— Почему? — заинтересовался Вальтер.
— Потому что, когда мы выполним их условие, покажем, к примеру, организацию забастовки на каком-нибудь предприятии в ГДР или неразрешенный митинг против советской оккупации, это же в наших силах, мы будем иметь возможность выставить им свои встречные условия.
— Чтобы они показали свои возможности там, — согласился руководитель.
— Нам же именно это надо? — с подвохом поинтересовался молодой разведчик.
— Без комментариев, — был очередной ответ.
— Проведение акции в ГДР мы попросим осветить в прессе через Ветра. Пусть будут хорошие фотографии с акции с человеком, который потом будет вести переговоры с ОДЕССА от лица подпольного движения. Кстати, кто это будет?
— Я. Схема понятна. Надо будет, конечно, еще подшлифовать. Теперь вопрос: каким образом мы выходим на контакт с конторой Шмидта?
— Деньги, — коротко ответил Север.
— Чьи деньги? Поясни.
Коллеги с интересом следили за разговором офицеров разведки.
— Вы же знаете наверняка, чем занимались прославленные революционеры: такие, как Леонид Красин, подпольная кличка Никитич, наш полпред во Франции и Англии, член ЦК ВКП(б); Симон Тер-Петросян, подпольная кличка Камо, а также Иосиф Джугашвили, подпольная кличка Коба, когда партия поручала им изыскать деньги на революционную борьбу. Они занимались экспроприацией. Подпольщикам всегда нужны средства. И нашей нелегальной немецкой организации в ГДР необходимы денежные средства. На Востоке найти их сложно, а в Западной Германии можно попросить поделиться деньгами на благородное дело крупный и средний бизнес. Именно этим и занимаются молодчики адвокатской конторы.
— Ничего не меняется в этом мире. Ни у них, ни у нас, — философски заметил Захаров, но сразу же спохватился: — Ты предлагаешь увести у них из-под носа деньги?
— Конечно. Тогда жертва побежит за защитой к людям Шмидта, а мы назначим с ними сшибку. Там и познакомимся.
— Опасно. Но заманчиво. Кого будем грабить?
— Так Гном нам только что рассказывала, что в конце войны Вилли Хайдеманн получил из партийной кассы гитлерюгенда на нужды вервольфа более десяти миллионов рейхсмарок. Часть этих денег пошла на покупку транспортной компании «Тессманн и сыновья». Я точно помню, что в списке организаций, с которых люди Шмидта собирали дань, была фирма «Тессманн и сыновья». Пришла пора вернуть эти деньги наследникам гитлерюгенда.
На следующий день Север и Петер отправились на рекогносцировку. Транспортная компания «Тессманн и сыновья» располагалась недалеко от Южного вокзала. Их база и офис были удачно размещены рядом с крупными складскими железнодорожными комплексами, что очень удобно. На территории максимальное место отведено под стоянку автомашин, но нашлось место и для мастерских по ремонту подвижного состава, покрасочного цеха, бытовки. Двухэтажный административный корпус располагался рядом с большими двустворчатыми воротами, которые перекрывали выезд ночью и на праздники. На входе была пропускная система, но мужчины сослались на то, что у них барахлит мотор и они хотели бы проконсультироваться с механиком, и их спокойно пропустили. По пути они зашли в административное здание. Кабинет директора господина Вилли Хайдеманна находился на втором этаже. Вход через приемную, где сидела секретарь. Рядом бухгалтерия и кадры, где были одни женщины. Это было самое тихое крыло. Диспетчерская и отдел эксплуатации, именно там шумно решали свои вопросы водители, были отнесены в противоположное крыло на первом этаже.
Вальтер договорился о выделении для обеспечения безопасности операции группы прикрытия, оснащенной легковой машиной. Разведчики прибыли на двух машинах. «Опель» Сервера поставили возле входа. Двигатель не глушили, водитель готов был сорваться с места в любой момент. Машина с группой прикрытия встала на противоположной стороне, напротив окон директорского кабинета. В зависимости от сигнала из окна они должны были в случае осложнения ситуации либо прийти на помощь для экстренной эвакуации, либо блокировать пути отхода. Группа была вооружена автоматическим оружием и гранатами.
Двое разведчиков поднялись на второй этаж, обаятельно улыбаясь попросили секретаря доложить о клиенте с взаимовыгодным предложением по якобы рекомендации банка, в котором обслуживалась фирма. Это сработало, и через пару минут Вилли оказался в кабинете директора, а Петер остался в приемной.
— Здравствуйте, герр Хайдеманн.
— Добрый день, с кем имею честь?
Вилли Хайдеманн выглядел на все свои шестьдесят с хвостиком. Сухощавый старик с обвисшими щеками, удивительно прозрачные, как будто выцветшие глаза, тонкие пальцы, сплетенные в замок. На нем был хорошо скроенный двубортный пиджак, застегнутый на все пуговицы, немного старомодный однотонный галстук. Он восседал в кресле с резной высокой спинкой за массивным двухтумбовым столом, как монарх. Очевидно, что стол с креслом находились на возвышении от пола сантиметров на 10–15. Это создавало у сидящих за приставленным Т-образным столом ощущение величественности возвышающегося руководителя.
— Вильгельм Мюллер, с вашего позволения. — Север заметил на себе неодобрительный взгляд хозяина кабинета. Он был одет в свободную замшевую куртку, без галстука. Это не соответствовало этикету деловой встречи, но способствовало свободе движений в случае рукопашной схватки и возможности скрыть под курткой кое-какие предметы.
— Герр Хайдеманн, в свое время вы получили от нашей кассы, кассы вервольфа, свыше десяти миллионов рейхсмарок. Они должны были быть потрачены на развитие движения. Первое время так и было, не спорю, поясните, куда они были потрачены потом?
Старик сумел быстро подавить удивление, закалка у него была на зависть каждому.
— Вы кто такой? С какой стати я должен перед вами отчитываться?
— Я тот, кто остался верен клятве бойца гитлерюгенд-вервольф. Я тот, кто все это время продолжает борьбу с захватчиками Германии, а не сидит в теплом кабинете. Поэтому я пришел спросить про эти деньги.
— Какие тебе деньги? — завопил старик.
— Герр Хайдеманн, мы не хотим проблем. Повторяю: мы продолжаем то дело Германии, которое вы позорно проиграли. Теперь нам придется все начинать заново. И тут одно из двух: либо вы помогаете нам, либо мы забираем свое. Решайте.
Очевидно, директор нажал кнопку вызова охраны, потому что дверь распахнулась и в кабинет, запыхавшись, вбежали двое мужчин в униформе охраны.
— Это ваш выбор, герр Хайдеманн? — спокойно спросил Мюллер.
— Вышвырните его на улицу! — велел своим людям хозяин кабинета.
Север поднялся из-за стола и с силой оттолкнул ближнего охранника в угол. Потом присел и впечатал в грудь второго ногу. Противник вылетел в незакрытую дверь. Следом за ним, перехватив сзади за ворот и поясной ремень, вышвырнул другого охранника. В приемной Петер закрыл дверь, теперь это были его гости. Матвей подошел к вжавшемуся в кресло мужчине, взял его за галстук и притянул к столу. Выхватив из-под куртки кинжал, пригвоздил галстук к столешнице. Перед глазами Хайдеманна на рубчатых щечках рукоятки был вмонтирован бело-черный ромб со свастикой. Такой узнаваемый кинжал гитлерюгенда с гравировкой Blut und Ehre [9].
— Так что вы выбираете: кровь или честь, господин гауптбаннфюрер?
Именно такое звание носил в 1945-м Вильгельм Хайдеманн.
— Я же не знал, кто вы, — прошипел бывший лидер немецкой молодежи.
Мюллер выдернул кинжал из стола.
— Вы зря думаете, что я просто отсиживался. Я все время помогал нашему движению, — стал оправдываться старик.
— Каким образом?
— Я каждый месяц передаю деньги.
— Кому?
— Зигфриду Хагену. Бригаденфюреру СС.
— У вас с ним есть связь?
— Да, конечно.
— Деньги, которые вы для него собрали, передайте мне. Это деньги гитлерюгенда, а не СС. Пусть он позвонит по этому телефону, — Север написал на листке номер телефона. — По этому номеру можно будет звонить только в течение суток. Это в его интересах.
Хайдеманн молча кивнул в знак согласия. Он тяжело поднялся, открыл сейф, достал сверток и передал Северу.
— Кровь и честь, — вскинул Мюллер руку с приветствием гитлерюгенда.
— Кровь и честь, — ответил хозяин кабинета.
Когда Зигфриду Хагену, начальнику службы безопасности адвокатской конторы Шмидта, которая являлась также филиалом влиятельного клана ОДЕССА в юго-западном регионе ФРГ, доложили о похищенных деньгах, он готов был растерзать любого. Это второй его прокол с деньгами. Сначала неизвестные, как предполагают люди, сотрудничающие с немецкой разведкой БНД, пытались похитить крупную сумму, предназначенную для отправки за границу. Теперь у него из-под носа увели взнос одного из партнеров, благодаря которым создается благополучие тайной организации бывших сотрудников СС. И не важно, что сумма незначительная. Важен сам принцип. Ответственный должен нести жесткую персональную ответственность. Зигфрид и сам бы, не дрогнув, расстрелял любого, кто допустил бы такой прокол. Однако постепенно остыл. Захват осуществили не какие-то там уголовники, а товарищи по движению. Причем не для себя, а вроде как для продолжения борьбы. Кто они? Если это серьезная структура, то провал можно будет перелицевать в удачу. Организация нуждалась в новых людях. Особенно молодых, преданных идеям нацизма. Поэтому Хаген не спешил с сообщением о произошедшем руководству в Южной Америке, а решил все выяснить поподробнее.
Его специалисты быстро установили, что номер, который оставили налетчики для связи, принадлежит телефонной станции университета. Там на коммутаторе десятки номеров различных кафедр, лабораторий, кабинетов, служб. Грамотный специалист может легко перекоммутировать номер телефона на время другому абоненту, а затем быстро восстановить прежний порядок. За этот конец ухватиться не получится. Значит, надо звонить. Мужчина решительно набрал номер телефона.
— Слушаю вас, — раздалось на другом конце провода.