Здесь не Старая Земля. Смерть не поселилась на улицах, как у себя дома. Но и здесь шныряли лазутчики, и они могли в любую минуту сделать свой ход в игре.
— Почему вы улыбаетесь?
— Это не улыбка, леди. Это называется «маска страха». Я со Старой Земли. Вы себе представляете, что для меня значит идти по улице, не имея за спиной хотя бы пятидесяти ребят поддержки?.
— Я забыла. Но здесь нечего бояться, Гун.
— Вы это знаете. Я это знаю — головой. Но внутри меня сидит пещерный человек и вопит, что мы оба лжем.
— Если это и в самом деле так трудно…
— Нет, не расстраивайтесь. Я же не сказал, что не согласен попытаться. Мне надо только к этому привыкнуть. Ладно, я заставлю себя изо всех сил. Просто я хотел вас предупредить, что если я буду слегка дерганый и настороженный, то это не ваша вина.
— Вы успокоитесь, вот увидите. Это самый скучный и безопасный город во всем Рукаве.
Через несколько часов, когда настала ранняя ночь Сломанных Крыльев, Нивен проворчал:
— Так что это ты говорила в Медцентре насчет самых безопасных улиц во всей Галактике?
Темнота переулка давила. Его испуганные глаза выискивали движение в тени у домов. Только что лазерный луч ударил в сантиметре от его щеки. Он все еще ощущал его жар.
— У меня не только руки, но и ноги трясутся, леди.
Мария поправила руками волосы. Их припалило лучом, пока они спасались бегством. От острого запаха паленого волоса у Нивена вздрогнули ноздри. В свете дальних уличных фонарей лицо Марии бледно отсвечивало. Она тоже дрожала. И явно была слишком разозлена, чтобы отвечать.
— У тебя ревнивый приятель?
Она потрясла головой, резко вздохнула.
— Здесь не Старая Земля. Здесь так не поступают.
Нивен бросился на четвереньки и пополз к выходу из переулка.
Силовые действия не были его специальностью, но он прошел общий курс подготовки оперативного работника. Если надо было, он мог устроить спектакль.
Сейчас надо было что-то делать. Переулок был ловушкой. А стрелявший мог быть не один. И сейчас капкан мог захлопнуться.
Лазерный луч резанул кирпичи над его головой. Он откатился в сторону, проворчав: «Ночной прицел, так его и этак!» Но он засек стрелка. Луч пришел с крыши гаража на той стороне переулка.
«Хреноватый выстрел, — отметил про себя Нивен. — Здесь и пятидесяти метров не будет».
Если удастся рывком переброситься через мостовую…
С позиции стрелка донеслось удивленное восклицание, и сразу же вопль страха и боли, захлебнувшийся хрипом. С крыши склада свалилось тело и плюхнулось на мостовую.
Нивен тут же оказался рядом с ним и вжался спиной в стену склада, рассматривая труп.
В слабом свете дальних фонарей лежал хромой из вестибюля «Маркоса». У него была перебита трахея.
У каждого человека своя подпись. И профессиональный убийца оставляет свою мрачную подпись на теле жертв. Этот почерк Нивен знал. Он посмотрел вверх.
Зачем бы Маусу за ним следить?
Хотя он и не возражал. Сейчас по крайней мере.
Подошла Мария, посмотрела и отвела глаза.
— У тебя, кажется, есть ангел-хранитель.
— У кого-то из нас.
Он уставился на нее. Что-то щелкнуло. Ничего определенного, только он чуть насторожился. Она не спросила, почему кто-то пытается его убить. Гражданский спросил бы это в первую очередь.
Он поискал глазами оружие убийцы. Не нашел.
— Я хочу слазить на эту крышу.
— Зачем? Не стоит ли нам убраться отсюда?
Еще щелчок. Гражданские всегда кричат: «Полиция!» Если они не со Старой Земли, конечно.
— Вообще-то да. Если бы с ним кто-нибудь был, нас бы Уже известили.
Только куда идти? Не в гостиницу. Не в номер, где он официально остановился — теперь, когда война объявлена. И не на резервную квартиру. Он не знал, что организовал Маус, а обходить все тайники, таща за собой Марию, тоже нельзя.
Угроза смерти пробудила в нем профессионала. Подняла барьеры, которые отгородят его от всей вселенной, пока он не отделит врагов от друзей и нейтралов.
— Можем пойти ко мне, — предложила Мария.
На ум Нивену хлынули воспоминания о бесчисленных Шпионских и детективных историях. Все подстроено? Три промаха с пятидесяти метров — слишком даже для неопытного Убийцы. Но ему не хотелось верить, что Мария в этом участвует. В ней была такая магнетическая, животная женственность…
Верь или не верь, но отвергать такую вероятность — это надо быть кретином. Игра пошла на жизнь и на смерть.
Он не рискнул выдать свои подозрения.
— Ладно, — сказал он и оглянулся со страхом, без всякого труда изобразив дрожь и замешательство. — Но мне нужно сначала кое-что сделать.
Их глаза встретились, и он уже знал. Он не хотел, чтобы так было, но это было правдой. Она была противником. И сейчас она искала такой повод быть рядом с ним, который не вызовет у него подозрений.
Актриса из нее была неважная. В минуту напряжения она не контролировала язык тела, и он выдавал ее мысли.
Нивен с болью ощутил, что его предали, хотя знал ее едва ли день.
Ему всегда было нужно быть желанным. Не за то, кто он и что он, а просто желанным, как человеческое существо.
Человеческое. А человек ли она? Без сложных анализов это сказать нельзя. Генетики уверенно утверждали, что человечество и сангарийцы имеют общих доисторических предков.
Может быть, она даже сангарийский резидент. Прошлым резидентом тоже была женщина.
— Где ты остановилась? — спросил он.
Она решила не давить. И объяснила, как найти ее квартиру.
— Ты не обязана этого делать, — сказал он ей и тут же про себя выругался. Этими словами он неявно признал, что именно он был целью снайпера. Но теперь приходится рисковать. Может быть, он убедит ее в отсутствии у него подозрений. — Это может быть опасно.
— Ничего страшного. Мне никогда в жизни не приходилось ничего такого видеть. — Ее лицо озарилось возбужденным интересом. — Во что это я влезла, Гун?
Время темнить.
— Лапонька, понятия не имею. В самом деле не имею. Тут на меня наскакивают уже второй раз, и каждый раз никто не считает нужным объяснять, что им нужно. До того они пытались прямо в «Маркосе». В тот самый день, как мы прилетели. Мы даже еще здесь никого не знали. Но все время за мной следят, и… если ты со Старой Земли, ты такие штуки нюхом чуешь.
— Может быть, им нужен не ты, а твой друг?
— Джон? Хм, об этом я не подумал. Может быть. Я же на самом деле ничего о нем не знаю. Его послала корпорация. Ну, в общем, что бы тут ни было, а я собираюсь это выяснить.
Он надеялся, что сообщил достаточно искаженную правду, чтобы оставить ее в сомнениях. Многое теперь зависело от того, удалось или нет противной стороне утаить жучки от Мауса.
— А ты как, доберешься? Или, наверное, мне проводить тебя домой?
— Справлюсь.
— Да, может быть, без меня безопаснее. Ладно, до встречи.
Он взглянул на мертвеца, потом оглядел улицу. Ни души.
Занятно, как люди чувствуют собирающуюся грозу и сидят по домам, где ничем не рискуют и в свидетели не попадают. Пусть здесь район складов, но какое-то уличное движение должно быть? Черт побери, где патрули безопасности? Где полицейские машины?
Точно такие расклады он видал на Старой Земле, когда банды хватались за пушки по малейшему поводу. Гражданские и блюстители закона сразу прятались поглубже, пока не рассеивался запах дыма.
У первой закладки Мауса не было, и сообщения он тоже не оставил. Наспех нацарапанную записку Нивен нашел на второй. Там было сказано, что Мария — сангарийский резидент. И еще, вроде бы добавил Маус, он удирает от дюжины громил, которые наскочили на него после инцидента у складов.
Нивен написал ответ, сообщая, где он будет. Закладка была большая, и потому он смог оставить записки, сделанные в Медцентре. Их нужно доставить любым способом. Может быть, через шефа рекрутского управления флота на Сломанных Крыльях. Он же начальник пункта связи Бюро в Городе Ангелов.
Нивен пошел бродить, убивая время, чтобы дать Марии возможность сделать шаг, который высветит намерения местной сангарийской организации. Примерно через час к нему прицепился хвост.
Хвостом оказался громила с сонным лицом, прикидывающийся опустившимся бродягой. Не слишком сообразительный уроженец Внешних Миров, решил Нивен. Город Ангелов был слишком молод и слишком упорядочен, чтобы в нем мог существовать притон даже на одного бродягу.
Человек не приближался. Они надеялись, что он выведет их на Мауса. Профессиональные характеристики своего хвоста Нивен изучал более из любопытства, чем по необходимости. Человек этот был профессионалом, но не в этой области. Это был стрелок или порученец, притянутый лишь потому, что никого другого не было времени искать. Стряхнуть его было как нечего делать. Нивен сдвинул мысли о нем на второй план.
Сейчас он брел к дому Марии. Нервы его успокоились. Он уже знал, что будет делать.
Но полностью он не расслабился. Они могут поймать Мауса, тогда за его жизнь и медяка не дашь. Но пока Маус не у них в лапах, они его не тронут.
Он стряхнул хвоста, нашел платный коммуникатор, поднял с постели начальника пункта в Городе Ангелов и объяснил, где спрятана информация из Медцентра. При этом воспользовался словесным шифром, который противнику нужно будет расшифровывать несколько часов, если даже он подслушивает.
До дома Марии он добрался, когда рассвет уже окрашивал купол. Молекулярный слой пластика посверкивал красным. По мере изменения угла падения солнечного света пластик пройдет стадии от прозрачности и до радужного сияния всеми цветами спектра.
Нивен устал, но был все еще бодр и оживлен, поскольку отлично собой владел.
Мария ответила на стук сразу же.
— Где ты был? — налетела она на него. — Я чуть с ума не сошла, волнуясь!
Она поглядела в коридор второго этажа поверх его плеча. Высматривает Мауса? Или своих ребят?
— Кто-то за мной увязался. Я не знал, что делать, и потому бродил, пока ему не надоело. Или я его стряхнул.