Дженна кивнула Тренту, умоляюще взглянула на него полными слез глазами.
– Жена, прошу тебя, – начал Гален, но Дженна не дала ему договорить.
– Если я скажу, как я узнаю, что вы не убьете меня? Вы убили так много наших людей!
– Даю вам слово, что мы не причиним вам зла, миледи, – пообещал Трент. – Пожалуйста, ответьте на вопрос, и ваши мучения закончатся.
– Калико, – чуть слышно сказала Дженна. – Она направилась на побережье.
Трент выпрямился и сказал, поворачиваясь к Фросту:
– Если она направилась в Калико, значит, там же появится и Волк.
– Вы уверены в этом, Ферран?
– Волк искал ее по всей дороге до Кейп Гала. Если он жив, он найдет ее, гарантирую.
– Хорошо, – сказал Фрост, вертя в руках свой жезл. – Найдем Лисицу – найдем и Волка.
Он ударил концом своего жезла по полу, и из рукоятки жезла выскочил двадцатисантиметровый серебряный клинок. Фрост взмахнул жезлом и вонзил Галену клинок прямо в сердце. Жена лорда-коня и его родственники вскрикнули от ужаса. Тело лорда соскользнуло с клинка и свалилось на каменный пол. Фрост смахнул с клинка кровь, вновь ударил жезлом по полу, и лезвие ушло внутрь. Затем Фрост повернулся, обхватил Трента за талию и пошел вместе с ним прочь, а леди Дженна упала на тело своего мертвого мужа и зарыдала.
– Вы обещали пощадить нас! – крикнула она вслед уходящим.
– Он сказал, что пощадит вас, миледи, – ответил Фрост, выходя вместе с Трентом из зала. – Свое слово он сдержал!
Трент оглянулся на семью лорда-коня, оплакивающую смерть своего отца и мужа.
– Отлично сыграно, Ферран, – хмыкнул кот-альбинос. – Ты способный парень. Пойдем со мной, твоему мечу кое-чего недостает.
Часть II. Красный песок, Мертвое море
1. Зверь за спиной
В первый момент он не узнал свое собственное отражение. Его лицо загорело, обветрилось, темные волосы челкой нависли над глазами, пряча их в своей тени. Когда он провел пальцами по поверхности воды, она пошла волнами, постепенно размывая, а затем и вовсе скрывая отражение.
Дрю хлопнул своей единственной рукой по краю бочки, наклонил лицо вперед и целиком погрузил всю голову под воду. На дворе стояли сумерки, но простоявшая весь день на солнцепеке вода в бочке оставалась еще очень теплой. Дрю помотал головой из стороны в сторону, смывая кровь, пыль и грязь с лица.
Вытащив голову из воды, он на какое-то время ослеп, а затем провел своей искалеченной левой рукой по глазам, чтобы смахнуть с них воду. Понемногу Дрю привыкал жить без руки и все делать одной правой. Фантомные ощущения, вероятно, никогда не покинут его, но со временем он привыкнет и к ним тоже. Когда Дрю поморгал и вновь стал хорошо видеть, обнаружилось, что он больше не один. Построенная под открытым небом купальня до этого была пуста, все гладиаторы – и люди, и оборотни – ушли в людус ужинать. Протолкавшись весь день среди толпы тренирующихся или ведущих спарринг бойцов, Дрю был рад возможности хотя бы короткое время побыть в одиночестве – успокоить нервы и поразмыслить о своем положении. Однако ему следовало бы знать, что одиночество – вещь не только полезная, но и опасная для здоровья. Отделившись от толпы, человек становится особенно уязвимым для тех, кто собирается напасть на него.
Арик и Балк появились в дальнем конце купальни, ожидая, когда Дрю двинется с места. Их фигуры отбрасывали в направлении Дрю длинные черные тени. Дрю почувствовал прилив адреналина в крови, но, честно говоря, совершенно не был готов к схватке. Его тело было измучено часами непрерывных тренировок, избито, покрыто подсыхающими ссадинами.
Дрю окинул вошедших в купальню братьев мрачным взглядом, обнажил зубы, демонстрируя свою силу. Но это была лишь бравада, не более того.
Сегодня Дрю почти весь день вел спарринги с этими братьями-гориллами, и не раз победил каждого из них под бдительным присмотром старого тренера гладиаторов, Гриффина. Свои победы в спаррингах Дрю одерживал за счет везения и собственного инстинкта самосохранения. К каждому бою, даже учебному, Дрю подходил как к самому последнему и решающему в своей жизни, видел в каждом сопернике преграду, которую необходимо преодолеть, если он хочет когда-нибудь вновь увидеть Лиссию. Но победить каждого из братьев-горилл по одиночке – это одно, а устоять перед ними, когда они выступают на пару… Братья-гориллы ухмылялись, скалили свои белоснежные зубы и понемногу приближались к Дрю.
А затем неожиданно остановились.
Ухмылки на уродливых лицах братьев сменились недовольными гримасами. Потом Арик сплюнул на пол, а Балк крадучись отправился прочь. Оставшийся на месте Арик грозно зарычал басом – этот низкий, мощный звук отразился от стен купальни, волной ударил в живот Дрю. Затем Арик повернулся и вразвалку ушел вслед за своим братом. Дрю остался на месте, неожиданно заметив, что невольно задержал свое дыхание. Он медленно сделал выдох, выпуская воздух из легких сквозь сложенные в трубочку губы. Руки и ноги Дрю дрожали, накачанное адреналином тело было готово к схватке, которой уже не суждено состояться. «Что заставило их остановиться?» – подумал Дрю.
– Я не могу всегда прикрывать твою спину, Волк.
Дрю обернулся на голос и с удивлением увидел стоявшего в нескольких шагах позади него Дрейка.
– Я не видел тебя, – сказал Дрю.
– Зато они увидели, – усмехнулся Дрейк и махнул рукой в ту сторону, куда ушли Гориллы.
Он прошел мимо Дрю к деревянной бочке с водой, обхватил руками ее край и погрузил свою голову под воду. Сейчас у Дрю впервые появилась возможность как следует рассмотреть Дрейка. Тот был, пожалуй, всего лишь на год старше Дрю и, судя по внешнему виду, провел в Печи уже немало времени – его мускулистое загорелое тело покрывала густая сеть шрамов и заживших следов от старых ран. Дрю подумал о своих собственных ужасных ранах – искалеченной руке, которую он сам себе отгрыз в Кейп Гала, шрамах от кнута, которым его били в Хайклиффе, о клейме, выжженном на его предплечье уже здесь, в Печи, – и впервые после того, как покинул Лиссию, почувствовал симпатию к другому человеку.
Дрю встревожился – голова Дрейка находилась под водой слишком долго, казалось, целую вечность. Неужели он решил таким способом покончить с собой? Дрю решительно подошел к бочке, схватил своего товарища-оборотня за плечо и выдернул Дрейка из воды. Оба они повалились в грязь, а Дрейк набросился на Дрю с кулаками.
– Что ты делаешь? – раздраженно крикнул Дрейк.
– Ты так долго был под водой, – выдохнул Дрю. – Я подумал…
– Что ты подумал? Что я утонул?
Дрейк поднялся на ноги, отряхнулся, провел руками по мокрым волосам, убирая их с лица.
– Тебе еще многое предстоит узнать об оборотнях из Баста, Волк, – хмыкнул Дрейк. – Я лорд-крокодил. Вода – моя родная стихия.
– Я сражался с одним крокодилом, – сказал Дрю. – Мне кажется, они похожи на дракона.
Дрейк улыбнулся – впервые за все время знакомства с Дрю.
– Мне тоже так кажется. Мой отец всегда повторял, что нашими предками были драконы. Наверное, он что-то знал.
Дрейк протянул Дрю свою руку, помог ему подняться на ноги.
– Но я не единственный лорд-рептилия, здесь нас несколько таких, – сказал он, устало глядя в открытый дверной проем, ведущий из купальни назад в людус.
– Ты совсем другой, когда один, – сказал Дрю, тепло глядя на Дрейка.
– На людях я должен поддерживать свою репутацию убийцы, Волк. Для меня не будет ничего хорошего, если все узнают, что я заступился за кого-то. Они подумают, что я становлюсь мягче и слабее.
– Тогда что сегодня было? Редкая вспышка сочувствия?
Дрейк ответил, пристально глядя на Дрю:
– Мы не такие уж разные – ты и я.
– Ты тоже это чувствуешь? – откликнулся Дрю. – Как же давно я не разговаривал с нормальным человеком, почти забыл, что это такое. Здесь, в Печи, я меньше всего мог рассчитывать на чью-то дружбу.
Услышав слова Дрю, Дрейк приподнял свою тонкую бровь и ответил:
– Дружбу? Ты опережаешь события, Волк. Я просто хотел сказать, что ты напомнил мне меня самого, каким я был, когда только что попал в Скорию.
– Когда это было?
– Девять лет назад.
– Девять лет? – воскликнул Дрю, не в силах скрыть свое удивление. Попытался вспомнить, что сам делал девять лет назад. Скорее всего, играл на ферме с ягнятами или держался за материнский фартук. А Дрейк уже тогда оказался в людусе – таким же ребенком, каким был тогда Дрю?
– Верно, – подтвердил Дрейк, слегка задумался и продолжил: – В этой чертовой дыре я провел половину жизни. Честно говоря, я почти ничего не помню о том, как жил до Печи.
Дрю ожидал, что после этого настроение Дрейка упадет, но этого не случилось. Крокодил просто прислонился к каменной стене купальни и уставился в темнеющее небо.
– А кем ты был до того, как попал сюда? – спросил Дрейк.
Теперь пришла очередь Дрю улыбнуться.
– Сколько у тебя свободного времени?
И Дрю коротко рассказал Дрейку о себе, начиная с детства, проведенного на ферме, до того момента, когда он открыл в себе дар перевоплощения, и обо всем, что за этим последовало.
– Итак, ты последний из Серых Волков из Лиссии? – сказал Дрейк, облизывая свои зубы. – Знаешь, в Басте народ считал твоего старика страшилищем. Он был для них «Врагом, Который Живет По Другую Сторону Воды», монстром, который постоянно собирается отправиться на юг и напасть на наши земли. Настоящий враг был гораздо ближе к нашему дому, но мы этого не знали.
– Ближе к дому?
– Коты, – негромко пробормотал Дрейк. – Это из-за них я здесь. Они победили мой народ, захватили нашу землю и похитили сотни детей, таких же, как я. Я часто думаю о том, что стало с моей семьей, сохранили ли Коты жизнь моей матери или убили ее так же, как моего отца.
– И с тех пор ты сражаешься на арене?
– Клянусь зубами Змея, нет! Когда я оказался в Скории, меня направили работать во дворце Игнуса. Когда я из ребенка начал превращаться в юношу, от меня поспешили избавиться – кому захочется, чтобы вокруг дворца бродил трансформировавшийся оборотень-крокодил! Вот тогда-то меня и отправили учеником к Гриффину. В людусе я оказался в одно время с Табу.