Роберт обронил: «Бывает», — и все поняли, что он имел в виду. Ветреная молодежь только и думает о шашнях, а я — степенный человек, мне бы честную, надежную жену агатовского рода, но где ее возьмешь в военное-то время?..
Лейла шепнула владычице:
— Вам тоже пора задуматься о свадьбе.
— Я еще недостаточно выпила.
— В последнее время вы вообще мало пьете, и засыпаете ни свет, ни заря. А я давно хочу сказать: жених из дома Ориджин — хорошая партия.
Мира поперхнулась вином:
— Роберт?! Он стар для меня.
— В моих глазах он сразу помолодеет, если погибнут другие наследники Ориджинов. Но пока они живы, лучшим выбором представляется лорд-канцлер.
— Лейла, что случилось? Вы же были против него!
— Время изменилось. Тогда Ориджины вертели вами, а теперь они слабы и подавлены. Сможете взять их под каблук, диктовать свои условия.
— Мои условия в том, что не хочу никакого брака. Предпочитаю свободу.
Шаттэрхенд умудрился подслушать беседу:
— Это правильно, ваше величество. Адриан даже не думал о свадьбе до тридцати двух лет, однако имел нескольких фавориток. Отчего бы вам не последовать примеру?
Инжи Прайс не удостоился места подле императрицы, но уловил ситуацию и издали показал капитану кулак.
Минерва решила пройтись и поднялась из-за стола. Натаниэль поймал ее за рукав:
— Вы куда?!
— Не за Светлой Сферой, клянусь.
Нави скис. Он боялся шумных сборищ и не отходил от покровительницы.
— Что ж, идемте со мной.
Он прилип, словно хвостик.
— Куда мы идем? Я в любом случае не против, но любопытно…
— Хочу оказать уважение воинам.
— Это как?
— Обойду вокруг столов, посмотрю на людей, перемолвлюсь с офицерами. Покажу, что забочусь о них.
— О них всех? Обо всей вот этой толпе?! Святые боги!
— Сударь, вы бранитесь собственным именем. Вас это не конфузит?..
Обходя кайров, Мира испытала странные чувства. Год назад она считала этих людей врагами, полгода назад — докучливыми соглядатаями. А сейчас видела своих боевых товарищей. Первым делом она выпила с Робертом. После тоста казначей задержал ее:
— Знаю, вы просили не говорить о войне, но это уж больно любопытно. Помните, в Фаунтерре мы получили ленту от Эрвина, из которой ничего не поняли?
— Только то, что надо ехать в Первую Зиму. Остальное было загадкой.
— Верно. Нынче я показал ее кастеляну Артуру, и оказалось, что он тоже получил подобное письмо! Взгляните…
Две ленты были приколоты к общему листку бумаги, одна под другой. Мира ахнула:
— Они же дополняют друг друга!
— Именно так. Эрвин разделил сообщение на три части и послал разным людям.
— Вам, кастеляну и отцу! Собравшись вместе в Первой Зиме, вы узнаете весь его план!
— Из двух третей уже кое-что вырисовалось. И мне по нраву задумка кузена.
Мира перечла еще раз:
— Это гениально! Особенно приятно, что я смогу помочь. Даже несколькими способами.
Вот только Нави не разделил ее восторга:
— Напрасно радуетесь. Не знаю, что в третьем отрывке, но эти два повысили шансы победы всего процентов на пятнадцать.
— Я догадываюсь, сударь, почему вы не женаты.
Пошли дальше вокруг столов, где пировали кайры. Мира говорила воинам теплые слова, поднимала кубки с офицерами. Они славили ее блестящее решение о переносе столицы. Нави бурчал о неизлечимости женского пьянства.
Больше других Минерва обрадовалась одному воину — безногому на кресле-каталке.
— Кайр Хортон!
Он поправил:
— Сорок Два. Для друзей — только так.
Заметил Нави за спиной императрицы и вскричал:
— Я должен пожать руку этому парню. Натаниэль, вы — чудотворец! Я и моя семья в вечном долгу. Ворота замка Хортон всегда открыты для вас.
Нави покраснел, опустил глаза.
— За что спасибо? Ходить же не можете… Если найду материалы, сделаю протезы. А пока…
Сорок Два потряс его руку:
— Сударь, я хочу при вас доложить владычице об успехах! Я привез новшество, которое послужит победе. Позвольте познакомить: это Хармон Паула Роджер, пионер воздухоплавания!
Мира взглянула на мужчину, сидевшего возле Сорок Два. Странный он был: пузатый и рыхлый, явно не воин, однако в мундире с ориджинским гербом. Вид у мужчины — довольный и подобострастный, как у неопытного придворного. Мира не могла понять, откуда его помнит. Нави буркнул:
— Это проходимец с воздушным шаром. Каляки-маляки на салфетке.
Пузатый мужчина схватился на ноги:
— А ты — цареубийца! Покушался на ее величество!
— Прекратите же! — вскричал Сорок Два. — Натаниэль — не злодей, а гениальный лекарь. Он жизнь мне спас! А Хармон Паула — не мошенник, а светлая голова! Прямо в дороге, на коленке создал чертеж корабля. Все рассчитал, составил списки закупок, завтра начнем строительство. На день Сошествия мы получим воздушную разведку. Дружище, покажите владычице.
С сильно наигранной скромностью Хармон извлек из кармана несколько листов:
— Ваше величество, тут не на что смотреть…
Чертеж выглядел внушительно: много черточек, стрелочек, размеров, формул. Но Мира не разбиралась в этом, потому сразу отдала листы Натаниэлю. Он сморщил носик:
— Кто обманул раз, тот обманет снова…
Но вдруг насупил брови, поднес чертеж к глазам. Зрачки расширились.
— Как?.. Это… по-настоящему?
И тут он с размаху хлопнул себя по лбу.
— О, каким идиотом я был! Вот же способ выманить зверя! Почему я раньше не подумал?
— Вы о чем, сударь? — удивилась Мира.
— Он летает, и мы летаем! Понимаете? Теперь я знаю, как победить Пауля!
Она подняла брови:
— Но мы и так могли летать с помощью Перчатки.
— Не в полете дело. Выманить его — вот что было сложно. И я нашел способ!
— А мои расчеты показывают, что ничего у вас не выйдет.
— Неужели?!
— Да, сударь. Всего двенадцать процентов вероятности.
— Но вы не могли вычислить, я же еще не рассказал…
Мира расхохоталась, Нави обиделся:
— Эти ваши шуточки!
— Научитесь понимать иронию, иначе вам меня не вынести. Что потребуется, кроме шара?
— Перчатка Могущества, Светлая Сфера, Вечный Эфес и помощник. Только не из ваших дубовых гвардейцев. Нужен гибкий человек, находчивый и с инициативой.
— Есть один на примете…
Мира глянула на Инжи Прайса.
Меч — 7
Октябрь 1775 г. от Сошествия
Герцогство Ориджин
Ранний заморозок прихватил траву, не успевшую пожухнуть. Она блестела инеем и мягко похрустывала под копытами. Поднявшись на пригорок, Джоакин Ив Ханна придержал коня. Открылся вид, от коего захватывало дух.
До самого горизонта бугрились холмы, покрытые лугами. Они имели особенный цвет, какого не встретишь на равнине. Омытые кристальною водой, овеянные крепким свежим ветром, горные луга напоминали ковер из изумрудов. Поверх чудесного ковра лежало искристое кружево инея.
— Красиво, тьма сожри! — обронил Джоакин.
— Сказочная земля, — вздохнула леди Лаура.
Мартин Шейланд указал пальцем вдаль. На маковке одного из холмов серел гранитом замок; от его подножья разбегалась россыпь хуторов.
— Ставлю глорию на дымок. Ответишь, приятель?
Рой темных мух подлетал к холму с хуторами. Лед и шаваны выдвинулись вперед, чтобы предложить местным жителям сдаться. Точней, присягнуть на верность подлинному герцогу, Рихарду Ориджину.
— Не будет дымков. Там пусто, все ушли.
— А что это белеет? Не овцы ли?.. — повела пальчиком Лаура.
Светлое пятно текло между холмов, удаляясь от замка, хуторов и всадников.
— Зоркий глаз, миледи! — похвалил Мартин. — Именно овцы, они самые. Значит — не ушли. Сир Джоакин, ваша ставка?..
— Ладно, отвечу… — нехотя бросил Джоакин.
Черные мушки влетели в хутора, хлынули вверх по склону, к замку. Что-то блеснуло, едва заметное в такой дали. Над хутором поднялся первый хвостик дыма. Затем еще и еще, скоро весь холм обволокло пеленою. Мартин протянул ладонь за монетой.
Лаура сказала:
— Эти люди глупы и упрямы, они вынуждают вас быть жестокими.
Джоакин сплюнул на мерзлую траву.
Армия Избранного шла по Ориджину уже неделю. Передовые части рыскали в поисках провианта. Если попадались городки, деревни, замки — жителям предлагалось преклонить колени перед герцогом Рихардом. Как правило, слова падали в пустоту: деревни и замки оказывались покинуты. Северяне ушли, забрав с собою скот и припасы. Реже выходило как здесь: жители были на месте, но не признавали власти Льда. Тогда он спускал с цепи шаванов.
Джо не понимал упрямства северян. Зачем упираться, если не можешь победить? Зачем дохнуть, когда можно выжить? А самое странное: здесь не было кайров! Воины ушли с Десмондом Ориджином, осталась челядь, пастухи да старичье. Простые честные люди!
Мартин ухмыльнулся:
— Глядите: сейчас овцам достанется!
Несколько мушек-всадников подлетели к белому пятну. Овцы — такие же глупые, как пастухи — побежали не врассыпную, а кучно, всею отарой. Шаваны принялись бить их плетьми. Удача! Ориджин — не Нортвуд, с провиантом здесь сложно.
— Вкусный ужин! Будет вкусный ужин! — захлопал в ладоши Мартин.
Путевцу надоело смотреть.
— Я пойду, — сказал он. — Сегодня — мое дежурство.
— И я с тобой! — обрадовался Мартин.
— Позвольте и мне, — попросила Лаура.
Лорд Мартин присматривал за волчицей, как за родной. Кормил из одного котла со сворой: ставил в ряд миски и насыпал всем своим сукам овсяной каши с хрящами. Мартин выдал ей вторую подстилку — хорошую, овчинную. Вычесывал ее волосы: теперь только он это и делал, остальные брезговали трогать рассадник блох. Играл с нею: дразнил тряпичной игрушкой, как щенка; волчица рычала и пыталась ухватить. Граф Виттор сторонился супруги — ему было противно. Пару раз дал ей полизать свою ладонь, потешился и больше не подходил к клетке. А вот Мартин вкладывал всю душу!