Только теперь Ферн отпустил меня. В его глазах еще плясали искорки веселья, но голос зазвучал серьезно:
– Ты уже получила свою теневую форму, поэтому больше не надо поглощать Теней. Первый раз – это своего рода инициация, а потом можно просто перевоплощаться. Если удержишься.
Новость о том, что больше не придется касаться Теней, неимоверно обрадовала, но от меня не укрылась оговорка Ферна:
– Если удержусь?
Он моргнул, и веселье в его глазах потухло.
– Может, не сразу, но тебя потянет снова повторить это.
– И снова пережить теневую лихорадку? – с недоверием переспросила я. – Нет! Это…
Ферн отвернулся, и в свете альвионского щита его профиль приобрел резкие черты.
– Многие зарекались… говорили, что уж лучше жить впроголодь, чем питаться Тенями. – Он опустил голос: – Но никто не удержался. И не из-за голода, нет. Просто Тени… порождают другой голод.
Мою душу кольнуло тревогой.
– Почему ты не рассказал об этом с самого начала?
Ферн поднял брови.
– А ты бы меня послушала? – Я не нашлась что ответить, а он продолжил: – Я сделал всё, чтобы ты передумала. Но, похоже, упрямство – это у вас семейное.
Я смутилась.
– Прости, я знаю… Наверное, ты прав. Я бы не передумала.
Он хмыкнул и, обернувшись, посмотрел мне прямо в глаза.
– Что ж… Зато сейчас ты здесь.
Он не добавил «со мной», но эти слова так и повисли в воздухе, отчего в груди у меня вспыхнул жар. Смутившись, я попыталась вернуться к нейтральной теме:
– Я хотела спросить: от чего зависит форма, которую вы… мы принимаем?
В глазах Ферна промелькнула досада, но, пожав плечами, он ровным тоном ответил:
– Не знаю. Скорее всего, животное, в которое мы перевоплощаемся, имеет для нас особое значение.
Мне вспомнилось, как Донни говорил о том, что принял форму соседского пса, а Нейт обронил фразу, что ненавидит воронов. И я спросила:
– А что означает твой лис?
Его взгляд потяжелел, и прошла целая минута, прежде чем Ферн заговорил:
– После смерти матери я часто бродил по всяким альвионским задворкам – отчим только рад был, если я не путался под ногами. Не помню, что я искал в кучах мусора, но однажды натолкнулся на лису. Сначала подумал, что это собака ищет объедки, но, когда она ко мне обернулась и оскалила зубы, понял, что это лиса – настоящая дикая лиса, которая способна с легкостью перегрызть мне горло. Меня парализовало от страха. Может, она бы и сожрала меня, но ее спугнули какие-то пьянчуги. После этого я по задворкам больше не шастал. Но то и дело представлял, что стал огромным сильным лисом, которому никто не страшен. Так что, можно сказать, в Квартале моя мечта исполнилась.
Ферн криво улыбнулся, а я растерянно молчала, чувствуя, как сердце щемит от жалости. Прищурив глаза, он с вызовом спросил:
– Ну а ты? Почему у тебя кошка?
– А какая она?
– Не сказать что крупная. Задние лапы длиннее передних, хвост короткий, а уши очень необычные – с кисточками.
Я замерла с приоткрытым ртом. Не может этого быть…
– И́рса?
– Что еще за ирса? – нахмурился Ферн.
– Это лесная кошка. Не слышал о такой? А знаешь «Сказки Черного леса»?
Он покачал головой.
– Мне больше нравилось про морские приключения, клады, про разбойников и всё такое.
Не удержавшись, я улыбнулась:
– Истинный альвионец, да?
Ферн пожал плечами.
– Ну так что там со «Сказками Черного леса»?
– Там была сказка про заколдованную ирсу. – Заметив, как он выжидательно на меня смотрит, я неуверенно спросила: – Ты хочешь, чтобы я ее пересказала?
Он усмехнулся.
– Время еще есть – мы не сможем перевоплотиться, пока Тени не придут. Так почему бы и нет?
Вздохнув, я посмотрела на фиолетовый дом напротив, вспомнила тяжелую книгу с цветными картинками и рассказала.
Давным-давно, когда Зеннон еще только строился, жил в маленькой деревушке, неподалеку от него, бедный юноша по имени Мал. Старшие братья его давно женились, а он ухаживал за престарелыми родителями. Но вот родители его отошли к Предкам, и Мал решил попытать счастья в чужих краях и отправился в путь. Дорога его лежала через Черный лес. Шел он день, второй, а на третий услышал Мал приглушенный стон раненого зверя. Это оказалась ирса – большое дерево повалилось и придавило ей лапу. При виде Мала ирса зарычала, но не испугался ее юноша, а пожалел и освободил из ловушки. Только сделал он это, как ирса заговорила с ним:
– Как тебя зовут, человек? – А когда Мал сказал ей свое имя, проговорила: – За твою доброту, Мал, я награжу тебя. Есть в Черном лесу три тайных камня, каждый из которых стоит дороже, чем целый корабль. Я покажу, где они находятся, а ты выберешь, какой тебе больше по сердцу.
Подивился Мал чудесной ирсе, но согласился. И они тотчас отправились в путь. Сперва привела его ирса к быстрому ручью, у которого росла старая плакучая ива, и сказала:
– В корнях этой ивы скрывается камень, способный сохранять остроту любого оружия. Но если хочешь добыть его – придется подрубить корни, иначе камень не достать.
Посмотрел Мал на потрескавшийся ствол дерева и сказал:
– Не я сажал эту иву, не мне ее рубить. Отведи меня к другому камню, ирса.
На этот раз вывела его ирса на лесную поляну, сплошь усеянную фиолетовыми цветами медвяницы.
– Если разроешь эту поляну, найдешь камень, который тяжелое делает легким.
Вздохнул Мал:
– Как же я могу разрушить такую красоту? Покажи мне последнее место, ирса.
Долго шли они и вышли к самому краю чащи. Издалека указала ему ирса на высокое дерево, с вершины которого слышался громкий клекот.
– Там свил гнездо красный сегой. В гнезде лежит камень, способный исцелить любую рану. Поднимайся, если хочешь его забрать, однако знай: недавно у сегоя вылупились птенцы. Но не бойся, вступать с тобой в схватку он не станет – бросит птенцов и покинет гнездо навсегда.
Нахмурился Мал и сказал:
– Как же я могу лишить птенцов их родителей? Не доброе это дело. – Поклонился он тут ирсе в пояс и проговорил: – Спасибо за твою щедрость, ирса, однако мне довольно знать, что я помог тебе, а большего и не надо.
В тот же миг обратилась ирса в прекрасную девушку и сказала:
– Да благословят тебя Предки за твою доброту и великодушие, Мал! Меня зовут Виллéя. Злая ведьма с Лихих болот украла меня у родителей, превратила в ирсу и наложила заклятие: оставаться мне в животном облике до тех пор, пока не найдется тот, кто не только поможет мне, но и трижды откажется от награды.
Обрадовался Мал и тут же позвал Виллею замуж – приглянулась она ему. Согласилась девушка, и отправились они вместе в Аир, и жили там долго и счастливо.
– Такая вот сказка, – закончила я, поворачиваясь к Ферну. И застыла – он смотрел на меня с выражением, никак не вяжущимся с простой детской сказкой, которую я только что пересказала. Я робко спросила: – Понравилось?
Ферн, моргнув, улыбнулся.
– Ты хорошо рассказываешь. Я это еще тогда отметил, когда слушал про камень-сердце. – Заметив, что я смутилась, он спросил: – Значит, ирса?.. Интересно все-таки почему.
– Мне было очень жаль Виллею – сколько же ей пришлось ждать, запертой в теле ирсы, пока не появился Мал? А еще в моей книге сказок был рисунок ирсы – до того красивый, что я постоянно его разглядывала.
Было неловко делиться такими подробностями с Ферном, но, с другой стороны, он же рассказал мне про своего лиса.
Кажется, Ферн хотел о чем-то спросить, но тут по Кварталу пронесся первый крик Тени, и мы оба вздрогнули. Он тут же посерьезнел.
– Итак, перевоплощение. Всё, что для этого надо, – как следует сосредоточиться и представить себе процесс. Сначала можешь попробовать мой вариант, а потом по-своему – без разницы, главное, чтобы сработало. – Тени взвыли со всех сторон, и руки у меня задрожали. – Не обращай на них внимания. – Он шагнул ближе и двумя пальцами коснулся точки пониже моей ключицы: – Вот здесь. Закрой глаза и сосредоточься на этом месте. Представь, что ты делаешь кувырок вперед. Если при этом закружится голова, это нормально.
Зажмурившись, я постаралась это исполнить, но крики Теней сбивали меня и не давали сконцентрироваться. От страха лоб покрыла испарина. Ферн со спокойной настойчивостью проговорил:
– Всё хорошо, ты справишься. Я рядом.
Выдохнув, я снова сосредоточилась, сделала мысленный кувырок и на этот раз почувствовала, что падаю, а в следующий миг уже приземлилась на четыре лапы.
Подняв глаза, сквозь радужно-переливчатую пелену я увидела сидящего напротив черно-белого лиса – и он явно улыбался. Тени, потеряв нас, разъяренно взвыли, но мой страх стремительно исчезал, уступая место восторгу: у меня получилось! От радости я вскочила и издала победный рык.
Тем временем лис поднял правую лапу вверх, словно приглашая коснуться ее. В недоумении сев напротив, я протянула свою большую лапу и прикоснулась к лисьей. Это было странное ощущение. Я не почувствовала ни теплоты плоти, ни мягкости подушечек, ни остроты когтей – будто в форме лапы сгустился плотный туман.
Через минуту лис вскочил, взмахнул черно-белым хвостом и потрусил прочь, а я бросилась за ним следом. На этот раз он не пытался от меня скрыться, наоборот, подождал, пока я поравняюсь с ним, и дальше мы бежали рядом. Наверное, со стороны это было престранное зрелище: ирса и лис, бегущие бок о бок по когда-то жилым улицам, наводненным теперь черными Тенями.
Благодаря Ферну Квартал открылся мне с новой стороны: я чувствовала жизнь, бурлящую за стенами зданий, в земле, среди ветвей деревьев и кустов. Мы пробирались сквозь неприметные лазы, перепрыгивали через завалы, пробегали под арками – и, несмотря на наступившую ночь, я видела всё так же хорошо. Мое тело снова было сильным и ловким, и я наслаждалась каждой минутой, проведенной в теневой форме.
Несколько раз казалось, что за мной наблюдают и я вижу еще чью-то тень, но стоило приглядеться, как видение пропадало.