— А сейчас?
— Сейчас она не рядом со мной.
— А рядом с кем?
— Да ни с кем, успокойтесь, пожалуйста. С ней все в порядке.
— Почему я должен вам верить?
— Потому что у вас нет другого выхода, — резонно пояснил голос. — Но я могу вас понять: вы не хотите стать жертвой мошенничества. Обещаю вам, что завтра вы услышите дочку и поймете, что не напрасно отдадите деньги. Ведь она стоит десяти тысяч, ваша Азия?
— Ей вообще нет цены… — прошептал Роман.
— Я в вас не сомневался. Вы по-настоящему любящий отец. Как, впрочем, и я.
— Что-то не верится, — не выдержал Роман.
— Напрасно вы так думаете. Я тоже человек, и ничто, как говорится, человеческое… Словом, до завтра, товарищ Воронов. Надеюсь, мы обо всем договорились.
— Я тоже на это надеюсь, — сказал Роман, но в трубке уже звучали гудки.
Весь оставшийся день и первую половину следующего Роман собирал деньги.
Он переговорил со всеми знакомыми режиссерами, чьи фильмы недавно вышли в прокат. Гонорар постановщика за картину был солидным — от двух тысяч и выше.
Поскольку в кинорежиссерском окружении собрать в долг даже такую большую сумму, как десять тысяч, было легче, чем в любой другой среде, Роман справился с этим менее чем за сутки.
Ему даже не пришлось продавать свою «Волгу». Хотя Роман запросто готов был отдать машину за бесценок, если бы именно этого бесценка ему не хватило.
За полчаса до назначенного времени Роман уже сидел у телефона с нужной суммой в портфеле.
Через полчаса, однако, никто не позвонил.
Никто не позвонил и через час.
Роман занервничал. «Может, телефон не работает?» — мелькнула у него тревожная мысль.
Он быстро схватил трубку, убедился, что длинный гудок есть, и быстро повесил трубку обратно.
Когда к аппарату кто-нибудь подходил, чтобы позвонить, Роман резко заявлял:
— Извините, я жду важного звонка.
Некоторые возражали, но всерьез настаивать на своем никто не пытался. Поворчав немного, шли к другому аппарату, по глазам Романа понимая, что с ним сейчас лучше не спорить.
Пару раз звонок все-таки раздался, но совсем не тот, какого ждал Роман. Оба раза звонившие просили позвать кого-то к телефону, но Роман, не вслушиваясь, перебивал:
— Его сегодня нет и будет!
После чего в ярости бросал трубку на рычаг.
Через два часа после условленного времени раздался еще один звонок, и из аппарата донеслось:
— Могу я услышать товарища Воронова?
— Я слушаю, — быстро сказал Роман.
— Ого, как удачно, — отозвались на том конце. — Здравствуйте, товарищ Воронов. Вы меня узнаёте? Я, собственно, звоню, чтобы уточнить, все ли у вас идет, как надо?
— Да, все в порядке, — спешно заговорил Роман. — Деньги собраны.
— Какие деньги? — осекся звонящий.
— Ну как же, десять тысяч, все как договаривались!
— Позвольте, я с вами ни о чем подобном не договаривался…
— Кто это звонит?! — выкрикнул разволновавшийся Роман.
— Ковалев. Вы меня не узнали?
Голос, кажется, и впрямь был ковалевский.
— Кажется, узнаю, — сказал Роман. — А вчера не ты, что ли, звонил?
— Нет, я вчера не звонил, — ответил Ковалев.
— Ну, значит, от тебя звонили! Приятель твой, да?
— У меня нет никаких приятелей, — возразил Ковалев. И тут до него что-то дошло: — Так, постойте-ка, я вроде догадался, кто это был… Ну конечно! С вас, значит, хотели потребовать деньги?
— Скажи еще, что ты здесь ни при чем! — перебил Роман.
— Поверьте, я ни при чем. Это долго сейчас объяснять, но… В общем, теперь все в порядке, это главное.
— А где Азия?
— Азия снова со мной.
— Что значит «снова»? — взревел Роман.
— Объясняю же: на вас думали нажиться. Но я им этого не позволил.
— Кому — «им»?
— Это теперь неважно. Они уже все мертвы…
— Что?! Да что ты там несешь, идиот?!
— Вы опять за свое? — неодобрительно сказал Ковалев. — Просто примите к сведению: с Азией абсолютно все в порядке, и наш договор остается в силе. Я звонил заверить, что выполняю и контролирую свою часть договора, и надеюсь услышать то же самое от вас…
— Я хочу поговорить с Азией, — уже спокойнее потребовал Роман.
— В данную минуту она не со мной, — отвечал Ковалев.
— Приведи мою дочь к телефону! — с угрозой сказал Роман. — Я уже не знаю, кому верить. У кого сейчас Азия?! Мне нужны доказательства!
На Ковалева это не произвело никакого эффекта.
— Между нами давно все оговорено, — молвил он. — Если вы закончите картину в срок, ваша дочь вернется к вам в этот же день. Так вы успеваете, товарищ Воронов?
— Я-то успеваю, — сказал Роман, — но ты послушай, что я тебе…
Тут он осекся и замолчал. Он увидел, как к нему торопливо подходят Маргарита и Валерий. На них не было лица — Роману моментально стало не по себе.
Он выпустил из рук трубку и застыл на месте, испуганно глядя на приближавшихся брата и любовницу.
26Азия
— Вот так все это и случилось, — закончила Азия. — Жаль только товарища майора. И артиста Баранкина.
— Бедная, бедная… — покачал головой дядя Ваня. — Столько смертей за один день видела…
— Ничего не бедная, — возразила Азия. — Я про самураев много фильмов видела. Там еще и не столько смертей бывает!
— Все равно, — пробормотал дядя Ваня. — Искусство — это, так сказать, одно, а реальная жизнь — совсем другое…
— Да, совсем забыла! — спохватилась Азия. — Я ведь тоже застрелила одного бандита!
— Ты не шутишь? — в ужасе посмотрел на нее дядя Ваня.
— Ничуть, — подтвердила Азия. — Из дяди-Валериного друга «вальтера». Я незаметно вытащила его у того самого бандита, когда он меня на чердак поднимал.
— А где он сейчас, этот пистолет? — обеспокоенно спросил дядя Ваня.
— В ранце у меня, — пояснила Азия. — Я дяде Валере потом сама отдам. Мне ведь скоро уже домой.
— Да, конечно, — закивал дядя Ваня, думая о чем-то своем.
— Давайте дочитаем «Женщину в песках», — вспомнила Азия. — Там как раз последняя глава осталась. Я специально не дочитывала без вас.
— Ну давай… — вяло согласился дядя Ваня.
Азия достала книгу и стала читать. Когда она дошла до слов «Спешить с побегом особой необходимости нет», дядя Ваня вдруг перебил ее:
— Азия, послушай… Может, ты хотела бы… уйти?
Девочка строго посмотрела на него поверх книги:
— Что, прямо сейчас?
— Ну да… — немного смутился дядя Ваня. — Если хочешь.
— А вы? — спросила Азия.
— Да я-то что… — отвел в сторону глаза дядя Ваня. — Я переживу.
— Но ведь у нас с вами договоренность! — напомнила Азия. — Вы разве забыли?
— Как я мог забыть, — вздохнул дядя Ваня. — Это ведь моя затея…
— И теперь вы хотите от нее отказаться? — всерьез изумилась Азия.
— Почему бы и нет.
Девочка нахмурилась.
— Самураи так не поступают, — отчеканила она.
— Азия, я не самурай, — виновато отозвался дядя Ваня. — Очень польщен, если ты меня за него приняла, но…
— Зато я самурайка! — перебила девочка.
— В этом сомнений нет, — серьезно посмотрел на нее дядя Ваня.
— А самураи чтят бусидо, — продолжала Азия.
— Буси… что? — не понял дядя Ваня. — Прости, я не понимаю.
— Бусидо, — повторила она. — Кодекс воина. То есть кодекс чести воина.
— Да, ты, конечно, воин, — согласился дядя Ваня и с этим. — Раз ты сегодня… кого-то убила.
— Не «кого-то», а бандита, — поправила девочка. — А разве вы никого никогда не убивали?
— Увы, — развел руками дядя Ваня. — То есть я рад, что не убивал. Так что не «увы», а «к счастью».
— А на войне? — спросила Азия.
— Я не воевал, — смущенно сказал он.
— Вы как мой папа, — хмыкнула девочка. — Вы вообще с ним очень похожи.
— Неужели? — удивился дядя Ваня.
— Да, — сказала Азия. — Он тоже такой. Мухи не обидит.
— А ты бы хотела, чтобы мог обидеть? — осторожно спросил дядя Ваня.
— Нет, — покачала Азия головой. — Мне это даже нравится. И вообще — двух самураев в одной семье вполне достаточно.
— Двух? — не понял дядя Ваня.
— Моей мамы и меня, — пояснила Азия.
27Роман
Взволнованный Валерий прибежал к Роману на съемочную площадку и трясущимися руками сунул ему помятую газету со словами:
— Ты посмотри только, что эти сволочи написали!
Роман брезгливо взял в руки газетный лист и прочитал следующее:
СМЕРТЬ ГЕРОЕВ
В минувшую пятницу доблестными сотрудниками Московского МВД была обезврежена банда злостных правонарушителей, пытавшихся промышлять похищениями детей (!) и возвращением их родителям за выкуп.
Однако это не только не сошло бандитам с рук, но даже и в принципе не удалось.
Двое милиционеров — полковник Виноградов и майор Жаров — настигли преступную группировку в подмосковной деревне Дубровке, где и открыли огонь на поражение при попытке бандитов скрыться.
К сожалению, сами милиционеры тоже погибли в этой перестрелке.
Честь и слава советским героям!
— Ну и что? — пожал плечами Роман, возвращая газету брату.
— Как «ну и что»? — взвился Валерий. — Ведь это все неправда!
Роман устало посмотрел на него:
— А ты все такой же наивный, как я погляжу, — усмехнулся он.
— Тут даже «МВД» написали! — продолжал бушевать Валерий. — Представляешь: «МВД»! Тогда как они оба из КГБ! А один еще и предатель… Ну, мы тебе рассказывали… А его теперь, видишь, героем выставляют!
— Тебе-то до этого что? — возразил Роман. — Ты лучше об Азии беспокойся.
— Я-то как раз беспокоюсь! Я беспокоюсь! — стал напирать на него Валерий. — А вот ты… Тебе как будто все равно вообще! Сидишь тут, снимаешь свою чепуху.
— А чем ты лучше? — возразил Роман. — Бегаешь с газетными клочками, как какой-то псих.
— Зато вчера, — со злостью парировал Роман, — я вместе с милицией всю Дубровку прочесывал. А ты все так же здесь сидел!