Как я и предсказывал, Уильямс дал показания в свою защиту. После нескольких часов перекрестного допроса Маллард уличил его в ряде вопиющих несоответствий, но Уильямс сохранял ту же спокойную, мягкую манеру поведения, что и раньше, ту, что демонстрировал публике с момента ареста. Затем, когда мы подошли к одному из убийств, Маллард приблизился к свидетельскому месту, положил руку на руку Уильямса и своим низким, с характерной для Южной Джорджии растяжкой, голосом спросил:
– На что это было похоже, Уэйн? На что это было похоже, когда ты сжал пальцами горло жертвы? Ты запаниковал, Уэйн? Запаниковал?
И Уильямс тихо, едва слышно ответил:
– Нет.
В следующий момент, осознав, что сделал, он пришел в ярость и, нацелив на него палец, закричал:
– Лезешь вон из кожи, чтобы я соответствовал этому вашему фэбээровскому профилю, да? Только вот я не собираюсь тебе помогать!
Это был поворотный момент в процессе. И также поворотный момент для программы профайлинга ФБР. Успех в поимке Франклина и в получившем широкую огласку деле в Атланте привлек на нашу сторону людей из высшего руководства. Мы доказали свою эффективность, помогая ловить преступников и отправлять их за решетку.
Далее последовал ряд примечательных случаев. Мы слетали в Анкоридж, штат Аляска, где составили профиль, который убедил судью выдать ордер на обыск в доме Роберта Хансена, пекаря лет сорока пяти, которого полиция подозревала в убийстве проституток, найденных застреленными в глухих лесистых районах. Мы описали опытного охотника, который устал от охоты на животных и теперь имитировал «Самую опасную игру», отправляя в лес заблудших женщин и охотясь на них для развлечения, компенсируя былые обиды и унижения с их стороны в прошлом.
В июне 1982 года меня попросили представить профиль убийцы и анализ убийства в 1978 году двадцатитрехлетней Карлы Браун из Вуд-Ривер, штат Иллинойс, красивой, типично американской девушки, которую нашли раздетой, со связанными электрическим шнуром руками и головой, засунутой в десятигаллонную бочку с водой, в подвале дома, куда она собиралась переехать со своим женихом Марком Фейром. Продумав визуализацию преступления, основанную на всех уликах, я составил профиль неизвестного, который соответствовал двум лицам, допрошенным полицией. Тело Карлы было эксгумировано, и следы указали на одного из подозреваемых, что добавило улик против него. Он был осужден и приговорен к семидесяти пяти годам тюремного заключения.
Это только два из сотен дел, которые мы рассматривали теперь каждый год. Джим Маккензи, один из наших величайших консультантов, убеждал руководство в необходимости «иметь больше Джонов Дугласов», чтобы справляться с растущим объемом дел, хотя это означало ослабление внимания к другим программам. Вот так я получил своих первых четырех штатных профайлеров: Билла Хэгмайера, Джима Хорна, Блейна Макилуэйна и Рона Уокера. Вскоре к ним присоединились Джим Райт и Джад Рэй. Эта группа стала основой того, что называется теперь Группой поддержки расследований.
Мы продолжили наше исследование заключенных серийных убийц и насильственных преступников. Примерно в это же время я работал с Роем Хейзелвудом над статьей для «Бюллетеня правоохранительных органов ФБР» об убийстве из похоти. Рой представил нас с Бобом Ресслером доктору Энн Бёрджесс, профессору отделения психиатрического ухода Пенсильванского университета, заместителю директора по исследованиям в области сестринского дела в Бостонском департаменте здравоохранения и больниц. Энн была широко известна как специалист по изнасилованиям и их психологическим последствиям, и они с Роем вместе провели некоторые исследования. На Энн произвело впечатление то исследование серийных убийц, что начали мы с Бобом, и мы согласились поработать вместе.
В 1982 году она получила грант в размере четырехсот тысяч долларов от спонсируемого правительством Национального института юстиции, чтобы официально оформить наше исследование и придать ему формальный статус. С нашим участием был разработан протокол оценки, документ на пятидесяти семи страницах, который мы заполняли после каждого последующего интервью. Это исследование способствовало нашему пониманию криминального сознания и поддерживало тот тип поведенческого профилирования и анализа уголовного расследования, которые ФБР практикует по сей день. Результатом стала публикация книги «Сексуальные маньяки. Психологические портреты и мотивы», которую мы втроем написали в соавторстве и за которой последовало «Руководство по классификации преступлений», которое мы намеревались сделать эквивалентом «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам» Американской психиатрической ассоциации, но предназначенным для сотрудников правоохранительных органов. «Руководство…» представляет спектр насильственных преступлений и мотивов и помогает следователям определить тип преступления и мотивы его совершения. Некоторые из них, такие как ограбление банка, понять легко. Другие, такие как убийства с применением пыток, могут быть гораздо более запутанными. В конечном счете мы хотели перевести наши психологические и поведенческие исследования в концепции и терминологию, которые были бы практически полезны для правоохранительных органов. Например, если сказать детективу, что подозреваемый, по-видимому, параноик с шизоидными наклонностями, это не очень поможет ему или ей в расследовании. А вот если обратить внимание на то, что преступник организован, и добавить к этому другие дескрипторы профиля, то список подозреваемых может значительно сократиться. «Руководство…» несколько раз пересматривалось и дополнялось и в настоящее время издано в третий раз.
И все же, хотя я отошел от Джозефа Пола Франклина и познакомился с другими убийцами, а мое подразделение приобрело известность в Бюро, что-то в самом Франклине и его преступлениях не отпускало и продолжало преследовать меня. Чем больше я разговаривал с убийцами, чем лучше понимал их психологию и основные мотивы, тем яснее становилось, что личность Франклина представляет собой нечто более глубокое и еще более тревожное. Каждый серийный убийца и жестокий хищник пытается компенсировать свои недостатки и выплеснуть гнев и негодование на мир или в ту его часть, которая, в их понимании, не оценила их по заслугам. Даже теперь, чувствуя себя намного сильнее, чем тогда, когда Дейв Коль попросил меня изучить его дело, я понимал, что Франклин, даже находясь за решеткой, остается гораздо более опасным, чем большинство преступников. Сохраняя непоколебимую преданность делу ненависти, он становился потенциальным вдохновителем и символом для других, разделявших его взгляды. Печально известные убийцы могут иногда вдохновлять такие же больные умы, как у них, но на этом все заканчивается. Джозеф Пол Франклин обладал способностью вдохновлять несметное число молодых людей, единомышленников на то, чтобы встать на тот же путь: от слов к действию, от обиды к убийству. Я знал, что, так или иначе, с Джозефом Полом Франклином мы еще не закончили.
Я был не единственным, кто интересовался им и его мотивами.
К концу 1980-х годов Кеннет Бейкер, выдающийся агент Секретной службы, который служил в президентской охране и который, как и я, имел степень доктора педагогических наук за исследования и методики, разработанные в этой области, временно перешел в мое подразделение для подготовки совместного – Секретная служба и ФБР – проекта об убийцах. Одним из первых интервью, проведенных им для этого совместного проекта, было интервью с Марком Дэвидом Чепменом, находившимся в то время в исправительном учреждении «Аттика» близ Баффало, штат Нью-Йорк, за убийство 8 декабря 1980 года экс-битла Джона Леннона. Чепмен, которому тогда было двадцать пять, застрелил сорокалетнего Леннона с близкого расстоянии, когда тот с женой, Йоко Оно, возвращался из студии звукозаписи в свою квартиру в жилом комплексе «Дакота» на пересечении Семьдесят второй улицы и Сентрал-парк-Уэст на Манхэттене. Из револьвера «Чартер Армс Спешл» преступник выпустил пять пуль с полыми наконечниками, четыре из которых достигли цели и попали в суперзвезду рок-н-ролла.
Между убийцами с близкого расстояния, такими как Чепмен или Джон Хинкли, пытавшийся застрелить президента Рональда Рейгана у вашингтонского отеля «Хилтон» менее чем через четыре месяца после убийства Леннона, и снайпером, как Франклин, обнаружились как общие черты, так и различия. К расследованию дела Хинкли мое подразделение имело самое непосредственное отношение.
Чепмен и Хинкли, как Франклин и практически все убийцы-асассины, которых мы изучали, остро ощущали свою неадекватность. В конце концов эта неадекватность разрослась настолько, что с ней нужно было что-то делать.
Хинкли вбил в свою пустую и бестолковую голову, что, если он убьет президента, он произведет впечатление на объект своих романтических фантазий, актрису Джоди Фостер, и на захваченном им самолете они вместе улетят в неведомую страну вечного счастья.
Для них обоих – и для Хинкли, и для Чепмена – сага Дж. Д. Сэлинджера о разочарованной юности «Над пропастью во ржи» была тем же самым, чем для Франклина был «Майн Кампф». В чем убеждает себя каждый убийца – от Брута и Кассия, через Джона Уилкса Бута[15], Ли Харви Освальда и до настоящего времени, – так это в том, что в результате его смелого исторического поступка все изменится к лучшему.
Когда Кен Бейкер брал интервью у Чепмена в «Аттике», он обнаружил у убийцы сильную эмоциональную связь с жертвой на поверхностном уровне. Чепмен собрал все записи «Битлз» и Леннона и даже прошел через вереницу подружек-азиаток, имитируя брак Леннона с Йоко Оно. В конечном счете, как узнал Кен из интервью, Леннон стал для Чепмена моделью, соответствовать которой он не мог, и поэтому он выдумал причину, чтобы убить его: контраст между проповедью Леннона о любви и мире и отказе от материальных благ и его же гламурным и дорогим образом жизни, а также предполагаемое религиозное святотатство Леннона после принятия Чепменом христианства.