быть, вы опасаетесь того, что наши отношения перейдут в более серьезные? И в этом кроется причина вашего отказа?
— Нет, — нежным голосом возразила она. — Дело совсем в другом.
— Тогда в чем же? Лори, Бога ради, не томите меня. Вы должны все объяснить, чтобы я хоть спал спокойно.
— Не могу, — выдавила девушка.
Так они и стояли на залитом солнцем тротуаре, пока, наконец, не распахнулись двери Франко-Африканского банка. Коснувшись еще раз руки Джини, девушка торопливо вошла в огромное здание.
— Лори! — тоскливо позвал Кейлер.
Она остановилась, но не оглянулась.
Он знал, что надо сказать ей сейчас, но слова почему-то застряли в горле. И тогда Джини просто повернулся и зашагал прочь по утренней улице, засунув руки в карманы пальто и печально поникнув головой. Девушка в очках захихикала было ему вдогонку, но вторая, с утроенной энергией возобновившая истязание жвачки, строго покосилась на нее и зашикала. В тот же момент обе кассирши скрылись в банке. Начинался рабочий день.
Решение пришло самой собой. Для Джини оно, правда, не явилось неожиданностью. Теперь он был просто уверен, что ему необходимо тайком пробраться в поместье Сэмплов и все там собственноручно хорошенько перещупать. В конце концов именно решимость и помогла Джини сделать неплохую карьеру.
На любую политическую дилемму, самую, казалось бы, неразрешимую, у Кейлера всегда имелся один ответ: «Надо проникнуть в самую сердцевину и самому выяснить, что там за чертовщина творится. И сразу все встанет на свои места».
Джини умел тщательно разрабатывать планы и поэтому пришел сейчас к заключению, что если обойтись без посторонних, то можно совершенно спокойно и без всяких осложнений выудить нужную информацию об этих загадочных Сэмплах. Да так, что о его посещении не догадается ни единая живая душа. Кейлеру предстояло осмотреть всю территорию поместья и сам дом. Может быть, именно какая-нибудь незначительная деталь и наведет Джини на мысль, почему Лори так упорно отвергает все его притязания. При этом она ровным счетом ничего не желает объяснять.
Начиная с понедельника, эта девушка овладела всеми помыслами Джини Кейлера. Он прекрасно осознавал, насколько безрассудна его страсть и то, что ведет он себя сейчас, как сопливый юнец. Но ничего не мог с собой поделать и только время от времени ловил себя на мысли о Лори. Джини то и дело выводил ее имя на промокашках, пытался даже по памяти изобразить лицо Лори. Но это лишь усугубляло его страдания, ибо в голову постоянно лезли ее странные слова о том, что Джини ей очень нравится и именно поэтому она не собирается с ним видеться. Здесь крылась какая-то тайна.
— Да-а, — протянула Мэгги, ставя на стол перед Джини пластиковый стаканчик с дымящимся кофе. — По- моему, тяжелый случай.
— Какой еще случай? — оторопел Кейлер.
— Страшная болезнь под названием «Лори Сэмпл». Современная медицина относит ее к разряду юношеской безумной влюбленности. Вот что с тобой сейчас происходит.
Джини жадно отхлебнул кофе и тут же обжегся.
— Позволь с тобой в корне не согласиться, — уверенно произнес Кейлер. — И потом в тридцать два года невозможно страдать от юношеской влюбленности.
— Ну, это уже не мои проблемы, — пожала плечами Мэгги. — Ты лучше доказывай сей прискорбный факт тому, кто только что на промокашке — заметь, на лучшей промокашке — двадцать четыре раза вывел «Лори Сэмпл».
— А ты хочешь, чтобы я ее имя писал не на самой лучшей в мире промокашке?
Мэгги присела рядом с ним и облокотилась о письменный стол.
— Послушай, Джини, давно пора хотя бы себе признаться в этом. Я тебя не помню таким вот уже многие годы.
Кейлер отпил еще глоток кофе.
— Ну все, уговорила. Да, эта девушка просто застряла у меня в голове, и выкинуть ее оттуда я никак не могу. А что самое забавное… она ведь открыто заявляет, будто я ей нравлюсь, но никуда идти со мной не собирается. Именно это-то и не дает мне покоя. Это же уму непостижимо!
— Ну, и что же ты замыслил предпринять по столь печальному поводу? — закинула удочку Мэгги.
Некоторое время Джини сидел молча, отхлебывая кофе из стаканчика и постоянно обжигая себе то рот, то губы. Он взвешивал в уме, стоит ли посвящать Мэгги в свои планы. В конце концов Джини пришел к заключению, что союзник в этом деле никоим образом не повредит. А ведь Мэгги вполне может подбросить какую- нибудь деловую мысль. У Кейлера не было и тени сомнения, что Мэгги его не подведет.
— Я действительно уже кое-что обдумал, — признался Джини. — Я собираюсь проникнуть на территорию поместья Сэмплов.
Вздрогнув от неожиданности, Мэгги отпрянула от Кейлера.
— Что-что ты задумал? Повтори-ка, а то мне не верится.
— Мэгги, — начал терпеливо объяснять Кейлер. — Я просто должен все выяснить. А самому пробраться туда и прочесать усадьбу — по-моему, единственный способ. Другого выхода, наверное, не существует. Я хочу понять, почему эта девушка такая замкнутая, почему никуда не выходит и ни с кем не встречается. Ну, возможно, ее мать — тому причина. Черт его знает, не исключено, что она — инвалид, и Лори ни с кем не хочет связывать свою жизнь, потому что тогда не останется времени для ухода за больной и прикованной к постели женщиной…
— Джини, ты точно из ума начал выживать. А если тебя там засекут?
Но Кейлер упрямо замотал головой:
— Исключено. Я уже продумал все до мелочей. И потом; я же не собираюсь там долго засиживаться, просто устрою пробную вылазку, так сказать, — и сразу назад. Никто и глазом не успеет моргнуть.
— Да, а ты случаем не забыл про собак невероятных размеров? Или они теперь и в расчет не берутся?
— Эти монстры без ущерба для их здоровья поддаются воздействию специальных газовых баллончиков. Я прихвачу с собой парочку таких — их применяют почтальоны. Собак усыпляют на сравнительно долгое время — ну, чтобы можно было передать письмо и получить расписку адресата — короче, этого мне вполне достаточно.
— А что на это скажет Мэтью?
— Да он даже не узнает, что я разгуливаю по их территории. Но на всякий случай не помешает и пистолет 38 калибра. Разумеется, я не собираюсь стрелять, но раз уж он такой непревзойденный специалист по крав- маге, у меня будет чем размахивать перед его носом. Просто для острастки, естественно. Так сказать, в качестве самозащиты.
Мэгги долго молчала, нервно покусывая губы.
— Неужели даже я не смогу убедить тебя не затевать это рискованное путешествие? — нарушила она, наконец, тишину.
— Да уж, не старайся. Я все для себя окончательно решил.
— И даже если в результате твоя блестящая карьера полетит псу под хвост? Может ведь случиться грандиозный скандал.
Кейлер потянулся за сигаретой.
— Да ничего не произойдет, если меня даже и повяжут на месте преступления. Я просто объясню, что пришел навестить Лори, и никакой я не вор и не грабитель. Господи, Мэгги, я же не собираюсь их обворовывать. Я просто осмотрю местность. Ну, может, мне удастся заглянуть в одно из окон их таинственного дома.
— Навестить Лори? Глубоко за полночь да еще с заряженным пистолетом? Звучит несколько странно.
— Мэгги, ты всегда все выворачиваешь наизнанку. Да мне бы только одолеть эту высоченную стену. А там сад такой, что человека и днем с огнем не сыщешь.
Мэгги задумалась, а потом решительно поднялась со стула.
— Я только надеюсь, что ты действительно все тщательно обмозговал, раз уж переубедить или остановить тебя практически невозможно.
Кейлер вдруг игриво вскинулся на нее:
— Ну, а что плохого в том, что меня захватила безумная страсть? Некоторые люди ради возлюбленных были готовы и на большие подвиги.
— Возможно, ты и прав, — вздохнув, печально отозвалась Мэгги. — Лишь бы ты не вляпался в какую-нибудь историю.
В четверг ближе к полуночи Джини подъехал к поместью Сэмплов. Осуществляя свой грандиозный замысел, Кейлер еще днем взял напрокат «матадор» темносинего цвета. Да и одежда Джини была под стать его авантюрной затее: Кейлер облачился в черный спортивный свитер