– Мудрость веков сверкает в твоих фразах. Факт.
– Записывай, а то неучем помрешь.
– Так пошли, чего тянуть, – Арвет неуверенно огляделся. – Только где мы?
Широкая площадь, вымощенная белой плиткой. Все здания остались позади, а впереди – хрустальная гора, обнесенная стеной.
В стене – широкий проход, закрытый белыми воротами. Над вратами герб.
– Это знак Короля, – сказала Дженни. – Давай заглянем и туда, раз уж…
Солнце сияло на хрустальных гранях, слепило Арвета.
Он облизнул губы.
Идти не хотелось.
– Площадь была залита светом, а куда больший свет еще совсем недавно переполнял его, но сейчас даже это острое чувство счастья – острее какого он не испытывал никогда, – даже оно померкло и отошло на задний план.
Ему. Не надо. Туда.
Это было так же ясно, как то, что для дыхания нужен воздух, люди ходят на двух ногах, а подброшенные предметы падают на землю. Закон природы. Ему туда не надо.
– Давай в обход, – сказал он. – Не хочу.
– Ты чего, это же король Артур! – Дженни потащила его за собой, но едва Арвет сделал шаг, как его накрыл дикий, непредставимый ужас, от которого подкашивались колени. Здесь, на пустой площади, залитой солнцем, в двух шагах от его недавнего счастья, творилось что-то запредельное.
Он вырвал ладонь, прижал ее к сердцу, отшатнулся как раненый.
Он не мог ничего ей сказать, не мог ее обидеть, но и шагу ступить больше не мог.
За этими воротами начиналось что-то худшее, чем смерть.
– Ты что? – Дженни заглядывала в его лицо, глаза ее бегали туда-сюда, тревожно, как вспугнутые птички. – Арви?!
Он осел на теплый камень, его колотило. Смутные образы вставали перед глазами – лица, которых он никогда не видел, битвы, где он не бывал, в уши толкались слова, которых он никогда не говорил. Арвет был как спичечный коробок, куда пытался уместиться весь мир.
Арвет умирал.
– Что вы делаете, дети?
Дженни обернулась. Возле них стоял человек.
Нет. Это был не человек. Это был мастер Теодорус Додекайнт, в фиолетовой тунике и широком плаще с капюшоном.
«Цвет Короля», – растерянно подумала Дженни, но пролепетала только:
– Мастер Теодорус, помогите. Арвету плохо…
Теодорус взглянул на Арвета, на миг лицо его стало белым, белее света солнца на хрустале, он ударил посохом о камни, и Арвета с Дженни швырнуло сквозь радужную мглу.
… – Моя терраса – не грузовой терминал для детей в беспамятстве. Ты бы мог перенести их в покои Марко.
«Это Юки…»
– Моя госпожа, думать было некогда. Я нашел их на Тронной площади. Еще немного…
«А это Теодорус…»
– Эти дети себя погубят! Зачем она взяла с собой Арвета?
– Зачем же вы это допустили? Вы понимаете, что происходит? Вы понимаете, кто этот мальчик?
– Нет. И никто не понимает, Теодорус. И ты будешь молчать об этом, потому что каждое твое слово меняет вероятности, даже этот разговор перекраивает их. Если мы тронем нити его судьбы, поднимется буря, которая сметет Авалон.
«О чем они? Об Арвете? Он же просто глупый саам… Что с ним не так?!»
Дженни выбиралась из сна, как карабкалась по стене скалодрома, – все выше и выше, вот-вот и наверху…
– Поэтому вы не вмешиваетесь? Боитесь?
– Не боюсь. Верю.
Глава двадцать вторая
Служитель в чем-то фиолетовом что-то говорил. Дженни от волнения не разбирала его слов, и что на нем надето – туника, плащ, сапоги с загнутыми концами или какая-нибудь гонобея, – ей было все равно, по моде какого века он одевался.
Единственное, что волновало – это Марко перед высокой судейской кафедрой, на скамье, огороженной светящейся синей пылью. Она уже видела такую пыль. По краям его охраняли туата из личной гвардии Талоса, сегодня они были в алых туниках с медной искрой.
На возвышении сидел сам Талос в церемониальной алой мантии, по правую и левую руку от него – представители всех старейшин. Ловцов представлял неизвестный Дженни Степан Верлиока – большой грузный мужчина с грустно повисшими усами.
Адвокатом выступала Юки, а прокурором так же неизвестный Дженни человек из Службы Высокого Суда.
– Высокий Суд Магуса начинается, – пролетело над залом, но шум и толкотня все не утихали.
Дженни сидела как на иголках, хотя еще ничего не случилось.
Огромный зал был забит до отказа, до самого потолка поднимались скамьи, полные публики. В глазах рябило. Зеленый цвет Ловцов бился с красным цветом судей Талоса. Желтый цвет Лекарей смешивался с темно-синим Лоцманов и голубым Сновидцев. Редкими вспышками проскальзывал фиолетовый цвет служителей Спящего Короля. А в задних рядах волновалось и трепетало дивное пестроцветье, там собирались первые, чтобы тоже поглазеть на суд над человеком.
Арвет сидел рядом. После вчерашней прогулки на нем лица не было, и Дженни требовала, умоляла и заклинала, чтобы он остался в Башне. Ведь Зал Суда совсем недалеко от той самой Тронной площади, где он свалился. Но упрямый саам никого слушать не хотел.
«Хоть бы Юки его заперла, что ли, – с тоской подумала Дженни. – Грохнется в обморок на суде, вытаскивай потом…»
Но у старушки были свои соображения.
Едва Арвет пришел в себя, Юки их выставила в покои Марко. Сказала, чтобы на километр не приближались к гробнице Короля и что в следующий раз они так легко не отделаются и служители вытаскивать их не будут. А что, зачем, отчего? Почему именно Теодорус оказался в этом месте и в это время, да еще и в одеждах служителя Спящего Короля?
Никаких ответов и одно разочарование.
От волнения и всех этих вопросов Дженни до утра заснуть не могла, и сейчас ее слегка пошатывало. Хорошо, хоть Арвет фиксирует плечом.
Девушка покосилась на друга. Тот времени зря не терял, уже набрасывал карандашом контуры зала – тоже мне, судебный рисовальщик.
Служитель ударил в небольшой гонг, его голос поплыл под куполом, оседлав медную волну, придавил шум:
– Слушается дело Марко Франчелли, Властного Магуса Англии, бывшего сотрудника Службы Вольных Ловцов! Обвиняется в измене, предательстве интересов Магуса, преступных действиях, поставивших под угрозу безопасность Магуса, в незаконном проникновении, а также нарушении общественного порядка и препятствовании в общении родственников.
«Это Талос про меня? – изумилась Дженни. – Он бы еще Марко приписал злостное невозвращение книжек в библиотеку!»
– Прежде чем мы перейдем к слушаниям, есть ли какие-либо заявления сторон? – спросил Талос. – Обвинение?
Прокурор покачал головой:
– Нет, ваша честь.
– Защита?
– Мы хотим представить суду новых свидетелей по делу, – сказала Юки, светло-зеленая бабочка на черной скамье.
Талосу подали список, он посмотрел на него, как на собственную долговую расписку.
Слегка поморщился.
– Роджер Брэдли!
Дрессировщик поднялся, тяжело ступая, двинулся по ступеням вниз.
Представление свидетелей.
Новые обстоятельства, вскрывшиеся в связи с этим.
Допрос свидетелей защиты.
Подробный ответ на вопросы прокурора и защиты.
Сначала Дженни было интересно, потом скучно, потом она начала засыпать, слушая по десятому разу рассказ о тех событиях в Дартмуре, потом она начала злиться:
«Почему сразу нельзя выложить козыри, которые у нас есть? Почему тянем время?»
– …а потом появились одержимые, – глубокий баритон Людвига разносился под куполом.
Она в бесчисленный раз вздохнула, поерзала.
Тадеуш коснулся плеча, шепнул:
– Ты же знаешь…
Да, она знала. Прямо сейчас сотни Ловцов в полной боевой готовности выходят в Океан Вероятности. Их цель – Венсброу, их задача – вернуть печати! Может быть, лодки уже штурмуют океанские валы, и чем дольше протянется слушание, тем больше времени у них будет. Прежде чем Великий Совет узнает об очередной авантюре СВЛ.
Половина личного состава Вольных Ловцов брошена на эту операцию, вот почему их так мало сегодня в Зале Суда. Если бы пришли все, они бы закрасили зеленым весь огромный зал!
Судьи Талоса провели немалую работу, собрали немало данных, о которых Дженни и не догадывалась. Например, они проследили маршрут всех сбежавших зверей из экзопарка Фреймуса, скрупулезно подсчитали весь ущерб, какой был нанесен людям, и приплюсовали его к обвинению.
Все эти сломанные изгороди, задушенные собаки и задранные овцы одна за другой ложились на чашу весов обвинения. Прокурор, надо признать, излагал талантливо. Дженни бы, будь она присяжной, непременно засадила бы таких хулиганов. Но в Высоком Суде не было присяжных.
– При чем тут овцы! – кипятилась она. – Почему все молчат о туристах, которых чуть не загрызли псы Фреймуса? Почему вообще эти глупости обсуждают? Ведь волшебных зверей нельзя держать, если следовать договору Магуса с темниками? Где Фреймус? Это его надо судить!
Сзади на плечо легла тяжелая ладонь.
– Дело колдуна будет рассматриваться отдельно, – шепотом сказал Людвиг. – Ты же понимаешь, что нам это на руку?
О да, она понимала. Дженни с тревогой посмотрела в прямую спину деда. Как свеча, как шпага сидел Марко. Готов ли он ко всему?
«А вдруг не получится? – подумала она, и во рту пересохло. – Если что-нибудь сорвется?»
Она сжала кулаки.
Получится. Должно получиться. Фреймус должен получить по заслугам за все – за Калеба, за Марко, за нее, за маму с папой, за всех людей Магуса, от имени всех темников, которые их преследовали и убивали.
Но как же долго…
– Дженни Далфин!
«Пора!»
Арвет сжал ее ладонь.
Дженни благодарно взглянула на него, вздохнула, встала. Удивительное дело, спускаться к трибуне адвоката – всего три ступеньки. Три ряда лиц, три сотни глаз.
Марко невозмутим, лишь улыбается уголками губ. Он-то знает, что они приготовили. Совсем скоро давняя шахматная партия Франчелли – Фреймус завершится. Главное, она не должна дать промашку.
Вот и трибуна, Дженни заволновалась, едва не споткнулась, но устояла.