– Нет! – Будто желая смягчить категоричный отказ, Раш продолжил: – Но если встретите этого человека, то сразу поймете, кто перед вами. Здоровенный, урод уродом, с разбойничьей рожей. – Он широко раскинул руки, показывая, что описываемый проходимец велик не только ростом, но и в ширину. – Шпагу носит справа. Да и немудрено, кисть у него только одна – левая. Вторую где-то потерял. Вместо руки культя со штырем.
Уиллоуби Раш наблюдал за мной, ожидая моей реакции. Должно быть, думал, что я удивлюсь или даже найду эти подробности забавными. Но я лишь глядел на него с каменным лицом.
Сад перед домом Раша представлял собой узкий прямоугольник, огороженный высокими кирпичными стенами, которые сверху были утыканы шипами. Мы направились к двери в дальней части ограды, а Пейшенс Нун брела следом. Раш объяснил, что эта дверь ведет во двор рядом с улицей Холборн. Магистрат арендовал коттедж вместе с бывшей мастерской и велел прорубить в стене дверной проем.
– Вовсе не желаю, чтобы за мной подглядывали, господин Марвуд. Часть своей жизни я провел, плавая по морям, и с тех пор у меня осталась привычка не глазеть по сторонам и заниматься лишь собственными делами. Того же ожидаю и от других. – Раш бросил на меня испытующий взгляд, будто проверяя, уяснил ли я эту мысль. – У меня есть источник заработка и помимо службы, поэтому я нуждаюсь в складском помещении. Я заключил контракт с флотом на поставку им ремней.
Поставки для флота наверняка выгодное дело, из чего следует, что у Раша есть влиятельные друзья.
Мы приблизились к двери. Мировой судья постучал в нее набалдашником трости. Через секунду-другую ее открыл высокий человек с копной рыжих волос и приложил руку к голове, будто отдавая некое подобие чести.
– Мы хотим взглянуть на тело, – объявил Раш. – Принеси фонарь и пару свечей.
Когда слуга исполнил распоряжение, Раш спустился с нами по ступенькам к низкой, плотно прилегающей к краям проема двери, вытащил из кармана ключ и отпер ее. Некоторое время мы с Рашем стояли на пороге. Позади нас вытягивала шею Пейшенс Нун, старавшаяся заглянуть в маленький подвал с низким потолком. Я закрыл рот и нос рукавом. Пейшенс тихонько всхлипнула.
Тело покоилось на импровизированных носилках, представлявших собой дверь, лежавшую на кóзлах. Воздух здесь был прохладнее, чем в саду, но ненамного. Первое, что я почувствовал, – запах, рискующий вскоре превратиться в смрад, ведь погода по-прежнему оставалась теплой. Свежий воздух проникал сюда лишь через крошечное зарешеченное отверстие в потолке над дальней стеной.
Раш передал мне свечу:
– К сожалению, труп уже не первой свежести. Вот он, перед вами.
Прикрывая рукой огонек свечи, я медленно обошел вокруг двери. При этом я старался сосредоточиться на мелких безобидных деталях, таким образом пытаясь не думать обо всем ужасе общей картины. Покойный определенно не голодал. Руки и ноги подтянутые и мускулистые. Пальцы и ладони чистые, на коже ни единой мозоли. Мужчина среднего роста. На вид я дал ему около тридцати – передо мной определенно не юнец. Его ударили клинком семь раз – четыре раза возле сердца, три раза в живот.
Я заставил себя поглядеть на лицо жертвы – вернее, на то место, где оно раньше было. Теперь же от него осталось лишь месиво из переломанных костей, засохшей крови и ошметков плоти. Глаза отсутствовали. Зачем убийца предпринял столь радикальные меры? Чтобы никто не опознал покойника? Или преступник действовал в припадке ярости? А может, верно и то и другое?
– Пейшенс, – я поднес свечу ближе к ней, – ты узнаешь этого человека?
Она уставилась на лежавшие перед ней изуродованные останки:
– Господь с вами! Кто ж его теперь узнает?
С этими словами она упала как подкошенная, наделав при этом не больше шума, чем сброшенное на пол грязное постельное белье.
Дальше дела пошли только хуже. Вслед за Грейс явился ее отец.
Она объяснила свое недомогание тем, что за ужином переела устриц. Оправившись, Грейс покинула контору вместе со своей компаньонкой. Кэт вернулась к работе. Но десять минут спустя нагрянул Хадграфт, возвещая о своем прибытии стуком в дверь, больше напоминавшим канонаду. Ледвард впустил его в дом.
– Почему той ночью ты ничего не заметил? – доносились до Кэт вопли Хадграфта. – Опять напился, бездельник никчемный?
Кэт спустилась на первый этаж, чтобы поприветствовать заказчика. Тот размахивал тростью перед носом у Ледварда, а сторож пятился к двери, ведущей во двор.
– Отвечай, плут!
– Господь свидетель, хозяин, сам не знаю! Меня, видно, околдовали. Или подмешали чего-нибудь в пиво, вот я и спал как убитый. А мой пес куда подевался? Что эти мерзавцы с ним сделали?
– Прочь с глаз моих! – Хадграфт развернулся к Кэт, его лицо налилось кровью, а кадык на тощей шее так и подпрыгивал. – Ну?..
– Вы что-нибудь выяснили, сэр? – спросила Кэт. – Нам хотя бы известна дата дознания?
– Ничего нам не известно! – Хадграфт шагнул к Кэт ближе; он был одного роста с ней. – Как же ваши друзья в Уайтхолле? Неужели не можете попросить их о помощи?
– Я делаю все, что могу, – с нарастающим раздражением ответила Кэт. – Я не меньше вашего заинтересована в том, чтобы эта проблема была решена.
– Сомневаюсь, мадам! Очень сомневаюсь! – Ярость исходила от Хадграфта, будто жар от огня. – Вы хоть представляете… – Вдруг он осекся, потому что в дверь дома в очередной раз постучали. – Куда делся этот прохвост? Людей впускать некому!
Протиснувшись мимо Хадграфта, Кэт отперла дверь сама. На пороге стоял выглядевший бледнее обычного Марвуд.
– Это еще кто? – потребовал ответа Хадграфт, который, взглянув на вновь прибывшего, явно оценил его невысоко.
– Сэр, позвольте представить вам господина Марвуда из канцелярии лорда Арлингтона. Господин Марвуд, это господин Хадграфт, клиент нашего бюро.
– Ах вот как! – Гнев лопнул, будто мыльный пузырь, и Хадграфт поспешил отвесить Марвуду поклон. – Смею ли я надеяться, что милорд готов принять в нас участие?
– Об этом судить пока рано, сэр. – Поступив на службу к лорду Арлингтону, Марвуд научился скользить по людям взглядом, ясно давая понять, сколь мало они его интересуют. – Милорда сейчас нет в городе. Прежде чем беспокоить лорда Арлингтона, я хотел бы разобраться в ситуации поподробнее.
– Господин Марвуд – личный секретарь милорда, – вполголоса пояснила Кэт. – Уверяю вас, он осознает всю деликатность вопроса.
– Разумеется. Естественно. Позвольте предложить вам любое возможное содействие. А может быть, желаете отведать вина? До моего дома рукой подать. Уж окажите честь.
Пока Хадграфт разглагольствовал, Кэт незаметно поднялась на первую ступеньку крыльца, встала у него за спиной и, глядя на Марвуда, принялась выразительно кивать. Оставалось надеяться, что тот поймет намек. На сегодня общения с заказчиком ей достаточно.
– С удовольствием, сэр, – ответил Марвуд.
Только после того, как двое мужчин ушли, Кэт задалась вопросом: зачем Марвуд к ней приходил?
Глава 8
– Марвуд? – повысив голос, чтобы его слова не утонули в уличном шуме, произнес господин Хадграфт, когда мы с ним шагали по Холборнскому мосту. – Знакомая фамилия. Кажется, при покойном короле служил олдермен Марвуд?
– Верно, – нехотя признал я. – Это дядя моего отца.
Хадграфт вдруг посмотрел на меня с интересом:
– Вот как?
Выйдя на Шу-лейн, мы перешли через улицу, и Хадграфт повел меня по узким улочкам возле церкви Святого Андрея и Тевис-Инн.
– Весьма достойный человек, – продолжил Хадграфт. – Я не имел чести знать его лично, однако премного о нем наслышан.
И я тоже. Мой двоюродный дед Марвуд служил подмастерьем у зажиточного бакалейщика и, видимо, сумел произвести благоприятное впечатление, поскольку ему отдали в жены единственную дочь хозяина. Старик умер, завещав львиную долю состояния будущим детям своей дочери. Какое-то время мой родственник катался как сыр в масле и даже недолго побыл олдерменом, но в его карьере собственные заслуги сыграли гораздо меньшую роль, чем доставшееся от свекра богатство и честолюбие жены. Двоюродный дед скончался задолго до моего рождения. В браке детей у него не было, вдова вышла замуж во второй раз и произвела на свет целый выводок здоровых отпрысков. В старости мой батюшка утратил здравый рассудок, но до этого был человеком неглупым и всегда говорил, что дедушка Марвуд – прохвост и безбожник, за шиллинг готовый лизать зад даже дьяволу.
Хадграфт обитал в комфортном кирпичном доме. Бушевавший рядом Пожар чудом обошел его стороной. Хозяин провел меня в кабинет с видом на прелестный садик. У южной стены стояла беседка. Внутри, спиной к нам, сидели две женщины.
– Надеюсь, не откажетесь выпить со мной?
Не дожидаясь ответа, Хадграфт открыл шкаф, встроенный в стену. Разлив по бокалам вино, он провозгласил тост за короля.
– Госпожа Хэксби обещала предпринять все возможное для решения нашей проблемы, – поставив бокал на стол, сказал Хадграфт. – Но признаюсь, я даже мечтать не смел, что ей удастся заручиться помощью джентльмена вашего статуса.
– Ваш выбор архитектора делает вам честь, – любезно произнес я, отвечая лестью на лесть. – Придворные все чаще заказывают проекты именно у этой леди. Среди клиентов госпожи Хэксби сам лорд Арлингтон. Слышал, даже король восхищается ее мастерством.
– Для такого человека, как я, это особенно приятно, сэр. При всем уважении, господин Марвуд, в отличие от вас мне не посчастливилось родиться в обеспеченной семье. Я скромного происхождения, однако милостью Божьей весьма преуспел. За прошедшие несколько лет я рискнул вложить часть состояния в морские перевозки, и, к счастью, все суда благополучно прибыли в порты назначения. Господь осыпал меня щедротами, и будет только справедливо, если я поделюсь частью своего богатства с теми, кому посчастливилось меньше. – Хадграфт взглянул на меня. – Поймите, я рассказываю вам об этом не для того, чтобы похвастаться. Я лишь излагаю подробности на случай, если лорд Арлингтон пожелает глубже вникнуть в нашу ситуацию.