Она была здесь, цела и невредима.
Движение тени за ее спиной привлекло мое внимание, и я переместил взгляд на осунувшееся и постаревшее лицо Каллума Роддса, человека, который заменил мне отца, но по какой-то нелепой причине не захотел оставаться отцом моей девушки. Мы просто молчали, глядя друг на друга, он задумчиво изучал фигуру Элси, спящую у меня на груди, а потом кивнул сам себе и стал подниматься.
– Просто уйдешь? Даже ничего не скажешь? – проскрежетал я не своим голосом, чувствуя миллионы игл, впивающихся в горло.
Роддс замер на полушаге, уставившись на входную дверь, а потом посмотрел на меня тем взглядом, который обычно вызывал желание сбежать из комнаты, но только не в этот раз.
– Ждешь, что я буду оправдываться?
– Скорее, когда смогу подняться, чтобы ударить тебя кулаком в лицо. – Он прекрасно знал, что заслужил это. Если бы не последний момент, когда он ворвался в сарай, чтобы вмешаться, я бы прямо сейчас повалил его на пол и вложил в каждый удар всю свою злость за то, что подвергал Элси опасности, за то, что скрывался, хотя знал, что его раскрыли, чем подставил целое подразделение.
– Я оставлю тебе адрес на такой случай. – Он продолжил идти к двери.
Вот уж хрен тебе.
– Мать Клейна, кем она была? – После моего вопроса он испустил шипящий вздох.
– Просто погрешность. Она работала на нас, смешивала яды для заданий, делала экспертизу. Ничего важного. – Краем глаза он посмотрел на все еще спящую Элси и понизил голос. – Мы переспали всего раз, но она приклеилась как пиявка, и хоть я очертил границы, это ее не остановило.
Вот почему она устроила нападение на его дочь, а потом, поняв, что не сможет противостоять нам, убила себя. Больная сука.
– Ирвин был от тебя?
– Нет конечно, она появилась после… – Он замолк, и я снова увидел боль, просачивающуюся через его броню. Роддс любил мать Элси, но всегда тщательно прятал эту часть своей души. – Я сделал вазэктомию после рождения Хармони, она мой единственный ребенок.
– Чтобы носить звание отца, нужно немного больше, чем это. – Мой голос почти сорвался. Я плохо помнил своего отца, но для меня он всегда был и будет эталоном настоящего родителя. И если раньше мотивы Роддса казались мне ясными как день, то теперь я презирал его за отсутствие попыток.
– Она сказала то же самое, – усмехнулся Роддс. – Хотя все вы – мои дети в некотором смысле. Думаю, вы отличная пара. Береги ее, Джош. – Он отсалютовал и пошел к выходу, спотыкаясь о собственные ноги. Полагаю, взрыв повредил его координацию или того хуже. Пока я наблюдал, как он уходит, в голове вертелась одна мысль: я никогда не повторю его ошибку.
Через некоторое время после визита Роддса вошла медсестра, рассказав, что я пробыл в отключке трое суток, неудивительно, что собственное тело ощущалось как нечто инородное. Пока она проверяла уровень кислорода и давала мне лекарства, Элси спала крепче нецелованной сказочной принцессы. Полагаю, накопившийся стресс сильно вымотал ее.
– Ваша невеста держала все отделение в страхе, пока вы пребывали без сознания, – тихо шепнула женщина, вынимая катетер и меняя раствор в капельнице. – Допытывала доктора насчет электрокардиостимуляции и других методов приведения вас в чувства.
Я усмехнулся, да, это было на нее похоже.
– Она смотрит «Анатомию страсти», пока печет кексы, но не особо внимательно, как видите.
– Ей не помешает отдых после трех дней дежурства. Я зайду позже, чтобы принести вам ужин. – Медсестра повернулась, чтобы уйти, но я не смог удержаться от вопроса:
– Постойте! Мне послышалось, вы сказали «ваша невеста».
– Да, так она представилась, – Женщина красноречиво посмотрела на левую руку Элси, сжимающую ткань на моей груди. – Спорить с ней – все равно что пытаться накинуть лассо на торнадо.
Самое точное описание.
– Вы не могли бы раздобыть мой телефон? Мне нужно сделать несколько звонков.
Медсестра кивнула и вышла из палаты.
Элси
Легкие поглаживания по волосам и тихое пение вывели меня из глубокого сна. Я села на кровати, боясь услышать хруст своих закостеневших суставов, и медленно моргнула, потягиваясь. Шторы в палате были плотно задернуты, скорее всего, был поздний вечер, а значит, я проспала не меньше десяти часов.
Песня!
Я резко обернулась, и мое сердце почти взорвалось от счастья при виде распахнутых глаз Джоша и его слабой улыбки. Он покрутил левым плечом в воздухе, немного морщась от дискомфорта.
– Ты очнулся, – прошептала я, на всякий случай ущипнув себя за тыльную сторону ладони.
– Ты так храпела, что перебудила всю больницу.
– Это что, шутка? Они перелили тебе кровь стендапера? – Я рассмеялась сквозь подступающие слезы, разворачиваясь и подползая ближе, чтобы обхватить лицо Джоша руками. В этот момент он прикрыл глаза и поочередно поцеловал обе мои ладони. – Ты до смерти меня напугал, – сказала, едва дыша.
– Знаю. Прости, – ответил он, не открывая глаз, прижимаясь щекой к моей левой руке.
– Не вздумай снова умирать… – Я почти вдохнула поглубже, чтобы снова выкатить тираду на тему безрассудства, но все слова так и замерли на кончике языка при виде крупного сверкающего камня на безымянном пальце моей левой руки. Должно быть, Джош почувствовал мое замешательство, его глаза открылись, и наши взгляды встретились.
– Я пообещаю не умирать, если ты тоже кое-что пообещаешь мне, Фиалка, – его голос был хриплым, почти грохочущим в тишине больничной палаты. Или это мое бешено колотящееся сердце барабанило в ушах, создавая эхо?
– В прошлый раз ты нарушил обещание.
– Если на кону стоит твоя жизнь, я всегда буду ставить ее в приоритет. – Он протянул руки, обхватывая мои запястья и удерживая взгляд с такой интенсивностью, что в животе возникла щекочущая внутренности невесомость. – Пообещай, что позволишь мне стать тем, кто будет защищать тебя ценой всего. Я хочу любить тебя, не скрывая свои настоящие чувства в тени. Пожалуйста, будь моей навсегда.
Ком размером с бейсбольный мяч встал в горле, и когда я разжала губы, вместо ответа раздался лишь квакающий звук. Мне потребовались все силы, чтобы не расплакаться снова.
– Думаю, я всегда была твоей, даже когда не знала о твоем существовании. То… что тот человек сказал, – неправда, – начала я, решив поставить точку в одном вопросе. – Я никогда не… – я прикусила губу. – В общем, насчет меня и Дэмиена…
Джош недоверчиво вскинул бровь.
– Я прошу тебя выйти за меня, а ты говоришь о другом парне? Начинаю думать, что поспешил, – пошутил он.
– Заткнись и дай мне сказать! – Я чуть сжала его щеки, нависая сверху. – Ничего не было и вряд ли могло бы быть, мне просто было спокойно и комфортно, но это даже на сотую долю не сравнится с чувствами, которые меня заставляешь испытывать ты. Я люблю тебя, – сказала без колебаний, чувствуя, как легкие Джоша раздулись, когда он судорожно втянул в себя воздух. – И да, я выйду за тебя, если невысказанный вопрос был в этом. Но я все еще не согласна, чтобы ты отдавал свою жизнь взамен моей. Мы те души, которые не смогут одна без другой, помнишь?
– Скажи это еще раз, – почти с мольбой произнес Джош, беря мое лицо в ладони так же, как я удерживала его.
– Я люблю тебя, Джош Холл, слишком сильно, чтобы отказываться впредь произносить это вслух.
Я столько лет искала золотой город, а он просто прятался глубоко в непроходимых джунглях. Да что там, я даже не верила в его существование до определенного момента и ни за что бы не призналась, что сомневаюсь в крепости своей веры. Но порой одного события достаточно, чтобы все наши убеждения рухнули как карточный домик на ветру.
Теперь я знала, что любовь существует, она цветет и переливается столькими оттенками, что даже если глаза не могут различить ни единого, душа в точности знает, как выглядит каждый. И мне не нужны были специальные устройства и очки, чтобы в полной мере ощутить, каким ярким может быть мир с правильным человеком рядом.
Эпилог
Элси
Три месяца спустя…
Как-то после школы Джесси Салливан пригласила нас с девочками к себе на ночевку. Для всех остальных это был обычный пятничный вечер, но для меня – нечто сродни поездки в Диснейленд. Пока мои подружки переодевались в цветастые пижамы и сплетничали о парнях, я неохотно натягивала старую растянутую футболку, которую донашивала за Малкольмом Алленом. И мне было стыдно признаться, что, пока они мечтали о свадьбе с капитаном школьной команды по лакроссу, я мечтала о доме, как у Джесси, и маме, готовящей какао в кухне внизу под песни Билли Айдола.
Мои ладони вспотели, и я уже собралась вытереть их о шелковый подол платья, как помощница организатора подлетела ко мне с переносным вентилятором и стопкой бумажных полотенец, громко причитая. За ее спиной я поймала улыбающийся взгляд Наоми, которая покрутила пальцем у виска, закатывая глаза.
В комнате царила настоящая суматоха, которая скорее напоминала полномасштабную закулисную сцену с ковровой дорожки какого-нибудь голливудского фестиваля, а не мою скромную свадьбу. Вы не ослышались, я собиралась выйти замуж за мужчину, которого люблю больше самой жизни и который с самого утра забрасывал меня непристойными сообщениями.
– Ты выглядишь потрясающе, – сказала Наоми, подходя ближе и передавая мне букет невесты, сделанный из комбинации сирени и более темных фиалок. – Твой жених сойдет с ума, как только увидит тебя.
Я бросила короткий взгляд на экран своего телефона.
– Думаю, он уже немного свихнулся. Ты не видела Уэйда?
Уэйд был тем, кто предложил вести меня к алтарю, и я без раздумий согласилась. После всех событий мы с ним очень сблизились, он стал моим старшим братом, хоть и не переставал быть язвой, несмотря на теплоту.
– Он ждет за дверью, но, прежде чем вы встретитесь, пообещай, что не будешь психовать.
Я вскинула бровь.
– Почему это звучит как прелюдия к чему-то ужасному?