– Куда ты собрался?
– Мне нужно подумать. Встретимся в гостинице.
Он выскочил на улицу. Не зная, куда идти, Лола решила последовать за ним. Она впервые видела его в таком состоянии. Он выгорел изнутри. Кроме всего прочего, она не знала, на что еще способен человек, который палит по комодам, отправляет вас прямиком в лапы африканских головорезов, врет как сивый мерин, не раздумывая летит в Гонконг, но при этом тринадцать лет втайне стыдится того, что бросил своего начальника и друга.
Воски ударил его по больному месту.
– Значит, Берлен, ты занимался радиоперехватом? Ты знаешь арабский, если я правильно понял. И то видео, которое обнародовала “Бада”, ты тоже смотрел, как и все мы, и тем более слушал. Или я ошибаюсь?
– Нет, не ошибаешься.
– На нем были сирийцы. Их акцент ни с каким другим не спутаешь, так что сомнений не возникло. И в своей пылкой речи они изложили слово в слово обычные претензии. Видео не было подделкой. Пока один из членов “Бада” трепал языком, другой его снимал. У сирийской полиции на руках признание этих парней. Но если бы ты не довольствовался только прослушкой и переводом, если бы вылез из укрытия, может, тогда бы ты понял, что все слишком уж гладко.
– Ты не мог бы выражаться яснее?
– “Бада” – группа восторженных фанатиков. Они идейные, но в основном это сопливые мальчишки. Среди них нет профи, способных так быстро и умело организовать теракт и еще быстрее объявить о нем в СМИ. Кроме того, послание было туманным. Большой Шайтан и его приспешники? Тогда почему не подорвать американское посольство? Оно в паре шагов от отеля. Ренье не повезло: отныне тебе платили не за то, чтобы думать, а за то, чтобы слушать…
Интересно, Берлен несется по улицам наугад или к какой-то цели? Лола склонялась ко второй версии: она шла за ним по пятам, прячась в толпе. Он свернул с Ваньчай-роуд на Кросс-стрит. Зданий и прохожих стало меньше. Он замедлил шаг и кому-то позвонил. Лола держала дистанцию. Потом началась зеленая зона с редкими виллами, дальше – ни одного строения. Они шли вперед между зеленым морем и серым, дорога постепенно превратилась в берег. Лола обливалась потом, ей казалось, что она вдыхает мокрую вату. Зато почти исчез запах гари, поглощенный растительностью.
Она вновь вернулась мысленно к откровениям Воски. В 1998 году он уже сотрудничал с Ассошиэйтед Пресс – был корреспондентом в Найроби. Работа в АНБ требовала его присутствия на секретных рабочих совещаниях с американскими чиновниками в Африке и на Ближнем Востоке. Он находился в посольстве в Дамаске, когда машина со смертоносной начинкой разрушила отель “Мэдисон”. Почти сразу после взрыва Воски сделал фото и кое-какие записи, опросил свидетелей. И эти материалы покоились где-то в архивах АНБ.
Очень быстро арестовали двух террористов из “Бада”. Их судили, приговорили к смерти, но до сих пор не казнили. С течением времени их показания менялись по мере смены адвокатов. Они утверждали, будто их использовали втемную, и требовали пересмотра дела. А потом Сирия погрузилась в хаос.
По словам Воски, этими людьми, без сомнения, манипулировали. В момент событий им было лет по двадцать, и они думали, что их привлекли к работе главари Аль-Каиды. Им велели купить подержанную машину, собрать взрывное устройство. На самом деле заказчиками выступали не исламские экстремисты, операцией тайно руководил высокопоставленный сирийский военный. Какие доказательства? Использовалась армейская взрывчатка. Воски обнаружил различие между теми веществами, которые полиция изъяла во время обыска у начинающих террористов, и теми, которые превратили “тойоту” в бомбу.
Третий сообщник сел за руль автомобиля и погиб как мученик. Двое других клялись, что видели его только однажды, когда передавали ему машину. Короче говоря, по мнению Воски, исламистская версия была пустышкой. А трое террористов – несчастными наивными мальчишками, которых просто использовали. На оставшихся двоих должна была пасть вся вина.
Берлен несколько раз останавливался и отвечал на звонки. Он присаживался на корточки под деревом, как старик азиат, что-то записывал, поднимался, потирал спину и шел дальше. Спустя час двадцать он прибыл к месту назначения. Это был великолепный аквариум. “Оушен-парк”.
Шел седьмой час. Солнце уже едва пробивалось сквозь густую зелень. Лола купила в кассе билет, оглядевшись, прошла в первый зал. Водоемы, разноцветные рыбки – а Берлена нет как нет. Она вошла в искусственную подводную пещеру с призрачным голубоватым освещением и круглыми застекленными проемами в потолке. Берлен, задрав голову, с восхищением рассматривал проплывающих у него над головой бледных, как саван, скатов. Потом отправился дальше. Когда она снова его увидела, он неподвижно сидел на скамейке, загипнотизированный танцем лиловых медуз в неправдоподобно синей воде. Лола тоже успокоилась, глядя на их замысловатые движения, затем ушла.
Она ждала, сидя на невысоком парапете, откуда открывался чудесный вид на вход в “Оушен-парк”. Она представила себе, как судья Женан сидит, погрузившись в дела, под взором балийских марионеток. На самом деле судья сам был всего лишь марионеткой. На сей счет Воски высказался определенно.
Ваше правительство располагает всеми нужными сведениями: АНБ охотно пошло ему навстречу. Всего-то и нужно было, чтобы один из ваших министров решился однажды рассекретить информацию. Мое начальство не может ни давать вашему советы, ни даже делать намеки… Я оказываю вам услугу только потому, что вы не поленились приехать ко мне, но это всё…
Они зря прилетели в Гонконг. Лола понимала, что запутанное дело “Аэроликса” не принесет никакой пользы Саша. Это путешествие в туманный Китай – дурацкая затея. Тщетная надежда Берлена залатать свое прошлое при помощи невидимой нити.
Разница во времени сыграла с Лолой злую шутку: она зевала так, что едва не вывихнула челюсть. Посетители покидали парк развлечений, но не настолько активно, как ей бы хотелось. Она снова прошла в холл и стала читать расписание по-английски. По четвергам аквариум работал допоздна. К несчастью, был как раз четверг.
Глава 40
В дверь постучали. Джейк, так скоро?
Она узнала его, хотя глазок искажал его улыбающееся лицо. Немного помедлила и открыла.
– Мне показалось, ты любишь лилии.
– Джейк придет с минуты на минуту.
– Я без всякой задней мысли.
– Великолепные цветы, спасибо.
– Ингрид, мне становится не по себе от мысли, что я больше тебя не увижу. Когда уезжаешь?
– Совсем скоро.
– Много лет назад Жильдас рассказал мне историю об одиноком ките. Это было на самом деле. Представь себе: живет где-то в океане кит, совершенно один. Его сородичи никогда и близко к нему не подплывают. Почему? Да потому что он издает сигналы не на тех частотах. Другими словами, киты не знают, что он свой.
– Они не опознают его как кита.
– Именно. Но ты – совсем как Валери. Ты улавливаешь мои частоты. А еще ты мне открыла глаза. Я ухожу от Жильдаса.
– Правда?
– Вчера отказался сопровождать его на концерт. Ты только вообрази – современная музыка, да еще средь бела дня!
– Ни за что!
– Это мой первый шаг к свободе.
– И куда ты пойдешь?
– Я же тебе говорил. К себе в горы. Ты что-то напряжена.
Он притащил хрустальную вазу – “позаимствовал в пещере старого Али-Бабы”. Она пошла в ванную налить воды, вспомнила о “стриже”, закрепленном под сеткой кровати, но почувствовала, что Мондо смотрит на нее. Он неспешно закрыл своей мощной фигурой проем двери и наблюдал за ней. Она закусила губу, услышав Tears in Heaven Эрика Клэптона. Мондо подключил айпод к акустической системе, находившейся в номере.
Он раскрыл ей объятия.
Would you hold my hand
If I saw you in heaven…[35]
– Может, потанцуем? Мне потом будет что вспоминать.
Он обнял ее. Она попыталась освободиться. Он сжал ее крепче. Она почувствовала острую боль между лопатками, и ее тело почти сразу разделилось надвое. На два клона. Одна Ингрид танцевала с Мондо. Другая смотрела, как первая танцует с Мондо.
Beyond the door there’s peace I’m sure
And I know there’ll be no more tears in heaven…[36]
– Пойдем со мной.
– No…
– Ингрид, я никогда не хотел тебе зла.
Глава 41
Прозвучал тихий звонок. Парк наконец закрывался. Лола встала. Она не помнила, как уснула, прислонившись спиной к стенке. Сколько она проспала? Сверху Гонконг казался прудом со светлячками. Лола облегченно вздохнула: Берлен выходил из “Оушен-парка”, сунув руки в карманы и слегка согнувшись. Он подозвал желтое такси. Она сделала то же самое и попросила шофера следовать за отъехавшей машиной. Спустя несколько минут они очутились в центре города. Оба такси искупались в море света, прежде чем, притормозив, нырнуть во тьму туннеля.
Двадцать два сорок пять. Коулун. Толпа стала гуще, ночь расцветили вспышки неоновых огней. Лола приготовилась к тому, что желтое такси затормозит у их гостиницы, но оно помчалось дальше по Натан-роуд.
Они приехали в порт. Такси Берлена проскользнуло в узкое пространство между огромными рядами металлических контейнеров, потом свернуло в другой проезд. Лола попросила водителя остановиться, расплатилась, дальше пошла пешком и, спрятавшись за ангаром, проследила, как такси Берлена развернулось и уехало. Пассажира в нем не было.
Лола миновала череду складов высотой в десяток этажей. Два грузовичка и легковая машина на асфальте, лужи, блестящие в лунном свете, характерный аромат порта. Тухлая рыба, морская соль, мазут – и пять процентов тайны. Ветер принес еще запах сельдерея и бананов. Берлен осматривал третий ангар. Там светились несколько окон. Берлен скользнул внутрь.