– Понятно, – тихо пробормотал он. – Вот оно как… – Он помолчал. – Извини, Тал’камар. Просто некогда объяснять.
Он попятился, и Седэн, обернувшись, увидел тень совсем рядом.
– Док’ен распадается, Тал’камар, – объяснил Аларис. – Еще немного, и он станет для нас бесполезен. Мы долго не увидимся. – Он замолчал, будто споря с самим собой, и решился. – В Илин-Иллане живет один человек – Хавран Дас. Найди способ встретиться с ним так, чтобы не знали твои спутники. Он купец, торгует изысканными винами, и на него можно… положиться. Я сам с ним свяжусь: он сумеет тебе помочь.
Седэн покачал головой.
– Почему я должен тебе верить?
Аларис стиснул ему плечо.
– Потому что мы братья, и узы между нами не разорвет даже время. – Он закрыл глаза. – До встречи, мой друг. Рад был тебя повидать.
– Постой! Еще один вопрос!
Седэн сжал кулаки; спрашивать было страшно, но надо.
– Меня обвиняют в преступлении, о котором я ничего не помню. В убийстве… Будто бы я без причины перебил много народу. – Он всматривался в лицо Алариса, страшась услышать ответ. – Что я за человек? Я на это способен?
Аларис колебался.
– Нет, Тал’камар, – тихо ответил он. – Без причины – никогда.
И растаял, едва тень коснулась Седэна.
– Седэн! – позвал Терис.
Он встряхнулся, собираясь с мыслями. Мир вокруг обретал отчетливость и цвета. Он лежал на земле, над ним встревоженно склонялся Терис, и остальные в стороне тоже выглядели обеспокоенными.
– Не напрягайся, – посоветовал Терис барахтающемуся на земле Седэну. – Ты упал в обморок.
Седэн приподнялся на локте. Мгновенное головокружение отступило.
– Я в порядке, – он уже поднимался на ноги, но под ложечкой еще крутило. «Без причины – никогда».
– Что случилось? – спросил его Вирр.
Седэн долго смотрел в их встревоженные лица. Потом перевел взгляд на Элрика, все еще недовольного его освобождением от оковы.
– Просто голова закружилась, – заверил он спутников.
Терис подумал и осторожно хлопнул его по спине. – Может быть, побочное действие оковы – ты слишком долго ее носил, – предположил он. – Ехать сможешь?
Седэн молча кивнул – он думал о другом.
Хавран Дас.
Помогая сворачивать лагерь, он твердил в уме это имя. Можно ли верить Аларису, юноша не знал, но в одном был уверен.
В Илин-Иллане он узнает больше, чем знает сейчас.
Глава 30
Вирр молча, задумчиво ворошил костер палкой. Он оглянулся на троих, спящих на краю мерцающего света. Седэн, извинившись, лег сегодня пораньше; хотя парень как будто вполне оправился от утреннего обморока, но весь день был немного не в себе. Элрик и Дезия скоро последовали его примеру, оставив на первой вахте Вирра с Терисом.
Вирр радовался тишине. Ему нужно было собраться с мыслями после безумия последних дней.
Мысли, как это часто теперь бывало, обратились к потерянному другу. Вирр представил себе лицо Давьяна и в который раз принял тяготившие грудь боль и раскаяние. Если бы он был умнее: не закричал тогда, не попытался стянуть суть…
Он вспомнил те минуты. Дар’гайтин, крики. Отчаянный рывок вслед за Седэном – назад, откуда пришли.
Тут он нахмурился. С самого Дейланниса что-то не давало ему покоя, тихо, но настойчиво пробивалось из глубины сознания.
– Что было в том здании? – вдруг заговорил он – тихо, чтобы не разбудить остальных.
Терис, тоже вырванный из задумчивости, заморгал: – Прости?
Вирр подался к нему.
– В том здании, – повторил он. – В Дейланнисе. Ты хотел войти. – Он нахмурился сильнее, припоминая. – Это ведь ты нас туда привел? Ты знал, что выхода там нет. Седэн тебе говорил, но ты не стал слушать.
Терис ответил ему пристальным взглядом.
– Да.
Закипающая ярость подступила к горлу: Вирр едва удержался, чтобы не заорать.
– Зачем? Давьян с Нихимом погибли, Терис! Мой друг и твой друг погибли, потому что тебе там что-то так понадобилось, что ты рискнул нашими жизнями! Так что, скажи мне, что там было, в том здании?
Его голос звучал холодно и жестко, гнев скрывался подо льдом.
– Оружие, – безропотно, как будто вовсе не удивившись, ответил Терис. – Оружие, созданное для победы над самим Ааркайном Девэдом. И утраченное на тысячи лет. – Он вздохнул. – Близок срок, Вирр, когда нам потребуется оружие против того, что наступает с севера. Так что… Да, я рисковал жизнями.
Гнев Вирра отчасти утих, но далеко не до конца.
– И что же это за оружие?
– Не знаю, – признался Терис. – Отчасти в этом и дело. Нам нужно узнать, что это, как оно действует, до того, как придет время его применить.
Вирр покачал головой.
– Надо было нам сказать. Мы имели право знать, – зло бросил он. – И почему именно теперь? Ты столько лет прожил в Дезриеле. Чего ты ждал?
Терис склонил голову.
– Нихим должен был остаться там один, – с болью в голосе произнес он.
Вирр недоуменно насупился.
– Как это понимать?
Терис глубоко вздохнул.
– До Невидимой войны один авгур предсказал Нихиму, что тот погибнет в Дейланнисе, помогая якобы одному из самых значительных людей нашего времени. Еще тот авгур сказал ему – обещал! – что погибнет он один. Все его спутники должны были уцелеть. – Терис покачал головой. – Я думал… Я счел это пропуском для себя, Вирр. Нихим твердо решил идти с нами, говорил, что настало его время. Я, зная, что умрет только он, решил, что могу безопасно провести разведку. Другого случая не представилось бы. – Он поднял глаза. – Я виноват.
Теперь Вирр увидел: Териса гнетет вина не менее тяжкая и мучительная, чем его собственная.
Это ничего не меняло. Вернее, было еще хуже: Вирр взвалил на себя вину за смерть Давьяна, а оказалось, виноват не он один.
– Так ты рисковал нами, положившись на видение авгура двадцатилетней давности! Хотя и знал, что их видения уже не сбывались, – тихо, недоверчиво заговорил мальчик. И встал, с трясущимися руками, от гнева лишившись способности рассуждать. – Пойду пройдусь.
– Не лучшая мысль, – поморщился Терис.
– Довольно, Терис, – сдерживая крик, прорычал Вирр. – Если что, я буду поблизости.
Он ушел в темноту; вся горечь, улегшаяся за два дня после Дейланниса, вновь навалилась на него. Прежде он подавлял тяжелые чувства, но теперь понимал, что должен с ними встретиться.
Он нашел сухое бревно поодаль от огня. Отсюда не слышно было лагеря. Несколько долгих минут сидел, уставившись в пустоту.
Наконец покатились слезы. Бессилие, гнев, боль пузырями всплывали на поверхность, и мальчик отпускал их, плача, как не плакал даже при вести о Каладеле, как не плакал с детства, со дня, когда узнал, что он одаренный.
Ничего не осталось. Все, чем он дорожил эти три года, ушло навсегда.
Он долго не двигался с места.
Через час Вирр вернулся к огню.
Терис молча кивнул, глядя, как тот усаживается по другую сторону костра. Вирр долго смотрел на старшего, прежде чем открыть рот.
– Не уверен, что смогу тебя простить, – негромко заговорил он и вскинул руку, не давая Терису возразить. – Может быть, со временем. Однако я понимаю, чего ты добивался. Понимаю, что ты не предвидел опасности для нас. – С лицом, сведенным в угрюмую маску, мальчик подался вперед. – Но на этом с секретами должно быть покончено. Здесь и сейчас. Если ты заранее объяснишь, что задумал, мы, вероятно, согласимся. Если мы будем знать, возможно, все будет иначе. Мы, Терис, может и молоды, но не дети. Мы на твоей стороне. Не надо нам лгать.
Терис поразмыслил и медленно склонил голову.
– Верно. Но это должно действовать в обе стороны. Вирр поморщился: он успел хорошенько подумать и признавал, что его скрытность не лучше Терисовой.
– Хорошо, – кивнул он. – Если позволишь, я начну. Поднявшись, он обошел костер и протянул Терису руку.
– Я – Торин Виррандер Андрас.
Терис тупо уставился на протянутую руку.
– Сын Элосьена Андраса? – глядя на его ошарашенное лицо, Вирр с трудом сдержал смех.
– Да. – Мальчик позволил себе только улыбку. Терис шумно, надувая щеки, выдохнул:
– Что за глупость!
Улыбка Вирра погасла. Он ожидал другой реакции.
– Почему бы и нет?
– Потому что я знаком с Элосьеном Андрасом. Герцог, каким я его помню, убил бы сына, окажись тот одаренным. – Терис взглянул мальчику в глаза: – Это он, знаешь ли, вынес мне приговор.
Вирр пожал плечами.
– Он изменился. Сколько себя помню, отец ненавидел одаренных. Но когда выяснилось, кто я такой, он не рассердился. – Вирр улыбнулся воспоминанию. Я так боялся… Меня научили звать их кровопивцами, а узнав, что я тоже из них… Я думал, он откажется от меня, но нет. Он все устроил. Меня якобы отправили в Каландру. А с Атьяном тайно сговорились поместить меня в их школу. Он ради меня рискнул всем. Он был великолепен.
Терис покачал головой.
– А ведь он был из ревнителей. Он создал догмы, – недоверчиво припомнил он и округлил глаза, сообразив, что из этого следует. – Судьбы, парень! Догмы. Ты наследуешь отцовскую связь с сосудом?
Вирр чуть заметно кивнул, подтверждая.
Терис долго сидел, бессмысленно качая головой.
– Надзор, когда узнает, не слишком обрадуется, – заключил он наконец.
– Я уже думал об этом, – сухо заметил Вирр.
– Конечно-конечно. – Терис все так же ошарашенно разглядывал его, как видно, оценивая заново. – Как я понимаю, это значит, что ты не собираешься с нами в Тол.
– Так будет лучше, – кивнул Вирр. – Когда попадем в город, я вместе с Элриком и Дезией отправлюсь во дворец. Отец надеялся сохранить мои способности в тайне, пока я не утвержу свое положение при дворе, а может, и дольше. Поэтому мне надо держаться подальше от Тола – меня могут узнать.