Он до мельчайших подробностей, будто при мгновенном озарении, вспомнил поездку к Шторну. Четопиндо что-то говорил насчет свадьбы своего шофера Гарсиа, которая должна была быть сыграна после возвращения из этого рейса. Тогда же и имя невесты упоминалось — Росита. Правда, «Росита» в этой стране — имя довольно частое. Но ведь неспроста же она проявляет такой интерес к пропавшему Гарсиа! «Что ж, тем лучше. Ситуацию можно обратить себе на пользу», — решил Миллер.
— Хочешь узнать о Гарсиа? — спросил он.
Росита остановилась.
— О Гарсиа?
— Да, правду о Гарсиа.
— Так он жив?
— Думаю, да.
— А точнее?
— Пока не могу сказать.
Росита опустила голову.
— Видишь ли, Росита, я не хочу обманывать тебя или быть голословным, — вкрадчиво начал Миллер. — Мы с тобой знакомы не очень много времени, но мне кажется, что я знаю тебя давно. Не сочти это, пожалуйста, дешевой бразильской сентиментальностью. Я не знаю, кем тебе доводится Гарсиа, и не хочу знать. С меня достаточно, что ты им интересуешься. Я сделаю все, чтобы помочь тебе, Росита.
— Помоги, Карло!..
— У моего шефа обширная служба информации. К нам стекаются, как ты понимаешь, сведения не только со всей Оливии, но и из-за рубежа. Из них можно выудить то, что тебя интересует. Как видишь, Росита, я с тобой откровенен.
— Когда ты сможешь узнать что-нибудь?
Миллер мысленно прикинул, сколько времени потребуется капитану Педро для выполнения задания генерала.
— В принципе, это может произойти скоро. Давай сделаем вот что, — предложил Миллер, — ты оставишь мне свой адрес…
— Мой отец убьет меня.
— Если не хочешь, я не буду приезжать к тебе. Ограничусь письмом.
— Письмом? — Эта простая мысль не пришла ей в голову.
— Конечно. Как только я узнаю что-либо определенное о Гарсиа — сразу напишу тебе.
— Только без обратного адреса.
— Само собой. И ты приедешь в Санта-Риту.
— Зачем?
— Потому что подобные сведения не для почты.
— Хорошо, приеду.
— Встретимся в том же ресторане…
— Только не там!
— Как хочешь. Можно будет встретиться прямо здесь, на автобусной станции, — сказал Миллер.
— А что будет с ним?
— С кем?
— С Гульельмо.
Миллер потрогал переносицу:
— Я к полиции не имею никакого отношения.
— Но я прошу, Карло… Помоги ему. Парень выпил лишнего…
— Парня следовало бы хорошенько проучить. Ну да ладно, постараюсь что-нибудь придумать.
На этом они расстались.
Когда Гульельмо Новака доставили в полицейский участок и бросили в камеру, у него снова открылось кровохарканье. Он долго не мог прийти в себя. Все, что произошло, казалось сном, диким и неправдоподобным. Неужели Росита танцевала с Миллером?! Неужели он, Гульельмо, ударил ее вот этой рукой?
Гульельмо неутомимо ходил по камере из конца в конец, снова и снова вспоминая мельчайшие детали происшедшего в ресторане. Он старался придумать не то что оправдание — хотя бы объяснение поведению Роситы.
А может, Росита просто не знала, кто является ее партнером по танцам?! Нет, бессмыслица. Гульельмо тут же отверг это предположение, припомнив, как долго и напряженно рассматривала Росита газету с фотографией Миллера. Ей даже померещилось, что на бразильце шляпа Гарсиа… Да и вообще такое лицо, как у него, раз увидев, едва ли забудешь.
Нужно встретить Роситу, поговорить с ней. Поговорить? Да разве она станет теперь говорить с ним?
Гульельмо забарабанил в дверь. На пороге вырос флегматичный метис-охранник.
— На допрос, — сказал он.
Гульельмо, конечно, не знал и не мог знать, что его скоропалительному вызову на допрос предшествовали некоторые немаловажные события.
Простившись с Роситой и усадив ее в автобус, Миллер в смятенных чувствах отправился к Четопиндо. Поручение шефа он провалил.
…Никогда еще Карло не видел Четопиндо в такой ярости.
— Нашел время шляться с проститутками по кабакам! — орал он, побагровев. — Ничтожество с куриными мозгами!
Помощник стоял молча: он чувствовал свою вину. Четопиндо затянулся сигарой и продолжал, немного успокаиваясь:
— Ну, а что с другим заданием?
— Либеро?
— Да.
— С Орландо Либеро все в порядке, ваше превосходительство.
— Занятно.
— Мои люди ведут его, не отпуская ни на шаг. Они ждут только сигнала, чтобы… — Помощник осекся, посмотрев на генерала.
Четопиндо взял со стола узкий листок и протянул его Карло со словами:
— Это мне передали по телефону двадцать минут назад.
Текст гласил: «Орландо Либеро исчез. Поиски пока безрезультатны».
— Что скажешь, коммерсант?
Голос генерала звучал зловеще.
— Даю слово…
— Запомни, — жестко проговорил Четопиндо, — или ты будешь служить мне как следует, или… — Он надолго замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, затем произнес: — Собирайся в Королевскую впадину. Не найдешь Либеро — считай себя трупом.
Миллер послал агентов прочесывать фавелы, а сам решил попытать счастья в порту. Пробродив без всякого толку до вечера, Карло решил сыграть ва-банк. А что, если попробовать действовать самым примитивным, прямым способом? Иногда, в виде исключения, это дает неплохие результаты…
— Где мне найти Орландо Либеро? — спросил он у первого попавшегося докера.
Тот остановился.
— А зачем тебе Орландо? — спросил он, смерив Миллера подозрительным взглядом.
— Дело есть.
Докер неожиданно спросил:
— Когда переменится ветер?
Вероятно, это было нечто вроде пароля, по которому докеры отличали своих от чужаков.
— Погода устойчивая, — бросил Миллер наугад и повернулся, чтобы идти.
Докер схватил его:
— А ну-ка выкладывай, субчик, какое у тебя дело к Орландо Либеро?
Вокруг стали собираться портовые рабочие.
— Соглядатай!..
— Я его и вчера, и позавчера тут видел…
— Оловянные глаза.
— Давай его в пакгауз!
— Смотри, чтоб не убежал!
В пакгаузе было полутемно, пахло прелой кожей. Когда глаза привыкли к слабому свету, падавшему из неплотно прикрытой двери, Миллер подивился огромности помещения. «Здесь спрятать труп — раз плюнуть. Сто лет не найдешь», — подумал он.
К Карло подошел широкоплечий вислоусый грузчик. Люди перед ним уважительно расступались.
— Ты кто?
— Безработный.
— Откуда?
— Из Бразилии, — ответил Миллер после секундного колебания. От сильного волнения он говорил с акцентом, и это придавало его словам правдоподобность.
— Спроси у него, Гуимарро, зачем ему Орландо Либеро нужен, — предложил кто-то из толпы.
— Откуда ты знаешь Орландо Либеро? — спросил вислоусый.
— У нас в Бразилии все батраки его знают. — Карло, кажется, нащупал верный тон. — У нас говорят: Орландо Либеро всем дает работу. Вот я и приехал, чтобы разыскать его.
Вислоусый неожиданно улыбнулся.
— Ты что думаешь — Либеро фабрикант? Он батрак, такой же, как ты… Ладно, ступай. Работу подыщем.
— А мне говорили, в порту забастовка и с работой трудно, — осмелел Миллер.
— Надули тебя, дружок, — дружелюбно заметил докер, задержавший его. — Бастовать мы не собираемся, потому что…
— Не болтай лишнего, — оборвал его Гуимарро.
Карло кивнул всем и двинулся к выходу, все еще не веря в свое спасение. «Опоздал, черт! — стучало в висках. — Либеро спрятался. Упустили…»
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Орландо Либеро исчез не случайно.
По решению ЦК Демократической партии Оливия он ушел в подполье. Хотя формально Демократическая партия и не была запрещена, заседание ЦК решено было провести тайно, в цитадели. Ни полиция, ни агенты Четопиндо не только не сумели пронюхать, где состоится заседание ЦК, они даже не догадывались, что это заседание проводится.
ЦК должен был решить важные вопросы о тактике партии на предстоящих выборах, о том, какими методами следует вести агитационно-пропагандистскую работу.
«Пока что конституция в Оливии действует, хотя ее и могут отменить со дня на день.
Мы обязаны использовать этот шанс и развернуть перед выборами широкую кампанию по разъяснению политики Демократической партии. Необходимо, чтобы наши требования — национализация шахт, фабрик и заводов, раздел земли между беднейшими крестьянами — нашли дорогу к сердцу каждого рабочего, каждого докера, каждого батрака.
Пусть народ на выборах выразит свою волю.
Мы не побоимся выслушать эту волю, потому что мы — партия народа.
Я верю — большинство пойдет за нами.
Если народ нашей страны даст нам власть, я верю — мы сумеем удержать ее.
(Из речи Орландо Либеро на заседании ЦК Демократической партии Оливии. Цитадель.)»
«…Обсудив различные предложения (см. протоколы прений), Центральный Комитет постановляет:
утвердить кандидатом в президенты от Демократической партии товарища Орландо Либеро.
Цитадель».
Генерал Четопиндо задернул шторой окно, за которым сияло и плавилось щедрое оливийское солнце, затем подошел к телефону и набрал номер министра внутренних дел.
Едва обменявшись приветствиями, Четопиндо перешел к делу.
— Полиция час назад арестовала в Санта-Рите некоего Гульельмо Новака.
— За что?
— Пьяный дебош в ресторане.
— И что же?
— Освободи его.
Министр промямлил что-то насчет законности.
— Какая там законность, — возмутился Четопиндо, — история-то выеденного яйца не стоит… Ну ладно, затребуй дело, я подожду, потом перезвони мне.
Генерал в сердцах бросил трубку на аппарат и вышел из-за стола. Чем объяснить строптивость министра? Он ему и в больших услугах не отказывал. Видимо, предвыборная лихорадка вносит во все взаимоотношения свои коррективы.
Четопиндо почти успел докурить очередную сигару, когда зазвонил телефон.
— Я ознакомился с досье Гульельмо Новака, — приглушенно прозвучало в трубке.
— Ну?
— Дело совсем не так просто, как кажется.
«Докопался, сволочь», — мелькнуло у Четопиндо.