Каллиас сам так сказал. Никто не откажется от силы теней, кроме как ради самой глубокой и всепоглощающей любви.
Не то чтобы я мечтаю о его любви.
Он встретил меня два месяца назад.
И я хотела убить его.
Но сейчас все по-другому, и я хочу гораздо большего. В то же время я боюсь большего и очень рада, что он не может меня коснуться и никогда не причинит мне вреда, потому что не подберется так близко.
Музыка подходит к концу, но Каллиас удерживает мою руку.
– Пойдем со мной, – говорит он.
Он ведет нас к возвышению, где находится трон.
Нет.
Теперь там два трона. Когда принесли второй?
О, боги. Это случится сейчас.
По сигналу Каллиаса оркестр обрывает новую композицию.
Мои гости замолкают, и все смотрят на короля.
Он усаживает меня на второй трон, а сам становится передо мной на колени и держит двумя пальцами кольцо.
Оно блестит на свету. Не замечаю деталей, потому что не свожу глаз с Каллиаса. Вздохи и возгласы эхом прокатываются по бальному залу.
– Алессандра, – говорит король так, что слышу только я. – Ты снова сделала меня счастливым. Подарила мне надежду и стала бесценным доверенным лицом и надежнейшим из друзей. Женщиной, которую я мог бы любить.
Любить.
Мог бы любить. Если бы позволил себе. Чего он не сделает.
Затем он повышает голос, чтобы слышала вся комната.
– Леди Алессандра Статос, ты будешь моей королевой? Моей ровней во всем? Защитницей и правительницей Наксоса и завоеванных царств? Ты выйдешь за меня?
– Да.
Толпа оглушительно кричит, и я наслаждаюсь этим. Вниманием. Предложением вступить в брак от самого влиятельного человека в мире. Достижением своей величайшей цели.
Он мой.
Но затем просыпается страх, поскольку я вспоминаю, что кто-то хочет убить моего короля. И даже если мы поймаем этого убийцу, Каллиас все равно до конца жизни будет ходить по грани. Его могут отобрать у меня в любой момент.
Каллиас не знает моих мыслей, когда надевает на мой палец кольцо – серебряную полосу с черным бриллиантом, ограненным в форме розы.
– Тост! – говорит лорд Васко откуда-то неподалеку. Как жаль, что он тоже должен быть частью этого момента.
За считаные минуты всем раздают бокалы. Но эти минуты кажутся вечностью, и страх поселяется в моей груди. В комнате так много людей. Убийца может легко проникнуть внутрь.
Король в безопасности, напоминаю я себе. Мы запретили проносить оружие в комнату. Всех гостей тщательно обыскали, к их немалому раздражению. Никто не может пройти мимо охранников, окружающих помост.
Члены совета стоят под нами. Слуги наполняют бокалы до краев. Каллиас благодарит женщину, что наливает темно-красную жидкость в его чашу.
– За короля и будущую королеву! – провозглашает лорд Васко, и толпа от души повторяет слова.
Вот когда я ее вижу. Крадется сквозь толпу, неся грязную посуду со стола с закусками.
Девочку из мужского клуба.
Из того места, где кто-то прикоснулся к Каллиасу. И теперь с ужасом отмечаю, что тени, которые были вокруг его головы, полностью исчезли.
Он либо не заметил, либо не использует их.
– Каллиас, нет! – кричу я. Выбиваю бокал из его рук, но слишком поздно. Он уже выпил.
Король падает на землю и начинает биться в судорогах. Пена выступает у него на губах, и он закрывает глаза.
Поднимается шум, и совет пытается пробиться на помост.
– Нет! – кричу я. – Никого не подпускать.
Охранники смыкают ряды, не позволяя никому подойти к нам с королем. Я пытаюсь думать. Мне нужно, чтобы люди его не трогали.
Мы еще не знаем, кто убийца, и…
Вот только знаем.
Васко предложил тост и наполнил чаши.
Мы знали, что здесь замешан один из членов совета Каллиаса.
Я разрываюсь. Мне надо вывести отсюда девочку, но я не хочу покидать короля.
А потом Леандр, Петрос и Рубен пытаются обойти охранников.
– Пропустите их, – приказываю я.
Охранники расступаются, чтобы троица могла протиснуться.
– Что нам делать? – спрашивает Леандр. – Ему нужен врач.
– Не позволяй никому трогать его! – кричу я. – Никому. Оставайся здесь с ним!
Я спрыгиваю со сцены, сбрасываю каблуки и бегу за этой девочкой. Когда догоняю, то хватаю на руки и несусь к выходу.
Она бросает свои грязные тарелки и цепляется за меня мертвой хваткой, боясь, что я ее уроню. Пытается возражать, но я не обращаю внимания.
Беги, беги, беги.
Я достаточно далеко? Что сказал Каллиас? Сорок пять метров?
Мы проносимся через кухню, мимо измученных поваров и выскакиваем сквозь задние двери. Мои ноги колет грубая галька и прочий мусор, но я не позволяю себе остановиться.
Надо унести ее от Каллиаса. Я не считаю расстояние. Слишком взбешена. Я понятия не имею, куда иду, но не остановлюсь, пока не вымотаюсь, правда, до этого уже не так уж далеко.
Нечасто мне приходится себя выматывать.
Мы падаем на землю, и только тогда я замечаю, что девочка рыдает, ее маленькие руки обхватывают мою шею.
– Я не хотела туда ходить, – говорит она. – Они мне велели. Я не знала почему, но чувствовала: что-то не так. Сначала они заставили меня прикоснуться к нему, а потом…
Девочка разражается слезами, за всхлипами невозможно разобрать, что она говорит.
Я не хочу слушать ее плач. Я хочу посмотреть, все ли в порядке с Каллиасом. Но не могу позволить ей уйти. Она сумеет указать, кто стоит за всем этим.
– Кто они? – спрашиваю я. – Кто велел тебе сюда прийти? Кто заставил тебя прикоснуться к нему?
Она не может выговорить ни слова, все еще потрясена тем, как я вытащила ее с вечеринки, и в шоке от вида умирающего, ведь ребенок теперь понимает, что отчасти это и ее вина.
Я хочу встряхнуть ее, заставить послушать. Но знаю, что это не поможет.
И я знаю, что девочка не виновата. Ее использовали люди старше и гораздо могущественнее. Пусть просто скажет, что стоит за этим Васко, и делу конец.
– Алессандра? – Это Леандр.
– Сюда. – Наконец осматриваюсь, где же нахожусь.
Мы находимся в каком-то переулке между конюшнями и небольшим горным ручьем.
Когда появляется Леандр, я спрашиваю:
– Как он?
– С ним все в порядке, но он зовет тебя.
Смотрю на девочку.
– Я не могу ее бросить.
– Я останусь с ней. Она будет здесь, когда ты вернешься.
Я передаю ее, и девочка переходит к новому незнакомцу, пусть и неохотно.
– Все в порядке, – говорю я ей. – Он хороший человек.
При этих словах она утыкается ему в грудь и возобновляет рыдания.
И тогда я снова бегу. На этот раз я чувствую боль, что сопровождает каждый мой шаг. Пейзаж вокруг меня расплывается, пока я спешу обратно через кухню в бальный зал, широкая коричневая полоса пересекает подол моего некогда желтого платья.
Каллиас стоит спиной к стене, теней не видно, но я надеюсь, что это хорошо, а не плохо. Его совет с помощью охранников пытается выпроводить гостей.
– С тобой все в порядке? – спрашиваю я.
Каллиас хватает меня и притягивает к себе.
– Я в порядке. Посмотри на себя! Тебе не больно? Куда ты ушла?
В двух словах, насколько это возможно, я рассказываю о девочке и том, как я вытащила ее из комнаты. Добавляю, что сейчас с ней Леандр.
– Слава богу за Леандра и этих ребят. – Он указывает на Петроса и Рубена, что стоят по обе стороны от него. – Мои советники все рвались подойти ко мне. Васко будет гнить в камере, пока я не решу, что готов с ним поговорить. Лучший друг моего отца…
Я и забыла, что это для него значит. Речь идет не только о том, чтобы поймать человека, который пытается его убить. Речь идет о восстановлении справедливости во имя мертвых родителей.
– Он не один, – говорю я. – Я мало чего добилась от девочки, но она ясно сказала, что в заговоре участвовало более одного человека. Я вернусь и расспрошу ее, как только мы закончим.
– Кто-то другой может это сделать, – говорит Каллиас, обхватив меня руками.
– Но не ты. Ты должен держаться от нее подальше. Придется решить, что с ней делать. Но позже. Сейчас нам нужно узнать то, что знает она, а надежных людей слишком мало. Где твои тени? – спрашиваю я.
– После исцеления от яда мне захотелось что-нибудь ударить. В частности, лицо Васко.
Стараюсь не закатить глаза.
– Ты должен пойти наверх. Отдохни. Я присоединюсь к тебе, как только у меня будет больше информации.
Каллиас вздыхает. Затем смотрит на окружающих его мужчин.
– Идите с ней. Помогите ей со всем, что нужно.
Почему-то мне приятно, что он не велит защищать меня. Каллиас знает, что я могу постоять за себя. Ему даже не нужно об этом упоминать.
Я сажусь на помост и торопливо отряхиваю ноги, прежде чем снова надеть каблуки. Теперь, когда спешка миновала, я могу себе их позволить. Затем мы втроем возвращаемся туда, где я оставила Леандра и девочку, которая, кажется, наконец успокоилась.
Я опускаюсь рядом с ней на колени.
– Как тебя зовут?
– Дрея, – говорит она, шмыгнув носом. – Пожалуйста, я до сегодняшнего дня не знала, что он король. Я никогда не видела его раньше.
– Все в порядке, Дрея, – утешает Леандр, гладя ее по голове, – повтори им то, что сейчас сказала мне.
– Их было двое, – говорит она. – Тот человек, что объявил тост за короля и королеву. И леди.
– Какая леди? – спрашиваю я. В заговоре участвовала женщина?
– Она всегда носит черное. Но сегодня пришла в зеленом.
27
Я чувствую, как мои брови взлетают до самых волос.
– Леди Зервас.
Конечно. Яд – женское оружие. Она ненавидела отца Каллиаса за то, что он отверг ее. Потом убила его вместе с женой. Остался Каллиас. Она пыталась предупредить меня, чтобы я держалась от него подальше, потому что недолго ему жить в этом мире. Как же глубока ее ненависть, если Зервас решила убить и потомство союза, который должен был достаться ей.
Леандр вешает голову.
– Мой дядя. Мне очень жаль, Алессандра. Я понятия не имел.