Подруга-американка потребовала объяснений, проветрила комнаты, сбегала в магазин, в аптеку, подогрела овощной бульон и стала наводить порядок. В перерыве между двумя этапами уборки она сообщила, что выпросила у работодателя отпуск.
– Я нужна тебе и Саша.
– Да, пожалуй.
Ингрид принялась энергично ее массировать. Безжалостный японо-тайско-калифорнийский массаж, от которого оживает тело и включается мозг. Лола ревела, как морской лев, рычала, как львица, теряла ощущение реальности, подскакивала как мячик. Уже целую вечность она не чувствовала себя так хорошо.
– Ты не потеряла навыка, черт бы тебя побрал!
– Ты тоже. Ты очень талантливо впадаешь в неприятности.
– Наверное. К тому же я плохо представляю себе, что толкового я могу сделать.
– Принять душ прямо сейчас, потому что мне попадались шакалии, который пахли приятнее, чем ты.
– Шакалы. Я тебя умоляю!
Ингрид закатила глаза. Лола отправилась петь под душем. Счистив с себя грязь, она вернулась к подруге, которая стояла, склонившись над пазлом, и смотрелась с ним очень гармонично. Узкие блестящие брючки, зеленая кожаная куртка с бахромой и красные ковбойские сапоги – высоченная американка, казалось, только что вернулась с карнавала в Рио.
– Трудно?
– У меня черный пояс по пазлам. Я его одолею.
– Я думала, когда летела в самолете.
Лола заметила в руке Ингрид ключ. Ключ от квартиры Саша, который Ингрид забыла ему вернуть.
– Возьмем твою машину. Поведу я. У тебя есть крюкованные шины?
– Нет у меня шипованных шин. На Париж не так уж часто сходят лавины.
Они отправились на улицу Пти-Мюск. Ингрид вспомнила, что при ней в квартиру Саша приходили репортеры. Она ждала его, как жена моряка, пока он, как дурак, таскался по Африке. У одного из так называемых журналистов могло быть фальшивое удостоверение.
– Ты что-нибудь конкретное помнишь? – спросила Лола.
– Нет, мне пришлось общаться с целой кучей каких-то типов, которые задавали умные вопросы. Часто они проходили по двое. Журналист и фотограф. Кто-то из них мог стащить “смит-вессон”, когда я на минутку отвернулась.
– Ты сейчас вроде бы сказала, что револьвер лежал в квартире Саша, когда он выслеживал Марса в Африке, так?
– Да, я немного покопалась в его вещах. Потому что хотела знать, где он…
– Не оправдывайся. Я поступила бы так же. Скажи мне, ты видела оружие?
– Да, в деревянной коробке, в ящике письменного стола.
– И это действительно был “смит-вессон”? Ты уверена?
– Да, я не спутала бы этот револьвер ни с каким другим. Саша говорил мне, что это его любимая пушка, хотя многие его коллеги предпочитают модели полегче.
– А дальше?
– А дальше ничего. Я об этом больше не думала. Могу дать показания в суде, если хочешь.
– Побереги силы. Никто нам не поверит. Мы – члены фан-клуба Саша Дюгена.
Ингрид аккуратно припарковалась, оглядела дом. В сквере мальчишки слепили снежную бабу: приятно было смотреть, как они радуются.
– Париж похож на Монреаль.
– Да, вполне возможно. Ну и как там, в Лас-Вегасе, хорошо?
– Солнце светит почти круглый год. А пустыня Мохаве – одна из самых сухих в США. В это время там ветер, сильный ветер.
– Впечатляет.
– Тебе надо съездить.
– Боюсь самолетов. И пустынь.
– А ветра?
Замок был не взломан, но Арди и его подручные перевернули все вверх дном. Ингрид бродила по квартире, потом прислонилась лбом к оконному стеклу. Вид был приятный.
– Если это он, мне лучше выброситься из окна, потому что это означает, что я ничего не понимаю в людях. И никогда не пойму.
Она направила пульт на проигрыватель и нажала на Play. CD так и остался в дисководе: перед приходом Арди Саша слушал Арету Франклин. Сделав легкое танцевальное движение, Ингрид скользнула к спальне, на секунду замерла. Они с Лолой улыбнулись друг другу.
Лола прослушала автоответчик. Последнее сообщение оставлено пятнадцатого января, во вторник. Какой-то человек из полицейского профсоюза, отвечая на звонок, просил ему перезвонить, чтобы они могли обсудить проблемы Саша и найти решение.
– Пойди поговори с соседями, – попросила Лола. – Если фальшивый журналист приходил в твое отсутствие и открывал дверь, кто-то из них мог его заметить.
Ингрид тут же ушла. Лола в очередной раз восхитилась ее энергией и решимостью. Наверное, даже сама впитала немножко, подышав одним с нею воздухом. А теперь быстро осмотреть квартиру. На неубранной кровати две смятые подушки. Она понюхала первую: туалетная вода Саша. Понюхала вторую: легкий аромат влажного бамбукового леса. Саша не собирался стать монахом.
Компьютер исчез, его забрали подручные капитана Арди. Ящики стола взломаны. Она нашла девятимиллиметровые патроны для парабеллума. И картонную коробку. Она ее открыла: там лежали фотографии. Вероятно, родители Саша. И лента снимков из фотоавтомата. Саша и Ингрид. Красивые, серьезные, потом устроившие соревнование на самую удачную гримасу. Невероятно. Как все запуталось, окончательно запуталось! Она вздохнула и попыталась навести порядок.
Когда вернулась Ингрид, квартира приобрела более цивилизованный вид.
– Лола, соседи ничего не видели. Только как люди из ГИС арестовали Саша.
Они сели рядом на диван. Ингрид положила длинные ноги в сверкающих брюках и ярко-красных сапогах на стеклянный столик. С улыбкой изучила снимки из фотоавтомата и спрятала их в карман.
– Кто-то мог украсть у меня ключи в Пассаж-дю-Дезир.
Версия, не лишенная смысла. До прошлого лета Ингрид жила в двух шагах от канала Сен-Мартен, в старой студии на первом этаже, переделанной под массажный салон. Днем красавица делала массаж, а пару ночей в неделю работала стриптизершей в “Калипсо”, кабаре на площади Пигаль. Любители массажа ждали своей очереди тут же в салоне. Войти туда мог кто угодно.
– Ты не припоминаешь какого-нибудь странного клиента?
– Нет. Если ключ и стащили, это сделали аккуратно.
– Ладно. Пункт назначения – аэропорт.
– Мы летим в Африку? У меня в Вегасе хорошие заработки. За билеты плачу я.
Лола вытаращила глаза. Что этот жираф из Невады собрался делать в Африке?
– Ты ведь уже обшарила Париж, пора обшарить Абиджан, – настаивала Ингрид. – Можно найти жену Марса.
– Одно из двух, Ингрид. Карен Марс или мертва, или прячется.
– Найдем свидетеля. Того, кто нам скажет, с кем Марс встречался в Абиджане.
– Скорее всего, он ни с кем не встречался, потому что скрывался.
– Он наверняка с кем-то контактировал.
– Этим людям невыгодно рассказывать о том, что они помогали беглецу, которого разыскивает французская полиция.
– Капитан Арди, вероятно, не все тебе сказал. И лучше получить информацию из первого источника. Ты сама меня так учила.
– Откровенно говоря, у меня нет желания тащиться в Африку.
– Well, anyway[11], если мы не летим в Африку, зачем ехать в аэропорт?
Глава 16
Комиссар Кернек выражал готовность сотрудничать. Лоле его любезность показалась слишком приторной. Может, всему виной экзотическая обольстительница Ингрид? Такое уже не раз случалось. Пока что следовало признать, что они не зря прокатились в Руасси – Шарль-де-Голль. Кернес заверил их, что Саша Дюген не смог бы пронести свое оружие на борт самолета. Если бы он попытался, револьвер тут же обнаружили бы. Даже в разобранном виде в чемодане, отправленном в багажное отделение.
– Каждое место багажа просвечивается рентгеном и после теракта одиннадцатого сентября, как правило, не один раз, а дважды. Поверьте мне, ствол револьвера очень хорошо виден на камере службы безопасности.
– Даже завернутый в фольгу или какую-нибудь непрозрачную материальность? – спросила Ингрид.
– Разумеется, мадемуазель. Пронести оружие и остаться незамеченным – это совершенно исключено. Чтобы путешествовать с оружием, нужно разрешение высоких инстанций, а его за пять минут не получишь. И если я правильно понял, Дюген не был в официальной командировке.
– Остается еще дипломатическая почта, – вмешалась Лола.
– А вот это уже другая история. Дипломатической почтой переправляют неведомо что, это правда. Но майор Дюген ведь полицейский, а не дипломат. Вы со мной согласны?
– А частные самолеты?
– Вы затрагиваете совершенно особую сферу. Несомненно, контроль в Ле-Бурже или Ницце проводят не так тщательно, как в крупных аэропортах, обслуживающих пассажирские рейсы.
Выйдя из кабинета комиссара Кернека, Лола почти не удивилась, наткнувшись на человека с черным чемоданчиком в руке, в темном костюме и желтоватом галстуке цвета печени койота: перед ней стоял Арди в сопровождении своего молодого бородатого подручного. Слишком услужливый и не слишком порядочный Кернек, конечно, сообщил в ГИС.
– Не любите вы прислушиваться к советам, мадам Жост.
– Это все возраст. Воспоминания, советы – ничего в голове не держится.
– Если не ошибаюсь, мадемуазель Дизель?
– Не ошибаетесь.
– Хотелось бы знать, что вы делаете во Франции.
– Туризм и друзья.
Арди заявил, что отвезет их в Париж.
– Спасибо, но я на машине.
– Мой сотрудник поедет следом на вашем “твинго”. А вы сядете в мою машину, я приготовил для вас любопытную экскурсию.
Лола хотела было послать его куда подальше. В прошлый раз за то, что она с ним прокатилась, пришлось заплатить важнейшей информацией.
Он посадил Лолу вперед, установил на крышу мигалку, и они поехали в сторону Парижа. На окружной, несмотря на снег, он стал лавировать в плотном потоке машин. Некоторое время троица напряженно молчала. Арди поймал взгляд Ингрид в зеркале заднего вида.
– Не понимаю, как вы оказались в Париже после того видео.
– Какого видео?
– Я думал, вы более осторожны, мадам Жост. Особенно когда речь идет о жизни вашей подруги.
– Я не успела рассказать ей об этом проклятом видео. Ингрид не имеет обыкновения предупреждать о своем приезде.