у дому.
Эшвудская ярмарка словно замерла в ожидании взрыва. А потом Ксафан просиял улыбкой и рявкнул:
– Мадам Наоми!
Через пару минут они уже сидели в беседке, которую Берти поставил специально для праздника: Наоми с куском радужного торта на тарелке и занесенной над ним ложкой, Ксафан – старательно делающий вид, что не ждет, когда она уже попробует его творение.
Наоми поднесла ложку ко рту… и сама не заметила, как проглотила не один, а два неровно отрезанных куска.
– …мне пока не особо удаются узоры, но я очень стараюсь. К тому же…
– Вот уж не думала, что поджигатель небес проводит свой отпуск в Эшвуде, – выпалила Наоми, не дожидаясь лекции о правильном выборе глазури.
– Вот уж не думал, что в Эшвуде будет кто-то… с работы, – ответил Ксафан и задел хвостом розовый куст за беседкой.
Они не так уж часто виделись: Ксафан все еще разжигал синие ритуальные костры, когда того требовала ситуация, например на ежегодных больших шабашах, но Наоми не любила толпы. В этом была ее трагедия: в больших городах легче заниматься ведовскими делами, но только в тихих городках она не ворочалась до трех ночи без сна и не подскакивала от каждого шороха.
– Что ж… заглядывай чаще! – сказала Наоми, аккуратно выпутывая ксафановский хвост из зарослей. – Хорошо, когда хоть кто-то из соседей умеет готовить.
– У Гертруды Дэйвис с Седьмой улицы выходит отличная лазанья! – чуть обиженно отозвался Ксафан.
В следующую среду Наоми убрала в гостиной все ковры, начертала мелом вавилонские знаки, расставила черные свечи и спела песнь призыва.
Совсем как сегодня.
Наоми оторвалась от перечитывания дневниковой записи: в последнее время она нечасто выливала на страницы свое негодование. Теперь это были заметки по рецептам, подкормке садовых растений или названия фильмов, которые она забывала посмотреть. Мистер Берти постоянно советовал что-то из старых вещей, которые казались вырезками из куда более удачной, работающей версии мира, и Наоми с удовольствием проглатывала их в плохом качестве, подгружая видео на стареньком ноутбуке, пока носилась по кухне в поисках нужного пучка травы или сидя в гостиной, поджав под себя ноги и уплетая мороженое прямо из банки. К слову, о нем…
Холодильник обиженно задребезжал, когда Наоми вытащила из морозильника банку «Шоколадного сюрприза с брауни» и хлопнула дверкой, придавив ее для верности плечом. Ежедневник она заткнула за пояс комбинезона, схватила с сушилки ложку – одну из тех, которые вырезала из дерева сама – и устремилась в гостиную.
Она щелкнула кнопкой обогревателя, достала расписанный звездами и ракетами плед, пробудила ноутбук и устроилась на диване, чтобы досмотреть очередную серию старого сериала о доблестных исследователях космоса. Наоми не очень понимала, что их туда тянуло – на Земле для приключений тоже хватало переменных, – но ее успокаивала их заразительная вера в лучшее будущее и картонные декорации, выкрашенные в серебряный цвет.
Наоми заснула прямо так, с мороженым на коленях и легким потрескиванием сериала на фоне. Часть дня она провела в саду и знатно вымоталась, подготавливая почву для засева. И это не говоря о пентаграмме и царапающем горло Древнем призыве, на который даже не удосужились ответить. Телефон сработал бы куда лучше. Жаль, связь в той складке реальности, где обретался ее собеседник, не работала.
Ей снилась стая зайцелопов, спешно покидающих Эшвуд. Она пыталась остановить их, бежала следом и ругалась почем зря, потому что никак не поспевала… Когда впереди показалась деревянная табличка «Обрети себя в Эшвуде! Население: 1142», Наоми резко выдохнула и проснулась.
В доме кто-то был.
Кто-то кроме теней от пластиковых стульев на заднем дворе, случайно залетевшего внутрь порыва ветра, который устало свернулся на чердаке, и самой Наоми. Ей не нужно было никакого мифического ведьминого чутья: она чувствовала это кожей. Чужой взгляд, который пробежался по ее плечам, задержался между лопаток – там темнела новенькая татуировка, одна из последних плат – и остановился на затылке.
Наоми затаила дыхание. До кочерги, которую она хранила в доме исключительно в защитных целях – камин у нее был электрический, – не дотянуться. Все ножи в кухне, где им и место, – включая тот, который она использовала для чистки древка. Даже пульт от несуществующего телевизора исчез где-то среди диванных подушек. Ничего, чем можно было бы защититься. Разве только…
Наоми опустила взгляд на банку с растаявшим мороженым: в шоколадном супе плавали кусочки брауни. В принципе, уже и не жалко. В супермаркете на Пайн-стрит на эту марку были скидки.
Что-то позади Наоми еле слышно затрещало. На стене перед ней появилось пятно света, и Наоми замерла. Темный экран ноутбука, к несчастью, ничего не отражал. Из-за угла наклона? Или из-за более сверхъестественной причины?..
Грабители в Эшвуде? Это казалось смешным. По крайней мере, куда более смешным, чем вампиры в Эшвуде. Последние однажды были здесь проездом, такие древние, что разъезжали на карете, и Наоми пришлось прочесть им лекцию об этической стороне содержания фамильяров и выдать пару буклетов в дорогу.
Конечно, был еще тот случай с подвыпившими в День школьного духа подростками, но даже они не стали бы залезать в дом к Наоми. Хотя… Наоми еще раз напомнила себе о том, что и сама когда-то была подростком. Не самым лучшим, потому что не стала бы залезать в дом к соседке, у которой на крыше сидела гаргулья. Но, может, местные подростки сделали бы это именно потому, что на крыше дома Наоми сидела гаргулья. По ночам Глэдис не была настолько приветливой.
Треск усилился. Наоми подобралась. Выждала еще пару ударов сердца, поудобнее перехватила ведерко с мороженым, бросила его назад и вскочила с места.
Ксафан закричал и выронил наполовину полный стаканчик с остывшим кофе.
Ведерко повисло на печати поджигателя. Пламя зашипело от попавшего на него мороженого.
Наоми опустила кочергу.
Ксафан открыл глаза – яркие, как осеннее небо, – поддел пальцем кусочек брауни с плеча и прищурился.
– Это что, «Бен и Джерри»[3]? – прогремел он.
Наоми неловко улыбнулась и развела руками. Что тут скажешь, иногда ей очень хотелось углеводов. И желательно быстро.
– Не в мою смену, – Ксафан понизил голос и поднял с испорченного ковра стаканчик. – Но сначала… швабра все там же?
Швабра обреталась в комнатке у гаража – чулана у Наоми не было. Но об этом Ксафан уже знал.
Как и о том, чем выводить пятна с ковров и где можно отыскать запасную футболку его размера. У Наоми осталось несколько заказанных через интернет маек, которые не подошли ей, но она хранила их просто на всякий случай. Например, на случай, если она пульнет в друга, которого сама и позвала, банкой с мороженым.
А вот о том, что ему стоило воспользоваться ключами от гаража, которые Наоми так услужливо оставила на пентаграмме, и постучаться во входную дверь, Ксафан позабыл. В защиту Наоми: подобное произошло впервые, иначе она бы не стала хвататься за кочергу. Наверное.
На пути в прачечную Наоми пыталась понять, как Ксафан умудрился протиснуться в узкую дверку из гаража, а когда застыла у стиральной машинки, поняла: косяк погнулся, а ступеньки превратились в щепки. Не то чтобы Ксафан был таким уж тяжелым: просто ступеньки были хлипкими. И на это можно было закрыть глаза, но вот дверь…
– Я все починю! – раздалось из кухни, и Наоми вздохнула, схватившись за швабру. Та была, конечно, дешевой и алюминиевой: стоило убрать кофе с пола самой, чтобы на ручке не осталось следов от демонических пальцев.
Наоми представила, как Ксафан пытается починить дверь, задевает крылом проем и проделывает в стене дыру, и вздохнула еще разок.
– Аккуратнее с плитой! – бросила она через плечо и вернулась в гостиную.
Кухня, к счастью, была довольно просторной, да и Ксафан в своей святая святых был куда аккуратнее: крылья он прижал так близко к телу, что они стали похожи на плащ. Огромный и бесформенный, в котором ходил бы какой-нибудь герой нуара. Или злодей.
К счастью, Ксафан не был ни тем ни другим, пусть даже от его брауни можно было захлебнуться слюной. Впервые Наоми призвала его в гостиной, после ярмарки, и именно поэтому у нее не было телевизора: не ожидавший очередного вызова Ксафан неудачно расправил крылья. И тут же извинился, на что Наоми махнула рукой и глупо пошутила о том, что это ведь его специальность – поджигать. Пусть даже телевизоры.
– Больше ко мне так не подкрадывайся, – заявила Наоми, вытаскивая ковер в коридор, чтобы выпнуть его через заднюю дверь и вывесить во двор – просушиться.
Стоило бы, конечно, обратиться в химчистку, но время уже было позднее, а тревожить милую Эбигейл Уонтроп, которая заведовала делом, не хотелось. Химчистка досталась ей по наследству, и сначала Эби это мало понравилось. Она мечтала вырваться в большой город и оставить Эшвуд далеко позади. Как и многие, Эби вернулась, но никому не рассказала почему: не сошлась с большим городом характером, потерпела неудачу или просто решила, что стоит посмотреть на жизнь немного с другого ракурса. Наоми не понаслышке знала, каково это – пытаться подружиться с большим городом. Потому была единственной, кто не донимал Уонтроп вопросами.
– Я подумал, что ты спишь, – смутился Ксафан и постучал по краю кастрюли, в которой что-то плавил. – Не хотел тревожить.
Наоми разжала пальцы, и ковер упал на пол, подняв тучу пыли.
Ксафан неодобрительно цокнул языком и прикрыл плиту крылом. Наоми прищурилась, и тот ничего не сказал.
– Спасибо за кофе.
Рука Наоми замерла на дверной ручке. Она всегда старалась добыть для Ксафана что-нибудь из его любимой кофейни. Особенно по вторникам.
– Пара кварталов всего. К тому же, – Наоми выпнула ковер в открытый проем и чихнула, – он ведь успел остыть.
Ксафан тактично умолчал о том, что половина стаканчика теперь расплывалась на ковре. Ему в самом деле не стоило так тихо подкрадываться. Впрочем, не то чтобы он сильно старался: когти все еще немного клацали по полу. Да и перья шуршали.