— Камера будет только здесь, — хмуро заверил мужик, что-то проверяя на планшете. Вероятно, качество трансляции. — Это для твоей безопасности.
Света сделала вид, что поверила, но про себя порадовалась тому, что по опыту поездок с классом и ночевок в хостелах облачилась на ночь в спортивные штаны и футболку.
Следом в номере появилась одна из тех теток, что привезли ее сюда, — та, что была постарше, темненькая. Свете показалось, что мужик пытался завязать с ней разговор, но она его проигнорировала. И он, недовольно скривившись, ушел.
— Не ладите с начальством? — насмешливо поинтересовалась Света у женщины.
Почему-то она была уверена, что мужик тут главный. Это стало очевидно еще тогда, когда перед ним отчитывался доктор.
— Это мой муж, — невпопад ответила женщина, устраиваясь в единственном кресле с небольшим пледом и подушкой, принесенными из другого номера. Дальше она развивать тему не стала.
Вообще-то Света уже знала, что ее зовут Ольга Воронцова и она писательница, издающаяся под именем Марина Вранова. Об этом ее тоже просветили в одном из чатов.
— А вы что, здесь спать собрались?
— Нет, спать я не буду. Но я останусь с тобой до утра.
— А зачем тогда камера?
— Это дублирование. Одни вещи можно увидеть только через камеру, другие — только собственными глазами. Я буду присматривать за тобой здесь, один из наших людей будет следить за нами на мониторе. Еще двое дежурят у школы.
— Как у вас все серьезно, — хмыкнула Света, залезая под одеяло.
Она сомневалась, что уснет, но кровать так и манила лечь. Слишком удобная.
— А вы ведь всякие ужастики пишете, да? — поинтересовалась Света через какое-то время, заскучав и почувствовав, что сон все-таки накатывает. Сдаваться ему не хотелось.
— Мистику, — поправила Воронцова.
— А есть разница?
— Конечно, есть. Мистика — это все, что недоступно нашему пониманию. Но это не всегда страшно. Как не всегда то, что страшно, лежит за гранью понимания.
Она и эту тему развивать не стала, хотя рассказать наверняка могла многое. Создавалось впечатление, что Воронцовой просто не очень-то хочется болтать. Чтобы поддержать беседу, пришлось провоцировать ее новыми вопросами.
— А то, о чем вы пишете, — все правда? Или выдумка?
— В основном — выдумка.
— В основном? Значит, правдивые мистические истории у вас тоже есть?
— Теперь есть.
Разговор катастрофически не клеился, но Света не сдавалась.
— То, что делал тот парень… Это сработает?
— Не знаю.
Света фыркнула и все-таки положила тяжелеющую голову на подушку. Она почти не спала в прошлую ночь, и теперь сопротивляться сну становилось все труднее.
— Могли бы и ободрить…
— Не вижу смысла лгать. Но будем надеяться, что сработает и сюда ничто дурное не войдет.
— Не боитесь оставаться со мной на ночь? Что если оно все-таки придет, а вы под руку подвернетесь?
Ответа не последовало, поэтому Света приподняла голову над подушкой, чтобы посмотреть на Воронцову: не заснула ли? Но та сидела абсолютно прямо, только ноги под себя подобрала. Сидела и странно улыбалась. Заметив вопросительный взгляд Светы, она все-таки пояснила:
— Мне нечего терять.
Света снова опустила голову на подушку, перекатилась на спину, посмотрела в темнеющий потолок и вздохнула:
— Мне тоже.
Во время дежурств у мониторов часы и минуты всегда тянулись невыносимо долго, но в ночные смены казалось, что даже секундная стрелка замедляет свой бег по циферблату. Сидеть на месте было еще труднее, потому что со страшной силой клонило в сон, требовалось постоянно себя чем-то занимать, чтобы не задремать. И особенно тщательно приходилось контролировать потребление кофе. Передозировка кофеина еще никого до добра не доводила.
Первую чашку Долгов позволил себе около полуночи, а со второй терпел почти до двух ночи. На его счастье, в начале второго в мессенджере Фейсбука пришло сообщение от Дамиры Садыковой.
«Чего в онлайне в столь поздний час?» — спросила она.
«Как обычно: сижу в засаде», — ответил Долгов.
«Прям в настоящей засаде? В бронике и с автоматом?»
«Ты ведь помнишь, что я врач, а не спецназовец, правда?»
«А как в засадах сидят врачи?»
«По-разному бывает. Сейчас со мной адреналин и переносной дефибриллятор».
«Хм… На кого засада?»
«Кабы знать… А сама чего не спишь?»
«Теперь вот пытаюсь представить тебя в бронежилете…»
«А в этой фантазии на мне есть что-то, кроме бронежилета?»
В ответ она прислала рожицу с высунутым языком, заставив Долгова улыбнуться.
Они перекидывались сообщениями почти час. Дожидаясь ответа, Долгов сосредоточенно смотрел в монитор и иногда отвечал Дементьеву, который интересовался происходящим в номере Светы, что пока все спокойно. Потом Дамира попрощалась, заявив, что ей все-таки надо бы поспать, и Долгов решил, что для второй чашки кофе настало самое подходящее время.
Воды в чайнике не оказалось, пришлось идти в ванную, чтобы ее набрать. Когда он вернулся на место, на мониторе ничего не изменилось: Света по-прежнему безмятежно спала, а Ольга сидела в кресле.
До рассвета оставалось чуть больше часа.
Постепенно разговор сошел на нет, а держать глаза открытыми стало невыносимо. Света заткнула уши музыкой, чтобы все-таки не заснуть, но через какое-то время поймала себя на том, что все равно отключается, пропуская в хорошо знакомом плейлисте разом по две-три композиции. Лежать с затычками в ушах было не очень-то удобно, и в конце концов она сдалась: выключила музыку, освободила уши и легла поудобнее, позволяя сну заключить себя в мягкие объятия.
Ее то ли охранница, то ли надзирательница время от времени возилась в кресле, меняя позу, что теперь, когда Света все же решила уснуть, заметно раздражало и мешало провалиться в сон глубже. Чуть позже рядом и вовсе зазвучали приглушенные голоса. Вероятно, пришел кто-то из этих чудиков. Она и рада была бы поинтересоваться, что происходит, но сбросить с себя сонливость оказалось не так-то просто.
Лишь когда голосов вокруг стало больше, Света смогла разлепить веки и оглянуться.
Оказалось, что она сидит в автобусе, на своем любимом месте: первый ряд, у окна. Отсюда одинаково хорошо видно и дорогу впереди, и пейзажи, проплывающие мимо. Где-то за спиной, в задней части автобуса, болтали одноклассники, смеялись парни, визжали девчонки.
В открытую переднюю дверь стремительно вошел Стас, легко поднялся по ступенькам и через мгновение плюхнулся на место рядом с ней, по-хозяйски обняв за плечи и смачно чмокнув в губы. Света улыбнулась, увидев его. Краем глаза заметила, что сидящий через проход астматик пялится на них, но не удостоила его прямым взглядом. Пусть себе смотрит и завидует. Она давно подозревала, что он в нее влюблен, ей это льстило, но совершенно не интересовало.
— Так, рассаживайтесь по местам, через две минуты отправляемся! — объявила Наталья Ивановна. Она всегда сопровождала их в поездках на игры.
Через переднюю дверь вошел мужчина, показавшийся Свете знакомым. Больше того, его лицо пробудило смутную тревогу. Однако он так быстро прошел на водительское место, что она не успела ни толком рассмотреть его, ни вспомнить, откуда может знать, ни понять, почему его лицо ее пугает.
Теперь она могла видеть только его плечо и правую руку, в которой он крутил массивную металлическую зажигалку.
«У Стаса такая же», — мелькнуло в голове.
«Ты знаешь этого мужчину? — прозвучал над ухом женский голос. — Посмотри внимательнее».
Света подняла глаза, пытаясь рассмотреть водителя хотя бы в профиль, и вдруг встретилась с его взглядом в зеркале заднего вида. Мутно-серые глаза улыбались, но от этого почему-то болезненно сводило живот. А когда мужчина подмигнул ей, она вдруг вскочила с твердым намерением выбраться из автобуса как можно скорее.
В начале третьего Дементьев в полной мере осознал, насколько переоценил свое терпение, когда решил дежурить с Егором. Обидевшись на Нева, он пытался этим уязвить его, и ему явно удалось, но себе он подгадил ничуть не меньше. Конечно, находиться в одной газели несколько часов кряду с самим Невом тоже было бы нелегко, учитывая все обстоятельства, но вряд ли тот вел бы себя настолько вызывающе.
Егор, конечно, и не думал делить с Дементьевым обязанности по мониторингу школы. Он удобно устроился на одном из сидений, достал смартфон и принялся играть в какую-то «стрелялку». И лишь после третьей просьбы соизволил переключить звук на беспроводные наушники. Наигравшись, он достал из рюкзака пакет чипсов и принялся хрустеть и шуршать. На предложение принести немного пользы только поморщился.
— Не, я твоя магическая боевая единица. А в мониторы ты и сам можешь смотреть.
Дементьев скрипнул зубами, но настаивать не стал.
Наевшись, Егор запил чипсы лимонадом, вытер руки о собственные джинсы, снова достал смартфон и какое-то время сосредоточенно пялился в него, почти не шевелясь. Вероятно, читал что-то. Или картинки рассматривал. Дементьев время от времени поглядывал на него, мысленно пытаясь найти подходящие слова, которые смогут все-таки переубедить парня. Но слова не находились.
— Ну что там? Глухо? — наконец поинтересовался Егор. — Уж рассветет скоро…
— Может быть, это случится вообще не этой ночью, — буркнул Дементьев.
— Так, может, все-таки призыв?
— Нев считает это опасным.
— Старик перестраховывается! — недовольно фыркнул Егор. — У него свои отношения с Ангелами. У меня свои. Он им просто больше не доверяет.
— Вот как? — зацепился за эту фразу Дементьев, отвлекаясь от мониторов. — Почему вдруг?
— Не моя тайна, — отмахнулся Егор. — Но основания у него есть, скажем так. Так что не надо на него наезжать за то, что он избегает магии. Он сам переживает из-за всего этого, можешь мне поверить.
Парень снова уставился в экран смартфона, а Дементьев все продолжал смотреть на него. Пожалуй, Егор был для него самым непонятным человеком из всех, кого он встречал в жизни. Гремучая смесь из могущества, одиночества, юношеского максимализма и подростковых комплексов.