Несмотря на высокий статус, малорослый худощавый герцог, сир Тэм, уже немолодой мужчина с сединой в коротко стриженых волосах, выглядел вполне обычно. Впрочем, внешность была обманчива. Еще в молодости сир Тэм служил в королевской гвардии. Он принимал участие в самых разных компаниях и показал себя бесстрашным воином и талантливым командиром. После многих лет службы ему присвоили звание королевского капитана и пожаловали титул герцога, поручив управление целой провинцией. Сначала его направили в Шанто, а оттуда перевели на юго-восток, в Буа, где он и продолжил верно служить королю, снискав уважение как простого народа, так и знатных особ. Со слов Минара, в этом не было ничего удивительного. При сире Тэме провинция жила в безопасности, торговля процветала, налоги оставались сравнительно невысоки, а во времена засухи и наводнений крестьянам помогали зерном и сеном.
Не дойдя до трона шагов десять, паж остановился и громко объявил высоким мальчишеским голосом:
– Оруженосцы сира Рона с посланием от славного господина, сира Рона Сиронского, сына сира Лимо, верного подданного и слуги нашего великого и мудрого короля.
Паж поклонился, взял у Минара письмо и передал его стражнику, который, в свою очередь, удостоверившись, что ничего опасного в конверте нет, вручил послание герцогу. Верховный правитель прочитал написанное, потом шепнул что-то одному из советников, и тот подозвал к себе молодого человека в коротком голубом плаще. Выслушав указания, юноша козырнул и подбежал к нам.
– Оруженосцы, наш герцог хотел бы узнать побольше о том, что содержится в вашем послании. Но этот разговор не для зала приемов. Его светлость вызовет вас позже.
Молодой человек развернулся и убежал, да так быстро, что мы даже не успели ответить. А спустя мгновение уже знакомый паж вывел нас из зала, и мы отправились восвояси.
Все это время в трактире мои товарищи и брат коротали часы за игрой в кости и большим кувшином с холодным сидром, причем, как я подозревал, далеко не первым. В столовой стояла тишина, но, как только мы вошли, начался галдеж.
– Ну! Рассказывайте, как герцог? Он вас принял? Что сказал? Он взял письмо? Куда дальше? В Сирон? – перебивая друг друга, друзья забрасывали нас вопросами.
– Герцога мы видели, – ответил я сухо, – прождали весь день, потом посмотрели на него пару минут, передали письмо и отправились обратно.
– Не злись, – остановил меня Минар, – герцог очень занятой человек, он отвечает за всю провинцию. Знаешь, скольких оруженосцев ему приходится принимать каждый день?
– Откуда мне знать, я с герцогами не общаюсь, я же деревенщина.
Минар ничего не ответил и повернулся к остальным:
– Мы отдали герцогу письмо, и он хочет поговорить с нами отдельно, но позже, когда освободится. Не знаю, когда именно, и потому отсюда – никуда. И это не просьба, а приказ. Если не хотите сидеть внизу, ждите в комнате.
Вечер сменился ночью, а за нами никто не приходил. Мы сидели, разговаривали о том о сем. В какой-то момент открылась задняя дверь, и вошел Элиот с двумя корзинами свежеиспеченного хлеба. Заметив нашу компанию, он поставил свою ношу на пол и приветствовал нас взмахом руки, после чего подхватил корзины и исчез на кухне. Проявление Элиота тут же напомнило мне о ночном происшествии.
– Как там наш раненый? В порядке? – спросил я, уверенный, что мои товарищи уже поинтересовались состоянием несчастного.
– Ох, совсем забыл рассказать! – Айк хлопнул себя по лбу. – Наш пациент жив. Элиот говорит, что поутру пришли какие-то люди и забрали его вместе со всеми его пожитками. Кажется, это были слуги.
– Слуги, ух ты, – удивился я.
– Ага, похоже, наш раненый – какой-то богач из Лорандии, – пояснил Арк. – Конечно, только Духи ведают, что он делал в темном переулке в такой поздний час, да к тому же в одиночку.
– Кто-нибудь выведал его имя? – спросил Минар. Он узнал о ночном происшествии только утром, но беспокоился о бедолаге не меньше нашего.
– Кажется, Мари… Или нет? Хари? – Айк пытался найти ответ в своей всегда заполненной всяческой ерундой голове.
– Может, Марли? – попытался помочь Роб.
– Нет… – Айк почесал затылок.
– По-моему его звали Арли, – подал голос Арк.
– Точно, Арли! – гордо заявил Айк и прихлопнул в ладоши.
– Арли, – повторил Минар. – Не очень-то знатное имя.
– А что, имена бывают знатные и не знатные? – спросил я.
– Конечно, вот Минар, например, знатное, а Дарольд – не очень, – рассмеялся командир, я тоже улыбнулся.
Мы продолжали наш разговор о мелочах жизни, когда в трактир вошел стройный юноша и отряхнул пыль с рукавов своей одежды. Он не был похож ни на постоянного посетителя «Храброго рыцаря», ни на иноземца, приехавшего издалека. Одет он был в длинный черный плащ, из-под которого виднелись темно-зеленая рубаха из тонкого хлопка, крепкие кожаные сапоги и зеленые штаны, а на голове красовался бархатный берет, украшенный металлической булавкой с большим белым пером, колыхавшимся при ходьбе.
Паренек медленно обвел взглядом всех сидевших в комнате. Заметив нас, он встрепенулся, словно бойцовый петушок, и направился к столу, демонстрируя всем любопытным свои изысканные манеры.
– Эй! – обратился он к Минару. – Где тут сиронские оруженосцы?
– Какие-какие оруженосцы? – ответил Минар с ехидной улыбкой на лице.
– Ну, эти… из Сирона!
– Это мы.
– Твое имя?
– Минар Эмиль.
– Звание.
– Достаточно сказать, что я командир отряда.
– Х-м-м, хорошо. Следуй за мной.
– Нет.
– Почему? – удивился юноша.
– А я понятия не имею, кто ты такой.
Хотя Минар, конечно, прекрасно знал, кем именно был тот юнец и зачем пришел в трактир, парень вел себя так высокомерно, что Минар не мог удержаться, чтобы не поиздеваться над столичным франтом.
– Как кто? Я паж сира Тэма, герцога Буаского, – гордо ответил юноша.
– Откуда мне знать, что ты паж? Может, ты проходимец какой!
– Я не проходимец! Я паж! – возмутился юноша.
– Чем докажешь?
– Так меня все в городе знают!
– А мы не знаем.
Юноша растерялся и начал мямлить, явно не готовый к такому вопросу:
– Нет! Я паж! Правда. Вот и у меня даже гербовая булавка есть!
Паренек едва не плакал. Он снял берет и показал нам булавку.
– Ах, булавка! Как это я ее сразу не заметил? – рассмеялся Минар. – Ну, раз булавка, да еще и гербовая, тогда конечно. Слушаем тебя, паж.
– Господин герцог вас ждет… в замке.
– Отлично, тогда вперед! Заставлять герцога ждать не в наших правилах.
Паренек выскочил на улицу. Мы последовали за ним.
Дул приятный вечерний ветерок, небо было ясное, отблески луны серебрились на булыжниках мостовой. Мы дошли до замка быстрее, чем ожидали. У ворот нас встретили несколько стражников. Хотя их лица и выражали недоверие, они ничего не сказали, молча забрали оружие и пропустили во внутренний двор. Оттуда мы проследовали к большому дворцу, вошли внутрь, поднялись по лестнице в ту же комнату ожиданий, в которой Минар и я провели утром уйму времени. Но в этот раз ждать не пришлось. Открылась дверь, и высокий мужчина с длинными бакенбардами пригласил нас войти.
Толпа, наполнявшая помещение всего несколько часов назад, унесла с собой весь шум и гам, и в зале царила полная тишина, нарушаемая лишь нашими гулкими шагами, звук которых походил на барабанный бой перед сражением. В западной стене за занавесью виднелась невысокая дверь. Мужчина с бакенбардами попросил нас подождать, а сам исчез за шторой. Через пару минут он вернулся и позвал в круглую комнату, где нас уже ожидал сир Тэм. Он был без слуг и советников.
– Ну вот, теперь нас никто не слышит, – начал главный сеньор провинции, – мы можем спокойно говорить об исчезновениях и пропажах, что захлестнули нашу провинцию. Насколько я понимаю, ваш сир предполагает, что все эти происшествия связаны с некой чужеземной сектой, так?
– Да, господин герцог. Сектанты, называющие себя алавантарами, работают на некоего Господина Древности, что прячется в северных пустошах, и пытаются нанести вред нашему королевству, – пояснил Минар.
– Честно говоря, мне это кажется более чем странным, – продолжил герцог, – да и не очень-то лестно слышать, что в моих владениях и без моего ведома орудует какая-то шайка неверных. И потому, прежде чем принимать какие-либо решения, я хочу услышать более подробные разъяснения…
Я был уверен, что Минар сам расскажет герцогу о наших приключениях, но эту возможность он почему-то предоставил мне. Растерянный, я кое-как собрался с мыслями и постарался во всех подробностях описать наш поход от Биллона до Бонвиля.
– И почему вы считаете, что алавантары причастны к исчезновениям моих подданных? – спросил герцог по окончанию рассказа.
– Мы не вправе утверждать, – ответил я, – но подозрения есть, и подозрения эти весьма серьезные.
– Ваш господин – честный рыцарь и верный слуга королевства, и у меня нет сомнений, что он искренне обеспокоен тем, что происходит в нашей провинции. – Герцог откинулся на спинку кресла, помолчал и продолжил: – Но вот такое? Хотя… если быть до конца откровенным, что-то подобное уже приходило мне в голову. Еще до вашего появления меня стали одолевать сомнения. Все эти тревожные новости, пропавшие жители, необъяснимые нападения, грабежи, разбой… почти все мое окружение уверено, что причиной всему являются беженцы. Но я так не считаю, беженцы такие же люди, как и горожане, только придавленные бедой. Отрицать не буду, среди них есть и преступники, и негодяи, но большинство – нормальные работяги, и вреда от них никакого. А вот в то, что проблема кроется в деяниях какой-то третьей силы, я поверить могу. Так что если эти ваши алавантары действительно портят жизнь моим подданным, то они за это должны заплатить. Скажите, каковы распоряжения вашего сира?
– Доставить вам письмо и продолжить поиски каравана и сектантов, – в этот раз ответил Минар.
– Отлично! Занимайтесь своим делом, а заодно, пока вы здесь, поговорите с сиром Джамом, он второй капитан в моем гарнизоне. Мне кажется, он разделяет ваши подозрения по поводу и