Еще в Аргентине Север получил последний адрес проживания Барсука. Он снимал одну скромную комнату на авенида Викториа в гостевом доме сеньоры Анны. Заехал к ней Барсук по документам на имя Антонио Баджера. Север для большей маневренности взял в прокат автомобиль Ford Custom. Седан, четырехлетка, не особо битый, неброского серого цвета. Черные автомобили в странах с высокой солнечной активностью не пользовались спросом. Для начала он проехался по авенида Викториа и прилегающим улицам. На некоторых домах висела табличка habitación libre, что означало «свободная комната». Но на доме сеньоры Анны ее не было. Значит, формальный повод зайти отсутствовал. Оставалось два пути: либо найти, кто здесь в курсе всех событий, либо ходить по соседям, которые сдают habitación libre и пробовать их разговорить. На перекрестке расположился бар с названием «Кактус», в него-то и зарулил Матвей, по-нынешнему Серхио. Посетителей было немного, судя по всему, завсегдатаи, они лениво перекидывались в карты. Влезать в игру, к тому же неизвестную, смысла не было, поэтому молодой человек переключился на полнотелую скучающую барменшу. Бокал самого дорогого премиального пива, арахисовые орешки и незамысловатые комплименты быстро расположили женщину к посетителю, а особенно к его щедрым чаевым. Сеньор собирался снять комнату в этом районе и просил совета у осведомленного местного жителя, что может быть более естественным. Через полчаса, одолев три литровые кружки, Север получил необходимую информацию. Пиво он особо не любил и не мог представить, куда в него могут войти почти три литра. Пришлось рискнуть здоровьем. Кроме данных о других соседях, выяснилось, что дней десять назад к дому сеньоры Анны ближе к вечеру подкатили три автомобиля, оттуда выскочили крепкие мужчины и через некоторое время вывели в наручниках тамошнего постояльца, надев ему на голову холщевый мешок. Такого местные никогда не видели. Причем арестом занимались люди в штатском, а полиция просто присутствовала. Местный полицейский потом проговорился, что это ДИНА задержала какого-то бунтовщика. Больше он ничего не знал. Значит, искать Барсука по больницам не имело смысла. Надо было выяснять причины ареста.
Именно так и бывает на войне. Разведгруппа ушла в дальний рейд, получила невыполнимое задание создать определенную ситуацию, а вот как это делать без помощи информатора, вариант только один. Надо брать языка. Повезет, окажется информированным, быстро приближаемся к решению загадки. Если нет, тянем пустышку, значит, вытянем из пленного хоть что-нибудь и, уже отталкиваясь от этих знаний, двигаемся дальше. В ситуации Севера цепочка не могла быть длинной. Двое, максимум трое — и все силы контрразведки и полиции накроют плотной сетью. Получается, что эдак, что так — все равно выйдет мордой об косяк.
Мысли о Лауре не покидали Матвея с самого начала, но он всячески гнал их от себя. Нельзя впутывать девушку в суровые мужские игры. Но теперь ему позарез нужна была хоть какая-то информация, наводка на того, кто может быть в курсе судьбы Барсука.
Ближе к обеду в отглаженном костюме, начищенных ботинках и с роскошным букетом Север позвонил в калитку особняка по тому адресу, который назвала девушка при расставании. Шизофрения, по мнению врачей, раздвоение личности. Именно это сейчас испытывал молодой человек. «Пусть она не будет дома. Могла уехать в путешествие», — заклинала одна половинка его сознания. «Нет уж, пусть она будет дома. У тебя нет другого выхода», — возражала другая.
— Buenos días, Señor, — прозвучал голос привратника, — чем могу помочь?
— Могу я видеть сеньориту Лауру?
— Как вас представить?
— Знакомый моряк.
Через некоторое время девушка стремительно выбежала на крыльцо. Лицо ее пылало, дыхание сбилось, в глазах светилась надежда. Увидев Матвея, надежда сменилась на нескрываемую радость. Они долго не могли оторваться друг от друга. Родители уехали к родственникам не то на крестины, не то на поминки, Вилли не запомнил. Главное, что до завтрашнего вечера они могут быть совершенно одни. Только глубокой ночью, ближе к рассвету, они немного пришли в себя от пьянящего чувства близости. Сна не было ни в одном глазу. Первым проснулось женское любопытство.
— Кстати, Вилли…
— Серхио, — поправил девушку Матвей.
— Прости, никак не привыкну. Так как ты здесь оказался? Почему Серхио? Как ты стал аргентинцем? Ты скрываешься от полиции? Ты убил кого-то? Как интересно. Немедленно расскажи мне все. Я тебя спрячу, мы уедем в горы. Наши Анды умеют хранить тайны. Что ты молчишь? — все это было произнесено на одном дыхании без пауз.
— Я не совсем простой немец, дорогая, — начал свое признание мужчина.
— Об этом я уже давно догадывалась, продолжай.
— Откуда? На чем я спалился? — заинтересовался Север.
— Ты ни на чем. Великий Сервантес написал: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». А твой друг и сосед по каюте был очень непростой испанец. Мuy revolucionario.
— Слишком большой революционер. Ты очень наблюдательна, моя Лаурсита.
— Продолжай, дорогой. Я вся в нетерпении.
— Я являюсь членом одной тайной организации, послан в Аргентину налаживать связи. Мой коллега, которого направили в Чили, попался сотрудникам ДИНА. Я должен его спасти.
— Так вот из-за кого ты здесь, — девушка нахмурилась. — Значит, дело не во мне.
Ситуация запахла раздором. Обиженная в лучших чувствах женщина не думает, она действует. Чаще всего глупо.
— Наоборот, — с жаром заявил любовник. — Только ради встречи с тобой я напросился на это опасное задание.
— Значит, ты хочешь использовать меня?
— Никогда! — с жаром заявил Матвей. — Никогда я не сделаю так, чтобы на тебя упала хотя бы тень подозрения. Слышишь, никогда.
— Тогда что ты хочешь? — смягчилась девушка.
— Ты выросла в Сантьяго, у твоей семьи большие связи. Только покажи мне человека, который служит в контрразведке, дальше я все сделаю сам.
— Ты будешь его пытать, а потом убьешь?
— Ради тебя я убью любого. Но в данной ситуации я бы предпочел его купить. Так шуму будет меньше.
— Нет, ты не революционер, — неожиданно констатировала Лаура. — В Аргентине я была знакома с ребятами из Такуары. Ты хоть знаешь, что такое Такуара?
— Ну, — замялся нелегал, — молодежное революционное движение, — обтекаемо заявил он.
— Такуара — это современные городские партизаны. Нам надоели сопливые либералы. Мы собираемся войти в политику на кулаках и пистолетах. Мы знаем лишь одну диалектику — диалектику револьверов.
Вот чего меньше всего сейчас хотелось Северу, так это политического диспута. Он попытался аккуратно слезть с этой щекотливой темы.
— Я не сторонник насилия. — Молодой человек попытался приподняться с кровати, но женщина придавила его грудь коленкой.
— Врешь. Я же видела твой бок. Не считай меня дурой. Это следы не от старых фурункулов. Ты воевал?
— Лауретта, amor mío, я не могу тебе всего рассказать. — Зарубцевавшиеся пулевые отметины, оставшиеся после Венгрии, она, конечно, разглядела.
— Лучше молчи, — перебила его хозяйка. — No tener pelos en la lengua.
— Что значит не иметь волос на языке? — ошарашенно переспросил Матвей.
Девушка рассмеялась.
— Какой же ты аргентинец, если не знаешь самой распространенной идиомы. Будь со мной откровенным или молчи.
— Я не могу молчать. Мой товарищ в опасности. Ты сможешь мне помочь?
— Серхио, ну кто еще, кроме меня, может тебе помочь в этой стране? Слушай. У меня есть подруга детства. Она из богатой, уважаемой семьи в Чили. Вокруг нее увивается один ухажер. Так вот, она мне призналась под большим секретом, что он как раз служит в Dirección de Inteligencia Nacional. Он из небогатой семьи, поэтому спит и видит, как бы породниться с элитой. Я могла бы устроить вечеринку здесь в честь моего возвращения из Европы и там познакомить вас. Мы заманим его в наш винный подвал, оттуда не доносится ни звука, и там ты вырвешь у него все, что он знает, — взгляд девушки азартно блеснул.
— Дорогая, давай остановимся только на знакомстве. Все остальное я сделаю сам.
— Хорошо. Давай, — неожиданно быстро согласилась девушка. Глаза ее закрылись, и она рухнула на постель. За окном начинался робкий рассвет.
По всем правилам вербовка не должна производиться ранее пятой встречи с объектом. За это время снижается уровень тревожности, люди начинают привыкать друг к другу, завязываются личные отношения. Но у Севера не было времени. Каждый день усугублял положение Барсука. Чилийская контрразведка никогда не страдала гуманизмом, скорее наоборот. Не зря же в числе ее консультантов почетное место занимали бывшие сотрудники гестапо, сбежавшие после войны из Европы. Из рассказов девушки получалось, что Луис Скармета родом из небогатой семьи, с трудом получил образование и только благодаря тому, что вместе с ним учился сын высокопоставленного чиновника службы безопасности, он сумел попасть в столичное подразделение ДИНА. Парень упорно хотел пробиться наверх. Случайно познакомился с подругой Лауры и теперь всячески старался добиться ее благосклонности.
Вербовка безусловно должна быть подготовлена и пройти несколько стадий. В зависимости от объекта и возможных условий подбирается свой вариант проведения мероприятия. Есть более мягкие варианты, есть жесткие. Имеет значение и сама личность вербовщика. Надо понимать, что само предложение изменить родине, службе, близкому человеку всегда вызывает всплеск эмоций. Как известно, когда включаются эмоции, разум отключается, поэтому сначала надо сбить накал страстей. Уговоры и доводы разума в этот момент преждевременны и неэффективны. Еще Гиппократ утверждал, что «подобное излечивается подобным». Это значит, что негодование надо сбивать, выводя человека на грань. Чем сильнее эмоция, тем важнее должна быть ценность для человека. Это могут быть деньги, здоровье, положение в обществе или работа и, в конце концов, сама жизнь. Перед человеком должен стоять выбор практически без выбора. Либо согласие на наше предложение и за это бонус, либо отказ и тогда тяжелые последствия. Вывод на грань — это начальный этап интенсивной вербовки. Он должен проходить жестко. Второй этап заключается в том, чтобы показать незначительность последствий от принятия предложения вербовщика. Согласие на сотрудничество не изменит, не навредит, существенно не повлияет на значимые для человека объекты и субъекты, не он первый. Это как продолжение того, что за это согласие получит вербуемый. То есть формируем ценность такого принятия решения. На третьем этапе необходимо добиться эмпатии с собеседником, сблизиться с ним. Для противоположного пола это может быть сопереживание, комплимент, близкий контакт. Подойдет совместное употребление алкоголя как сбл