— И ты собираешься идти на север одна? Мы со спутниками отправляемся на юг, в замок Высокий дом. Идём с нами. Когда я отведу их, то с радостью сопровожу тебя.
— Времени мало, Грегорион, — печально сказала Изра, остановившись. — Аревиад поклялся защищать меня до самой смерти. Теперь он мёртв, и я должна продолжить путь одна.
— Я хочу помочь тебе, Изра. Я должен тебе помочь! Но сначала мне нужно довести моих спутников. Они… они очень важны. Вот, возьми хотя бы припасов.
— Великая мать щедра к своим верным детям, я обхожусь её дарами, так что вам эта еда будет нужнее. Что же насчёт помощи, — улыбнулась девушка, — ты уже спас меня, Грегорион. Дважды. И уж точно ничего мне не должен. Скорее, это я вновь обязана тебе.
— Тогда… Обещай мне, что не погибнешь напрасно.
— Обещаю, — Изра склонила голову в знак согласия. — Прощай, инквизитор!
Сказав это, девушка взмахнула светлыми волосами и зашагала по тропинке. Грегорион долго глядел ей вслед, пока, наконец, она не исчезла в темноте безлунной ночи. Испустив уже третий вздох, на сей раз исполненный печали, инквизитор отправился к спутникам.
Вернувшись к привалу, Грегорион подбросил в костёр веток, присел рядом и долго смотрел на огонь, напоминавший ему волосы Изры, пока его не окликнул заспанный голос Дэйна Кавигера.
— Слава богам, ты вернулся! — сказал рыцарь, прикрыв глаза от разгоревшегося пламени. — Как всё прошло? Добыл еды?
— Да, — отозвался Грегорион, не отрываясь от огня. — Спи, всё хорошо. Теперь всё хорошо.
Глава 10
На третий день турнира Рия отправлялась с опаской. После увиденного вчера она была вовсе не рада, что согласилась на предложение дедушки Альбрехта, но, когда он пришёл за ней утром в лечебницу, отказать ему девушка не смогла. Ей нужно было поговорить с Альбрехтом о его отношениях с братом, и она сделает это даже если придётся смотреть, как её будущие пациенты зарабатывают себе увечья, которые ей самой потом и придётся врачевать.
По пути на турнир дедушка говорил о какой-то незначительной ерунде, явно чтобы занять время. Конечно, он прекрасно помнил, зачем Рия согласилась на это предложение, и из-за всех сил оттягивал столь же неприятный, сколь и неизбежный для себя разговор.
— Дедушка, — наконец, не выдержала Рия, когда они покинули замок и направлялись к воротам, за которыми находилась турнирная площадка, — спрошу прямо: ты собираешься мириться с дядей Карлом?
Этот вопрос поставил старого мага в тупик. Он остановился и виновато вздохнул.
— Конечно, дорогая. Но, думаю, ему ещё нужно время, чтобы остыть.
— Ему или тебе?
— Хорошо, — нехотя сказал Альбрехт, — нам обоим.
— Всё-таки вы оба ужасные упрямцы…
— Упрямство — один из неизменных спутников старости, Рия. Беда в том, что мы оба пытались действовать на благо семьи и оба потерпели неудачу. И теперь точно так же оба виним в этом друг друга. Карл утверждает, что я слишком надолго пропал из жизни собственной семьи, и иногда мне кажется, что он ненавидит меня за это. Я же убеждён, что ничего этого не случилось бы, если б они послушались меня и уехали в Аркенталь. Но твой отец, Мартин, не желал оставлять любимого дядю одного в зачумлённом городе. Карлу было достаточно поехать с ними или хотя бы поговорить с твоим отцом. Эх…
— Вы оба правы, — вздохнула Рия после секундной задумчивости, — и, в то же время, оба неправы. Да, дядя Карл действительно был сильно к нам привязан, без него моё детство было бы совсем иным. И да, дедушка, я действительно не видела тебя годами, но, вместе с тем, видела, что ты делаешь для нас. Я вспоминала о тебе с благодарностью всякий раз, когда открывала присланные тобой книги. Помнишь, ты оставлял записку с забавным стишком в каждой из них? Каждый раз, когда получала от тебя подарок на день рождения. И даже когда по настоянию мамы надевала эти дорогие платья, которые, правда, терпеть не могла, я вспоминала о тебе с теплотой.
Щёки старого мага покрыл румянец, он улыбнулся в усы.
— Тебе было достаточно сказать, что ты не любишь платья. Я бы наверняка нашёл…
— Дарёному коню в зубы не смотрят, дедушка, — мягко перебила Рия и вдруг спросила: — А помнишь того котёнка?
— Котёнка? — удивился Альбрехт. — Что-то не припоминаю.
— Чёрно-рыжего в полоску. Ты прислал его с дядей Карлом, когда тот вернулся из Аркенталя. На моё десятилетие. А ещё просил передать, что это настоящий тигр из южных стран. И я, глупенькая, тогда поверила… — девушка смущённо улыбнулась. — Это был самый дорогой и тёплый подарок от тебя.
— Прости, дорогая, но я не передавал никаких котят, — виновато произнёс маг, — иначе наверняка запомнил бы это. Мы с Карлом так крепко повздорили накануне его отъезда, что я даже забыл передать подарок. Эх! У него могло быть блестящее будущее там, в Аркентале, если бы он только не был таким гордецом…
Рия задумалась. Быть может, дедушка с годами стал слаб памятью? Но вдруг её осенило: дело оказалось совсем в другом.
— Я поняла, — сказала она. — Ты ведь обещал навестить меня в тот год. Как раз на мой день рождения.
— Увы, в ту пору на меня навалилось слишком много дел.
— Выходит, что дядя Карл где-то добыл этого котёнка по дороге и привёз в качестве твоего подарка. Сказал, дедушка очень извиняется, что не смог приехать, но дарит этого тигра, да, он в самом деле так сказал, чтобы любимая внучка не забывала его.
Альбрехт вдруг изменился в лице, а глаза сделались влажными и заблестели.
— Так значит, — медленно начал он, — Карл выдумал эту историю, чтобы…
— Чтобы я не думала о тебе плохо, дедушка. Твоему брату было не всё равно, понимаешь? Если бы он и впрямь тебя ненавидел, разве было бы ему дело о том, что я о тебе думаю? Наверное, он бы попытался настроить меня против тебя. Благо, это было бы несложно.
— Ты права… Совершенно права, моё сокровище, — улыбнулся маг, утирая глаза. — Сегодня же после турнира я пойду к нему. И клянусь тебе, Рия, мы помиримся. Не для того, чтобы не расстраивать тебя, а ради друг друга. Просто потому, что мы братья.
Вскоре Альбрехт и Рия добрались до турнирной площадки и после того, как они заняли свои места, на середину ристалища вышел герольд. Пронзительный звук горна огласил округу. Когда трибуны затихли, герольд провозгласил начало третьего и заключительного дня Железного турнира. Неожиданностью же для Рии стало то, что, по его словам, сегодняшний день откроет серия сражений магов. Альбрехт был удивлён не меньше.
— Заставлять магов сражаться друг с другом на потеху публике, как каких-то… циркачей! — фыркнул он. — И потом, разве это ристалище не слишком мало для магического поединка?
— Наверное, — согласилась Рия, — Одному моему знакомому, огненному магу, такой площадки наверняка не хватило бы. Но он точно не отказался бы поучаствовать.
— Ты уже успела познакомиться с местным волшебником? — хитро улыбнулся Альбрехт. — Как же его имя? Должно быть, выпускник вальморской Академии?
— Его зовут Игнат, — смущённо проговорила девушка. — Он хоть и молодой, но очень сильный. Учился в Академии, но, кажется, не закончил её. Несмотря на это король сделал его верховным магом, представляешь? Правда, с тех пор как он отправился на юг сражаться с некромантом, я о нём не слышала.
— Недоучку сделали верховным магом? Куда катится эта страна… — изумился Альбрехт, но, заметив, как опечалилась Рия, мягко добавил: — Наверное, он и вправду очень талантлив, раз заслужил такую должность. И, вместе с тем, очень хороший человек, раз ты так о нём беспокоишься.
— Вот, погляди. Он сделал это для меня.
Рия сняла оловянную ромашку с шеи и положила на морщинистую ладонь дедушки. Альбрехт пригляделся и провёл по украшению пальцами.
— Какая тонкая работа, — задумчиво проговорил он и по-доброму усмехнулся: — Видимо, кроме магического таланта, этот юноша имеет ещё и ювелирный. Вижу, сделано с большой заботой.
— Знаешь, дедушка… — Рия вернула украшение на место и вздохнула, будто набиралась смелости. — Он мне дорог. Очень дорог, хоть я стараюсь это утаить, иногда даже от себя самой. А теперь, когда его нет, стало совсем… Но я стараюсь держаться. С головой погружаюсь в работу, отдаю ей все силы, чтобы с наступлением ночи забыться во сне до утра. Но, к сожалению, над своими снами я не властна, и Игнат приходит ко мне. Каждую ночь. А стоит мне проснуться и открыть глаза, как я тут же спешу вновь погрузиться в работу, чтобы не страдать и не думать о нём. Но и в лечебнице в последнее время происходит чёрт те что… Я не жду, что ты поймёшь меня, дедушка, но мне нужно было кому-то это сказать. Дядя Карл день и ночь пропадает в лаборатории, а сама я…
Альбрехт тепло улыбнулся и обнял внучку.
— Спасибо, — тихо прошептала она. — Мне так тяжело держать всё это в себе…
— Мне ты можешь говорить всё, что угодно, Рия. Тем более, что даже здесь мы, можно сказать, наедине, — старик оглядел трибуну. — Едва ли кто-то из окружающих нас говорит по-ригенски.
— К слову о Ригене, — встрепенулась девушка. — Ты ведь не станешь настаивать, чтобы мы с дядей уехали с тобой?
— Я думал об этом, дорогая. И пришёл к выводу, что какое бы вы с Карлом не приняли решение, спорить я не буду. К тому же, судя по твоим словам, о тебе есть, кому позаботиться. Беспокоюсь лишь за наследство твоей матушки. Помнится, когда она погибла, её сестра, Ида, прямо на похоронах заявила, что не успокоится, пока не доберётся до денег, завещанных тебе мамой. Не удивлюсь, если она воспользовалась вашим отсутствием и захватила имение твоих родителей в Аймхе. Право слово, ужасная женщина.
— Не то слово, дедушка.
— А ведь впервые я встретил её на свадьбе твоих родителей. Узнав, что я преподаю в Аркентальском университете, она только разочарованно произнесла: «Ах, так вы учёный, как и ваш брат…» Я был настолько ошеломлён столь пренебрежительным отношением, что просто не нашёл слов. Она же быстро потеряла интерес к нашему разговору и куда-то пропала. Как бы мне хотелось вновь посмотреть в эти алчные злобные глаза…