Когда фароанцы умирали, происходила странная вещь. Самоцветы, блестевшие на темной коже, отклеивались и падали. Золотые бусины с лица Вер-ас-Иса дождем посыпались на пол. Лайла сунула в карман самую крупную – в качестве платы за доставленное ей неудобство. Потом завернулась в плащ и пошла обратно. Запястья все еще горели, голова раскалывалась, но ей уже стало лучше. Она шла к «Блуждающей дороге», вдыхала прохладный воздух, подставляла лицо теплому солнцу и наслаждалась покоем – покоем, который наступает, когда берешь дело в свои руки, когда произносишь угрозу и выполняешь ее. Лайла снова стала самой собой. Но в глубине души что-то шевелилось – не угрызения совести, не сожаление, а едкое беспокойство, как будто она что-то забыла.
Вдруг затрубили фанфары, и она вздрогнула.
Вытянула шею, высматривая солнце, но увидела только облака. Опоздала. Лайла натянула на голову шлем и припустила со всех ног.
Келл стоял посреди арены и ждал.
Фанфары затрубили во второй раз. Он обернулся к противоположному коридору, ожидая, когда выйдет противник.
Никого.
День выдался холодный, дыхание клубилось белым облачком. Прошла минута, другая. Келл невольно перевел взгляд на королевскую трибуну, где в нетерпении переминался Рай. Позади него стояли бесстрастный лорд Сол-ин-Ар, скучающая принцесса Кора, королева Эмира, погруженная в свои мысли.
В публике нарастало беспокойство.
Пружина внутри натягивалась все сильнее.
Над ареной и трибунами развевалось его знамя – львы на красном фоне. Рядом полоскалось на ветру знамя противника – скрещенные ножи на черном.
А Стейсена Эльсора все не было.
Лайла ворвалась в арнезийский шатер.
– Опаздываете, – упрекнула ее Истер.
– Знаю, – отмахнулась она.
– Вы никогда…
– Помоги лучше!
Жрица отправила на стадион гонца и позвала еще двух служанок. Втроем они поспешно облачили Лайлу в доспехи, закрепили все пластины и затянули ремни.
А ведь она еще даже не знает, с кем предстоит сражаться.
– Что это? Кровь? – спросила одна из служанок, указав на воротник.
– Не моя, – буркнула Лайла.
– Что у вас с руками? – спросила другая.
– Хватит болтать, работайте!
Появилась Истер с большим подносом, полным оружия. Нет, не оружия – только рукоятей и эфесов.
– Кажется, они что-то упустили.
– Это девятки, – ответила Истер. – Остальное вы должны сделать сами. – Она взяла с подноса рукоять и сжала ее пальцами. Губы жрицы шевельнулись, налетел порыв ветра, закружился над рукоятью и сжался в клинок.
Глаза Лайлы распахнулись. В первых двух раундах надо было сражаться издалека, перебрасываясь через всю арену магическими снарядами. Но холодное оружие подразумевало рукопашный бой, а в этом Лайла всегда была сильна. Она взяла с подноса рукояти двух кинжалов и сунула их под пластины на руках.
– Фал чес, – сказала ей Истер. Снова взревели фанфары, Лайла надвинула челюсть демона и выскочила, не успев даже толком застегнуть маску.
Келл поглядел на Рая. Интересно, что будет делать принц? Если Эльсор не явится, ему присудят поражение. И победа достанется Келлу. А выигрывать нельзя.
Он заметил на лице Рая борьбу, потом король что-то шепнул ему на ухо. Принц побледнел еще сильнее, поднес к губам золотое кольцо, готовясь объявить результат. Но не успел сказать ни слова: на краю платформы появился слуга и быстро заговорил. Рай замешкался, и тут, к счастью, затрубили фанфары.
В это мгновение на стадион выскочил Эльсор, правда, какой-то растрепанный. Увидев Келла, он широко улыбнулся, из-под дьявольской маски блеснули белые зубы. В этом взгляде не было тепла. Улыбка хищника.
Публика взорвалась аплодисментами. Камероу Лосте и Стейсен Эльсор заняли свои места посреди арены.
Сквозь забрало Келл пригляделся к маске Эльсора. Кошмарная вещь.
– Тас ренар, – укорил Келл. «Опаздываешь».
– Я стою того, чтобы меня подождать, – ответил Стейсен. Его голос неожиданно зацепил Келла. Ровный и хрипловатый, острый как нож. И несомненно женский.
Этот голос был ему знаком.
Лайла.
Не может быть. Это не Лайла. Она из Серого мира, хоть и не похожа на своих земляков. Она не владеет магией и уж точно не настолько сошла с ума, чтобы участвовать в Эссен Таш.
Но едва у него возникла эта мысль, все аргументы рассыпались. Потому что если кому и втемяшится в голову такая глупая, самоубийственная идея, то только девчонке, которая обчистила его карманы в Сером Лондоне, прошла за ним сквозь дверь между мирами и осталась жива, держала в руках черный камень, с дерзкой улыбкой стояла лицом к лицу с белыми королями и с самой смертью.
И та же самая дерзкая улыбка сверкнула сейчас из-под маски демона.
– Погоди, – прошептал Келл.
Но было поздно. Судья уже подал сигнал, Лайла выпустила свои сферы. Через мгновение Келл разбил свою, но девчонка уже бросилась в атаку.
Келл заколебался, но она не колебалась ни секунды. Пока он осмысливал ее появление, она заморозила землю у него под ногами, потом метнула огненный кинжал. Келл отскочил, но слишком поздно, и одна из пластин на животе ярко вспыхнула. Он упал навзничь, а Лайла Бард придавила его коленом.
Он заглянул в ее разноцветные карие глаза.
Знает ли она, кто скрывается под серебряной маской?
– Привет, – сказала она, и стало ясно – знает. Не успел он ответить, как Лайла снова приняла боевую стойку. Келл быстро вскочил и изготовился.
Теперь она небрежно вертела два ножа – ну конечно, она выбрала ножи: один огненный, другой ледяной. Келл же не выбрал ничего – смелый шаг, вполне достойный Камероу. И нарочно задуманный, чтобы его потопить. Но ведь не так же быстро! Он вытянул воду в хлыст и ударил, но Лайла увернулась и метнула ледяной кинжал. Келл уклонился, и в этот миг она снова нанесла удар, но его земля ухватила ее за ноги, и взметнулся водяной хлыст. Лайла отразила удар огненным кинжалом, струя воды разбилась о лезвие, но острие все же дотянулось до пластины у нее на руке.
Лайла, хоть и не могла сойти с места, усмехнулась, и ледяной кинжал ударил его в спину, расколов еще одну пластину. Он пошатнулся и выпустил ее ноги.
С этой минуты бой закипел всерьез.
Они растворились в бешеном вихре стихий, удачные броски отмечались только вспышками света. Сходились, расходились, отвечали ударом на удар.
– Ты что, из ума выжила? – прорычал он, когда их стихии схлестнулись.
– Я тоже рада тебя видеть, – отозвалась она и нырнула ему за спину.
– Прекрати! – потребовал он, чудом увернувшись от огненного шара.
– Сначала ты, – поддразнила она и юркнула за колонну.
Плескалась вода, полыхал огонь, ворочалась земля.
– Это безумие.
– Я не одна тут под чужим именем. – Лайла подскочила ближе. Келл ждал удара, но в последний миг она передумала, приставила огненный клинок к пустой ладони и нажала.
Воздух между ними замерцал. Келл увидел, как ее лицо под маской исказилось от боли, и тут на него обрушилась стена огня. Он едва успел взметнуть над головой водяную завесу. Две стихии схлестнулись в облаке пара. И потом Лайла сделала то, чего от нее никто не ждал. Заморозила воду над головой Келла. Его же собственную воду.
Публика ахнула. Келл чертыхнулся. Ледяная крыша треснула, рассыпалась и обрушилась прямо на него. Это было не против правил, ведь они оба выбрали воду. Но одолеть волю противника и подчинить его стихию себе – такое случалось очень редко.
А подчиниться чужой силе – еще реже.
Келл мог бы спастись, мог бы переломить ход поединка в свою пользу. Но был обязан проиграть. Поэтому он остался стоять под градом ледяных осколков, а пластины на плечах вспыхивали одна за другой.
Через минуту все было кончено.
Победила Дилайла Бард.
Она подошла к нему, протянула руку. Шепнула:
– Хорошо сыграл, мас варес.
Келл стоял, оглушенный. Понимал, что надо поклониться сначала ей, потом зрителям и уйти, но ноги не слушались. Лайла сдвинула маску вверх, обернулась к трибунам, к королю, одарила Келла дерзкой улыбкой и выскользнула. А он все стоял и смотрел. Потом торопливо поклонился королевской трибуне и помчался за ней – прочь со стадиона, к шатрам. Откинул полог с двумя скрещенными ножами.
В пустой палатке была только служанка.
– Где она? – крикнул Келл, хотя и сам знал ответ.
На подушках лежала маска демона, рядом – доспехи.
А Лайла уже ушла.
Лайла вернулась в комнату Эльсора и привалилась к двери, хватая воздух ртом.
Было ясно – она застала Келла врасплох. Теперь он знает. Знает, что она вернулась в Лондон, что она давно уже здесь, рядом с ним, на турнире. Сердце выскакивало из груди. Она чувствовала себя кошкой, которая поймала мышь, а потом выпустила. На время.
Душевный подъем постепенно угасал, а с ним уходили и силы. Голова раскалывалась; сглотнув, она ощутила вкус крови. Подождала, пока схлынет волна тошноты, и, не дождавшись, рухнула на дощатый пол. В ушах звенел голос Келла. Знакомый, как всегда недовольный.
«Это безумие».
Как высокомерно! Будто они оба не нарушают правила. Будто он и сам не выдает себя за другого.
«Прекрати».
Она словно наяву видела, как он хмурится под серебряной маской, видела морщинку между разноцветными глазами.
Что он теперь сделает?
А что делать ей?
Но что бы ни случилось дальше, она ни о чем не жалеет.
Лайла встала на колени. На пол упала капля крови. Она коснулась носа, вытерла рукавом красную струйку и выпрямилась.
Стала стягивать с себя одежду Эльсора, загубленную в схватке с Вер-ас-Исом и потом – в поединке. Медленно отстегнула оружие, сняла рубашку. Посмотрела в зеркало – на теле нет живого места от свежих синяков и старых шрамов.
В камине теплился огонь, рядом стояла ванна с холодной водой. Лайла не спеша помылась, высушилась, согрелась, смыла с волос темную смазку, с кожи – засохшую кровь.
Оглядела комнату, раздумывая, что надеть.