– Правильно полагаешь, – кивнул Вирр. – Спасибо тебе.
Каралина склонила голову.
– Сам знаешь: если попадешься, тебе нельзя выдавать своей связи с престолом, не начав войны.
– Знаю.
Оба встали, обозначив конец разговору.
– Что мне сказать своим? – вслух подумал Вирр.
– Вот уж не главная из твоих забот. – Каралина взглянула на него и вдруг бросилась к брату – крепко обняла его и долго не выпускала. – Береги себя, Тор.
Вирр любовно улыбнулся ей.
– Спасибо, Кара. – Он ответил на объятие.
В этот момент скрипнула дверь – кто-то вошел. Двое отскочили друг от друга и обернулись.
Боец, сражавшийся в последнем поединке, застыл в дверях, вцепившись в дверную раму. Повисло неловкое молчание.
– Приношу извинения, ваше высочество, – натянуто проговорил молодой человек, слегка кланяясь Каралине. – Мне следовало постучать.
Развернувшись на месте, он захлопнул за собой дверь.
– Элрик! – зов принцессы запоздал, юноша уже скрылся. Каралина повернулась к Вирру, устало вздохнула.
– Мне предстоит объяснение.
– Это не опасно? – осведомился Вирр.
– Что? – Она все смотрела на закрытую дверь и отмахнулась несколько рассеянно. – Не волнуйся. Элрик человек верный. Иногда слишком много о себе воображает, но верен беспредельно. – Она увидела лицо Вирра. – Ну хорошо, я не скажу ему, кто ты такой.
Вирр вздернул бровь.
– Вы с ним?..
– Нет, – нахмурилась Каралина. – Я его друг, но ничего такого. Хотела бы я, чтоб он относился ко мне так же.
Они уже шли по коридору.
– Так что, никто из твоих друзей не знает, кто ты такой? – полюбопытствовала Каралина.
Вирр хмыкнул.
– Если отец на чем и настоял, так на полной тайне в этом отношении. – Заметив ее удивление, он поморщился. – Он сказал, что всякий, кому я проговорюсь, будет убит.
Каралина усмехнулась, хотя Вирр в этом ничего смешного не находил. За следующим поворотом кузены увидели стражу перед комнатой, где их ждали остальные.
Каралина придержала кузена за плечо, заглянула ему в глаза.
– Ты хотя бы хочешь вернуться в Илин-Иллан? – тихо спросила она.
Вирр недолго выдержал ее взгляд и отвел глаза.
– Там, должно быть, гадают, куда мы пропали, – он кивнул на дверь впереди.
– Конечно, – Каралина была задумчива.
Больше они не разговаривали.
Давьян встрепенулся: дверь отворилась, вошла принцесса, за ней измученный, мрачный с виду Вирр.
После их ухода в комнате было неуютно-тихо, только Драс и остальная свита перешептывались между собой, так тихо, что ни Давьяну, ни другим не было слышно. Терис несколько раз пытался завести вежливую беседу, но его не желали замечать, и он скоро оставил эти попытки.
Когда вошла Каралина, все встали. Она огляделась, проверяя, все ли ее слушают, и обратилась прямо к Те-рису.
– Убежища не будет, – ясным голосом проговорила принцесса. Краем глаза Давьян заметил усмешку Драса. – Андарра не помогает убийцам и обвиняемым в убийстве… – Она бросила беглый взгляд на Седэна, и тот покраснел. – Но и на милость гил’шар мы вас не выдадим. Эту ночь вы можете провести у Джагглена, в гостинице близ северных ворот. Я предупрежу, чтобы вас ждали: у нас там друзья, которые позаботятся о вашей безопасности. Завтра с первым светом вы должны покинуть Триндар и не возвращаться. Больше вы не получите никакой помощи, и мы будем отрицать любое заявление о сегодняшней встрече с вами.
Напоследок она послала Вирру мрачный взгляд, развернулась и шагнула за дверь. Свита потянулась следом. Драс, задержавшись на миг в дверном проеме, с любопытством оглянулся на Вирра.
С трибун их провожали двое солдат, но за стенами они испарились, оставив их вчетвером на кишащей народом улице. Минуту все молчали, поглядывая на Вирра.
Тот спокойно выдержал эти взгляды.
– Видимо, нам стоит отыскать ту гостиницу, – предложил он. И, не добавив ни слова, свернул на север.
Давьян переглянулся с двумя остальными, вздохнул и пошел за другом.
Вирру многое предстояло объяснить.
Вкомнате было тихо. Снизу сквозь пол слабо доносились звуки веселья: смех и хлопки, которыми слушатели поддерживали музыканта, но в комнате повисло неловкое молчание. Так же молча они отужинали в общем зале; в этот вечер гостиница была набита битком, и не стоило обсуждать свое положение среди такого множества ушей.
Наконец Давьян набрал воздуха в грудь и, видя, что его друг заговаривать не собирается, обратился к Вирру.
– Ну?
Тот скривился:
– Что – ну?
– Брось это, Вирр, – устало выдохнул Давьян. – Принцесса тебя узнала: выбрала для частной беседы, после которой отказала в помощи! Я долго терпел неизвестность насчет твоего прошлого, особенно после Элом клятого ша’теса, но… Думаю, пора нам узнать правду. Слишком долгий путь мы прошли, чтобы вот так, без объяснений, смириться с провалом всех планов.
Вирр, все еще буравя взглядом пол, помотал головой.
– Я бы рад объяснить, – с отчаянием в голосе начал он, – только не думаю, что это хорошая мысль. – Он поднял серьезный взгляд на Давьяна. – Даже уверен, что плохая. Иначе давно бы сказал. Много лет назад, Дав, честное слово.
– По-моему, теперь уже не тебе решать, как лучше, – жестче, чем собирался, ответил другу Давьян. – Рассказывай, а мы уж сами решим.
Терис внимательно присмотрелся к лицу Вирра и мягко предложил:
– Может быть, нам с Седэном спуститься вниз выпить?
Вирр, подумав, кивнул, и лицо его прояснилось.
– Если вам хочется пить…
– Умираем от жажды, – Терис поймал взгляд Седэна и кивнул на дверь. – Пойдем?
Юноша вышел вместе с ним. Когда дверь закрылась, Вирр ссутулился и тяжело рухнул на кровать.
– Я кое в чем был неправ, – признался он. – В том числе, наверное, и в том, что не сказал тебе с самого начала. – Он обреченно махнул рукой. – Задавай вопросы, включай свою способность. Я на все отвечу честно и откровенно.
При виде унылой фигуры друга Давьян почувствовал, как тает в нем злость.
– Спасибо, Вирр, – тихо ответил он и постучал себя пальцем по губам. – Ты давно знаком с принцессой?
– Она моя кузина, – без тени юмора ответил Вирр. Давьян от удивления рассмеялся, но улыбка его сразу погасла, потому что Вирр был совершенно серьезен.
– Правда?
– Правда. – Вирр хоть и был расстроен, не сдержал усмешки, взглянув в ошеломленное лицо Давьяна. Тот морщил лоб, силясь уложить в голове эту новость.
– Так ты?..
– Торин Виррандер Андрас, сын Стража Севера Элосьена Андраса. Третий в наследной линии Андарры после Каралины и собственного отца.
Давьян ошалело мотал головой. Конечно, Вирр его разыгрывает… Но где же черная струйка изо рта?
Онемев от удивления, он как в первый раз смотрел на старого друга. Вирр всегда держался свободно и с достоинством: теперь это объяснилось. И то, как он вежливо уклонялся от школьных романов, из переборчивости превратилось в осторожность. И то, как он избегал разговоров о будущем, ожидавшем его в Толе…
– Ты и не собирался, пройдя испытание, ехать в Тол Атьян! – укоризненно произнес Давьян.
Вирр кивнул.
– Меня бы забрали в Илин-Иллан отдельно от других и в обход Атьяна. Я должен был влиться в жизнь двора, скрывая свои способности. Порвать все связи с Толом и с теми, кто был с ним связан. – Он запнулся. – Понимаешь, какое дело, Дав… Откуда бы ни взялся сосуд, создавший догмы, он связан с родом Тел’Андрас. С моим родом. Предполагалось, что одаренным, чтобы добиться изменения догм, придется заслужить доверие королевской семьи, но…
Сообразив, что из этого следует, Давьян похолодел и, не веря себе, уставился на Вирра.
– Ты мог бы изменить догмы? Ты сам? – еле слышно выговорил он.
Вирр поднял ладонь.
– Пока еще нет – и, честно говоря, надеюсь, что еще долго не смогу. Они привязаны к моему дяде и отцу. Когда дядя умрет, его связь перейдет на Карали-ну. А после смерти моего отца – на меня. – Он нерешительно глянул на Давьяна. – Вот так… Теперь понимаешь, почему я молчал.
– Да. Судьбы, как не понять! – Давьян покачал головой. Ему было трудно представить, под каким грузом ответственности прожил эти годы его друг. Мальчику вдруг стало холодно.
– Но если ты отменишь догмы, снова начнется война?
– Я не собираюсь уничтожать догмы, – возразил ему Вирр. – Я хочу внести в них поправки для большего равновесия. Помнишь наш разговор пару недель назад? Я, Дав, не просто одаренный. Я сын своего отца. И он, и дядя про меня знают: это они задумали и устроили. Договор больше не будет орудием угнетения, но и одаренным я не верну прежней абсолютной власти.
Вирр говорил негромко, но как никогда серьезно и твердо.
Давьян молча обдумал сказанное. Голова у него еще кружилась от новых откровений.
– Значит… Твой отец знал про тебя… и послал в Каладель, чтобы ты научился обращаться со своим даром, – наконец заговорил он. – Но он же создал догмы. И он в самом деле хочет, чтобы ты их изменил? – Это противоречило всему, что он знал о Страже Севера. Давьян не слишком доверял слухам, год за годом доходившим из столицы, но все же должно в них быть хоть сколько-то правды?
Вирр помедлил с ответом.
– С детства мне помнится, что он ненавидел одаренных как никто другой, – начал он, решившись. – Но когда узнал, что я один из них… – мальчик неловко пожал плечами. – Думаю, это его изменило. Изменило его взгляд на нас. Он пожалел, что создал догмы такими, каковы они есть, но изменить ничего не мог – он уже использовал свою связь с сосудом. В следующий раз ею можно воспользоваться только после перехода на меня.
Давьян наморщил лоб: ему трудно было представить, что Страж Севера желает добра одаренным. Однако Вирр не лгал.
– А твой дядя? Если он все это одобрил, почему ему самому не найти какого-нибудь одаренного для изменения догм?
– Они с отцом, может, и согласны в том, что догмы следует изменить, но Толам ни один из них не доверяет, – признался В