– Клянусь, что не использую суть во вред неодаренным или чтобы препятствовать им, кроме как для самозащиты или для защиты Андарры, – произнес он, выпустив тонкую нить сути в щит.
Только теперь Вирр снова задышал. Он доверял другу, но, вздумай Давьян изменить слова клятвы, Вирр никак не сумел бы ему помешать.
Знаки на щите засветились ярким голубым светом. Сработало!
Вирр продолжал:
– Клянусь не использовать суть для обмана, запугивания и в ущерб неодаренным, кроме как для самозащиты или для защиты Андарры.
Давьян повторил, тщательно и отчетливо выговаривая каждое слово.
Вирр улыбнулся вновь засветившимся значкам.
– Клянусь, поскольку ни один блюститель не может убить меня или причинить мне вред, постольку и я не могу убить блюстителя или причинить ему вред.
Стычка с Ионисом подсказала Вирру некоторую перемену и в этой догме.
Давьян слово за словом повторил. Когда он замолк, Вирр дрожащими губами улыбнулся другу.
– Вот и все.
Давьян протяжно выдохнул. Знаки на щите медленно угасали. Ему бы радоваться перемене догм – ощутить бы хоть что-то! – но взгляд неуклонно притягивала кучка праха на полу.
Оставить блюстителя в живых было бы слишком опасно. Успей Ионис закончить свой приказ, Давьяну пришлось бы тем же способом останавливать уже Вирра. Смог бы он поступить так с другом даже ради спасения множества жизней?
Давьян свел брови, обдумывая свой поступок. Та часть его сознания, что наблюдала со стороны, быть может, в первый раз поняла, как глубоко изменили его воспоминания Малшаша. Хладнокровное убийство – даже такого человека, как Ионис, даже ради спасения других, много большего, – должно было до глубины души потрясти прежнего Давьяна.
Не потрясло.
Он потер лоб. Взгляд упал на гладкую кожу предплечья. Стоило ли оно того в конечном счете?
Он поймал взгляд Вирра. Ничего как будто не изменилось.
– Я сделал все, что полагалось, – встревожился Давьян. – И что?..
Вирр закатил вдруг глаза и упал без чувств.
Давьян бросился на помощь, но внезапная вспышка боли – терпимой, но ощутимой – остановила его. Он взглянул на оголившееся предплечье: там проступала знакомая метка. Она чуть светилась, как светился минутой раньше щит. Он вновь связал себя догмами, пусть и измененными. Собственно, он связал ими всех одаренных.
Мальчика укололо сомнение. Теперь он заметил, как члены Совета завороженно рассматривают свои руки.
Боль и свечение прошли так же внезапно, как возникли.
– Свершилось? – спросил кто-то из Совета.
Нашрель взглянул на свою руку, потом на упавшего навзничь Вирра.
– Полагаю, да, – неуверенно ответил он. – Есть только один способ проверить. Собирайте всех.
Члены Совета, перешептываясь, потянулись за дверь.
Давьян склонился над Вирром. Тот был еще без памяти, но дышал глубоко и ровно.
– Живой, – облегченно выдохнул мальчик. Сняв свой поношенный плащ, он свернул из него подушку. Вирр, падая, сильно ударился затылком, но крови не было.
Нашрель одобрительно покивал и, встав на колени по другую руку от Вирра, положил ладонь тому на лоб, выпустив тонкую струйку сути.
– С ним все в порядке, – сказал он почти сразу. – Только до кровати отсюда нести далеко. Думаю, лучше подождать, пока он очнется.
– Я с ним побуду, – кивнул Давьян. – У тебя, не сомневаюсь, есть другие дела.
Нашрель кивнул и собрался выйти, но задержался.
– Знаешь, никто не стал бы тебя винить, – тихо проговорил старший. – Я видел твое лицо. Был соблазн изменить слова, хотя бы немного.
– Нет, – мотнул головой Давьян. – Он мне доверился и думал об этом куда дольше меня. Это было бы неправильно.
Нашрель задумчиво кивнул.
– Не поручусь, что все наши поступили бы так же, – признался он. – Может быть, так и надо было. И хотя новые догмы тоже связывают, но судьбы меня побери, если они не перемена к лучшему!
Внезапно за дверью засуетились, в комнату вбежал молодой парень в красном плаще.
– Старший Эйлинар, – задыхаясь, выпалил он. – Доносят, что слепцов видели в Толе.
Нашрель на миг опешил, но тут же фыркнул.
– В Толе? Это как же? Что, взломали Дверь запрета? – пренебрежительно отмахнулся он. – Померещилось кому-то, Ралис. Слепцы еще и за Федрис Идри не пробились, сколько мы знаем. А другого пути нет…
Он вдруг сбился, бледнея.
– Большинство наших уже ушло на Забрало? – Когда Ралис кивнул, Нашрель закусил губу. – Тогда предупреди остальных, пусть будут начеку. И поставь кого-нибудь стеречь Элом клятые Колодцы к нижним уровням. – Старший обернулся к Давьяну.
– Сможешь его нести?
– Думаю, да.
– Тогда надо запечатать эту комнату и уходить. Давьян обхватил Вирра за пояс и неловко взвалил друга на плечо. Парень был тяжеловат, но с таким весом Давьян кое-как мог справиться.
– Терис нас предупреждал, – бормотал себе под нос Нашрель, спеша по тоннелям в основную часть Тола. – Говорил, что ша’тесы вернулись, а мы его не слушали.
– Может быть, это единственное, в чем он не солгал, – тихо буркнул Давьян.
Довольно скоро они вышли в знакомую мальчику часть Тола. Переходы, забитые обычно красными плащами, теперь опустели. Нашрель, увидев это, помрачнел, но промолчал и не замедлил шага.
Когда Давьян уже готов был свалиться под тяжестью Вирра, Нашрель указал ему на боковую дверь.
– Там есть кровать. Уложи его и подожди немного; я вернусь, когда пойму, что, во имя судеб, происходит. Давьян послушно вошел и закрыл за собой дверь.
От тишины Тола ему было не по себе, и старшего эта тишина тоже явно тревожила. Одаренные сразу послали часть людей на Забрало: этого потребовал Вирр, прежде чем взялся менять догмы. И все равно… Кто-то да должен был остаться? Давьян посидел, время от времени проверяя, как там Вирр. Он старался не терять хладнокровия. Прошло десять минут. Полчаса. Час.
А потом раздались крики.
Первым желанием Давьяна было выглянуть за дверь, посмотреть, что там, но мучительный вопль, прорезавший общий гомон, остановил его на первом же шаге.
После краткого затишья в коридоре прозвучали тяжелые шаги.
Мальчик поспешно вернулся к Вирру, огляделся, усилием воли не позволяя себе испугаться. В комнате не было ничего, что могло бы сойти за оружие, а он уже знал, что ни плева, ни суть не работают против слепцов, даже рискни он вступить с ними в ближний бой над бесчувственным другом.
Стиснув кулаки, чтобы сдержать дрожь, Давьян тщательно сплел сеть плевы вокруг себя и Вирра.
В дверь заскреблись, повернулась дверная ручка. Давьян укрепил слой плевы, лихорадочно молясь, чтобы ничего не забыть.
Когда дверь распахнулась, у него перехватило дыхание. Слепец.
Солдат был без шлема, но черную броню Давьян узнал по своему давнему видению. Взгляд вошедшего обшарил комнату, задержался на кровати, словно заметил какой-то непорядок. Давьян застыл, мечтая, чтобы Вирр не вздумал сейчас зашевелиться.
Но черный уже закрыл дверь, уверившись, как видно, что комната пуста.
Выждав еще несколько секунд, Давьян беззвучно вздохнул. И осел на постель рядом с Вирром, пригнув голову к коленям, чтобы успокоить колотившееся сердце.
Всего через несколько минут Вирр издал тихий стон и зашевелился.
– Что такое? – спросил он Давьяна, протирая глаза. – Где мы? – и поморщился: – Судьбы, как голова болит!
– Еще в Толе, – ответил ему Давьян и коротко пересказал последние события.
Когда он закончил, Вирр чуть вздрогнул. Кажется, его тошнило. Глубоко подышав, он принялся разглядывать метку на руке.
– Тогда надо убираться отсюда, – заключил он. – Догмы точно изменились?
– Думаю, да, – кивнул Давьян. – Совет, по-моему, того же мнения.
Вирр поднялся с кровати.
– Давай двигаться.
Он был на полпути к выходу, когда дверь распахнулась.
– Терис! – вскрикнул Вирр.
Тот поморщился, прижал палец к губам и вошел в комнату, хромая.
– Потише, Вирр, – бросил он, закрывая дверь.
Давьян долгий миг разглядывал его. Гнев на этого человека еще не улегся, но сейчас было не до обид. Все, что стояло между ними, могло подождать.
– Что происходит, Терис? – угрюмо спросил Давьян. – Я думал, ты сидишь под замком.
– Сидел. – Терис опасливо оглянулся на дверь. – Нашрель меня выпустил, когда понял, что творится. Успел сказать, где вы, прежде, чем его… – Терис скривился, потупив взгляд. – Не повезло ему.
– Он погиб? – Вирр побледнел. – Судьбы, что же это?
– Погибла большая часть одаренных, кроме тех, что ушли на Забрала. Главные силы слепцов занимают город, а несколько их отрядов прочесали Тол. – Терис говорил спокойно, но Давьян различил страх в его голосе. – Новые догмы и вправду позволяют использовать суть в бою, но слепцы в своих доспехах все равно опасные противники, особенно в замкнутом пространстве.
– Как они сюда попали? – спросил Давьян.
– Нашрель считал, что прошли катакомбами, – болезненно поморщился Терис. – В глубине под Толом целая сеть старых тоннелей. Говорили, что из них есть выходы за Илин Тор. Хотя где эти выходы, давно забыли. – Он потер себе лоб. – Там настоящий лабиринт, но Нашрель сказал, что ша’тесы его знают. Именно так они уходили и возвращались в город по своим… делам.
Давьяна пробрал холод.
– Так ша’тесы здесь? И на стороне слепцов?
– Похоже на то, – кивнул Терис.
– А Тол, как я понял, не охранял этих выходов? – Вирр тоже поморщился.
– Не считали нужным, и я их не виню, – ответил Терис. – Выход из катакомб расположен рядом со Столбом Силы, который Зодчие соорудили для усиления Тола. Все живое, оказавшееся близко, должно было бы погибнуть. – Он покачал головой. – Видимо, доспехи и тут как-то защитили слепцов.
Оба помолчали, пока не встрепенулся Давьян.
– И что нам теперь делать?
Терис задумчиво пожевал губу.
– Здесь мы уже ничем не поможем. Если хотим что-то сделать, надо возвращаться туда, где бой.