– Не заговаривай мне зубы, давай руку, – стукнула кулачком по кровати горничная. – Наркоманом он боится стать! Да нас обоих господин экзекутор насмерть забьет, если я тебе капельницу сейчас не поставлю. Себя не жалко, так меня хотя бы пожалей.
– Пойми ты, нельзя мне это капать, – упирался Артем. – Сейчас переговорю с Хозяином, и он даст отбой. Тогда экзекутор ни мне, ни тебе ничего не сделает.
– Ну ладно, попробуй, – неуверенно согласилась девушка.
– Уважаемый, вы меня слышите? – обращаясь к потолку, крикнул Артем.
Ответом ему была равнодушная тишина.
– Молчанье – знак согласия. Он меня слышит, – заключил Артем и продолжил: – Это касается нашего с вами недавнего разговора. Мне было видение.
– По-моему, ты разговариваешь со стенами, – покачала головой горничная после того, как Хозяин не откликнулся и на второй призыв.
– Так знайте же, – продолжил драть глотку Артем, – я не позволю больше ставить себе капельницу с этой дрянью.
На сей раз слова его были услышаны. Но не тем, к кому обращался Артем.
Раздался свист рассекаемого воздуха, хлесткий удар и полный нестерпимой боли визг горничной.
Удар пришелся ей по спине. Он был такой силы, что несчастную девушку бросило вперед, и она вновь оказалась в объятьях Артема. А на спине мгновенно расцвел широкий багровый рубец.
За первым ударом без промедления последовал второй. Заслышав свист хлыста, Артем навалился на визжащую горничную, стараясь прикрыть своим телом. Но экзекутор ударил по незащищенным ногам. И на голенях несчастной расцвела вторая багровая полоса.
– Не тронь ее, она ни в чем не виновата, бей меня, – бешено заорал Артем. Он взгромоздился на девушку сверху, прикрыв собой, как одеялом.
И все же, третий удар пришелся по левому плечу, на миг открывшемуся, когда Артем, чтобы не давить на спинной рубец, чуть приподнялся над девушкой на руках.
– Артем, прекрати это! Умоляю!! – простонала горничная между истерическими всхлипами.
– Да гори все огнем, – в сердцах крикнул никудышный защитник, когда четвертый удар пришелся по выступившему левому локтю, и девушка забилась под ним пойманной в силки птичкой. – Я согласен на капельницу. Не бей больше, сейчас она мне ее поставит.
Свист пятого удара оборвался на подлете к жертве. Невидимый экзекутор взял паузу.
– Давай быстрее, пока не передумал, – заголосила горничная. – Ну же, слезь наконец с меня. – Девушка энергично заработала правым локтем, выбираясь из-под неуклюжего защитника. Ее левая рука после двух ударов хлыстом превратилась в один сплошной кровавый синяк.
Артем перевалился на бок, выпуская горничную. Кряхтя от боли, она поднялась с кровати и, смешно подворачивая на каждом шагу травмированные ноги, заковыляла к столу, где оставила склянку со спиртом, ком ваты и запасные иглы для капельницы. Первую иглу она выронила, когда после удара по спине ее бросило на Артема.
Вернувшись с новой стерильной иглой и смоченной спиртом ваткой, горничная потребовала:
– Руку давай.
– Часы снимать?
– Не надо.
Артем покорно протянул левую руку. Обработав сгиб руки ватой, горничная затянула жгут, попросила поработать кулаком и, нащупав пальцем вену, аккуратно ввела иглу. Распустив жгут, девушка смахнула ваткой закапавшую из иглы кровь, присоединила к ней заполненную препаратом пластиковую трубку и, крутанув колесиком фиксатора, позволила лекарству беспрепятственно стекать в вену.
– Все. Готово, – объявила она отвернувшемуся во время укола Артему. – Как самочувствие?
– Вроде нормально.
– Вроде нормально, – передразнила девушка. – И стоило огород городить. Только синяков мне зазря наставили.
– Извини. Но эта капельница правда очень опасна…
– Ой, я тебя умоляю, не начинай снова, – закатила глаза горничная.
– Ты только никуда не уходи, ладно, – попросил Артем. – Посиди со мной, пока до конца не прокапается.
Ничего не ответив, девушка занялась обработкой болячек целебным средством. Проигнорировала она и его предложение помочь смазать спину. Изогнув руки под невероятным углом, горничная исхитрилась самостоятельно втереть живительную каплю в шрам на спине.
Закончив мазаться, она осторожно потянулась и, судя по улыбке, озарившей лицо впервые с начала экзекуции, осталась довольна результатом.
Несмотря на заметно улучшившееся настроение, горничная продолжала дуть губки и игнорировать Артема. Молча собрала разбросанную вокруг кровати одежду и пошла в ванную. Оттуда почти сразу же донесся шум падающей воды – девушка решила принять душ.
Ожидая ее возвращения, Артем с тоской смотрел, как капля за каплей зловеще багровая жидкость перетекает из бутылки ему в вену. И изо всех сил боролся с накрывающей волной сонливости. Шум воды в ванной смолк, горничная вытиралась полотенцем.
«Сейчас она оденется и выйдет. Обязательно нужно дождаться ее выхода», – мысленно уговаривал себя Артем. Свободной от капельницы правой рукой он то и дело тормошил лицо, отгоняя сонливость. Прошла минута, еще одна мучительно медленно протащилась, девушка вот-вот должна была выйти из ванной. Но, как это часто бывает, он не дотянул совсем чуть-чуть. Когда горничная наконец выпорхнула из ванной, с кровати ей навстречу ударил громкий храп…
Разбудили Артема три громких гудка из колонок. Он сел и мутным спросонья взором стал затравленно озираться по сторонам.
– Какой ты, однако, пугливый стал, – проскрежетал из колонок механический голос Хозяина.
– Станешь тут, – проворчал Артем, ощупывая уже освободившийся от капельницы сгиб руки.
Вопреки опасениям, никакой вампир ему не приснился. Он вообще никаких сновидений не видел. Казалось, вот только-только смежил веки, и бац – привели в чувство громкие гудки.
Артем покосился на часы – было без четверти пять. А заснул он примерно в половине двенадцатого. «Ого, пять часов проспал», – мысленно подивился он.
– Надеюсь, ты хорошо выспался? Кошмары не докучали? – словно подслушав мысли, поинтересовался Хозяин.
– Не докучали, – эхом откликнулся Артем. – Спал как младенец.
– Молодец. Право, не хотелось тебя будить, но через пятнадцать минут киносеанс. Ты должен на нем присутствовать. Давай, приводи себя в порядок и спускайся.
Артем откинул одеяло и послушно встал с кровати.
– Да, вот еще что, – нагнал голос Хозяина уже на пороге туалета. – Оденься сегодня поприличней. А то ходишь вечно в одной рубашке, как босяк. Хотя в шкафу отличный пиджак с галстуком имеется…
Возвращаться под сводчатый потолок каминного зала после утреннего воплощения вампиров было, мягко выражаясь, жутковато. Но такова была воля вездесущего Хозяина, а мнение бесправных пленников никого не волновало. В назначенное время облаченный в костюм и при галстуке Артем сидел за столом. И боязливо рассматривал единственное, по сравнению с предыдущим киносеансом, новшество – очень красивый старинный кальян. Из-за него он уже успел схлопотать «горячий привет» от господина экзекутора.
На исполненном в виде вазы сосуде, из полупрозрачного фарфора, были изображены диковинные райские птицы, величественно восседающие, как на тронах, на ветках не менее диковинных райских кущ. Возвышающаяся над вазой бронзовая чаша была отлита в виде ослепительной красоты желтой розы. А соединяющая сосуд с чашей тонкая медная трубка, искусно состаренная до зеленоватого оттенка, была исполнена в виде изящного стебля хрупкого цветка, с шипами и листочками. Выпирающая рядом со «стеблем» из горловины «вазы» толстая гибкая трубка с мундштуком не только не портила образ, напротив, исполненная в виде выползающей из вазы черной змеи (мундштук – змеиная голова), наполняла его зловещим символизмом.
Сходство гениального творения неизвестного мастера с настоящей смертоносной гадюкой, выползающей из вазы с живым цветком, было столь велико, что Артем купился с потрохами. Не заметив поначалу в полумраке столовой сливающуюся со столом змею-мундштук, потянулся к чудесному цветку и тут же, обнаружив-таки жутковатую соседку прекрасного цветка, с матюками опрокинул стул и отпрыгнул в сторону. Он чуть не до обморока напугал сидящую рядом девушку, и заработал от экзекутора хлыстом по спине за нарушение тишины в зале.
Кальян был не только у Артема, курительный прибор стоял на столе перед каждым стулом. Всего стульев вокруг стола осталось тринадцать, и кальянов на столе было тоже ровно тринадцать. Но таких изысканных произведений искусства, как у Артема, на столе больше не было ни у кого. Остальные двенадцать были стандартной формы. Наполненные ароматизированной водой стеклянные сосуды со стальной трубкой, нижний конец которой уходил под воду, почти касаясь дна, а верхний упирался в основание стальной чаши. И с толстой гибкой трубкой, выходящей из горловины сосуда рядом с чашей, заканчивающейся простым деревянным мундштуком.
Когда тринадцать уцелевших после эпидемии воплощения вампиров пленников собрались за столом, к ним с традиционной приветственной речью обратился Хозяин:
– Уважаемые, за два дня знакомства я доставил вам массу неприятных минут. Порой даже болезненно-неприятных. Вы вправе ненавидеть меня. Но сегодня я докажу, что умею дарить не только боль, но и радость. Я попытаюсь отогреть ваши заледеневшие сердца. Точно выполняйте мои указания, и гарантирую, вам будет так хорошо, как еще никогда в жизни не было.
Параллельно с неспешно льющейся из динамиков речью Хозяина в зале появился повар-абрек. Сейчас он был одет, как настоящий лорд: фрак, бабочка, брюки со стрелками, лакированные штиблеты. Густо набриолиненные волосы сверкали в свете прожекторов. Двухдневная щетина была тщательно сбрита – оставленная малость превращена в тонкую ниточку стильных усов, соединенных с изящной модной бородкой. В руках у преображенного горца, вместо привычного ножа, был большой коробок длинных каминных спичек.
Приблизившись к Артему, абрек чиркнул спичкой и, склонившись над кальяном, стал разжигать угли в чаше-розе. Когда над «цветком» заструился дымок, погасил спичку, бросил на пол и, войдя во внутренний полукруг стола, двинулся к следующему кальяну, на ходу разжигая очередную спичку…