— Почему тебя? — удивилась Лиля. В ее голосе больше не звенел металл.
Света несколько раз судорожно вдохнула, шмыгая носом и вытирая слезы, потом шумно высморкалась, смяла салфетку и нервно откинула назад упавшие на лицо волосы.
— Стас был у меня в ту ночь, когда погиб. Поздно уже, за полночь. Я еще не спала, поэтому сразу увидела его сообщение. Он просил выйти на лестничную клетку. Ждал меня там.
Она замолчала, теребя в руках салфетку, как будто сбилась с мысли или просто слишком глубоко погрузилась в воспоминания о той ночи.
— Зачем? — мягко подтолкнула Ольга.
Света пожала плечами.
— Я так и не поняла. Он никогда так не делал. А тут… Может, пьяный был, хотя… От него ничем таким не пахло. Но говорил он странно.
— Что именно он говорил? — ухватилась Лиля. — Можешь вспомнить?
— Самое странное, что не могу. Настолько все было бессвязно. Что-то про баскетбол сначала. Потом про школу. И еще о том, что не стоило ехать…
— Куда? — снова заинтересовалась Лиля.
— Я то же самое у него спросила, а он не ответил.
Света вздохнула, бросила салфетку на землю и достала из маленькой сумочки, лежащей рядом с ней на ящике, слегка помятую сигарету и зажигалку. Не такую, как Ольга видела у Майи и того водителя, а совсем обычную — дешевую, пластиковую. Зажечь на ней язычок пламени дрожащей рукой удалось только с третьей попытки.
Рвущееся наружу замечание о вреде курения в столь юном возрасте пришлось проглотить. Ольга решила, что у девочки сейчас есть проблемы поважнее гипотетической возможности умереть однажды от рака легких.
— Он все сидел на ступеньках, — продолжила Света, выпустив изо рта дым. — Даже голову ко мне ни разу не повернул. И все игрался с зажигалкой.
— Какой зажигалкой? — поинтересовалась Ольга, уже заранее зная ответ.
— Да уж не такой, — усмехнулась Света, демонстрируя свою. — У него всегда были самые крутые вещи. Даже если они ему не очень-то были нужны. Вот, например, он никогда сигаретами не баловался, а зажигалку себе дорогую купил. Потому что мог. У его предков денег до задницы…
— Значит, Стас игрался с зажигалкой, — напомнила Лиля, чтобы их собеседницу не унесло в другую степь. — А дальше что?
— Да ничего, — вздохнула Света и снова затянулась. По-настоящему так затянулась, не просто дым в рот набрала. — Пару минут он нес этот бред, не отвечая толком на мои вопросы, а потом встал и вниз пошел. Не прощаясь, ничего… Я его звала, но он не вернулся. Чего приходил — вообще неясно. Но не в этом дело. Мне потом от него еще одна эсэмэска пришла, но я уже спала и прочитала только с утра. Вот.
Она потыкала в смартфон большим пальцем свободной руки и продемонстрировала им экран.
«Ты следующая», — обещало лаконичное сообщение.
Ольга выпрямилась, чувствуя, как внутри все переворачивается и леденеет. На мгновение показалось, что она снова чувствует чужое дыхание на затылке и слышит тихий, едва уловимый человеческим ухом смех.
«И ты тоже, — шепнули у нее за плечом. — Уже скоро».
Пальцы сами собой сжались, утыкаясь ногтями в ладони. Ольга прикрыла глаза на секунду и глубоко вдохнула, пытаясь успокоить дрогнувшее в груди сердце. Проглотила подкативший к горлу ком. Не хватает только сейчас разрыдаться тут, как эта девочка…
Лиля коснулась ее руки, возвращая в реальность.
— Надо что-то делать, — объявила тихо, ловя Ольгин взгляд.
Та согласно кивнула, а Света, услышавшая ее слова, только фыркнула и покачала головой.
— Что вы можете сделать? Ничего вы не можете… Никто не сможет. Со Стаса родители пылинки сдували и то не уберегли. А моей мамке плевать, есть я, нет меня… Если завтра с суток придет и меня мертвой найдет, только перекрестится от радости. Не надо будет меня и дальше на горбу своем тащить. Проще станет мужиков в дом водить и бухать с ними…
— Значит, ты ночью остаешься одна? — уточнила Лиля. — Поэтому думаешь, что это произойдет именно сегодня?
Света кивнула, докурила сигарету до самого фильтра и бросила окурок к салфетке. Впрочем, таких окурков и разного мелкого мусора вокруг и так валялось предостаточно.
Ольга и Лиля переглянулись.
— Звони Володе, — велела Ольга.
16 июля 2017 г., 20.40
ул. Орловская, г. Киров
Первые несколько минут после ухода Нева Дементьев пребывал в полной растерянности. Сначала вовсе стоял, подобно каменному изваянию, потом принялся беспорядочно метаться по номеру, не находя себе места. Он до последнего момента не верил, что Нев все-таки откажется помогать, и какое-то время ждал, что тот передумает и вернется.
Не вернулся. Прошло, должно быть, целых пять минут, прежде чем Дементьев по-настоящему осознал: помощи не будет. Если он хочет спасти Олю, ему все придется делать самому. Вопреки Неву, магии джинна и самой Оле.
Проблема была в том, что он не имел понятия, с чего начать, с какой стороны подойти к решению проблемы. В первую очередь подумал о Егоре, но было крайне маловероятно, что парень решит помочь. Раз уж Нев не стал…
Взгляд вовремя зацепился за распечатанный список существ, умеющих принимать чужой облик. Их «джинн» под названием «исполнитель желаний» там тоже был, Дементьев видел его, когда пробегал список взглядом. Рядом с кратким описанием, как и у всех прочих, Нев привел ссылку на статью в их базе, где можно прочитать подробности.
Дементьев взял список и ноутбук, устроился за письменным столом и вошел в базу данных ИИН. Он не знал, что именно рассчитывает найти. Вряд ли где-то в статье приводится готовое решение, как избежать расплаты или отменить сделку. Если бы оно было, Нев рассказал бы…
Если только у него не было причин не просто самоустраниться от проблемы, но и умолчать о возможных способах ее решения. Хотя Дементьев и бросил в сердцах слова о том, что больше не будет считать Нева другом, если тот откажется помогать, мысленно все равно искал если не оправдание его выбору, то хотя бы объяснение. Он не мог игнорировать тот факт, что Нев этот выбор сделал после появления Егора, связанного с Ковеном Тринадцати, с которого все и началось. «Ставки слишком высоки», — сказал он. Возможно, через Егора Ковен ему чем-то пригрозил, вот Нев и решил, что жизнь Оли — не такая уж высокая плата.
Эта мысль заставила Дементьева на мгновение остановиться. Что если все действительно так? Он знал, на что способен Ковен. Однажды они уже едва не устроили аномальный апокалипсис в Москве, просто проверяя подготовку кандидата на вступление в их ряды — Егора. Недавно другой обиженный маг накрыл тьмой целый город, чтобы заманить сотрудников ИИН в ловушку. А здесь таких магов тринадцать. Вероятно, они легко и непринужденно могут и уничтожить целый город…
Мгновение прошло, и указатель мышки вновь заскользил по экрану, открывая нужный раздел. Возможно, Нев не был готов рискнуть ради Оли, но для Дементьева она значит слишком много, чтобы он мог считать ее жизнь «недостаточно высокой платой».
Указанный источник был посвящен исполнителям желаний в целом. В статье они описывались как сверхъестественные сущности, призванные из параллельных пространств, порабощенные великими магами и плененные ими. Упоминалось, что ритуалы для подобного призыва и порабощения каждый маг создавал самостоятельно, но требовалось соблюдение двух условий.
Во-первых, сущность следовало «привязать» к небольшому физическому предмету, который способен открываться и закрываться. Лампы и бутылки шли первыми в списке, поскольку их начали использовать первыми, а за ними — как раз сундуки и шкатулки всех форм и размеров.
Во-вторых, в используемом заклятии обязательно должно было присутствовать условие освобождения сущности от подчинения предмету. Оно могло быть сколь угодно сложным, но обязательно — выполнимым. Условный «джинн» должен был иметь возможность освободиться и вернуться домой — того требовало малопонятное Дементьеву «равновесие сил». Уточнялось, что никаким иным способом порабощенная сущность освободиться не могла.
В статье также приводился перечень негласных, но обязательных к исполнению правил для желаний. Первым шло условие: каждое желание должно иметь цену. Исполнитель должен был получить что-то взамен. Цену устанавливал маг, создающий артефакт. Если маг пытался обмануть систему и не устанавливал вознаграждение, это развязывало «джинну» руки: он получал возможность извращать любое желание так, что его исполнение вредило человеку, его загадавшему. То же самое могло произойти, если устанавливалась слишком «низкая» цена. Адекватная плата исполнителю — гарантия прогнозируемого результата.
Из этого следовало другое правило: нельзя использовать одно из желаний для того, чтобы отменить необходимость оплачивать их исполнение. Такую дерзость исполнитель мог покарать любым способом.
Дементьеву вспомнились слова Нева о том, что счет всегда приходит и должен быть оплачен. Похоже, в магии действительно нет ничего бесплатного. Это удручало, но Дементьев особо и не надеялся на возможность отменить плату вторым желанием: такое решение выглядело слишком простым и очевидным, чтобы быть рабочим.
Дальше шло уточнение: желаний должно быть конечное количество и цена за каждое следующее предполагалась выше, чем за предыдущее. Поэтому традиционно относительно безопасными считались три желания. Из этого следовало еще одно правило: нельзя использовать желание для того, чтобы увеличить количество желаний.
Последнее правило гласило: никаким желанием нельзя навредить исполнителю. Что было вполне логично. Желания исполнялись его магией, и ничто не могло заставить «джинна» обратить ее против себя. Маги имели возможность пленить и подчинить сущность, но не уничтожить ее. Это было подвластно лишь аналогичной сверхъестественной силе из других миров.
Дементьев, конечно, сразу подумал о Темных Ангелах, конкретно о том, которого иногда призывал Нев для помощи в подобных сражениях. По всей видимости, шанс победить у него был, из-за чего Ковен и прислал Егора. Чем ему пригрозили, знал только сам Нев, и Дементьев не тешил себя надеждой убедить его все-таки рискнуть. Тот, очевидно, уже все взвесил и принял для себя единственное приемлемое решение. У Дементьева не было достаточно весомых аргументов, чтобы его переубедить.