Шаваны обретают благоговейный вид, будто зеркалят рожицу Лауры. Аланис закрывает глаза, чтобы те не выпрыгнули из орбит. Я здесь одна в своем уме? Как вы умудрились свихнуться все разом?!
— Праотец Пауль, — говорит Галлард, творя спираль, — вы должны знать, что мои славные рыцари и монахи Боевого братства — столь же страстные поборники святости, как и я сам. Они смогут с полною мощью нести грешникам искупительный огонь, если вы, Праотец, одарите их Перстами Вильгельма.
Шаваны мечут в Галларда ревнивые взгляды. Это они — ханида вир канна, достойные видеть. Альмерец такой чести не заслужил! Но Пауль отвечает:
— Сыны Степи, будьте щедры с друзьями. Люди его преосвященства грудью закрыли вас от нашествия нетопырей. Если б не рыцари Альмеры, Ориджин пришел бы к вам раньше меня.
И он кивает Галларду:
— Я дам вам Персты, святой человек. Два — сейчас, еще шесть — после следующей битвы.
Дядя вертит спираль, изрекая благодарность. Лаура шепотом молится — не то Паулю, не то мужу.
— Святой Праотец, — дрожа от благоговения, произносит вильгельминский аббат, — позвольте еще одну просьбу от имени честного альмерского люда. Жители Флисса напуганы близостью орды. Им стало бы спокойней от одного вашего слова: заверьте их, что шаваны не тронут ни город, ни предместья.
— Клянусь вам! — Вздымает руку Пауль. — Девы Флисса могут гулять ночью нагишом, а богачи — бросать кошельки прямо на улицах. Шаваны пришли сюда для святого дела, а не ради наживы.
Аланис не выдерживает:
— Тьма сожри, вы же грабили всю дорогу от Юлианина моста!
Корт и Юхан истово кивают: да, верно говоришь, как это — не грабить? Пауль успокаивает их одним движением пальца.
— Сыны Степи служили мне верою и правдой, не жалея крови. Они заслужили награду — не ради наживы, но ради справедливости.
Галлард и аббат дружно кивают:
— Мы обеспечим награду, Праотец! Храмы и гильдии Флисса уже собрали пожертвования. Мы вывезем в поле четыре полных телеги серебра.
— Хорошая награда для простых воинов. Но ханида вир канна, мои лучшие воины, достойны большего. Выделите каждому из них по тысяче эфесов.
— Да будет так! — восклицает Галлард.
У Чары жадно сверкают глаза, Корт расплывается в улыбке. Молодой Юхан спокоен: он очень богат, мысли о золоте не наполняют его рот слюной. Для него это вопрос справедливости.
— Спасибо за честное решение, приарх. Свою тысячу я раздам всадникам.
И снова Пауль отеческим жестом треплет его плечо. Галлард гладит кудри Лауры, она щурится от блаженства.
— Святой Праотец, я столь обласкан вашей щедростью, что новая просьба станет кощунством. Но я погрешу против совести если честно не выскажу того, что терзает душу.
— Говорите же, ваше преподобие.
— Наследие моего отца, град Алеридан, томится под властью захватчиков — Фарвеев. Не будет ли справедливо изгнать их оттуда и вернуть город?
На сей раз Пауль качает головой:
— Герцог Надежды щедро заплатил мне за мир. У нас два сильных врага — Корона и волки, ни к чему добавлять еще и Фарвея. Тем более, — Пауль глянул на леди Лауру, — что Фарвей теперь ваш родич.
— А как же Алеридан? Неужто он должен остаться в руках чужаков?!
— Ваше преосвященство, мы решим этот вопрос после победы над волками. А до той поры предлагаю вам компенсацию. Выберите любой город Земель Короны по своему вкусу: Оруэлл, Арден, Маренго. Мои всадники возьмут его для вас!
Галлард пробует скрыть довольную ухмылку, его лживая рожа становится еще противнее.
— Благодарю вас, Праотец. Священный Арден, последний приют Праматерей, всегда был близок моему сердцу.
Тогда Пауль обращается к Рейсу:
— Мой сын, я назначаю тебя своею правой рукой. Ты получишь дюжину Перстов и двенадцать тысяч всадников, и поведешь их в Земли Короны. Ради славы Степи и Духов-Странников, захвати Фаунтерру и Арден, и все другие города, какие только захочешь!
Юхан давно предупрежден о назначении, как и все вожди орды. Пауль заранее оповестил всех и показал гантам, как будет говорить с Юханом через Предмет. Приказы юного Рейса шаваны должны исполнять, как приказы самого Гной-ганты. Мистическая связь Предметов глубоко потрясла всадников. Им казалось, Юхан и вправду стал частью тела Пауля.
— Ради Духов-Странников клянусь, что положу Фаунтерру к твоим ногам!
Юхан Рейс бьет себя в грудь и преданно глядит на Гной-ганту. Корт и Чара одобрительно кивают.
А Галлард кашляет, чтобы привлечь внимание:
— Праотец Пауль, я как никто обласкан вашими дарами. Греховной гордыней с моей стороны будет считать, что эти дары заслужены. Я, ничтожный божий червь, пока недостоин вашей доброты, но надеюсь в будущем оправдать ваше доверие. Потому спрашиваю: чем могу послужить вам?
Пауль разводит руками:
— Ваше преосвященство все делает правильно. Просто идите дальше тем же путем.
— Мне следует разить грешников и врагов Святой Церкви?
— Конечно.
— И оповещать честный люд о вашем пришествии?
— Кто сделает это лучше, чем вы.
— Помочь вам спасти графа Виттора из осады?
— Если это обременит вас, то я справлюсь и без вашей помощи. Сыны Степи — мои верные воины, о лучших я и не мечтаю.
— Я почту за честь оказать вам содействие. Мои корабли к вашим услугам, Праотец. А также батальон рыцарей и батальон Боевого братства.
— Ваше преосвященство — святой человек!
Пауль осеняет Галларда спиралью, и тот аж тянется, чтобы подставить лоб. Сейчас, как никогда, Аланис презирает их обоих.
— Желаете ли вы узнать мои планы? — спрашивает Пауль. Не только у приарха, а — у всех.
— Да, Гной-ганта!
— Мы будем счастливы, Праотец!
— Пока Юхан Рейс будет захватывать столицу, мы отправимся по воде в Уэймар. Десмонд Ориджин осаждает графский замок — а мы высадимся ночью и ударим ему в тыл. Одним махом уничтожим старого волка и освободим графа Виттора — того, кто для меня более чем друг. Благодаря Виттору Шейланду люди узнали о моем пришествии, а значит, он — вестник истины и любимец богов. Оказавшись в Уэймаре, я определю Избранного.
Он ставит ударение на «избранном» и делает паузу, наполняя слово этаким смыслом.
— Кто такой избранный? — спрашивает Чара.
— Избранный, — повторяет Пауль так, будто в одном слове — вся сила.
И замолкает надолго. Пустота в его глазах обретает оттенок печали. Аланис множество раз посещала театры и насмотрелась всяческих комедий. Но настолько абсурдный спектакль ставит ее в тупик. Расхохотаться в истерике? Освистать эту чушь? Зааплодировать?.. Ведь Пауль достоин аплодисментов — с неподдельной грустью на лице он произносит:
— Рано или поздно я покину гостеприимный мир людей и вернусь к себе. Один из смертных, самый великий и достойный, продолжит мое дело. Он станет Избранным — любимцем богов, их голосом на земле. Ему я оставлю всю свою силу.
Люди хлопают глазами, усваивают сказанное. Юхан и Лаура даже шевелят губами, словно повторяя за Паулем святые слова. Аланис мечется взглядом, ищет хоть одно трезвое лицо, ироничную усмешку — хоть кого-то с каплею рассудка!..
— Куда ты уйдешь? — Тревожно спрашивает Чара. — В Орду Странников?..
Пауль разводит руками, будто ответ самоочевиден.
— Когда?
— Не бойся, лучница, не скоро. В этом мире еще многое нужно сделать.
Галлард говорит прерывисто, с необычной хрипотцой:
— Как вы… определите Избранного?
Пауль сводит брови, будто всерьез размышляет:
— Выбор будет труден. Я встретил многих очень достойных людей… — Он поочередно смотрит на каждого за столом, молчаливо одаривая похвалой. — Первым и самым надежным из моих соратников стал граф Виттор Шейланд. Право первенства — за ним; но свое слово еще не сказали боги. В Уэймаре я проведу ритуал, который выявит Избранного.
Впервые Пауль задерживает взгляд на Аланис. Что-то неясное мелькает в глазах…
— В ходе ритуала Избранный умрет, а затем возродится к жизни. Так боги утвердят мой выбор.
Галлард пригласил гостей на ночлег в летний герцогский дворец — то бишь, в ее собственный. Приарх выделил Праотцу Паулю и его женщине лучшие комнаты с видом на озеро — спальни инфантов. Пауль получил постель убитого им Альфреда Альмера; Аланис — свою. Здесь до сих пор остались несколько ее платьев и книг, и любимая с детства кукла. Конечно, Аланис не притронулась ни к чему. Она вызвала шаванских служанок, велела подать походную одежду и походную постель, и выставить у дверей стражу из ханидов. Надела бальные перчатки и не снимала их, находясь в спальне. Вместе с Чарой осмотрела комнату в поисках отдушин, отравленных игл, скрытых самострелов. Только потом вышла на балкон отдохнуть.
Флисская бухта была так забита кораблями, что, казалось, не увидать воды. Дядя согнал сюда весь флот герцогства и, похоже, нанял в Холливеле дополнительные суда. Часть кораблей уже начала погрузку: ручьи припасов текли с берега на пирсы и в трюмы. Отплытие со дня на день… Значит, через неделю путь подойдет к концу?
Балкон был общим на две спальни. Из комнаты Пауля донеслись голоса, и Аланис не удержалась от соблазна: на цыпочках подкралась к двери, навострила уши.
— Не забывай о человеке, которого я описал, — говорил Пауль странным, напряженным голосом. — Есть шансы, что ты встретишь его в Фаунтерре. Будь крайне осторожен.
Отвечал Юхан Рейс:
— Гной-ганта, ты говорил, он юн и слаб. Зачем осторожность?
— Этот паренек коварен, как крибола. Он кажется невинным младенцем, но станет крайне опасен, если получит в руки Предмет. Потому запомни мои слова. Не верь Натаниэлю. Если услышишь о нем — сразу доложи мне. Если встретишь его — немедленно убей!
— Он ханида вир канна? Он предал тебя?
— Я считал его другом, а он бросил меня в страшной беде. Из-за него я потерял десять лет жизни.
— Я отомщу за тебя! — Горячо воскликнул Юхан. — Сдеру шкуру с это гада и пришлю тебе!
— Знаю, что могу тебе верить.