Мария возникла на пороге с обнажённой шпагой в одной руке и сияющим камнем-фонарём в другой. Высокая, белая, как мрамор, в ночной рубашке до пят и с распущенными длинными волосами, в свете фонаря она сейчас и вправду более всего напоминала разгневанного призрака. Увидев незнакомца, навалившегося с ножом на её сестру, синеглазая девушка не раздумывала долго. Прянув вперёд, Мария ткнула шпагой в грудь не успевшего опомниться плотника, коленом столкнула его с Эмилии. Перескочив через труп, ринулась в атаку на рыжебородого. Тот попытался защищаться, однако всегда медленной, неловкой, слабой на фоне сестёр Марии ярость придала сил. Она двумя ударами вышибла из пальцев злодея короткую шпагу Эмилии, и тот обратился в бегство. Собрав волю в кулак, Эмилия приподнялась на локтях, бросила в спину сестре:
— Этого… живым! Живым!
Мария услышала её. Настигнув противника на пороге тайного хода, гвардеец схватила его за воротник, стукнула рукоятью шпаги по макушке. Рыжебородый сразу обмяк, но Марии этого показалось мало — она для верности трижды приложила его лицом о косяк. Позволив негодяю тряпичной куклой сползти наземь, сестра вернулась к Эмилии, упала перед ней на колени. Встревоженно спросила:
— Куда тебя?
— В спину… справа, — ответила Эмилия, чувствуя, что лежит уже в немаленькой липкой луже, пропитавшей одежду, плащ, ковёр. — Внутри что-то… точно задело.
— Всё будет хорошо. — Мария отложила оружие, с треском оторвала левый рукав своего ночного платья. — Сейчас я тебя…
Эмилия не дослушала — в глазах девушки потемнело, и она погрузилась в тёплое чёрное небытие.
Госпитальная палата при дворцовом храме представляла собой эдакую нейтральную территорию, где маги-целители, монахи-лекари и их светские коллеги-учёные работали бок о бок, воздерживаясь от обычных подколок и споров. Наверное, это и создавало чудесную атмосферу умиротворения — очень подходящую, чтобы готовиться к отходу в мир иной. Эмилия морально ещё не готова была к подобному, а потому придя в сознание на мягкой широкой постели, первым делом велела перенести её в личную комнату и позвать сестёр. Монахи, наблюдавшие за пробуждением девушки, переглянулись и хором ответили: «Нет». Гвардейца напоили целым ковшом воды, накормили жидкой кашей, сводили в уборную и вернули в кровать, отлёживаться. Спина Эмилии ужасно болела, всё тело сковывала слабость — девушка едва могла переставлять ноги.
— Над вами поработал личный целитель принцессы Кристины, — сообщил гвардейцу монах в белой рясе. — Ваши раны затянулись, но организм потратил много сил на восстановление. Вам надо есть, пить, спать. Ничего больше.
— Позовите… любую мою сестру, — продолжала настаивать Эмилия слабым голосом. — Любую, свободную от дел.
— Вас навестят, не переживайте, — заверил монах. Вздохнув, девушка натянула одеяло на подбородок и уснула. Уже обычным, чутким сном гвардейца. Когда она пробудилась вновь, солнце ещё заглядывало в окно, только клонясь к закату. Разбудили Эмилию громкие шаги и лязг металла. Через палату к ней шла Яна — как всегда, закованная в доспехи, с широким старомодным мечом на поясе. В отличие от других сестёр-гвардейцев, Яна снимала броню исключительно перед сном или в ванной. Приблизившись, темнокожая воительница опустилась на табурет в изголовье кровати. Улыбнулась — и это непривычное зрелище смутило Эмилию.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась Яна.
— Готова вернуться к службе. Только чуть-чуть ещё посплю.
— А лекарь говорит, тебе неделю вставать нельзя.
— Мне-то видней, как я себя чувствую.
— Угу. Ну тогда рассказывай.
И Эмилия рассказала. Всё, без утайки, через слово заливаясь краской от осознания собственной глупости и стыда за итог всей этой истории. Яна слушала её молча, даже не задавала уточняющих вопросов. Дослушав, подалась вперёд и бронированными пальцами схватила Эмилию за кончик носа, пару раз дёрнула.
— Ай! Ты чего? — удивилась девушка.
— Наказываю тебя за самодеятельность, — сверкнула жёлтыми рысьими глазами её названая сестра. — Больше никогда так не делай.
— Да я уж поняла…
— Нет, ты не поняла, — качнула подбородком Яна. — Доспех рыцаря состоит из разных деталей, а гвардия состоит из разных людей. Можно носить лишь часть доспехов, как носим мы, но тогда останутся уязвимые места. Ты молодец. Никто кроме тебя не разобрался бы в этой ситуации с тенями и призраками. Я бы не разобралась. Мария не разобралась бы, хоть она и умница. Никто из нас, кроме тебя. Но я бы смогла выследить и задержать обоих злодеев. Намного лучше, чем это сделала ты. Мария смогла бы выяснить, кто знал о тайных коридорах. Намного быстрее, чем это сделала ты. Это здорово, что мы все разные, но это же означает, что мы всегда должны работать вместе. Всегда.
— Хорошо. — Эмилия прищурилась. — Тогда можно и я скажу кое-что тебе?
— Да?
— Яна, ты всегда рядом с принцессой, и всё своё внимание уделяешь ей.
— Это мой долг.
— Да, и мой тоже. Но ты слишком мало думаешь о мире вокруг. Угрозы госпоже могут быть и не связаны с ней напрямую, они могут крыться где-то на периферии. Это тоже стоит учитывать.
Яна расхохоталась — от души, запрокинув голову. Шмыгнув носом, объявила:
— Видишь, как хорошо, что ты у нас есть. Кто бы ещё мне такое сказал? Я подумаю над твоими словами.
— Тогда… может расскажешь, кто были наши ночные гости, пока меня сон не сморил? Вы ведь допросили того… с рыжей бородой?
— Угу. Помнишь барона Иоанна Дотенхайм? Иоанна Пятого?
— Не очень. Он вроде командовал одним из полков рейтар в войну. Погиб где-то под… не помню, где. Мне было четырнадцать, когда я его видела в войсках.
— Да, всё верно. У Иоанна есть два сына. Оба не в отца пошли. Старший — пьяница и болван, младший поумнее, зато авантюрист, картёжник, любитель покутить. Иоанн Пятый не раз говорил, что оставит всё наследство второму сыну, потому что у того хоть какие-то мозги есть. Но погиб, так никаких распоряжений по наследству и не дав. Обычным порядком, баронство перешло старшему сыну. Младший быстро истратил свою долю на всякие сомнительные авантюры, и вбил себе в голову, что отец хотел сделать его законным наследником. Начал искать доказательства.
— Нашёл? — слабо усмехнулась Эмилия, уже всё понявшая.
— Почти. Нашёл слугу отцовского нотариуса, который ему рассказал — да, отец перед отъездом на войну составил тайное завещание в его пользу, а нотариус спрятал завещание в своём кабинете во дворце. Дело оставалось за малым — найти бумаги. После всех выходок и пары визитов в городские темницы просто так попасть во дворец младший не мог. Пришлось искать другие варианты. Через свои связи среди бандитов и шулеров он узнал про плотника из дворца, который как-то оговорился, что умеет открывать забытые тайные ходы. Разыскал плотника, наобещал тому оплату всех долгов и гору золота сверх того, заручился поддержкой. Плотник настоял на своём участии в поисках. Он шарил по северному крылу, а сообщник следил за ним из потайных коридоров. Где именно был кабинет нотариуса слуга им не сказал, а переспросить не вышло — продав информацию, тот сразу скрылся. Пришлось потихоньку обыскивать комнату за комнатой. Ну, дальше ты и сама в курсе.
— Как думаешь, существует вообще это завещание? — Эмилия приподнялась на локтях, игнорируя острую боль в боку, подоткнула под спину подушку.
— Уверена, что нет. — Яна закинула ногу на ногу, сложила ладони на колене. — И слуга тот никакой не слуга был, и нотариуса не знал. Просто облапошил баронета, а тот был в таком положении, что от отчаяния поверил. Не сумей он заполучить сообщника во дворце — всё кончилось бы куда как более мирно.
— Что с ним теперь станет?
— Проникновение во дворец, нападение на гвардейца принцессы. — Яна пожала широкими плечами. — Так как он дворянин всё же, голову отрубят мечом, а не топором. Можно было найти смягчающие обстоятельства, он же сам лично в тебя нож не вонзал. Однако Кристина в гневе. Если ты сама не хочешь попросить о помиловании…
— Не хочу, — покачала головой девушка. — Но вот попросить о награде стоит. Для Марии. Она меня спасла.
— Марию уже наградил лично герцог. — На смуглом лице воительницы снова мелькнула белозубая улыбка. — Высочайшим указом ей определили два часа в день на чтение, за счёт сокращения тренировок. А ещё выдали магическую печать, такую же, как у главного герцогского библиотекаря. Теперь Мария может забирать из библиотеки любые книги, какие захочет, и возвращать, когда ей будет удобно. Более счастливого человека я в жизни не видела.
— Госпожа вся в отца, они оба умеют найти подход к людям, — улыбнулась в ответ Эмилия. Ей становилось всё сложнее бороться со слабостью, веки опускались сами собой. — Действительно, лучшая награда.
— Чем наградить тебя — пока думают. Ты же вскрыла большую брешь в защите столичной резиденции герцога. Указала нам всем на халатность, можно сказать. Может, наградой станет отмена наказания за утаивание важных сведений… — Яна побарабанила пальцами по колену. — В любом случае, Мария очень о тебе волнуется. Сегодня вечером обещала зайти. Сказала — будет читать тебе перед сном книжки вслух, чтоб ты не скучала одна. Считай, вот твоя награда.
— Господь всемогущий, нет… — Эмилия переменилась в лице. — А ты не можешь её отговорить?
— Не хочу. — Яна встала, бряцнув ножнами. — Но ладно, раз ты осознала свои ошибки, попрошу Марию взять чего попроще. Книгу сказок, хотя бы. Отдыхай.
Наклонившись, она совершенно неожиданно поцеловала Эмилию в лоб и быстро вышла. Маленькая кареглазая девушка осталась лежать в уютной постели, потихоньку отдаваясь дрёме. Прежде чем заснуть, она успела подумать: «Хорошо, что мы есть друг у друга… Хорошо, что мы всегда будем вместе…».
Конец.