спинку, уткнулся в них подбородком. Бандиты у окна немного сдвинулись в сторону, чтобы их пахан не оказался на линии огня, если вдруг мы задумаем сбежать или попытаемся выкинуть ещё какой-нибудь фортель. «Наивные! – горько усмехнулся я про себя. – Как они себе это представляют? Мы же не самоубийцы и здраво оцениваем сложившуюся ситуацию».
Главарь долго наблюдал за попытками моего напарника сесть прямо. Избитое тело и связанные за спиной руки не позволяли Байкеру это сделать, но он упорно добивался цели, шипя и морщась всякий раз, когда болевые импульсы достигали мозга. Наконец Чахлому это надоело, и он, поёрзав задом по стулу, сказал:
– Короче, Байкер, слушай сюда. Меня не интересуют общак Жигана и судьба Шпалы. Этот придурок предал своих братков. Если ты где-нибудь пришил его или столкнул в аномалию, так я особо переживать не буду. Собаке – собачья смерть! Меня больше волнует другое: зачем ты отправил своих клоунов уничтожить мой источник дохода?
– Ты убил хорошего человека, – глухо сказал Байкер, стараясь смотреть бандиту в глаза. У него это плохо получалось, поскольку левый глаз полностью заплыл, а стул, на котором сталкер сидел, был слегка развёрнут к стене.
– Я много кого убил – как и ты, Байкер. Помнишь те славные времена, когда ты был одним из нас?
Я уже устал удивляться и просто принял как должное тот факт, что Байкер когда-то промышлял криминалом. Разочарование разливалось во мне, как река в половодье: «А ведь я когда-то верил этому человеку, а он оказался обычным бандитом, хоть и завязал потом с этим. Может, весь этот погром в лагере связан с его прошлым? Бывшие дружки узнали, что он здесь, и решили отомстить, а заодно и простых бродяг Зоны перестрелять, чтобы, значит, без проблем чужим хабаром разжиться. Это же так по-пацански. Зачем самим лезть в аномалии за артефактами, когда их можно у честных трудяг отобрать? Зачем хватать радиацию и подвергаться опасностям, разряжая ловушки и убивая мутантов? Гораздо проще припугнуть сталкера и потребовать у него добычу, а если не отдаст по-хорошему, так пустить ему пулю в голову – и всё. А потом продать награбленное, завалиться к себе в берлогу и бухать по-чёрному, стирая из памяти лица невинно загубленных. Романтики большой дороги, Тёмный Сталкер вас побери!» – злился я.
– Я убивал подобных тебе, а ты застрелил Диода. Ты этому сталкеру даже в подмётки не годишься, каз-зёл…
Низкорослый и худосочный бандит с впалыми щеками и заострённым носом подскочил к Байкеру.
– Ты чё треплешь, фуфел? Берега попутал? – Он с размаху врезал сталкеру по лицу и уже собрался засветить ему ногой в грудь, но пахан вскинул голову.
– Спокойно, Клоп, не кипишуй.
Тощий повернулся к Чахлому:
– А чё он порожняк гонит? Надо втопить ему для профилактики! Пусть за базар отвечает!
Клоп едва не подскакивал на месте – так ему хотелось отделать Байкера. Или у него просто руки чесались и он искал повод пустить их в дело.
– Кочерга, уйми Клопёныша, – сказал Чахлый, глядя в мою сторону. – Мне с фраерками перетереть надо, а он своим мельтешением с мысли сбивает.
– Чахлый, ты чё?! Я же свой! Я ж тебе помочь хотел! – затрещал как пулемёт худощавый, пятясь от шагнувшего из-за моей спины бандита.
Коренастый Кочерга внешне смахивал на гориллу: большой горб, длинные руки с широченными ладонями – такой кого хочешь в бараний рог скрутит. Он хотел схватить Клопа за воротник куртки, но тот вывернулся из-под его лапищи и вылетел из кабинета, чуть не сорвав дверь с петель.
– Так-то лучше. Не люблю, когда клопами пахнет. – Чахлый усмехнулся и посмотрел на меня.
Я спокойно выдержал его взгляд и даже растянул губы в кривой ухмылке. «Пусть знает, козёл, что я его не боюсь и плевать хотел на него и всех его отморозков». Я даже чиркнул слюной сквозь зубы, продолжая смотреть ему в глаза.
Главарь банды ничего не предпринял в ответ на демарш. Видимо, посчитал ниже собственного достоинства обращать на меня внимание.
– Ну, и чем этот Удод лучше меня? – спросил он, доставая из кармана мятую пачку сигарет.
– Диод, придурок! Ты даже имени его запомнить не можешь.
Губы Чахлого нервно дёрнулись, лицо исказила гримаса ненависти. Он встряхнул пачку, вырвал зубами одну из выскочивших сигарет и злобно оскалился:
– Кочерга, научи гостя хорошим манерам.
Кочерга вразвалочку подошёл к Байкеру и коротко двинул тому в бок. Вроде бы не сильно ударил, а Байкер аж подскочил на стуле. Чахлый щёлкнул зажигалкой и, пока бандит охаживал сталкера кулаками, курил глубокими затяжками, сердито выпуская дым из ноздрей.
– Хватит! – Он бросил окурок, раздавил каблуком и резко встал, оттолкнув от себя стул. Тот громко хлопнулся на пол. Чахлый ногой отодвинул его в сторону, шагнул к Байкеру, схватил за волосы, запрокинул голову и выкрикнул ему в лицо: – Если я буду запоминать имена всех, кого убил, никакой памяти не хватит! Довольно того, что этот урод был сталкером и хотел меня убить – так же, как предатель Копчёный и тот клоун, которого ты с ним послал!
Чахлый разжал пальцы, оттолкнул голову Байкера (тот сразу уронил её на грудь, изо рта потянулся красный тяж и повис, покачиваясь, как маятник), вытер мокрую от пота и крови ладонь о плащ. Снова достал из кармана пачку, щелчком выбил сигарету, загнал её в уголок рта и заговорил:
– Твои любимые сталкеры ничего толком сделать не могут, а когда им нож к яйцам приставишь да надавишь слегка, все явки и пароли сдают. И даже то, чего не знали, рассказывают. Чешут языком – как миленькие.
– Врёшь, собака, – прохрипел Байкер, приподняв голову. Видок у него был, как у зомби из фильмов с Милой Йовович.
Чахлый прикурил, выпустил дым в потолок и снова извлёк на свет КПК Арамиса.
– Думаешь, откуда это у меня? – Он бросил прибор на колени Байкеру. – Твой разлюбезный сталкер сам отдал его мне, а потом ещё сказал, где тебя искать.
– Я тебе не верю, – глухо сказал Байкер. – Арамис на это не способен. Он лучше умрёт, но своих не сдаст.
– А он и так умер, – Чахлый выдохнул струю дыма в лицо Байкеру. – Но перед этим лишился пальцев на обеих руках и ушей. Я бы и больше его укоротил, да он какой-то слабенький оказался. Кочерга ему правую руку только до локтя отхватил, а он взял, да и ласты склеил, паскуда. Такого удовольствия меня лишил. Верно, Кочерга?
Горбун что-то невнятно промычал у меня за спиной.
– Ну и чего ты ждёшь? – дёрнулся на стуле Байкер. – Ты же маньяк, Чахлый, тебе же нравится видеть, как умирают другие. Давай, мразь, убей меня! Это ведь я послал к тебе Арамиса и Копчёного. Давай! – заорал он. – Не тяни!
– Зачем торопиться? – усмехнулся главарь. – Я приготовил для тебя нечто особенное. Надо признать, твой фраерок с усами хоть и не взорвал генератор, но умудрился всадить гранату вблизи от него. Осколками посекло блок управления и кое-какие детали. К счастью, в Припяти есть ещё один такой генератор. Вот ты и принесёшь его мне.
Байкер покачал головой.
– Удивляюсь я тебе, Чахлый. С виду умный, а несёшь полный бред. Неужели ты думаешь, что я пойду на это и добровольно принесу тебе генератор?
– Почему добровольно? Кочерга!
Громила схватил меня сзади за волосы, запрокинул голову, кулаком врезал по груди. Я вскрикнул. В тот же миг он запихал мне в рот красную ампулу, а чтобы я не выплюнул её, закрыл губы ладонью и сжал пальцами нос: типа дышать захочешь – проглотишь, никуда не денешься. Я честно боролся, но, когда начал задыхаться, громко сглотнул и замычал: дескать, всё сделал – отпусти. Кочерга на всякий случай подержал меня ещё несколько секунд, а потом, по знаку главаря, отпустил.
Я громко втянул воздух, а когда отдышался, заорал, дёргаясь на стуле:
– Ты что себе позволяешь, утырок?! Да я тебя, мразь, где угодно найду, из-под земли, козла, достану и обратно туда вгоню!
Чахлый всего лишь наклонил голову. Кочерга сразу отвесил мне серию хороших зуботычин. Я сплюнул кровь на пол, хотел добавить ещё парочку блатных фраз, но громила засветил мне такой хук справа, что у меня померкло в глазах, и я чуть не потерял сознание.
– Ну вот, один стимул у тебя уже есть, второй я введу тебе лично. – Чахлый подошёл к столу, достал из ящика шприц-пистолет (видимо, заранее подготовился, сволочь) и вернулся к Байкеру. – Это такой же яд, как и у твоего кореша. – Он прижал медицинский прибор к плечу Байкера. Шприц тихо пшикнул, и красноватая жидкость плавно перетекла из ампулы в кровь сталкера. – Противоядие можно ввести в течение сорока восьми часов. Если опоздаете, начнётся необратимая реакция, и вы оба превратитесь в мумии. Время пошло. Карту я скинул в память КПК. Поторопись, Байкер, если хочешь ещё потоптать Зону. Развяжи их, – бросил он Кочерге, швырнув сверкающий стеклом и хромом шприц на пол.
Глава 16«Идём дорогой трудной, дорогой непростой…»
В Зоне светает очень быстро. Когда мы покидали лагерь – под конвоем, естественно, – узкая зеленоватая полоска брезжила на горизонте, а сейчас солнце висело словно в метре над едва приметной гребёнкой далёкого леса, до которого было еще топать и топать: даст Зона, к концу дня удастся добраться, если не встретятся на пути поля аномалий и логовища мутантов (ага, держи карман шире, сталкер!), но нам предстояло идти в другую сторону: к железнодорожному мосту. Его ржавый скелет парил над дымкой тумана в пяти километрах отсюда. Расстояние скрадывало детали, глаз улавливал только трапецию ферм, да и то в виде тонких, почти неразличимых чёрточек.
С момента, как нас отпустили, прошло уже два часа. Всё это время мы в полном молчании топали по растрескавшемуся асфальту, на автомате обходя ловушки. Даже камушками почти не пользовались, поскольку наизусть знали границы встречавшихся на пути аномалий. Только один раз пришлось метнуть на пробу с десяток камней, чтобы нащупать край блуждающего термоклина.
Обычную «жаровню» легко обнаружить по колебаниям нагретого воздуха, а с этим термоклином всё было гораздо сложнее. Температурная аномалия пряталась под слоем земли и никак не проявляла себя, пока в зону её действия не попадала жертва. Этакая противопехотная мина, только вместо взрыва – факел высотой в несколько метров. Абсолютно убойное сочетание невидимости и силы воздействия на объект, а если ещё учесть, что на этот термоклин никак не реагировал сканер аномалий – вообще грустная история получается.